Подкрепление в лице доброго десятка вооруженных людей прибыло через две с половиной минуты. Божена считала каждую секунду. Они тоже были в масках и... в форме итальянских карабинеров – карабинеров, говорящих по-русски. Когда Божена увидела это, ей стало плохо, хотя и до того было не здорово.

Коридор наполнился топотом тяжелых ботинок. Из нескольких соседних номеров только сейчас стали выглядывать испуганные постояльцы.

– Все в порядке, – заорал по-итальянски четвертый, – ситуация под контролем, немедленно вернитесь к себе. – Он повернулся к своим людям и сообщил: – У вас не больше пяти минут, чтобы выкурить гада и сожрать живьем. Никаких гранат и прочей пиротехники. Не забывайте, что дискеты должны быть целы! Только пять минут! После прибудет полиция, пока что, – он хмыкнул, – они в другом месте. Так, ты в бронежилете? – обратился он к одному из своих подручных. – Давай вперед. – И ударом правой ноги он снова распахнул дверь в злополучный номер.

Тот, что был в бронежилете, своими движениями и пустыми глазами походил на робота. Он держал прямо перед собой автоматическую винтовку М-16 с легкостью и уверенностью, словно шариковую ручку.

При виде его у Божены по спине пробежал холодок.

С короткими, резкими движениями «карабинер», корректируя прицел оружия влево-вправо, быстро пересек порог и уже почти был в первой комнате, когда получил пулю в затылок.

«Карабинер» в бронежилете молча осел на колени, чуть покачался и упал лицом вниз. Робот был мертв.

Дальше все произошло с такой скоростью, что никто ничего не успел понять. Откуда-то сверху в дверной проем вниз головой свесился человек, в каждой руке которого было по пистолету. Каждой рукой человек успел выстрелить дважды, и четверо соратников четвертого тут же повалились на пол. После этого дверь захлопнулась.

Пятеро оставшихся вместе с ним самим и Боженой укрылись в перпендикулярном коридоре – в мертвой зоне для стрельбы из номера.

И только тут четвертый наконец понял. Неуязвимый постоялец все это время, с самого начала их чертовой операции, каким-то образом висел в передней над дверью, так что все, кто только заходил в его номер, автоматически оказывались в засаде.

– Стрелять на полметра выше двери, он сидит на антресолях, – зашипел четвертый, – по моей команде: на «раз» выскакиваем, на «три» – бьем. Готовы? И «раз»!

Пятерка «карабинеров» снова выскочила на линию огня...

– Денис, беги!!! – что было мочи закричала Божена, кое-как отодрав скотч от рта, зацепив его за угол спинки кровати. При этом она, пытаясь хоть как-то удержать четвертого, стукнула его пяткой в голень и еще – локтем под вздох.

– А, сука, – захрипел четвертый, не теряя, однако, чувство долга. – Два, три!

На четверть минуты коридор наполнился стрельбой.

Божена зажмурилась, она больше не могла этого видеть.

– Стоп.

«Карабинеры» перевели дух. Деревянная перегородка над дверью стала похожа на дуршлаг. Даже если там сидел Змей Горыныч, то по нему можно было играть похоронный марш. Сама дверь тоже не избежала попаданий: на случай, если стрелок, засевший на антресолях, как раз в этот момент спускался вниз.

– Я посмотрю, что там и как, – решился четвертый.

Он перепоручил Божену одному из «карабинеров» и решительно приблизился к двери, но не успел распахнуть ее, потому что слева послышался негромкий и твердый голос:

– Подними оружие стволом вверх и иди спиной ко мне!

Четвертый был профессионалом и понимал, что имеет дело с неменьшим профессионалом. Он знал, что шутки и демонстрация непонимания тут неуместны. Он немедленно выполнил команду и через два шага, проделанных задом, ему в спину уперся пистолет.

Четвертый понял, что совершил роковую ошибку. Пока они готовились к атаке в своем перпендикулярном коридоре, постоялец-терминатор не стал ждать, пока боевики выскочат на счет «раз» и тем более палить на «три». Он выскользнул из номера и пережидал стрельбу совсем рядом, находясь в двух метрах от своей двери, в мертвой зоне – в узеньком коридорчике, перпендикулярном основному гостиничному холлу, параллельном тому, в котором прятался сам четвертый со товарищи. Вот ведь вляпался!..

Постоялец-терминатор вынул у него из руки пистолет, приставил к затылку и шепнул:

– Скомандуй, чтобы женщину отправили сюда.

– Женщину – ко мне! – немедленно заорал четвертый, обнаруживая полную адекватность происходящему.

Божена появилась в коридоре и, еще ничего не понимая, пошла к номеру. Поравнявшись с ними, она услышала шепот Дениса:

– Быстро заходи вовнутрь. И – в спальню. А ты пойдешь со мной. – Последняя фраза была обращена к четвертому. – Расставь руки в стороны и чуть вверх.

Денис повернул его на девяносто градусов и, прикрываясь живым щитом, тоже проскользнул в свой номер. Выглядывающие в центральный холл соратники, открыв рты, увидели, как затем, вслед за собой, Денис втащил и четвертого, не отводя при этом ствол от его затылка. Денис успел подумать, что крупный лысый боевик ему кого-то напоминает или он его уже где-то видел? В таком случае это было совсем недавно...

– Божена, ты в спальне?

– Да.

Вот и перешли на «ты», подумал Денис. И тогда вторым своим пистолетом Грязнов-младший четырежды подряд быстро выстрелил в потолок над четвертым и тут же метнулся в комнату, а оттуда – в спальню. И когда Денис бежал, он вроде бы вспомнил, где он видел лысого...

Через полсекунды в коридоре раздался крик:

– Он... застрелил Романа! Вали гада! Вали суку!!!

Четвертый еще успел сообразить, что его банально подставили. Он успел понять, что постоялец-терминатор весьма натурально имитировал его убийство, и теперь разъяренные боевики снесут на своем пути все что угодно. Но ведь у них на пути пока что стоит он, четвертый, еще живой и невредимый...

Он успел это понять. Но не успел ни крикнуть, ни упасть на пол: падал он уже потяжелевший от свинца, щедро всаженного в его бандитские потроха соратниками. Опять стрелявшими через закрытую, хотя уже совершенно изрешеченную дверь.

Денис рывком открыл в комнате окно, так что одно стекло со звоном вылетело. Тут же вернулся в спальню и едва успел вручить Божене пистолет и показать, как им пользоваться, когда нападавшие ворвались в номер.

Денис затолкал Божену под кровать и залег туда следом, приложив палец к губам. Смертельно бледная, Божена кивнула. Хотя, возможно, ее просто била крупная дрожь.

– Черт, суки, – раздался один голос из комнаты, – в окно выпрыгнули. В натуре.

– Не будь козлом, – раздраженно отозвался второй. – С пятого, что ли, этажа?! В спальне лучше поищи. Да осторожно только...

Последнее замечание оказалось запоздавшим. Как только боевик появился на пороге спальни, Денис, не раздумывая, выстрелил ему в ногу. Собственно, больше было и некуда: кроме ног из-под кровати ничего не было видно.

Бандит с матом свалился на пол. Его напарник живо выскочил из номера в коридор.

– Серый, падла, ты куда?! – заорал раненый.

– За подмогой, – откуда-то издалека уже прокричал Серый. Верилось в это с трудом.

Денис и Божена, приготовившиеся уже к отражению очередной массированной атаки, в которой они ничуть не сомневались, выглянули из-под кровати, но ничего и никого, кроме раненого матерящегося бандита, в спальне пока что не было.

Денис обезоружил его и наскоро привязал к кровати, которую предварительно поставил на попа – в качестве живого щита. Чтобы можно было хоть как-то укрыться. Божена следила за этими приготовлениями с нескрываемым ужасом, но молча. И на том спасибо.

Денис вспомнил, где он видел лысого боевика, ныне уже покойного, расстрелянного своими же братками. Они вместе летели из Москвы, и этот лысый что-то переводил Турецкому с итальянского. Странное совпадение... Ну да ладно, нет сейчас времени думать об этом...

Вдруг что-то зажужжало.

Денис подозрительно осмотрелся. Ни раненый, ни Божена не могли издавать таких звуков.

Тогда он выглянул в комнату и с изумлением увидел, что за их окном раскачивается... вертолет.

Но не это было самое потрясающее.

А то, что в вертолете сидел следователь Генпрокуратуры России А. Б. Турецкий собственной персоной и приветливо махал ему газеткой. Денис даже успел прочитать ее название: «Гадзетта делла спорт». Кроме того, Турецкий что-то кричал. Из-за шума лопастей разобрать, что именно, было невозможно. Кое-как, по губам, Денис наконец прочитал: «Отойди!»

Он отскочил в сторону.

И вовремя.

Сразу же вслед за этим из вертолета вылетела какая-то болванка, пролетела через всю комнату, прошибла на лету и без того уже державшуюся на честном слове входную дверь (вернее, просто снесла ее с петель) и взорвалась прямо в гостиничном холле, буквально под ногами боевиков, в эту секунду не слишком уверенно двигавшихся на очередной приступ.

Немедленно пополз дым чуть желтоватого оттенка. Дым был густой и стремительный, он заполнял собой все свободное пространство и живо проник в номер.

Это было последнее, что видели Божена и Денис.