30

Поскольку смотрительно-бегательную работу взвалили на себя другие, Турецкий с Реддвеем, окончательно оклемавшейся Ванессой и группой экспертов-криминалистов из уголовной полиции Мюнхена отправились осматривать место происшествия — охотничий домик, снятый Козиным и Розановым. Единственная интересная вещь, которую удалось обнаружить в доме, — приемник сигналов от каких-то радиоуправляемых датчиков. Среди экспертов нашелся один спец в вопросах охранной сигнализации, он объяснил, что детекторы могут быть самыми стандартными: движения, температуры, нажимные; питаться от аккумуляторной батареи, подзаряжаемой раз в месяц, и установлены они должны быть где-то в радиусе двух километров. Искать датчики в лесу или вдоль дороги в сгустившихся сумерках не представлялось возможным. Оставалось отложить это до утра.

«Можно выйти на фирму, скорее всего в Мюнхене, где Розанов и Козин приобрели аппаратуру наблюдения, — подумал Турецкий, — но толку то что? Упустили злодеев, на кой теперь после боя кулаками махать. Даже если они не прорвались через кольцо, даже если их обнаружат, кто сказал, что их смогут взять теплыми? Спецназовцев на каждую тропинку не поставишь и под каждый кустик не спрячешь. А от местных «гаишников», поднятых на ночь глядя по тревоге, толку не больше, чем от наших».

В дополнение к обычной процедуре криминалисты обшарили все углы со счетчиком Гейгера, но повышенного радиоактивного фона не обнаружили.

— Поехали назад! — скомандовал Реддвей, так и не дождавшись, пока эксперты закончат свою работу.

Что он ожидал найти — непонятно, но, когда полицейские перешли к рутинным операциям, он заметно занервничал и терпения его хватило не больше чем на пять минут. Турецкий не стал строить предположений, что повлияло на обычно уравновешенного толстокожего Питера. Сегодня он был донельзя задерганный, какой-то сам не свой.

В «Пятом уровне» все сидели как на иголках. Команда в полном сборе, ждут сигнала, чтобы сорваться с места. Сейчас бы самое время провести совещание, разрядить обстановку, устроить мозговой штурм, может быть, кто предложит что-нибудь дельное. У самого Турецкого никаких наметок дальнейших действий не было, в голове звенящая пустота, хоть и не выпил ни капли. А возможно, именно поэтому.

От предложения организовать обсуждение ситуации Реддвей отказался, вместо этого пригласил Турецкого на селектор, возможно, есть что-нибудь новое по О'Доналу. «Да ну его в задницу, твоего ирландца, — решил Турецкий, — с чего бы он неожиданно стал тебе так дорог? Может, старая цэрэушная лиса, что-то скрываешь, недоговариваешь?»

— Извини, я пойду спать, — заявил Турецкий с самым наглым видом, чтобы, не дай бог, не пристыдили. — Если война — будить непременно.

Война по традиции началась перед рассветом. На автозаправке возле Лермуса в Австрии в половине пятого сонный, но бдительный владелец заподозрил в одном клиенте Розанова, чье изображение (вместе с Козиным) с вечера неоднократно передавалось по всем информационным программам. Розанов, если это был он, в машине находился один, но за минуту перед тем, как он остановился, в том же направлении по обычно пустынной в такое время трассе проследовал автомобиль. А ночной посетитель не только залил полный бак, но и приобрел две канистры бензина, что показалось владельцу весьма странным. Может, они специально едут на двух машинах, чтобы сбить полицию с толку?

От Лермуса на протяжении пятнадцати километров свернуть с шоссе некуда. Дежуривший на развилке неподалеку от Реутта полицейский патруль получил указание по возможности до подхода подкрепления в контакт с подозреваемыми не вступать, для чего немедленно организовать на дороге пробку. По счастливому стечению обстоятельств на стоянке поблизости находились десять большегрузных автофургонов.

Реддвей с Турецким и группой захвата в одну минуту погрузились в вертолет, хотя их шансы оказаться на месте раньше австрийских спецподразделений были минимальны. Но тут поступило новое сообщение: подозреваемых видели в ночном придорожном кафе в Стокаче, возле швейцарской границы.

— Останься, — сказал Реддвей Турецкому, — до Стокача час лету, если хочешь, отправляйся, но, возможно, их еще где-нибудь видели, поближе…

— Логично, — согласился Турецкий, спрыгнул на землю и пошел досыпать в кабинет Реддвея, в уже облюбованное кресло.

Реддвей оказался прав: сведения о том, что Козина и Розанова только что видели, посыпались как из рога изобилия. «Приятно, конечно, — ухмыльнулся Турецкий, — когда граждане от всей души желают помочь полиции, не то что у нас. Но все хорошо в меру, господа, а с этим у вас очевидные проблемы».

То, что они летят не напрасно, Реддвей со товарищи поняли километров за пятнадцать до Реутта. Зарево прямо по курсу они увидели, еще находясь над территорией Германии. «Вот же ж два Рембо хреновых», — возмутился Реддвей.

Ничего экстраординарного Козин с Розановым не совершили. Они успели достигнуть развилки на несколько минут раньше австрийских спецслужб и подорвали пятнадцатитонную автоцистерну-бензовоз. В спешке, не разобравшись, полицейские выгнали ее на середину дороги, имитируя крупную аварию. Под прикрытием дымовой завесы русские успели проскочить, причем патрульные не могли сказать толком, куда они свернули: на север или на юг. Австрийцы уже перекрыли оба направления. Из-за пожара на дороге образовался настоящий затор, и любопытные ночные водители, застрявшие практически в чистом поле на неопределенное время, таращились на необычное зрелище, норовя залезть в самый центр пожара. Какой-то обгоревший, прокопченный малый из дорожной полиции сорвал голос, отгоняя зевак от места происшествия.

— Облажались с цистерной, чего теперь надрываться. — Реддвей зло сплюнул. Кряхтя, плюхнулся на свое место в вертолете и посмотрел на компьютерную карту автодорог. — Летим на юг! Назад в Германию они не поедут. Хотя, как там говорил Турецкий: «От них, свиней, всего можно ждать…»