1
Питер Реддвей ввалился в кабинет временной штаб-квартиры спецподразделения «Пятый уровень» в Дюссельдорфе как калидонский вепрь.
— Здравствуй, Алекс! — громогласно поприветствовал он Турецкого.
Турецкий поднялся ему навстречу.
— Вот это сюрприз! — воскликнул он.
Друзья крепко пожали друг другу руки. Питер Ред-двей, шестидесятилетний генерал, отец-основатель спец-подразделения, был, как всегда, могуч и тучен, элегантно одет и так отутюжен, словно собирался на прием к шведской королеве. На переносице у него поблескивали позолоченные очки с радужным антибликовым покрытием.
— Какими судьбами? — удивился Турецкий, с радостным удивлением разглядывая коллегу и друга. — Ты ведь должен быть в Голландии на переговорах.
— Да вот решил на денек отвлечься от дел и попроведовать вас.
— Не попроведовать, а проведать, — поправил коллегу Турецкий.
Реддвей махнул рукой:
— Неважно. — Он задрал рукав синего пиджака от Армани и глянул на часы. — Через три часа у меня самолет. Где ребята?
— Работают.
Реддвей обвел взглядом кабинет.
— Неплохо, — похвалил он. — Ого! Компьютеров больше, чем в Пентагоне. Неужели кто-то научился на них работать?
— Ну поостри, поостри, — усмехнулся Турецкий.
— Последнюю неделю я был занят на переговорах и немного отстал от жизни. Сегодня утром хотел тебе позвонить, но потом — поскольку время позволяло — решил заехать и узнать все из первых рук. Ну рассказывай, что тут у вас?
— Ты сначала сядь, Гулливер. А то занимаешь собой полкабинета.
— Как скажешь, Алекс, как скажешь, — проговорил Питер, отдуваясь и шумно усаживаясь.
— В последние дни наши ребята неплохо поработали, — сказал Турецкий. — Нам удалось раскрыть сеть террористической организации в Дюссельдорфе. Особенно постарался Марио Гарджулло.
Реддвей кивнул:
— Внедрение в организацию прошло успешно?
— Да. Мы придумали ему хорошую легенду. Он араб афганского происхождения, зовут Валид, приехал в Германию из Палестины — учиться. Недавно узнал, что от взрыва израильской бомбы погибли его родители. С Маратом Исхаковым познакомился «случайно», в пивном баре, рассказал ему о себе. На следующий день они снова встретились, и новоявленный Валид намекнул Исхакову, что был бы не прочь отомстить за родителей.
— И что Исхаков, повелся?
— Как миленький, — кивнул Турецкий.
Питер Реддвей усмехнулся.
— «Миленький», — насмешливо повторил он. — Не перестаю удивляться вашим русским идиомам. Ведь «миленький» — это производное от «милый», так? А «милый» — значит симпатичный, красивый и приятный.
Получается, что Исхаков повелся на ваш бред, поскольку он «приятный парень»?
— Помню, год назад тебя сильно забавляло выражение «ужасно смешно», — напомнил коллеге Турецкий. — С тех пор ты недалеко ушел.
— Это правда, — согласился Реддвей. — Но виноват не я, а ваш странный язык. Ладно, хватит меня поправлять. Значит, Марио рассказал им о своей горькой судьбе. Они его проверяли?
— Да. Но мы к этому были готовы. Их проверка показала, что Марио не врет.
— Отлично. И что теперь?
— Они допускают его на некоторые собрания, как в свое время допускали Сулеймана Табеева. Ни о чем важном на них не говорится, в основном обсуждают идею очищения ислама и грозят всем кяфирам адом. Но благодаря этим сходкам мы смогли выйти на всех членов организации. Половина из них в терактах участия никогда не принимали. Они вроде как послушники. Знаешь, что такое послушник?
— Догадываюсь, — кивнул Реддвей. — РгезЬшап?
— Что-то вроде этого. Пока старшие и более опытные боевики к ним присматриваются.
— Так же как к Марио?
— Совершенно верно. Но, слава аллаху, наш Марио не желторотый араб из далекой Палестины. Вчера он сумел добыть кое-какую информацию.
Турецкий выдержал паузу, чтобы подготовить Реддвея к восприятию важной информации.
— Да говори уже, не томи! — нетерпеливо потребовал Реддвей. — Что они задумали?
— Эти ребята готовят операцию по уничтожению мэра города.
— Мэра? — Реддвей присвистнул. — Эк, куда замахнулись. И каким же образом?
— Это пока неизвестно.
— Гм… — Реддвей задумчиво потер подбородок. — Такая информация должна быть строго засекречена. Как Марио о ней узнал?
Турецкий улыбнулся:
— Ты все равно не поверишь. У Марата Исхакова есть сестра — Дильбар. Так вот наш пострел…
— Соблазнил ее? — договорил Реддвей.
— Соблазнил? — Турецкий покачал головой: — Что ты! Соблазнить правоверную мусульманку — это высший пилотаж даже для нашего горячего итальянца. Для того чтобы узнать о готовящемся покушении, кроме обаяния, ему понадобились кое-какие… э-э… медикаменты.
— А, химия, — понимающе кивнул Реддвей. — Подсыпал в зеленый чай?
— Угу.
— Отлично. Надеюсь, без последствий?
— Разумеется. Девчонка пришла в себя через пять минут и мало что помнит. Возможно только то, что Марио пытался ее поцеловать и получил пощечину. Ну и еще то, что ей ни с того ни с сего стало дурно.
— Ясно. «Жучки» решили не применять?
Турецкий вздохнул:
— Не получится. фни там каждый сантиметр проверяют детекторами. А где невозможно, там глушат. Мы даже прослушку толком установить не можем. Вся надежда на Гарджулло.
— Марио — боец опытный. Он справится. — В кармане у Реддвея запиликал сотовый. — Извини, Александр. — Реддвей приложил трубку к уху. — Yes… What it the… Ah! I see… It`s the naked 1ги1Ь… АН п§Ь1,1оЬп… АН п§Ы. Bye!
Реддвей отключил телефон и запихал в карман.
— Надо ехать, — недовольно пробасил он.
— Дела? — спросил Турецкий.
— Угу. Все из-за этих переговоров. Занимаюсь черт знает чем, вместо того чтобы ловить террористов. Кстати, как там наш Солонин? Он все еще в Москве?
— Да
— Передай ему привет, когда будешь звонить. — Реддвей вновь глянул на часы и недовольно поморщился. — Черт, Алекс, так и не удалось нам с тобой переговорить путем, да? Придется договаривать по телефону. Завтра же тебе позвоню. Если будет что-то экстренное, найди меня в любое время дня и ночи. — Реддвей причмокнул толстыми губами и виновато добавил: — И прости, что сбросил эту операцию на твои плечи.
— Да уж, — согласился Турецкий. — Твои плечи гораздо шире моих, они бы выдержали больше. Ладно, не казни себя. Езжай на переговоры. Интересы родной страны должны быть для тебя превыше всего.
— Так и есть, — кивнул Реддвей. — Well… Привет ребятам. Я помчался.
Они попрощались, и Реддвей, снова возникнув перед глазами Турецкого огромным синим облаком, покинул кабинет.