Глава 5
РАСКЛАД СИЛ
– Сейчас Самощенко находится в Москве? – спросил Турецкий, узнав о предстоящем деле.
– Такие подробности генеральный не упоминал, – ответил Константин Дмитриевич. – Думаю, ты сам это сможешь узнать. Опытный уже. Мне тоже, кстати, интересно кое-что уточнить. Давай звякнем прямо сейчас, чего уж резину тянуть.
Александр Борисович позвонил директору ЦКБ Олсуфьеву, представился всеми своими титулами.
– Самощенко сегодня выписался, – радостно сообщил академик, отчего у Турецкого екнуло сердце. – В данный момент он еще в больнице, однако вскоре уезжает в аэропорт. У него рейс в пятнадцать часов с копейками.
– Юрий Николаевич! – взмолился Турецкий. – Разыщите, пожалуйста, Самощенко, мне обязательно нужно с ним поговорить в интересах следствия. Я готов ждать у аппарата, могу дать свои телефоны.
– Мы так сделаем: перво-наперво я позвоню на вахту, предупрежу настрого, чтобы Евгения Владимировича ни в коем случае не выпускали за пределы территории. Когда он окажется в капкане, запишу все ваши телефоны, и он обязательно позвонит.
«Академический» план сработал безотказно: через несколько минут – Турецкий по-прежнему сидел в кабинете Меркулова – директор «Серебряных крыльев» позвонил.
– Евгений Владимирович, по факту вашего отравления и смерти вашего соратника Ширинбекова возбуждено уголовное дело, которое поручено вести мне. Прежде чем наша следственная бригада нагрянет в Красносибирск, на место преступления, мне хотелось бы уяснить некоторые детали. От этого во многом зависит ход расследования.
– Я все прекрасно понимаю и готов содействовать. Но в кармане лежит билет на регулярный рейс. Сейчас так сложно все переиграть, придется звонить, чтобы меня не встречали.
– О том, чтобы менять билет, речь не идет. Вы преспокойно поезжайте в аэропорт, и я подъеду туда. У нас будет время поговорить.
– Это Домодедово.
– Домодедово, – начал вспоминать Александр Борисович, – это такой длинный аэровокзал. Где же нам в нем встретиться? Наверное, проще всего возле стойки, где регистрация на Красносибирск.
– Согласен. Буду ждать вас там.
– Или я вас. У нас водители такие виртуозы, что могут обогнать многих умельцев, даже больничных.
– К тому же вы поедете с «мигалкой».
– Евгений Владимирович, вы путаете меня с банкиром, – улыбнулся Турецкий. – Ездим без спецсигналов. Как вы меня узнаете? Я среднего возраста и роста, серая куртка, кстати, к ней подобраны такого же цвета глаза. Без шапки, волосы русые с легкой проседью. Откликаюсь на фамилию Турецкий.
– Не очень яркие приметы, – шутливо сказал Самощенко. – Мало ли Турецких на белом свете. Меня узнать гораздо легче. Мое лицо сейчас цветом и фактурой напоминает шкуру доисторических животных.
– Я вообще-то динозавров не видел. Поэтому лучше обращусь к вам по фамилии.
...Когда Турецкий подошел к месту встречи, Евгений Владимирович был уже там. Хоть и ас водитель, да следователю предварительно нужно было позвонить в аэропорт, договориться с дирекцией, чтобы пассажира Самощенко зарегистрировали на рейс, а потом им разрешили бы без помех побеседовать в виповском зале ожидания.
Когда они нырнули в мягкие кожаные кресла и закурили, Турецкий объяснил сибиряку, какие причины подтолкнули генерального прокурора возбудить уголовное дело по факту отравления.
– Вы сами подозреваете кого-нибудь в злодеянии?
– Ни в коей мере, – обескураженно признался Евгений Владимирович. При этом его лицо скорчило гримасу – такая теперь у потерпевшего улыбка. – Я понимаю, у меня есть политические противники, возможно, имеются и скрытые враги на производстве или вокруг него. Однако такого, чтобы указать пальцем на конкретного человека – проверьте его, в голову не приходит.
– Вы упомянули политических противников. Можно узнать об этом подробнее?
Самощенко рассказал о партиях, готовящихся к выборам в краевое законодательное собрание, которое в свою очередь предложит президенту страны кандидатуру губернатора края. Упомянул даже курьезную Партию умеренного нейтралитета.
– Значит, кроме вашего «Союза справедливых сил», ожесточенную борьбу за место под солнцем ведут «Неделимая Россия», курьезная ПУН, а также ПИФ, ПАФ и ПУФ. Очень мило звучит, прямо три поросенка. Неужели же коммунисты отказались участвовать в выборах? Не похоже на них. Обычно они в каждой бочке затычка.
Евгений Владимирович махнул рукой:
– Они расползлись по всем партиям. И у нас есть. Я тоже при советах состоял в КПСС, да какой из меня коммунист! Так и остальные: рядовые члены давно вышли из компартии, при всем честном народе сожгли партбилеты. Номенклатурщики же – те, известное дело, ищут свою выгоду. Работать им не хочется, а денежки получать за свое безделье они любят. Посчитали, что лучшей кормушкой будет «Неделимая Россия» с губернатором во главе. В основном туда и рванули.
– Какие отношения между вами на бытовом уровне?
– Мирные. Все ведут себя очень интеллигентно.
– Давайте коснемся вашего юбилея. Представители других партий были приглашены на торжество?
– Все без исключения. И все присутствовали.
– По какому принципу делались приглашения?
– Я назвал бы это иерархическим соответствием. Звали на праздник руководящее ядро. Обычная практика. В каждой партии есть освобожденный председатель или секретарь. У нас, например, Вадим Болгарин. И есть один-два неформальных лидера, наиболее известные в городе или даже в крае фигуры. Таким и посылались приглашения.
– Другими словами, приглашались должности. Конкретных людей, занимающих их, вы даже можете не знать?
– В принципе, да. Некоторых я и знаю понаслышке. Турецкий взлохматил свою шевелюру, ошибочно считая, что пригладил ее, почесал затылок.
– Не боялись какой-нибудь провокации или что-нибудь в таком духе?
– В голову не приходило, – сказал Самощенко и торопливо добавил, словно предваряя очередной вопрос: – Разумеется, список всех присутствующих на юбилее имеется. То есть как такового списка нет. Но, полагаю, его легко составить.
– Можно. Только вот насчет «легко», простите за каламбур, заранее сказать тяжело. То есть костяк собрания будет представлен. Однако вся закавыка обычно в пограничных фигурах. Юбилей где проходил?
– В ресторане «Стратосфера».
– Сколько человек на нем присутствовало?
– Трудно сказать. Навскидку человек семьдесят.
– Вот и я о том же. Один приглашенный задержался, другой ушел раньше, третий вообще не смог прийти, а вы в полной уверенности, что он был. Мне рассказывали про человека, отмечавшего в ресторане какое-то событие. В самый разгар банкета он сказал своему другу: «Почему-то я вижу здесь много незнакомых лиц». На что тот ответил: «Не удивительно. Как показывают специальные исследования, каждый банкет дает пятнадцать процентов халявы».
– Вы хотите сказать, что на юбилее могли оказаться люди, которых я вовсе не приглашал?
– А вы считаете, это нереально?
– Может, меня отравили в другом месте, – растерянно предположил директор авиазавода.
– Вы с ныне покойным Ширинбековым часто вместе столовались?
– Крайне редко.
– Вот вам и ответ на вопрос. Нам придется восстанавливать полную картину юбилея. Поминутно – кто где находился, кто что делал. Мы с вами говорили про гостей, а ведь есть еще повара, официанты, охранники, да мало ли кто. И нужно проверить у каждого алиби. В этом и заключается суть следствия – найти преступника. Полагаю, вы и в Москве человек не чужой. С кем здесь приходится сотрудничать?
– Во-первых, я как директор завода тесно связан с Министерством авиационной промышленности.
– Ваша служебная деятельность как директора крупного предприятия может вызвать чье-нибудь недовольство?
– Мне почему-то кажется, нет. У министерства наш завод на хорошем счету. Никаких финансовых или договорных нарушений не допускаем. Зарплата заводским работникам выдается регулярно, причем по краевым меркам достаточно высокая. Кстати, гораздо выше, чем по стране в целом. Что касается партийных, вернее, политических контактов, то в Москве мне приходится сталкиваться с представителями президентской администрации. Одни разделяют мои взгляды, у других они вызывают активную неприязнь.
– Взгляды на то, как обустроить Красносибирский край?
– Совершенно точно. Ведь я горой стою за объединение нашего края с двумя соседними автономными областями.
В это время в зал вошла молодая женщина в синей аэрофлотовской форме. Извинившись перед собеседниками, она сказала, что до отправления рейса в Красносибирск остались считанные минуты. Самощенко пора подняться на борт самолета.
Прощаясь с Александром Борисовичем, он сказал:
– Мне очень неловко, что из-за моей скромной персоны поднялся такой тарарам. Даже московских следователей задействовали.
– Понадобится, так и Интерпол привлечем, – хмыкнул Турецкий.
