7
— Короче, дядь Сань, правы вы оказались на все сто, встречалась она с нашим главным клиентом. — Денис снял полюбившиеся ему в последнее время темные очки и улыбнулся Турецкому, невозмутимо продолжавшему перебирать бумаги на письменном столе.
— Присаживайся, — пробормотал Турецкий; — чувствуй себя как дома… Так что там за здыбанка, как говаривала наша Шурочка, имела место?
Он поднял наконец голову и, прищурившись, остро глянул на своего визитера, успевшего расположиться верхом на: стуле и уже раскрывшего небольшой черный «дипломат» с кодовым замком.
— Вот… — Денис извлек на свет несколько сколотых листочков. Держите, это отчет Головача, засек он их уже в кафе «Мотылек»… Знаете такое? Недавно открылись, они как бы ресторанного типа и цены там поднебесные… Сева клянется-божится, что всего-то и выпил чашечку кофе, а счет на двести пятьдесят рубликов…
— Смотря какой кофе и с чем… Счет, надо полагать, у тебя с собой? Давай сюда!..
Александр Борисович необыкновенно быстро пробежал глазами отчет Севы Голованова. Со стороны могло показаться, что он просматривает его исключительно по диагонали, но Денис на сей счет не заблуждался, прекрасно зная, что Турецкий способен ухватить суть в считанные секунды. И терпеливо пережидал возникшую вслед за этим паузу, во время которой тот о чем-то напряженно думал, глядя в никуда.
— Ну что ж… — вернулся наконец к действительности Александр Борисович. — Это хорошо, что разговор между ними носил, как выразился Сева, «нервный характер»… Что он тебе-то сказал — поссорились или все-таки нет?
— Конфликт у них вышел почти в самом начале, потом дамочка скисла и примолкла, расстались спустя семнадцать минут, на взгляд Севы, мирно. Хотя госпожа Монахова, ушедшая первой, явно была не в себе…
— Что значит — не в себе? В отчете об этом ни слова!
— Там написано, что кафе Монахова покинула в мрачном расположении духа… Словом, результат разговора ее явно не удовлетворил — в отличие от генерала: после ухода дамы он пробыл в кафе еще около десяти минут. Спокойно оплатил свой заказ и вернулся в управление… С этим все.
— Принято, — кивнул Турецкий. — Если в рядах противника наметился раскол, нам это только на руку… Бумажки с отчетами оставишь мне, сейчас давай излагай, что еще успели нарыть.
— Дядь Сань, у меня не очень хорошая новость есть: за Тамарой Владимировной слежка все-таки установлена… Мне ребята по телефону доложили, буквально двадцать минут назад… Деталей пока не знаю.
— Что ж, следовало ожидать… Что у Макса?
— Как вы и просили, цепочку Якутск — Москва — Израиль они с Аликом проследили… Только цепочка та начинается не в Якутске, а в Ленске — там и по сей день открытые разработки функционируют… Словом, сырье из Ленска идет в Мирный, там расформировывается на партии, затем одна из них отправляется в Якутск и далее — в нашу столицу… Начиная с базы в Мирном контроль за нашими камушками осуществляет некая фирма, основанная восемь лет назад на базе одного из подразделений «Якутск-алмаза», с названием, напоминающим название кропотинской конторы. «Диамант»… Но пишется по-русски, а не на западный манер, как у них. Хозяин — некто Ойунский Платон Кирович…
— Язык сломаешь, — буркнул Турецкий. — Что за птица — выяснили?
— Дядь Сань, ну вы в самом деле… Время нужно, чтобы выяснить, пока что ясно одно: именно кропотинские алмазы курирует сам Ойунский. Все документы, кстати, вполне официальные, подписываются только им… В прежние времена начинал работать на «Якут-алмазе» бухгалтером, затем на должности председателя профкома, так что по определению должен был отхватить кусок если и не жирный, то уж и нетощий… Остальное пока неясно…
— Постарайтесь выяснить все, что возможно, о его прежних связях с нашими фигурантами, и как можно быстрее… А вообще-то, похоже, в Якутск придется лететь, не находишь?
— Я тоже так думаю… Дальше продолжать?
— Сейчас… Давай-ка я тебе сам добавлю информации, авось пригодится… Дядюшка твой тоже сложа руки не сидел. Насчет налоговых отчислений все на первый взгляд чисто… Как говорят бухгалтера, дебет кредиту не противоречит… Интересная деталь: начальник таможни, через которую уплывают то ли алмазы, то ли бриллианты, — некто Литвицкий Борис Ильич, — давний знакомец Кропотина как раз по Якутску: Литвицкий оттуда родом. В послужном списке есть оч-чень Интересная подробность: работа в Ленске в качестве начальника охраны на одной из шахт, причем как раз в период, когда этот регион курировал генерал Березин… Возьми на карандаш!
— Хорошо дяде Славе, — вздохнул Денис, — у него возможности не то, что у нас…
— Ну-ну! Не прибедняйся, дорогой, — усмехнулся Турецкий. — У твоего дяди Славы нет, например, возможности взять на прослушку телефон Валерия Андреевича…
— Это что, в качестве задания? — хитро сощурился Денис.
— Ты умный — догадаешься! — Турецкий подмигнул Денису и продолжил: — Давай-ка вернемся к нашим баранам… У нашего вездесущего Крота связь в далекой стране Израиль, если ты не в курсе, нашлась, звонил он мне вчера… Следовательно, господина Гирша, председателя их алмазной палаты, щупать будем с двух сторон. Пусть Макс с Аликом попробуют добраться до его счетов…
— Это сложно… — вставил Денис. — Но, наверное, попробовать можно.
— Нужно!
— Дядя Саня, я в курсе, что Кротов отбывает туда завтра, он мне доложился… Сообщил, что о деньгах я могу не беспокоиться… Везет же людям!
— Если б ты в свое время пошел служить туда, где служил он, и твои международные гонорары были б не хуже… Да и фирма его жены какой-никакой доход дает… Э-э-э, брат… Уж не завидуешь ли ты нашему Кроту?
— Еще чего! — Денис вспыхнул от негодования и с упреком посмотрел на Турецкого. — Просто всякий раз, как он по нашим делам на свои бабки мотается, чувствую я себя, прямо скажем…
— А ты не чувствуй! — Александр Борисович сердито глянул на Грязнова-младшего. — Ты радуйся, что пока что такие вот Кроты не перевелись, ископаемой редкостью не стали… Ладно! Список этих бандюков из «спецназа» кропотинской фирмы я видел… Неслабые ребятки: двое бывшие «афганцы», остальные «чеченцы»… Значит, так: скажешь Максу с Аликом — полное досье на каждого. Теперь насчет Березина-младшего. Наружку за ним установили?
— Еще вчера вечером, Александр Борисович, — переходя на официальный тон, кивнул Денис. — И «маячок» к машине прицепили.
— Займитесь и его телефонами, не только генеральскими… Его, пожалуй, в первую очередь. Необходимо выяснить нынешние связи с одинцовскими… Ну это все еще вчера проговаривали. А вот теперь давай-ка вернемся к Тамаре Владимировне Кропотиной… Насчет Галочки успел договориться?
— Вы уже с ней виделись? — поинтересовался Денис. — А договориться успели, я с Томой вчера виделся, уже после полуночи был у них с матерью…
— Надеюсь, все чисто?
— «Хвоста» за собой точно не привел и оттуда не увел, если вы об этом… А вообще-то у этой Кропотиной мозги очень даже ничего… Предлагает разыграть карту с одной из бухгалтерш…
— То есть?
— Есть там одна, Кропотина… то есть Березина знает ее давно. Уверена, если той заплатить определенную сумму, место свое она освободит с радостью, вроде бы давно боится, что ее во что-то втянули и задумали в случае чего подставить…
— Рискованно, но другого выхода пока не просматривается… Девица ведь и проболтаться может… Кстати, о какой сумме идет речь?
— Об этом Тамара не говорит, считает — ее забота.
— Ну-ну… Вы, я вижу, успели сдружиться и даже на брудершафт выпить…
— Она сама попросила ее по имени и на «ты»… — Денис смущенно отвел глаза.
— А ты и рад!.. Ладно, шучу… А если серьезно, то слежка за ней — симптом плохой… Предупреди ребят, чтоб были повнимательнее: Березину по логике вещей убрать им, если ситуация такова, как она нам изложила, следует до официального развода с муженьком… Словом, женщина на нашей совести!.. И — предельная осторожность. Все, Денис, иди работай!
— Дядь Сань, вы не ответили, эта Галя…
— Красотка и умница! — отрезал Турецкий.
И по тому, как вновь помрачнело его лицо, Денис понял наконец причину плохого настроения Александра Борисовича: затея с Шурочкиной племянницей следователю явно не по душе, и вновь — иного выхода пока что не просматривалось, внедрять в фирму женщину в любом случае было куда надежнее, чем мужчину. Особенно если Александр Борисович не преувеличивает и Галя Романова действительно «красавица и умница»…
Ни красавицей, ни умницей сама Галя Романова себя не считала. Что касается ума, главное, что она чувствовала сейчас, после визита к старшему следователю Александру Борисовичу Турецкому, о котором столько слышала с самого детства от своей любимой тетушки, было ощущение уверенности в своих силах. И конечно же с трудом сдерживаемая радость, оттого что наконец-то — наконец-то! — она участвует в по-настоящему важном и даже опасном деле! Работа под руководством дяди Славы Грязнова уже начала ее потихоньку разочаровывать, поскольку за три месяца ее столичной жизни ничего сколько-нибудь приметного с ней не произошло — сплошная рутина, в основном бумажная возня… И вдруг такое везение!
Надо сказать, что во время визита на конспиративную квартиру Галя куда больше смотрела, чем слушала, разглядывая легендарного «важняка», поразившего ее тем, что он оказался куда моложе, чем Галя думала, воображая Турецкого почему-то едва ли не стариком. Мудрым, морщинистым, возможно, даже лысым… А перед ней оказался вполне молодой, подтянутый мужчина с немного насмешливыми глазами, под оценивающим взглядом которых девушка невольно покраснела… Словом, посмотреть было на кого и на что: на конспиративной квартире она оказалась тоже впервые в жизни.
Квартира как квартира, немного неуютная, а так вполне обычная. И многочисленные предупреждения насчет необходимой осторожности в случае если ее удастся устроить на фирму, начали в конце концов девушку раздражать, что и уловил немедленно Турецкий. Галя смутилась и дальнейшие инструкции, по-прежнему казавшиеся ей излишне многословными и даже «занудными», выслушала с самым смиренным видом, но вполуха… Она ж не дурочка, понимает, что опасность есть! А вот они — и дядя Слава, и оказавшийся таким обаяшкой Турецкий, видимо, как раз и исходят из того, что она дурочка… Ничего, она им обязательно докажет, насколько ошибочное мнение о ней составлено!
На все вопросы Турецкого она постаралась ответить максимально коротко и четко, начав тем самым процесс «доказательств», не сходя с места… Александра Борисовича интересовало все: где училась, как училась, почему решила в итоге работать в системе МВД, а, скажем, не в какой-нибудь фирме — ведь экономисты с юридическим образованием все еще нарасхват! И деньги платят более чем приличные… И только при упоминании имени покойной тети Шуры насмешливая, ироничная искорка исчезла наконец из глаз Александра Борисовича. Хотя тревожное напряжение, исходившее во всё время их разговора от Турецкого, Галю так и не отпустило. Неужели она ему не понравилась?..
На работу, как ей и велел Александр Борисович, Галя не поехала. И когда она теперь объявится в управлении — вообще неизвестно. Инструкции ей были даны четкие и ясные: сидеть дома и ждать звонка от дяди-Славиного племянника Дениса, с которым она пока что незнакома.
Легко сказать «сиди дома и никуда не отлучайся». Для девушки, буквально переполненной кипучей, захлестывающей ее энергией, безделье было самым тяжким наказанием на свете… Но ничего не поделаешь, она теперь человек служивый, а приказ есть приказ!
Галя прошлась по комнате, обставленной старомодной, но удобной мебелью, доставшейся ей по завещанию покойной тети Шуры вместе с квартирой. Вздохнула, задержавшись ненадолго перед уж и вовсе ставшим антиквариатом трюмо. За три месяца московской жизни единственное, что она сделала, — прибрала здесь, все перемыла и перетерла, но никаких новых приобретений не сделала. Гале казалось, что стоит даже хотя бы переставить по-другому стол со стульями или то же трюмо, и теплые воспоминания ее детства, связанные с поездками к любимой тетке, разрушатся необратимо… А она этого не хотела!
Бывшая квартира тети Шуры официально была оформлена на Галиного отца, младшего брата Александры Ивановны, давным-давно. Теперь это пригодилось. Гале не придется менять ставшую окончательно родной за эти месяцы квартиру на другую, такую же конспиративную, как у Турецкого. Можно и дальше жить здесь, отчего легенда, с которой она собиралась в случае удачи прийти на фирму Кропотиных, становилась только надежнее.
Галя должна была в соответствии с ней стать дочерью бизнесмена, купившего эту квартиру для единственного чада, жаждущего самостоятельности во всем и всегда — наплевать, какими именно средствами и ценой. Она и раньше любила приезжать в Москву, именно в один из таких приездов, на очередном светском приеме, где присутствовала вместе с отцом, и познакомилась с Тамарой Кропотиной, поддерживала с ней время от времени связь…
Галя задумчиво посмотрела на себя в зеркало. Говорят, Кропотина — очень красивая женщина. А вот она, Галя… Собственная внешность никогда не казалась Гале выдающейся, хотя мужским вниманием обойдена она не была. Черные как смоль волосы, яркие синие глаза на слишком круглом, по ее мнению, лице, и главный предмет недовольства — пухленькая фигурка.
Огорченно оглядев «себя в тети-Шурином трюмо со всех сторон, девушка махнула рукой и направилась на кухню — ставить чайник.
