Утром следующего дня Игорь снова внимательно перечитал все публикации Олега Быстрова. Сомнений почти не оставалось: статью про постановление написал он, больше некому. И заказчик был налицо. Неясным оставалось другое: кто и как узнал и почему сообщил о готовящемся аресте?

— Ты завтра идешь на панихиду? — спросила жена, заглядывая через его плечо в статью.

— А кто-то еще умер? — обернулся Игорь.

— Ну как же… Гену Лагутина убили с его девушкой у нее дома, неужели ничего не слышал?

— Ах да… Слышал, конечно… Его здесь будут хоронить?

— Родители так захотели. Единственный сын… Похоронить его на Троекуровском кладбище. Там у них кто-то из родственников лежит. Там и будут отпевать. Передали, что сегодня его тело доставили из Петербурга. Я к тому, что ты со вчера читаешь эти опусы Олега Быстрова, а ведь он с Геной и Лилей были лучшими друзьями… Представляешь?

Во второй половине дня Игорь приехал в Генпрокуратуру, предварительно созвонившись с Померанцевым.

— У меня нет сомнений, что статью писал Олег Быстрое, — сказал он, едва поздоровавшись, когда вошел в кабинет, где был и Гера. — И есть еще одно обстоятельство. Вы слышали про недавнее двойное убийство двух журналистов в Питере Гену Лагутина и Лилю Зайцеву? Я и моя жена немного знали покойных. Гена — чистый и мягкий человек, мухи не обидит. Кстати, он однокурсник и приятель Олега Быстрова, ответственного секретаря «Российских ведомостей». Они вместе учились. Лиля была честная, волевая, жесткая, никому спуску не давала. Что-то там между ними произошло. Вроде она бросила Олега, предпочла ему Гену.

— Да откуда ты все знаешь? — сощурился Гера. — Или ты тоже предпочитаешь мировые заговоры обычным бытовухам? Ну что я тебе говорил? — спросил Гера у Померанцева. — У Игоря к утру будет готовая версия. Мол, Олег Быстрое убил обоих из ревности. Вернее, у него длинные руки и он их заказал из Москвы…

— Я слышал другую версию, будто Лагутин, по-видимому, погиб не случайно, — сказал Померанцев. — Он в этот день приехал из Москвы к своей знакомой Лилии Зайцевой, которая проводила какое-то журналистское расследование, и остался у нее. И в тот же вечер к ним пришел убийца. По-видимому, она его хорошо знала и потому открыла дверь. Нам, кстати, уже прислали по факсу фоторобот убийцы.

Валерий достал ксерокопию, на которой был изображен брюнет среднего возраста с прямыми бровями и длинным, грушевидным носом.

— Одно могу сказать: это не Быстрое, — сказал Игорь. — Какой-то восточный человек. Правда, без усов.

— Кто их знает… — продолжал Гера. — Возможно, ты, Игорек, прав. Может быть, он ее новый хахаль? И здесь все-таки старая, как жизнь, лав стори? Типа роковой треугольник? К примеру, так: к ней прилетел этот очередной бойфренд, — кивнул он на фоторобот. —

А там у нее знакомый нашего Игоря и Олега Быстрова… Ну и, слово за слово, восточная кровь закипела… И застрелил он их, когда они уже были в постели. Наверняка этот Гена женатый. По моей теории, порядочный человек — это женатый человек. И не смотрите на меня так. Я то самое исключение, которое подтверждает правило.

— Н-не знаю… — нерешительно сказал Игорь. — Впрочем, год назад, кажется, он развелся.

— Итак, Лагутин вместе с этой дамой, как собратья по перу, предварительно неплохо посидели у нее дома, выпили хорошего вина и только легли баиньки, и тут как тут заявился оскорбленный Отелло? — спросил Гера.

Он взял фоторобот и залюбовался на него, склонив голову набок.

— Ты забыл. Этот Отелло имел при себе пистолет «ТТ», любимое оружие отечественных киллеров, — сказал Валерий.

— Тогда иная версия. Профессиональный киллер, после очередного экшн, обязательно пожелает приехать к любимой женщине, чтобы припасть к ней душой и телом и расслабиться, — буркнул Гера. — Или, как вариант, этот восточный человек, узнав, что у нее завелся другой, заранее запасся стволом, чтобы покарать коварную изменщицу и ее хахаля.

— Все может быть… — сказал Померанцев. — Ты, Игорь, извини, но у меня срочные дела. Закройте с Герой вопрос об авторе статьи.

— А что это вам даст? — обернулся Игорь уже в дверях. — г- Ну узнали вы, что Олег Быстрое написал эту статью, а задание ему дал главный редактор, который всегда сошлется на Закон о печати.

— Вот мы и посмотрим, кто и на что будет ссылаться, — снова нахмурился Померанцев. — Будем танцевать от печки. То есть начнем с автора, которого ты нам вычислил. А мы потом сравним твою версию с той, что нам даст литературоведческая экспертиза статьи…

— И заодно проверим наших экспертов, — хмыкнул Гера. — И каленым железом выжжем измену в сплоченных рядах работников Генпрокуратуры.

— … И будем раскручивать, кто кому поручил и кто кому заплатил за эту утечку… — закончил Померанцев.

— Не зря про Валеру говорят: строг, но справедлив, — прокомментировал Гера, кивнув на непосредственного начальника. — Везет же мне с руководством! Так бы и ел их глазами до самой пенсии.

— Но тогда еще вопрос, — все не уходил Игорь, — уже последний. Вам эта публикация теперь мешает произвести арест Разумневича, хотя он этого заслуживает?

— Задержать его нам ничто не помешает, — вздохнул Померанцев. — Но Разумневичу эта публикация поможет, если уже не помогла, припрятать документацию и почистить файлы, то есть выпутаться… Представь, с какой помпой он выйдет из зала суда, когда дело развалится? Ты же видишь этот заголовок: «Кто готовит расправу над частным бизнесом в России?» Это написано с целью заранее восстановить против нас либеральную общественность. Попробуй посади его в СИЗО.

— После каждого вызова в качестве свидетеля его адвокаты будут собирать пресс-конференции и рассказывать, как в этом кабинете бедному олигарху загоняли под ногти иголки, — добавил Гера.

Послышался требовательный звонок по телефону.

— Все, Игорек, закругляемся, пресс-конференция закончена, свой последний вопрос следователям Генпрокуратуры ты уже задал… — сухо ответил Гера.

— Еще раз здравствуйте, Валерий Александрович, — услышал Померанцев голос Меркулова но телефону. Скажу вам сразу: что бы вам ни говорили на нашем этаже — вы понимаете меня? но внутреннее расследование утечки информации, связанной с постановлением о взятии под стражу Разумиевича, повторяю, вы обязаны провести со всевозможным старанием, повторяю, кто бы вам в этом ни препятствовал.

— А что, разве кто-то собирается?..

— Не задавайте лишних вопросов, — строго сказал зам генерального. — Примите к руководству то, что я вам только что сказал. Никто не может вам это запретить, не рискуя собственным положением и репутацией… И еще я бы обратил ваше внимание на то, что связывает оба дела — Разумневича, а также этого злополучного постановления.

— Там и там — утечка информации… — закончил Померанцев.

— Да. И произошла она в разных ведомствах… Сначала в Минфине, а потом в Генпрокуратуре. Вы не хуже меня знаете: в наше время для этого не обязательно проникать ночью на охраняемый объект и взламывать сейфы. Более эффективно — взломать компьютерную память, где эта информация хранится. Вам на месте виднее, Валерий Александрович, но мне кажется, здесь стоит серьезно покопаться. Словом, вы все поняли? Держите меня постоянно в курсе.