Меркулов позвонил, когда Турецкий стоял в пробке и раздумывал, куда бы бросить кости. Домой? Или в ближайший бар — пропустить рюмочку-дру-гую? А может, двинуть отсюда прямиком к Славке Грязнову? С ним можно поговорить по душам, он поймет. Взять бутылку водки, каких-нибудь консервов, маринованных огурчиков… Трель телефона вывела его из задумчивости.

— Ну как прошла встреча? — бодро спросил Меркулов.

«Как прошла встреча?» — повторил про себя Александр Борисович. А действительно, как она прошла? Все, что должен был узнать Президент, он узнал. Больше от Турецкого ничего не зависело. Захочет Панин, чтобы делу дали ход, — это будет сделано. А не захочет — тут уж ничего не поделаешь, останется смириться, стиснуть зубы и продолжать работу. Слава богу, работы в этой стране много.

— Нормально, — сказал Турецкий. — Нормально прошла.

— Он был доволен?

— А ты как думаешь?

— Думаю, что я бы на его месте был доволен. Все-таки ты помог ему свалить единственного конкурента. А тем более перед самыми выборами. Это, Александр Борисович, дорогого стоит.

Турецкий посмотрел в окно. По тротуару шли люди — молодые, старые, разные. У каждого из них были свои проблемы, и никто из них не знал, даже не подозревал о существовании следователя Генеральной прокуратуры Александра Борисовича Турецкого. «Вот разве что какой-нибудь борзописец напишет мою биографию, а какой-нибудь киношник снимет по ней сериал… Но это уже буду не я. Совсем не я». Мысль о том, что кто-нибудь когда-нибудь снимет о нем сериал, рассмешила Турецкого.

— Чего молчишь, Александр Борисович? — окликнул его Меркулов.

— А чего тут говорить? «Питерское братство» торжествует. «Московское братство», если все пойдет так, как я рассчитываю, окажется в глубокой заднице.

Но изменит ли это что-нибудь в стране? И если изменит — то в какую сторону?

— Что это за разговоры? — удивился Меркулов. — У тебя что, депрессия?

— Не знаю, вправе ли я был лезть в эти дебри…

— Что значит — вправе или нет? — с возмущением воскликнул Меркулов. — Ты делал свою работу!

— Делал, Костя, делал… Но, как тебе, должно быть, известно, благими намерениями вымощена дорога в ад.

— Глупости. Ты, Александр Борисович, вот что… Езжай домой и ни о чем не думай. А по пути заскочи в супермаркет, что у вас на углу, и купи бутылку коньяку. Разопьем вместе.

— Хорошо. До встречи. — Турецкий отключил телефон и сунул его в карман.

«Черт бы их всех побрал, этих политиков», — со злостью подумал Турецкий, но тут зажегся зеленый свет и Александр Борисович поехал домой.