Глава 18
Париж
Куранты католического собора пробили три раза, когда красный «рено» въехал во двор П-образного кирпичного дома старой постройки и остановился у первого подъезда. С момента смерти Агнешки и ее мужа прошло всего полтора часа, их тела еще не были обнаружены, а «официальное возвращение домой» уже состоялось.
– Выходи из машины и поднимайся в квартиру, – сказал Турецкий.
– А ты?... – дрожащим от волнения голосом спросила Маргарет.
Александр многозначительно приложил палец к губам и кивнул в сторону микроавтобуса с затемненными стеклами и спущенными шинами, который вот уже третьи сутки был припаркован неподалеку от входа в магазин нижнего белья, занимавшего весь первый этаж здания.
– Прошу тебя, не задерживайся. – И Маргарет, выскочив из автомобиля, быстро зацокала каблучками по асфальту.
Ливень не затихал, и она в долю секунды вымокла до нитки, а ее волосы, превратившись в ужасное макраме, прилипли к щекам.
Турецкий дождался, пока Ляффон скроется за парадной дверью, и дал задний ход. Нужно поставить «рено» в подземном гараже, а оттуда есть прямой ход к лифтам.
– Доброй ночи, мадам Лябушински, – встрепенулась задремавшая было за конторкой консьержка.
Ее признали! Значит, все хорошо, все идет по плану.
– Доброй ночи, Жюстин.
– Ну и погодка сегодня... Льет как из ведра!..
– И не говорите. – Повернувшись спиной к консьержке, Маргарет вдавила кнопку, и лифт, по закону подлости, отозвался приглушенным грохотом с верхнего этажа.
– Осмелюсь спросить... У вас что-то случилось?
– Почему вы решили?
– Ну, вы с мужем так спешили, что даже забыли со мной поздороваться...
– Мама Анри позвонила, ей стало плохо с сердцем, давление поднялось...
– Во всем магнитные бури виноваты. У меня, знаете ли, тоже сегодня голова тяжелая. И как теперь поживает мадам Делетр?
– Ей значительно лучше. Кстати, сейчас сюда прибудет наш лечащий врач. Пожалуйста, пропустите его.
Наконец-то подошел лифт, и Маргарет поднялась на седьмой этаж. Ей вдруг сделалось жутко – лестничная клетка совершенно не освещалась. А если ее уже поджидают в этой кромешной тьме? Ляффон затаила дыхание, прислушалась. Как громко колотится сердце...
Выключатель оказался на уровне плеча, надо было только пошарить рукой по стене. Вспыхнул яркий свет. Квартира Агнешки была направо по коридору.
Маргарет уже вставляла ключ в замочную скважину, когда краешком глаза заметила на дверном косяке мигающую красную лампочку.
– Джек, отзовись... – прошептала она, с силой надавливая на клипсу. – Кажется, у нас проблемы...
– Что такое? – в ухе зазвучал обеспокоенный голос Фрэнки.
– Здесь сигнализация. Почему меня не предупредили?
– Ч-черт! Дай мне двадцать секунд!..
Брелок со звоном полетел на пол. Маргарет зажала сумочку под мышкой, присела на корточки, но брелок долго «не находился».
– Путь свободен! – облегченно выдохнул Джек. – Все оказалось гораздо проще, чем я предполагал. Вперед, Марго. Главное – ничего не бойся.
Оказавшись в квартире, Маргарет первым делом зашторила все окна. Плотно зашторила, чтобы ни одной, даже самой крохотной, дырочки не осталось. Затем прошла в ванную комнату, вынула из сумочки пластмассовую мыльницу и аккуратно положила ее на стеклянную полочку. Мыльница как мыльница, ничего особенного, если не считать спрятанного внутри специального приборчика, который создает мощный электромагнитный фон и тем самым нейтрализует все подслушивающие устройства в радиусе тридцати метров.
В прихожей раздалась трель механического звонка – кто-то несколько раз повернул заплесневевшую от древности голову бронзового льва, прикрепленного к наружной стороне двери. Ляффон прильнула к глазку. В коридоре стоял незнакомый мужчина с изрытым багровыми шрамами лицом и держал в поднятой руке огромный пистолет. Маргарет зажмурилась что есть силы, встряхнула головой и снова посмотрела в глазок. Чего только не померещится от страха... Ей улыбался Турецкий...
– Не терять времени, – стягивая пальто, суматошно проговорил он. – За работу, Риточка, за работу.
– С чего начать?
– Ты начинай с гардероба. – Александр вынимал из принесенного с собой чемодана бумажный сверток. – Обращай внимание на каждую мелочь, рассматривай со всех сторон каждую бирочку!
Они должны были отыскать хотя бы микроскопическую зацепочку, которая помогла бы им распутать весь клубок сложнейших загадок, ребусов и шарад.
Квартира состояла из пяти комнат – гостиной, двух спален (для хозяев и гостей), кабинета господина Делетра и чего-то вроде маленького зальчика для развлечений, напичканного всевозможной аудио-и видеотехникой.
Предстояла гигантская работа, с которой бригаде из восьми человек можно было справиться через сутки. А их всего двое – Маргарет и Александр. Значит, минимум четыре дня, но у них не было столько времени. Тогда как повезет... А почему бы и нет? Надеяться не вредно.
Маргарет распахнула створки платяного шкафа и невольно ахнула от восхищения. Одних бюстгальтеров у Агнешки было не меньше полусотни! Да каких расцветок!.. От интригующих, пикантных иссиня-черных до слюнявых, романтически бледно-голубых!..
– Не отвлекайся... – хмыкнул из коридора Турецкий. Он медленно ходил вдоль стен, держа в вытянутой руке миниатюрный эхолот, искал пустоты. – Зря я посоветовал тебе начать с гардероба...
Глупо надеяться, что профессиональный агент (а мадам Лябушински была агентом опытным, со стажем) выставит все свои секреты напоказ. Если уж хозяин квартиры ничего не знал о «хобби» собственной женушки, что уж говорить о посторонних. Впрочем, роль Анри Делетра в этой пьесе до сих пор не была ясна. Вполне возможно, что он тоже каким-то образом был завязан с УОТ. К слову, Корнюшон обещал разобраться с этим вопросом в самое ближайшее время.
Закончив с гардеробом и не обнаружив в нем ничего интересного (кроме бюстгальтеров), Ляффон принялась за книги. Книги, книги, книги... От их количества рябило в глазах. Вероятно, господин Делетр был знатным библиофилом и любил почитать на досуге.
Маргарет снимала с полок фолианты, брошюры, альбомы, учебники, пособия, энциклопедии, словари, толстые журналы в мягких обложках, толстые журналы в твердых обложках и листала, листала, листала... Через два часа на подушечке большого пальца ее правой руки вырос огромный волдырь.
– И почему до сих пор не придумали машинку для автоматического переворачивания страниц? – закатив глаза к потолку, страдальчески произнесла она. – У меня уже слюны не хватает!
– Что-нибудь обнаружила?
– А как же! Вот, например... – Она раскрыла книгу в дорогом переплете. – Оноре де Бальзак, полное собрание сочинений, том третий, семнадцатая страница. Невооруженным глазом видны круглые отпечатки темно-коричневого цвета. По одной из версий это кофе, молотый, сорта арабика. Какой-то неряха поставил сюда чашку.
– Я даже догадываюсь, кто этот неряха, – улыбнулся Александр.
– Я тоже. Он лежит сейчас с открученной головой в кювете под Валансьеном.
– Мрачно, Рита, – нахмурил брови Турецкий. – И не смешно.
– Жаль, что тебе не нравится черный юмор. – Марго посмотрела на Турецкого прищуренными глазами, от чего у того чуть-чуть закружилась голова.
– Я вообще против всякого проявления расизма.
Дальнейшей пикировки не последовало – эхолот впервые подал признаки жизни, пронзительно запищав.
– Ну-ка, ну-ка, – Александр присел на корточки. – Кажется, под плинтусом что-то есть.
Вооружившись отверткой, он сковырнул державшие плинтус гвоздики и просунул пальцы в аккуратное отверстие, похожее на мышиную норку.
Боясь двинуться с места, Маргарет сжала кулачки и трижды поплевала через левое плечо, как когда-то ее учил Мамонтов.
– Ну что там?
– Бумаги...
– Не порви!
– Легко сказать... – по-стариковски ворчал Турецкий, бережно вытаскивая из дыры туго свернутый рулон. – Но если это то, о чем я думаю, то нам с тобой невероятно повезло.
Он осторожно, будто неразорвавшуюся бомбу, перенес рулон на стол.
– Скреплено веревкой... У тебя должны быть маникюрные ножницы.
– В сумочке.
– Неси же!..
Маргарет сбегала в прихожую за косметичкой, и через несколько мгновений Александр дрожащей от волнения рукой перерезал веревку. Рулон развернулся так резко, словно внутри него была заложена пружина...
На столе лежали четыре порнографических журнала садо-мазохистской направленности. С обложек, размахивая плетками, бесстыже глядели обнаженные девицы.
– Признайся, ты думал именно об этом? – Маргарет не в силах была скрыть разочарования.
– Не может быть! – Турецкий быстро проглядывал страницу за страницей. – Извращенец чертов!..
– Ты пока развлекайся, а я делом займусь. – Оставив Александра наедине с голыми девицами, Ляффон вернулась к книжным стеллажам.
...К началу седьмого утра они перерыли вверх дном три из пяти комнат – безрезультатно. Но еще оставались кабинет и видеозал.
– Не возражаешь, если я прилягу на часок? – Ноги Ляффон подкосились, и она тяжело повалилась на широкую двуспальную кровать. – Сил нет... Третьи сутки не сплю...
– Отдохни, – разрешил Турецкий, укладываясь рядом с Маргарет и машинально прощупывая перину. Он сам уже был в полуобморочном состоянии, но вкалывать себе транквилик не спешил – это самая крайняя мера.
– Так странно, – пробормотала Ляффон. – Еще совсем недавно на этой кровати лежали другие люди... Они занимались любовью или просто спали, не важно. Важно, что теперь их нет, а на их месте лежим мы. И никто не знает об этой подмене...
– Подумай о чем-нибудь другом, – посоветовал Александр.
– А я вообще ни о чем не думаю, как-то само собой получается.
Турецкий повернулся к ней, коснулся ладонью ее плеча. Удивительно, он общается с Маргарет уже столько времени, но только сейчас узнал, как прелестно мягка и нежна ее кожа...
– Ты чего? – Ее голос вмиг превратился из полусонного в настороженный.
– Ничего... – Он обхватил ее за талию, крепко прижал к себе. – Зябко...
– Не надо было тебе рассматривать эти дурацкие журналы.
– Они здесь ни при чем, – нелепо оправдывался Турецкий. – Я просто в образ вживаюсь.
– В какой еще образ?
– Твоего мужа.
– На господина Делетра ты совсем не похож. Я сказала консьержке, что ты мой лечащий врач.
– Вот как? Хм... В таком случае, я попрошу вас раздеться. Больная, не упрямьтесь. Вы недавно получили огнестрельное ранение, и мой долг осмотреть ваши молочные железы на предмет предотвращения заражения.
– Не стоит утруждать себя. Это мой единственный здоровый орган. Впрочем, нет... Есть еще один, но я вам о нем не скажу.
– Так покажите! Я же врач! Я должен проверить!
– Саш, а если серьезно? – Маргарет плавно вильнула телом, и теперь ее губы были в опасной близости от губ Турецкого. – У тебя сейчас кто-нибудь есть?
– В каком смысле?... – опешил Александр. Его явно смутил столь резкий переход от шутки к...
– В прямом.
– Нет...
– С ума сойти... И у меня нет... – Она как-то жалобно смотрела в его глаза. – Вот мы целыми днями бегаем, прыгаем, подтягиваемся на перекладине, стреляем по движущейся мишени, выслеживаем, гоняемся за какими-то подонками, по первой же команде летим на другой конец света, а жизнь-то проходит! Она пролетает мимо, Сашенька! Неужели ты не чувствуешь?
– Я имею право не отвечать на этот вопрос, – выпалил Турецкий и смутился больше прежнего. – Чувствую... Но что делать? Работа такая...
– От работы коровы дохнут, – совсем невесело улыбнулась Маргарет. – Кажется, так у вас говорят?
– Кони от работы дохнут, кони. Запомни раз и навсегда.
– А знаешь, на что ты похож? На бронежилет. От тебя все отскакивает... Есть люди, которые впитывают в себя, а есть – от которых все отскакивает... Все без толку, как ни пытайся... И как бы ты сейчас ни уговаривал себя, все равно не решишься меня поцеловать. Потому что это не вписывается в схему. – И она снова прищурилась.
– Дура ты, Ритка, – прошептал Турецкий. – Какая же ты дура...
Она мягко подалась вперед, приоткрыла рот и... в прихожей затрезвонил телефон. Да так громко, будто его положили в эмалированное ведро.
Маргарет и Александр подскочили на кровати как ужаленные. Вся романтика мгновенно улетучилась, и на ее место вернулась реальность...
– К сожалению, мы очень заняты и подойти к телефону не можем, – из автоответчика доносился жизнерадостный голос хозяина квартиры, – так что оставьте свое сообщение после сигнала. Мы вам обязательно перезвоним.
– Мсье Делетр, возьмите трубочку! – заверещала какая-то женщина. – Мсье Делетр, ну что же вы? Мсье Делетр! Машина уже выехала, она будет у вас через пятнадцать минут! Если вы опоздаете к открытию выставки, то сами понимаете... Не мне вам объяснять... Мсье Делетр! Только потом не говорите, что я плохо работаю и что меня надо увол...
Время, отпущенное на передачу сообщения, истекло.
– Открытие выставки... – повторила Маргарет. – Машина будет через пятнадцать минут.
– В ванную, быстро, – скомандовал Турецкий. – Намочи голову и надень халат.
– Что за выставка-то? Какая еще выставка? – сбрасывая на ходу платье, недоумевала Ляффон. – Кажется, это какая-то подстава...
– Джек, отзовись. – Александр вставил в ухо «жучок»-передатчик. – Ты слышишь меня?
– С добрым утречком. – Фрэнки было плохо слышно, мешали радиопомехи. – Как успехи?
– Успехами и не пахнет, а вот проблемы появились. Выясни, куда должен был сегодня отправиться наш общий друг.
– Постараюсь.
– У нас мало времени.
– Сколько?
– Максимум десять минут.
К подъезду подрулил розовый «кадиллак», еле втиснувшись в крошечное пространство между тротуаром и детской площадкой.
– Интересно, как он будет разворачиваться? – Маргарет глядела в окно, чуть раздвинув занавески.
Она уже была в полной боевой готовности, будто только что проснулась и приняла утренний душ, обернув голову пушистым полотенцем-чалмой.
Водитель терпеливо ждал выхода мсье Делетра, время еще позволяло.
Предстоящий вояж хозяина квартиры был для группы полнейшей неожиданностью, это направление даже не прорабатывали. И тем самым допустили серьезную ошибку.
Фрэнки отозвался через восемь минут.
– Есть! Черт побери, ну и работенку ты мне задал! – возбужденно тараторил он. – Легче проникнуть в компьютерную сеть Пентагона, чем выяснить, какая красотка солирует нынче в «Мулен руж»! Но кое-что я накопал. В десять ноль-ноль в большом зале Академии искусств состоится открытие выставки абстрактной живописи. Анри Делетр – один из ее учредителей. Сейчас туда съезжается вся элита. Спонсирует эту хренотень «Рено», а информационную поддержку осуществляет министерство культуры и «Канал-плюс». Так, что еще?...
– Остальное не важно. Спасибо тебе, Джек. Отбой.
– Он идет сюда! – Маргарет инстинктивно отшатнулась от окна.
– Кто?
– Шофер!
– Только без паники. – Турецкий схватил ее за плечи.
– А может, просто не открывать, затаиться?
– Нельзя. Мы должны как-то объяснить отсутствие Делетра, чтобы его не ждали и не искали. Объяснить убедительно... Он был слишком обязательным и ответственным человеком...
Водителем был молодой чернокожий парень в ослепительно белой и до картонности выглаженной сорочке. Ему частенько доводилось перевозить в своем «кадиллаке» высокопоставленных особ, так что выглядел он весьма импозантно, а во взгляде даже сквозила надменность.
– Добрый день, мадам, – профессионально улыбнулся он, заглядывая в приоткрытую дверь. – Я могу видеть господина Делетра?
– А вы, простите?... Ах да, с выставки... – Рассеянно глядя куда-то вдаль, Маргарет торопливо запахнула на груди халатик, чем не могла не привлечь внимание парня. – Анри говорил мне, что многого ждет от сегодняшнего дня. Но так уж распорядилась судьба...
Водитель выжидающе поднял брови.
– Он не ночевал здесь. Ни вчера, ни позавчера... Вы понимаете? – И сама же ответила, тоскливо махнув рукой: – Ничего вы не понимаете... Вы слишком для этого молоды...
– Мадам, выставка открывается через сорок минут, – парень смущенно переминался с ноги на ногу, – и если я не доставлю мсье Делетра...
– Я не знаю, где сейчас мсье Делетр, – голосом безутешной вдовы проговорила Ляффон. – И не хочу знать! Прошлым вечером его видели в одном злачном местечке с какой-то смазливой девицей. Он был вдрызг пьян... Седина в бороду, бес в ребро... – Она страдальчески улыбнулась. – Кто бы мог подумать!
– А вы его жена? – с сочувствием спросил шофер.
– Уже не знаю. Обычно жена не спит одна в холодной постели и не терпит таких унижений. – Маргарет поскребла ноготком по дверному косяку. – Зайдешь на чашечку кофе?
– Я?
– А разве здесь еще кто-то есть? – Она маняще повела глазами. – Какой ты забавный... Заходи, дружок, не пожалеешь...
– У меня... – Парень попятился к лифту. – Мне не положено... Работа, знаете ли... Как-нибудь в другой раз...
– Смотри, дружок, другого раза может и не быть.
– Простите, мадам, но я обязан отыскать и доставить мсье Делетра... – Его последние слова уже приглушенно неслись из кабины лифта.
– По-твоему, это убедительно? – Турецкий плечом навалился на дверь, щелкнул задвижкой. – Что за бред ты несла?
– Что пришло в голову, то и несла... – пожала плечами Маргарет. – Во всяком случае, я уверена, что сюда они больше не заявятся.
– Будем надеяться... Ты как себя ощущаешь?
– Будто заглотила баскетбольный мяч, а выкакать не могу.
– Тогда продолжим. – И Александр решительно направился в «неизведанные» комнаты, отметив про себя, что Маргарет все-таки обладает удивительной способностью менять облик. Она такая разная: то нежная, расслабленная, женственная, то мужеподобная, жесткая, даже циничная... И не поймешь, в какой момент она бывает настоящей...
Неотвратимо надвигался вечер, а вместе с ним и нечеловеческая усталость. Чтобы не потерять сознание, Турецкий и Ляффон все-таки впрыснули себе под кожу мощный транквилизатор – и сразу полегчало. Правда, вскоре станет еще хуже, появится сильное головокружение и сердцебиение, но им были необходимы несколько часов, чтобы закончить работу.
– Это все надо будет передать Джеку, чтобы он проверил каждый кадрик. – Александр изучал длинный ряд видеокассет, выстроившийся на полу вдоль стены. – Тут целая фильмотека... Классика, фантастика, боевички...
– Мне кажется, что мы зря стараемся. – Маргарет меланхолично просматривала подобранную с дивана кипу газет и журналов. – Она не такая дура, чтобы держать ценную информацию у себя под носом. Мало ли что, обыск, например? Нет, Саша, у нее обязательно должен быть тайник, но не здесь... Хм, надо же! Или это простое совпадение, или мы просто сходим с ума... Вот посмотри, – протянула она Турецкому «Экип» недельной давности. – В кроссворде отгаданы только два слова. «Лувр» – двадцать третий по горизонтали и «Такси» – семнадцатый по вертикали.
– Ну и что? – Александр без особого энтузиазма поднес журнал к глазам.
– А вот «Экип» за пятнадцатое число. И тоже только два слова! Опять же семнадцатый по вертикали – «Стадион» и шестнадцатый по горизонтали – «Бистро»! Это же место встречи! В бистро у какого-то стадиона! А в другой раз – на стоянке такси невдалеке от Лувра. Там есть стоянка такси?
– Вроде есть...
– Все верно! Горизонталь – это число, а вертикаль – время! – Маргарет взбудораженно зашагала по комнате. – Мы нашли, Саша! Нашли! Свяжись с Джеком, пусть он где-нибудь раздобудет свежий «Экип»!
– Легче спуститься к почтовому ящику. Наверняка журнал лежит там с самого утра.
– Точно! – Маргарет начала спешно натягивать поверх халата плащ. – Я туда и обратно!
– Рит, не теряй голову, – наморщил лоб Турецкий. – Чем меньше веришь в чудо, тем легче пережить разочарование.
– Брось, я твердо знаю – мы попали в точку!
– Откуда такая уверенность?
– А кто придумал кроссворд?
– Вот уж никогда об этом не задумывался...
– И тем не менее это известный исторический факт. – Маргарет победоносно вздернула носик. – Кроссворд придумал самый настоящий шпион! У него ситуация была безвыходная – обложили со всех сторон, а информацию каким-то образом надо было передать в центр. Вот он взял и придумал! И всех обдурил! Простенько и со вкусом!
– А у меня такое ощущение, что ты сама сейчас выдумываешь на ходу, – недоверчиво покосился на нее Александр.
– На что спорим? – по-девчоночьи воскликнула Ляффон.
– Кто спорит, тот штаны проспорит... – опустил глаза Турецкий.
– Через минуту я тебе докажу, сам увидишь!
Не дожидаясь лифта, Маргарет слетела по лестнице на первый этаж и, нащупав в кармане плаща универсальную отмычку, приблизилась к почтовому ящику с яркой пометкой «72».
– Добрый вечер, мадам Делетр. – Из своей комнатки показалась консьержка.
– Здравствуйте, Жюстин! – весело отозвалась Ляффон, плавно поворачивая ключ против часовой стрелки.
– Как здоровье вашей свекрови?
– Спасибо, все самое страшное уже позади.
– Значит, мсье Делетр скоро вернется?
– Да, скоро... – Маргарет почувствовала, как у нее опять затряслись ноги. Вечно это старухи суют свой нос куда не следует. – Быть может, уже сегодня.
– А тот симпатяга врач все еще у вас? – Старушка хитро сощурилась, мол, если это и так, она все равно никому ничего не скажет.
– У меня? – вспыхнула Ляффон. – Что вы?! Он и заходил-то всего на пять минут. Я вручила ему гонорар...
– Хм, странно. Не могла же я не заметить, как он выходил из лифта...
– Всего доброго, Жюстин. – Зажав журнал под мышкой, Маргарет многозначительно посмотрела консьержке в глаза.
И та, выдержав ее взгляд, молчаливо кивнула, тем самым давая понять, что сия страшная тайна уйдет вместе с ней в могилу.
– Желаю вам хорошо провести время, – сладко проворковала она, когда Ляффон вошла в кабину лифта.
Из сорока загаданных в кроссворде слов лишь два можно было органично сопоставить друг с другом. «Орли» и «Багаж». Седьмой по горизонтали, девятнадцатый по вертикали. Если предположить, что эта комбинация является ключом, то получается, что встреча должна будет состояться на следующий день, седьмого числа в девятнадцать ноль-ноль, в международном аэропорту Орли. С «Багажом» не все ясно. Это слово может означать и прием, и выдачу или просто багажный терминал.
«Детский сад какой-то, – подумал Турецкий почему-то не без удовольствия. – Кроссворды, прятки, маскарад...»
Но он сам понимал, что просто по-стариковски брюзжит про себя. А мысли о детском саде имеют еще и ту грань, что Турецкий среди своих птенцов и сам молодел.
«Вот ведь, – думал он, – чуть не влюбился...»