Глава 11
Тренировочное поле находилось у подножия Скалы Двуречья и представляло собой вытянутый участок земли, вытоптанный благодаря постоянным тренировкам. Даже трава вокруг была примята, поскольку там часто бродили или стояли люди. В начале этой полосы высилась глыба известняка, бывшая когда-то нависающим выступом, неизвестно когда рухнувшим на землю. Ее часто использовали в качестве наблюдательного пункта, что вкупе с природными процессами сгладило все ее острые углы. В другом конце стояло четыре мишени, снопы сухой травы, закутанные и завязанные в четыре шкуры, на которых были заметны дырки от предыдущих тренировок в метании копий. На каждой из этих шкур было нарисовано изображение животного.
— Придется передвинуть эти мишени гораздо дальше, по крайней мере, в два раза, — заметил Джондалар.
— Двойное расстояние? — переспросила Смелая, мельком взглянув на деревянное приспособление в его руках.
— По меньшей мере.
Джондалар держал приспособление, вырезанное из прямого куска дерева, длина его равнялась примерно длине руки от кончиков вытянутых пальцев до локтя. Это была узкая плоская дощечка с прорезанным посередине пазом и двумя кожаными петлями на переднем конце. На другом конце имелся зубец, на который насаживался тупой конец древка легкого копья или дротика с просверленной в нем дырочкой.
Из сыромятного колчана Джондалар достал дротик с кремневым наконечником, закрепленным на древке с помощью жильной веревки и клея, сваренного из копыт и обрывков шкур. Сужающийся задний конец древка был закруглен. Дротик напоминал непропорционально короткое копье или своеобразную ножевидную пластину, вставленную в рукоятку. Затем он достал держатель, завершавшийся, как обычное древко, двумя перышками, но не имевший острия на другом конце. В толпе зрителей пронеслось заинтересованное перешептывание.
Он вставил крючок задней части укороченного копья в отверстие переднего конца держателя, и получился легкий составной дротик. Послышались редкие понимающие возгласы.
— Я успел уже усовершенствовать первый вариант копьеметалки, — пояснил Джондалар собравшимся. — Опробовал новые идеи, проверил, как они работают. Такой разъемный, или составной, дротик оказался очень удобным. Теперь не надо каждый раз делать новое длинное древко, если копье улетело неизвестно куда или сломалось, когда раненое животное пыталось убежать. — Он взял составной дротик и вновь разделил его на две части. — В цель летит только передняя часть с острием, так что не надо делать целое новое копье.
Ответом ему послужил заинтересованный ропот толпы. На изготовление длинного прямого копья с хорошими летными качествами требовалось много времени и сил, и бывали случаи, когда копья ломались даже у лучших охотников.
— Как вы видите, этот дротик несколько короче и легче обычного копья, — продолжил Джондалар.
— Вот именно! — воскликнул Вилломар. — Я знал, что оно чем-то еще должно отличаться, помимо того, что состоит из двух частей. Оно выглядит более изящным, почти женским. Словно копье Матери.
— Мы выяснили, что более легкие дротики лучше летают, — сказал Джондалар.
— Но велика ли его пробойная сила? — спросил Брамевал. — Может, наши копья летают не очень далеко, но насколько я знаю, они должны быть тяжелыми. Если копье слишком легкое, то оно может отскочить от толстой шкуры, или у него сломается наконечник.
— По-моему, настало время для демонстрации, — сказал Джондалар, забирая держатель и колчан и направляясь к известняковой глыбе. Он вынул запасные держатели и укороченные копья, слегка отличавшиеся друг от друга. Некоторые завершались разнообразными кремневыми остриями, а другие наконечники были вырезаны из кости, их верхний конец был очень острым, а нижний — расщеплен, чтобы его легче было закрепить на древке. Джондалар успел приготовить еще несколько составных дротиков, пока Солабан и Рашемар перетаскивали подальше мишени.
— Ну как, достаточно далеко, Джондалар? — крикнул Солабан.
Джондалар глянул на Эйлу. Волк уселся рядом с ней. Она стояла со своей копьеметалкой, и в ее колчане имелось уже достаточно готовых к употреблению дротиков. Они обменялись взволнованными улыбками. Он решил начать с демонстрации, а потом уж перейти к объяснениям и ответам на вопросы.
— Да, сойдет, — сказал он. На самом деле можно было отодвинуть мишени гораздо дальше, но не стоит рисковать при первой демонстрации. Опять же важна была и точность попадания. Ему не пришлось просить их уйти с прицельной полосы. Они уже бежали обратно, сочтя гораздо более безопасным отойти подальше от мишеней, на которых собирались опробовать невиданное оружие. Он дождался их возвращения и под взгляды, выражавшие попеременно то сомнение, то предвкушение, приготовился к броску.
Продев большой и указательный пальцы в передние петли и удерживая копьеметалку горизонтально в правой руке, он ловко вставил дротик в паз. Продвинув его назад, чтобы штырек копьеметалки, служивший также своеобразным спусковым крючком, вошел в отверстие на оперенном конце древка, Джондалар не раздумывая метнул копье. Он сделал это так быстро, что многие даже не заметили, что задний конец приспособления взметнулся вверх, а передний удерживался с помощью петель так, что в итоге положение, занимаемое дротиком в момент броска, фактически увеличивало длину руки Джондалара на добрых пару футов, благодаря чему и появлялся выигрыш в силе и дальности полета.
Все видели, конечно, что копье пролетело с удвоенной скоростью и вонзилось в живот оленя, нарисованного на шкуре, с такой силой, что почти насквозь пронзило набитую травой мишень. К удивлению зрителей, второе копье пролетело едва ли не с такой же силой и вонзилось в цель рядом с дыркой, оставленной первым броском. Эйла сделала бросок вслед за Джондаларом. Оглушительное молчание вскоре сменилось нестройным озадаченным хором.
— Ты видел такое, да?
— Джондалар, я не успел заметить, как ты метнул его. Ты можешь еще раз продемонстрировать нам свое оружие?
— Надо же, твое копье почти насквозь пробило мишень. Как тебе удалось метнуть его с такой силой?
— Ее копье тоже прошло насквозь. Что же придает им такую силу?
— Покажи-ка нам твое приспособление. Как ты его называешь? Копьеметалка?
Последний вопрос исходил от Джохаррана, и Джондалар передал ему оружие. Его брат тщательно осмотрел его, даже перевернул на обратную сторону, где заметил резное изображение оленя. Это вызвало у него улыбку. Он уже видел раньше подобную резьбу.
— Совсем неплохо для мастера по обработке кремня, — сказал он, показывая на это резное украшение.
— Как ты узнал, что это моя работа?
— Я помню те времена, когда ты собирался стать резчиком, Джондалар. По-моему, у меня еще сохранилась подаренная тобой тарелка, украшенная подобной резьбой. Но как же ты придумал это оружие? — спросил он, отдавая копьеметалку обратно. — И хотелось бы узнать, как именно ты пользуешься им?
— Идея появилась у меня, когда мы с Эйлой жили в ее долине. На самом деле это простое устройство, нужно только время, чтобы научиться хорошо владеть им. Я, к примеру, могу метнуть копье дальше Эйлы, но она точнее попадает в цель, — пояснил Джондалар, доставая следующее копье. — Ты видишь эту маленькую дырочку, что я вырезал в конце древка?
Несколько человек вместе с Джохарраном столпились вокруг Джондалара, чтобы посмотреть на это округлое углубление.
— А для чего она сделана? — поинтересовалась Смелая.
— Сейчас покажу. Видите этот выступающий крючок в задней части копьеметалки? Он вставляется в дырочку на древке, вот так, — сказал он, вставляя штырек в отверстие. Затем он уложил копье на метательную дощечку, расправив оперение копья, и продел большой и указательный пальцы в кожаные петли, удерживая готовое к употреблению оружие в горизонтальном положении. Люди толпились вокруг, пытаясь понять смысл его действий. — Эйла, почему бы тебе тоже не показать принцип действия? — Эйла устроила подобную демонстрацию.
— Она по-другому держится за петли, — сказала Смелая. — Она просовывает в них указательный и безымянный пальцы, а Джондалар — большой и указательный.
— Ты очень наблюдательна, Смелая, — заметила Мартона.
— Просто мне так удобнее, — пояснила Эйла. — Джондалар тоже пробовал так держать, но предпочел свой способ. Оба способа хороши. Нужно просто выбрать, какой тебе более удобен.
Понимающе кивнув, Смелая добавила:
— Ваши копья также короче и тоньше обычных.
— Поначалу мы делали более тяжелые копья, но позже Джондалар решил попробовать уменьшить их вес. Оказалось, что тогда с ними легче справиться, и они точнее попадают в цель, — объяснила Эйла.
Джондалар продолжил наглядное объяснение:
— Во время броска, заметьте, задняя часть копьеметалки поднимается, придавая копью добавочную силу. — Медленно поднимая правой рукой копьеметалку, он придерживал левой рукой копье, чтобы оно не улетело во время демонстрации принципа действия. — То есть мы получаем добавочную силу.
— Получается, что в момент броска твоя рука как бы удлиняется? — уточнил Брамевал. До сих пор он лишь молча наблюдал за происходящим, и Эйла не сразу вспомнила, что он вождь Четырнадцатой Пещеры.
— Может, ты опять метнешь этот дротик? Покажи нам еще разок в деле свое оружие, — предложил Манвелар.
Джондалар отступил назад, прицелился и метнул дротик. Оно вновь пробило мишень. Вслед за ним почти сразу просвистел дротик Эйлы.
Взглянув на женщину, приведенную домой Джондаларом, Смелая улыбнулась. Она не догадывалась, что у Эйлы столько талантов. Это сильно удивило ее. По ее предположениям такая, безусловно, красивая женщина должна была, в сущности, походить на Марону, которую он предпочитал другим женщинам до ухода из дома, но, похоже, стоит поближе познакомиться с этой чужеземкой.
— Хочешь попробовать, Смелая? — спросила Эйла, протягивая ей копьеметалку.
— Да, с удовольствием, — широко улыбаясь, ответила глава Одиннадцатой Пещеры. Она взяла приспособление и изучающе осмотрела его, пока Эйла соединяла части составного дротика. Заметив бизона, вырезанного на обратной стороне, она подумала, что это, наверное, тоже дело рук Джондалара. Изображение было вполне приличным, хотя и не редкостным.
Волк где-то блуждал, пока Эйла и Джондалар показывали людям, как они тренировались, чтобы научиться хорошо пользоваться новым оружием. Некоторым удалось метнуть дротики довольно далеко, однако было очевидно, что для увеличения меткости броска потребуется больше времени. Эйла поглядывала на них, стоя в сторонке, и вдруг краем глаза заметила какое-то движение. Оглянувшись, она увидела, что Волк за кем-то гонится. Разглядев, что привлекло его внимание, она вытащила из мешка пращу и пару гладких округлых камешков.
Соединив кожаные ремни пращи, она вложила один камень в специальный карман, находившийся посередине, и, увидев, как взлетает куропатка в пестром летнем оперении, выпустила снаряд. Сбитая упитанная птица упала на землю. Следом за ней в воздух поднялась вторая куропатка, но ее полет также прервал камень, выпущенный из пращи Эйлы. Тем временем Волк уже успел найти первую птицу. Он схватил ее зубами и понес, но она загораживала ему вид, поэтому, выпустив на время первую добычу, он нашел вторую и потащил их вместе, схватив за ноги. Вдруг Эйла поняла, какая сейчас пора у куропаток, и начала обследовать заросли травы. Обнаружив гнездо, она удовлетворенно усмехнулась и достала оттуда несколько яиц. Теперь можно будет приготовить любимое блюдо Креба — куропаток, начиненных собственными яйцами.
Весьма довольная собой, Эйла шла обратно рядом с Волком, даже не замечая, что все, прекратив тренировки, уставились на нее. Некоторые улыбались, но большинство выглядели изумленными. Джондалар посмеивался.
— Разве я не говорил вам, что она мастерски владеет пращой? — сказал Джондалар. Он явно не скрывал своего удовольствия.
— Но ты не говорил, что Волк помогает ей вспугнуть птиц. С ее пращой и Волком, зачем тебе вообще понадобилось придумывать это охотничье приспособление? — спросил Джохарран, потрясая копьеметалкой.
— В сущности, именно ее праща и подсказала мне идею копьеметалки, — сказал Джондалар, — хотя в то время у нее еще не было Волка и охотилась она на пару с пещерным львом.
Большинство слушателей решили, что Джондалар шутит, хотя, глядя на Волка, стоявшего рядом с этой женщиной, державшей в руке пару убитых куропаток, можно было поверить чему угодно.
— Так как же ты придумал копьеметалку, Джондалар? — спросил Джохарран. Теперь настал его черед опробовать новое оружие.
— Наблюдая, как Эйла бросает камни из пращи, я захотел попробовать так же метнуть копье. На самом деле сначала я пробовал метать копье с помощью пращи, но потом понял, что тут нужно что-то более жесткое, нечто несгибаемое. И вот я попробовал сделать такую метательную дощечку, — объяснял Джондалар. — Но в то время я еще сам не знал, получится ли из всего этого что-то толковое. Понадобилось много времени на ее освоение, как вы теперь можете понять, но в итоге мы научились пользоваться ею, даже скача на лошадях. Сейчас у вас была возможность испытать новое оружие, но, возможно, вскоре вы увидите его в настоящем деле. Жаль, конечно, что мы не привели сюда лошадей, но по крайней мере я рассказал вам кое-что о возможностях их использования.
Из мишеней извлекли несколько копий. Джондалар взял одно и, забрав копьеметалку у Джохаррана, отошел на несколько шагов. Он посмотрел в сторону мишеней, но не стал целиться в набитые травой шкуры, а просто сделал мощный бросок. Дротик просвистел над мишенями и, пролетев еще больше половины пути, приземлился в траву. Послышались восторженные возгласы.
Так же поступила и Эйла, и, хотя сил у нее было меньше, чем у этого высокого и крепкого мужчины, ее дротик вонзился в землю лишь немного ближе. Большинство женщин не могли похвастаться такой физической силой, как Эйла; это был результат ее воспитания. Люди Клана были более сильными и крепкими, чем Другие. С детства ей приходилось прикладывать много усилий, чтобы справляться с повседневными делами, привычными для женщин и девочек Клана, и поэтому ее мышцы стали более крепкими, чем было свойственно для людей ее вида.
Собрав дротики, люди начали обсуждать демонстрацию нового оружия. Метание дротиков с помощью копьеметалки, казалось, мало чем отличалось от обычного метания копья. Главное отличие было в результате. Дротик пролетал в два с лишним раза дальше, и стремительность его полета была гораздо больше. Именно эти преимущества сейчас и обсуждались, поскольку все сразу сообразили, что значительно безопаснее метать копья с дальнего расстояния.
Время от времени на охоте случались несчастья, хотя и не часто. Обезумевшее от боли раненое животное могло покалечить или убить охотника. На данный момент всех интересовало только, много ли времени и усилий понадобится, чтобы научиться прилично владеть копьеметалкой, пусть даже не так мастерски, как Эйла и Джондалар. Одни считали уже освоенные ими способы охоты достаточно хорошими, но другие, особенно молодежь, еще проходившая стадию ученичества, проявляли большую заинтересованность.
На первый взгляд это новое оружие казалось очень простым и на самом деле таковым и являлось. Интуитивно понятный принцип его действия, конечно, будет объяснен законами лишь спустя много тысячелетий. Копьеметалка представляла собой рукоятку, позволяющую использовать преимущество рычага для увеличения движущей силы дротика, заставляя его лететь дальше и быстрее, чем копье, брошенное рукой.
С незапамятных времен люди использовали разные виды инструментов с рукоятками, причем любая рукоятка увеличивала его физическую силу. К примеру, острый кусок камня — кремня, сланца, кварца, обсидиана — был режущим орудием, когда его держали в руке, но рукоятка расширяла его возможности, позволяя эффективнее и точнее использовать лезвие ножа.
А копьеметалка показывала не только новое использование интуитивно понятных законов. Она была примером врожденной способности, присущей людям вида Эйлы и Джондалара, которая делала их выживание более вероятным: способность постичь некую идею и превратить ее в полезный предмет, усвоить абстрактную мысль и воплотить ее в реальной вещи. Это было их величайшим Даром, хотя они пока даже не понимали, что это такое.
Гости провели остаток дня в обсуждении стратегии предстоящей охоты. Они решили пойти за стадом бизонов, поскольку там видели больше животных. Джондалар вновь заметил, что, по его мнению, можно поохотиться и на бизонов, и на оленей, но не стал настаивать на своем предложении. Эйла ничего не сказала, придерживаясь выжидательной позиции. После второй трапезы гостям предложили остаться на ночь. Одни предпочли принять предложение, но Джохаррану нужно было еще кое-что сделать перед охотой, и он обещал Смелае ненадолго заглянуть в Одиннадцатую Пещеру на обратном пути.
Было еще светло, но солнце уже клонилось к западу, когда Девятая Пещера начала спускаться по тропе. Оказавшись на относительно ровном участке земли возле Реки, Эйла обернулась и еще раз взглянула на двухуровневые пещеры Скалы Двуречья.
Выйдя на берег, Зеландонии обогнули эту скалу справа и направились на север. Выше по течению Реки скалистая стена постепенно становилась все ниже. Вблизи самого низкого участка, в нижней части склона, темнел провал известняковой пещеры. Чуть дальше и выше по склону, примерно на расстоянии ста двадцати футов от первой пещеры, находилось второе жилище, раскинувшееся за довольно более ровной террасой. Поблизости находилась и еще одна маленькая пещера. Эти две пещеры с длинной террасой составляли жилую площадку очередного сообщества Зеландонии в этой густонаселенной местности — Одиннадцатую Пещеру.
Смелая вместе с людьми из Одиннадцатой Пещеры ушла из Пещеры Двуречья раньше Девятой Пещеры, и поэтому теперь она и Зеландони уже вышли с приветствиями навстречу отряду Джохаррана. Увидев их вместе, Эйла заметила, что Смелая выше Зеландони Одиннадцатой Пещеры. Подойдя ближе, Эйла поняла, что она не такая уж высокая, просто жрец был небольшого росточка. Во время обмена приветствиями она вновь отметила силу его рукопожатия. Но одновременно у Эйлы возникло еще одно странное ощущение. В этом мужчине было нечто необычное, нечто особенное, что смутило ее уже при первой встрече, а сейчас, когда он приветливо встречал гостей, эта особенность стала гораздо более заметной.
Внезапно она осознала, что он не окидывает ее оценивающим взглядом, как поступали — явно или более скрытно — большинство мужчин Зеландонии, и еще поняла, что этот мужчина не рассматривает женщин с точки зрения удовлетворения своих личных потребностей. Тогда ей припомнилось, как, живя на Львиной стоянке, она с большим интересом слушала разговор о людях, которые вобрали в себя как мужскую, так и женскую сущность. Вспомнились и слова Джондалара о том, что такие жрецы обычно бывают прекрасными целителями, и она не смогла удержаться от улыбки. Возможно, здесь найдется еще один человек, с которым она сможет побеседовать о способах лечения и свойствах целебных трав.
Он дружески улыбнулся ей в ответ.
— Добро пожаловать в Поречье, или Одиннадцатую Пещеру Зеландонии, — сказал он. Стоявший рядом с ним мужчина поглядывал на Зеландони с теплой, любящей улыбкой. Незнакомец был достаточно высоким и имел приятные правильные черты лица, которое, по мнению Эйлы, можно было назвать красивым, но ее поразило то, что он вел себя как-то по-женски.
Обернувшись, Зеландони поманил его к себе.
— Я хочу представить тебе моего друга, Маролана из Одиннадцатой Пещеры Зеландонии, — сказал он, продолжив ритуальное представление, показавшееся Эйле длиннее обычного.
Во время этого представления к ней подошел Джондалар, что, как правило, оказывало на нее успокаивающее действие в новых ситуациях, которых было предостаточно с тех пор, как они пришли в места обитания его племени. Улыбнувшись ему в ответ, Эйла вновь посмотрела на нового знакомого и обменялась с ним рукопожатием. Он был ниже Джондалара, но немного выше ее самой.
— Именем Мут, Великой Всеобщей Матери, я приветствую тебя, Маролан из Одиннадцатой Пещеры Зеландонии, — закончила она. Его приветливая улыбка располагала к продолжению разговора, но им пришлось отойти в сторону, уступая место другим соплеменникам, которые участвовали в важных ритуальных приветствиях, и их разделили, прежде чем они успели обменяться даже шутливыми замечаниями. Эйла не расстроилась, решив, что позже у них еще будет время поговорить.
Она огляделась вокруг. Эта стоянка, слегка возвышаясь над речным берегом и отступая от кромки воды, находилась все-таки очень близко к Реке. Она поделилась своими наблюдениями с Мартоной.
— Да, они живут практически у Реки, — пояснила женщина. — Считается даже, что они подвергаются опасности затопления. Зеландони говорит, что в древних легендах есть несколько упоминаний о таких случаях, но живых свидетелей уже не осталось, даже среди старейшин, никто не помнит о здешних наводнениях. Хотя такое местоположение дает им определенные преимущества.
Вилломар объяснил, что благодаря прямому выходу к воде обитателям Одиннадцатой Пещеры очень удобно пользоваться речными дарами. Рыболовство — их основной промысел, но больше они знамениты своим водным транспортом.
— Речные плоты используются для перевозки самых разнообразных грузов: дичи, плодов, изделий или людей, — сказал он. — Здешние умельцы не только лучше всех управляют плотами, гоняя их вверх и вниз по течению, даже по заказу соседних пещер, но они также и сами изготавливают большинство этих плотов.
— В этом деле они мастера, — добавил Джондалар. — Одиннадцатая Пещера специализируется на изготовлении и управлении плотами. Их стоянку называют Поречьем.
— Уж не о тех ли бревенчатых платформах вы говорите? — спросила Эйла, показывая на несколько бревенчатых конструкций около кромки воды. Они показались ей знакомыми. Она видела раньше что-то вроде этого и сейчас пыталась вспомнить, где именно. И наконец вспомнила. Плотами пользовались женщины Шармунаи. Пытаясь отыскать Джондалара, она исследовала единственный след, который вел от места его исчезновения, и в итоге вышла к реке и увидела на берегу маленький плот.
— Отчасти. Тот, что выглядит как большая платформа, является их пристанью. А привязанные к ней маленькие платформы называются плотами. Большинство Пещер устраивает место на берегу для привязки плотов, одни просто забивают сваи, другие строят более сложные причалы, но никто не имеет таких надежных, как здесь. Собираясь путешествовать или перевозить что-то вверх или вниз по течению, человек сначала идет в Одиннадцатую Пещеру, чтобы обо всем договориться. Они практически постоянно совершают водные путешествия, — сказал Джондалар. — Я рад, что мы к ним зашли. Мне хотелось рассказать им о Шарамудоях с их удивительно подвижными лодками, вырезанными из стволов деревьев.
Джохарран услышал его слова.
— Не думаю, что у тебя будет время сейчас затеять большой разговор о лодках, если только ты не хочешь остаться. Я предпочел бы засветло вернуться в Девятую Пещеру, — сказал он. — Мы заглянули сюда только потому, что Смелая хотела познакомить тебя, Эйла, со своими людьми, а я хотел договориться о поездке на плоту вверх по течению после охоты, чтобы встретиться с другими вождями для обсуждения Летнего Схода.
— Если бы у нас был один из челноков Рамудои, выдолбленных из ствола дерева, то пара человек могла бы быстро пройти в нем вверх по реке, не утруждаясь проталкиванием тяжелых и неповоротливых плотов, — сказал Джондалар.
— И много ли надо времени, чтобы сделать твой челнок? — спросил Джохарран.
— В общем, работы с ним много, — признал Джондалар. — Но зато потом им можно долго пользоваться.
— Ну это не поможет мне сейчас, так ведь?
— Так. Я просто подумал о том, что он может пригодиться нам позже.
— Возможно, но мне нужно достичь верховьев уже через несколько дней, — сказал Джохарран, — и также вернуться обратно. Если Одиннадцатая Пещера планирует поездку, то благодаря им я смогу вернуться гораздо быстрее, хотя, конечно, могу и пройтись пешком, если придется.
— Ты можешь отправиться на лошадях, — предложила Эйла.
— Это ты можешь ездить на лошадях, Эйла, — с кривой усмешкой сказал Джохарран. — А мне неведомо, как заставить их идти туда, куда мне нужно.
— Лошадь может везти двух человек. Ты можешь сесть за мной, — сказала Эйла.
— Или за мной, — добавил Джондалар.
— Ну, может, при случае… Но сейчас я все-таки узнаю, не собирается ли Одиннадцатая Пещера на днях в водное путешествие, — быстро проговорил Джохарран.
Они не заметили, как подошла Смелая.
— Верно, мы и правда намеревались отправиться вверх по реке, — подхватила она. Все обернулись к ней. — Я также собиралась на это совещание, Джохарран, и если охота окажется успешной… — Даже если успех считался вполне вероятным, никто и никогда не осмелился бы с уверенностью сказать, что какая-то охотничья вылазка будет успешной; это могло принести несчастье, — то было бы хорошо заранее перевезти часть мяса к месту Летнего Схода и припрятать его там. По-моему, ты прав в том, что в этом году на Летнем Сходе будет особенно много народа. — Она повернулась к Эйле. — Я понимаю, что вам нужно скоро уходить, но мне хотелось показать тебе нашу Пещеру и представить некоторых ее обитателей. — Она почти не замечала Джондалара, адресуя свои слова именно Эйле.
Джондалар внимательнее взглянул на главу Одиннадцатой Пещеры. Она была в числе самых рьяных насмешников, которые подсмеивались над его охотничьими предложениями и новым оружием, хотя ее, казалось, сильно заинтересовала Эйла… показавшая свое мастерство. Возможно, ему следует повременить с обсуждением нового вида лодок, и, пожалуй, не стоит заводить о них разговор со Смелаей, решил он, размышляя о том, кто у них сейчас считается главным мастером по изготовлению плотов.
Он попытался вспомнить все, что ему было известно о Смелае. По его воспоминаниям, мужчины никогда особенно не увлекались ею. Не потому, что она была некрасивой, но она равнодушно относилась к мужчинам и не поощряла их ухаживаний. Но вспоминалось, она с таким же равнодушием относилась и к женщинам. Смелая всегда жила в доме своей матери, Доровы. Интересно, подумал Джондалар, осталось ли все по-прежнему?
Он знал, что се мать предпочитала жить без мужчины. Он не мог припомнить, кто был мужчиной ее очага, и, похоже, никто понятия не имел, дух какого мужчины избрала Великая Мать, чтобы одарить Дорову беременностью. Соплеменников удивило имя, выбранное ею для своей дочери, в основном потому, что оно имело сходство по звучанию со словом «смелый». Неужели она считала, что Смелае понадобится смелость? Хотя, конечно, чтобы стать хорошим вождем Пещеры, требовалось немало смелости.
Понимая, что Волк привлечет внимание, Эйла погладила и успокоила его. От общения с ним она сама чувствовала себя спокойнее. Трудно постоянно находиться в центре пристального и подозрительного внимания, но, вероятно, повышенный интерес к ней еще не скоро угаснет. Именно по этой причине она не особенно радовалась предстоящему Летнему Сходу, несмотря на то, что ее ожидал Брачный ритуал, который соединит их с Джондаларом. Она глубоко вдохнула и, тихонько выдохнув, поднялась с колен. Дав Волку сигнал идти рядом, она присоединилась к Смелае и пошла за ней к первой жилой стоянке.
Она была похожа на любую другую жилую стоянку в этом краю. Благодаря разной твердости осадочных известняковых пород их выветривание происходило с различной скоростью, в результате чего образовывались террасы с нависающими над ними выступами, которые защищали от небесных осадков, но впускали солнечный свет. С добавлением защищающих от ветра строений и согревающего огня пещеры и гроты известняковых скал обеспечивали очень благоприятные условия для жизни даже во время суровых зимних сезонов ледниковой эпохи.
После ритуальных знакомств с несколькими обитателями Пещеры с непосредственным участием Волка Эйлу провели к другому скалистому навесу, в котором жила Смелая. Она познакомилась с Доровой, матерью вождя Пещеры, но больше там не было никаких родственников. У Смелаи, похоже, не было мужа, а также родных братьев и сестер, и она дала понять, что не хочет иметь детей, сказав, что забота о жизни Пещеры уже достаточно большая ответственность.
Помолчав, Смелая бросила на Эйлу изучающий взгляд и сказала: — Поскольку ты так хорошо разбираешься в лошадях, я хотела бы показать тебе кое-что.
Джондалар слегка удивился, когда вождь направилась к одной маленькой пещере. Их вели в одно из священных мест, хотя обычно никто не спешит показывать их гостям при первом же знакомстве.
Около входа в галерею этой пещеры виднелся ряд таинственных линий, и внутри смутно маячили очертания нескольких грубо высеченных изображений. На потолке, однако, была изображена большая, прекрасно вырезанная лошадь и еще какие-то незначительные рисунки.
— Какая замечательная лошадь, — сказала Эйла. — Изобразивший ее человек, должно быть, очень хорошо знал лошадей. Он живет у вас?
— Я так не думаю, хотя его дух еще, возможно, витает поблизости, — сказала Смелая. — Эта лошадь появилась здесь очень давно. Один из наших предков сделал ее, но мы не знаем, кто именно.
Напоследок Эйле показали пристань с двумя привязанными к ней плотами и мастерскую, где строился очередной плот. Она с удовольствием задержалась бы и подробнее обо всем расспросила, но Джохарран торопился, и Джондалар сказал, что ему также еще необходимо время на подготовку к охоте. Эйле не хотелось оставаться в одиночестве, особенно в первый же визит, но она пообещала себе, что обязательно вернется сюда.
Отряд продолжил путь на север вверх по течению Реки к подножию низкой крутой скалы с маленьким гротом. Эйла заметила, что обломки такой же скальной породы располагаются в основном по краю этого скалистого навеса. Осыпь, скопившаяся у входа в эту пещеру, образовала своеобразный заслон из беспорядочно набросанных острых камней.
Этой пещерой явно пользовались. За осыпью виднелось несколько декоративных перегородок. В глубине, у стены, лежала старая спальная скатка с почти выносившимся мехом. Два зольных очажных круга были обложены камнями, а около третьего — стояли вкопанные в землю две палки с развилками на концах, очевидно, используемые как опоры для вертела, на котором обжаривали мясо.
Эйла удивилась, заметив, что один из очагов еще слегка дымится. Жилище выглядело заброшенным, однако, похоже, кто-то им недавно пользовался.
— Кто живет в этой пещере? — спросила она.
— Никто, — ответил Джохарран.
— Но в ней останавливаются все, кому нужно, — добавил Джондалар.
— Время от времени любой из нас бывает в этой пещерке, — сказал Вилломар. — Порой нужно спрятаться от дождя, а иногда там собираются подростки, или уединяется на ночь какая-то парочка, но постоянных обитателей нет. Эту пещеру так и называют — Приют Странника.
Передохнув в Приюте, они отправились дальше к речному броду. Глянув вперед, Эйла увидела, что на правом берегу, за излучиной, уже маячит приметный свод Девятой Пещеры. Перейдя реку на переправе, они пошли вдоль Реки по хорошо утоптанной тропе, вьющейся по склону с редкими деревьями и кустарником.
Когда тропинка сузилась и прижалась к отвесной скальной стене, отряд вновь выстроился гуськом.
— Эту скалу называют Неприступным Утесом, так ведь? — спросила Эйла, замедляя шаги и поджидая Джондалара.
— Да, — сказал он, когда они приблизились к развилке тропы, сразу за этой отвесной стеной. Ответвившаяся тропа сначала заворачивала назад, но потом вновь выходила на нужное направление, убегая вверх по склону.
— А куда ведет та тропа? — спросила она.
— К пещерам, расположенным над тем утесом, мимо которого мы только что прошли, — сказал он. Она кивнула.
Через какое-то расстояние завернувшая к северу тропа появлялась в раскинувшейся с запада на восток долине, окруженной скалистыми хребтами. Посреди долины бежал неглубокий ручей, впадающий в Реку, которая на этом участке текла почти прямо с севера на юг. Эту узкую, подобную ущелью, долину ограничивали два крутых берега: с юга — только что пройденный Неприступный Утес, а с севера — второй скальный массив еще более внушительных размеров.
— А у того хребта есть название? — спросила Эйла.
— Все называют его просто Большая Скала, — сказал Джондалар, — а эта мелкая речка называется Рыбный ручей.
Взглянув на тропинку, бегущую вдоль ручья, они заметили, что им навстречу спускаются несколько человек. Возглавлявший эту группу Брамевал встретил их широкой улыбкой.
— Джохарран, заходите к нам в гости, — предложил он, подойдя поближе. — Мы хотели бы показать Эйле наши места и представить ее нескольким людям.
По выражению лица брата Джондалар понял, что ему совсем не хочется делать очередную остановку, но он осознавал, что отказ прозвучит очень невежливо. Мартона тоже поняла его настроение и взяла инициативу в свои руки, не позволив своему сыну сделать большую ошибку и оттолкнуть дружески настроенных соседей только потому, что надо было спешить домой. Какими бы ни были его дела, они не являлись столь уж неотложными.
— Разумеется, — сказала она. — Мы с удовольствием немного передохнем у вас. Сегодня у нас нет возможности остаться у вас надолго. Нам нужно подготовиться к охоте, и Джохаррану еще многое предстоит сделать.
— Как он узнал, что мы будем проходить здесь именно сейчас? — спросила Эйла Джондалара, когда они поднялись по тропинке, что вилась вдоль Рыбного ручья, и подошли к очередной стоянке.
— Помнишь ту развилку, от которой тропа поднималась к пещерам на Неприступном Утесе? — спросил он. — Брамевал, должно быть, поставил наверху дозорного, а тот, заметив нас, сразу сбежал вниз и сообщил ему о нашем приближении.
Эйла увидела поджидавшую их толпу и заметила, что участки огромных известняковых глыб, обращенные к Рыбному ручью, состоят из нескольких маленьких гротов с жилищами и одной огромной пещеры. Когда все подошли к ней, Брамевал развернулся и широким жестом обвел окрестности.
— Добро пожаловать в долину Мелкоречья, давшую приют Четырнадцатой Пещере Зеландонии, — сказал он.
На большую террасу перед просторной пещерой можно было забраться с любой стороны по наклонно поднимающимся пологим ступеням, высеченным в склоне. В сводчатой стене пещеры темнело слегка расширенное небольшое отверстие, возможно, используемое как наблюдательный пункт или дымоход. Обширный вход под навес частично защищали от непогоды сложенные из обломков известняка заслоны.
Гостей из Девятой Пещеры пригласили пройти на общую жилую площадку Мелкоречья и предложили им только что заваренного чаю. Эйла сразу же распознала ромашковый вкус. Волку явно не терпелось познакомиться с новой пещерной стоянкой — вероятно, не меньше, чем Эйле, — но она держала его при себе. Все, конечно, знали, что этот волк подчиняется этой женщине, и многие уже видели его, правда издалека. Но его присутствие на жилой площадке, очевидно, сильно встревожит всех.
Собравшиеся хозяева наблюдали, как Эйла познакомила Волка с сестрой Брамевала и с их Зеландони. Между Девятой и Четырнадцатой Пещерами существовали тесные дружеские отношения, но все понимали, что сегодня центром внимания является эта иноземка, Эйла. После ритуала знакомства люди выпили еще по чашке чая, и гости неловко замолчали, не зная, что еще сделать или сказать. Джохарран с тоской посматривал на ведущую к Реке тропу.
— Эйла, может, ты хочешь прогуляться по долине Мелкоречья? — предложил Брамевал, когда стало очевидно, что Джохаррану явно не терпится уйти.
— Да, с удовольствием, — сказала она.
С некоторым облегчением гости из Девятой Пещеры с группой хозяев гуськом спустились по высеченным в скалистом склоне ступеням, следуя за скачущими вприпрыжку детьми. Основная стоянка находилась здесь, в этой большой пещере, но люди также пользовались и двумя маленькими гротами, расположенными у подножия этого обращенного к югу известнякового массива.
Пройдя несколько футов, все остановились возле первой пещерки.
— Это Лососевый грот, — сказал Брамевал, входя в этот маленький, почти круглый в плане грот, около двадцати футов в диаметре.
Он показал на сводчатый потолок. И Эйла, подняв голову, увидела там барельеф, в натуральную величину изображавший лосося примерно четырехфутовой длины — горбатого самца, плывущего на нерест вверх по течению. Он являлся частью более сложной композиции, содержащей вдобавок четырехугольник, разделенный семью линиями, передние ноги лошади и другие загадочные резные символы, а также негативный отпечаток руки, выделяющийся на черном фоне. Значительные области свода, закрашенные красной и черной красками, подчеркивали выразительность резных изображений.
Они довольно быстро обошли всю долину Мелкоречья. На юго-западном склоне, напротив жилой стоянки, также имелся довольно вместительный грот, а в южном конце темнел небольшой вход в пещеру, галерея которой углублялась в толщу скалы примерно на шестьдесят пять футов. Справа от входа в эту пещеру, на узком природном выступе, виднелись четкие резные изображения двух могучих зубров, и угадывались контуры носорога.
Природная красота долины Мелкоречья произвела на Эйлу большое впечатление, и она откровенно выражала свое восхищение. Брамевал и остальные обитатели Четырнадцатой Пещеры гордились своим пристанищем и с удовольствием показывали его любому, кто был способен оценить его. Они также попривыкли к Волку, тем более что Эйла постоянно держала его под контролем. Несколько человек уговаривали гостей, или по крайней мере Эйлу, отведать их угощения.
— Я с удовольствием приму ваше приглашение, — вежливо сказала Эйла, — но не сегодня. Мне будет так приятно вернуться сюда еще раз.
— Ладно, тогда напоследок я покажу тебе нашу запруду, — сказал Брамевал. — Это как раз по пути к Реке.
Он привел группу гостей, за которой уже следовало много обитателей этой долины, к постоянно запруженному водоему, своеобразной рыбной ловушке, устроенной в Рыбном ручье. В мелкой речонке, бежавшей по этой узкой долине, нерестился лосось, взрослые рыбы каждый год возвращались сюда метать икру. Благодаря различным приспособлениям запруда позволяла успешно ловить и многих других рыб, которых также привлекало это мелководье. Но больше всего ценились огромные лососи, достигавшие пяти футов в длину, хотя обычно взрослый самец вырастал до четырех футов.
— А еще мы плетем рыболовные сети, с их помощью особенно удобно ловить рыбу в Реке, — добавил Брамевал.
— Вырастившее меня племя живет около внутреннего моря. Время от времени они отправлялись к устью реки, протекавшей рядом с их пещерой, и сетями ловили осетров. Они очень радовались, если им попадалась самка, потому что у нее очень вкусная икра, крошечные черные рыбьи яйца, — сказала Эйла.
— Я пробовал осетровую икру, — сказал Брамевал, — когда мы гостили в том племени, что живет на западе около Безбрежной Воды — Великого Океана. Она вкусная, но осетры редко поднимаются так далеко вверх по течению. Лососи встречаются, конечно, чаще, и их икра тоже хороша, она больше и ярче окрашена, почти красного цвета. Хотя я больше люблю саму рыбу, чем ее яйца. По-моему, лососям нравится красный цвет. А ты знаешь, что самцы лосося краснеют, когда плывут вверх по течению? Про осетров я знаю немного. Но мне известно, что они могут достигать очень больших размеров.
— Джондалар однажды поймал невиданно большого лосося. По-моему, он был раза в два длиннее его самого, — сказала Эйла и, с улыбкой повернувшись к своему высокому спутнику, добавила, озорно сверкнув глазами: — Он устроил ему скоростную прогулку по реке.
— Если ты не собираешься остаться здесь, то мне кажется, что Джондалар сможет рассказать эту историю в другой раз, — вмешался Джохарран.
— Да, расскажу при случае, — согласился Джондалар. На самом деле история была довольно неловкой, и он не горел желанием ее рассказывать.
Продвигаясь дальше к Реке, они продолжали разговоры о рыбалке.
— Если люди просто любят порыбачить, то обычно пользуются наживкой. Ты знаешь, как это делается, да? — спросил Брамевал. — Нужно взять маленькую палочку, заострить ее с обоих концов и привязать посередине тонкую жилу, — пылко говорил он, сопровождая объяснения жестами. — Я обычно еще привязываю к этому концу поплавок, а другой конец жилы закрепляю на длинной гибкой ветке, удочке. Насаживаешь червяка на заостренную палочку, опускаешь ее в воду и смотришь за ней внимательно. Когда увидишь, что поплавок нырнул, то, значит, начался клев, и надо ухитриться рывком развернуть эту палочку так, чтобы она прочно застряла в рыбьем горле или в пасти. Даже молодежь легко овладевает таким промыслом.
Джондалар улыбнулся.
— Я знаю. Ты учил меня, когда я был маленьким, — сказал он и взглянул на Эйлу. — Брамевал может целыми днями говорить о рыбалке! — Вождь выглядел слегка смущенным. — Эйла тоже умеет ловить рыбу, Брамевал, — добавил Джондалар, с улыбкой поглядывая на нее. — Она может поймать рыбу голыми руками.
— Да, она говорила мне, — заметил Брамевал. — Это, должно быть, трудно.
— Тут требуется много терпения, но это не трудно, — сказала Эйла. — Я покажу тебе как-нибудь.
Выйдя из ущелья Мелкоречья, Эйла заметила, что могучий массив известняка, называемый Большой Скалой, своей северной стороной выходит в долину Четырнадцатой Пещеры, он также круто взмывал вверх, как Неприступный Утес, но в отличие от него не прижимался к руслу Реки. Уже через несколько ярдов тропа расширилась, и высокие известняковые стены, обрамлявшие правый берег, отклонялись в сторону, уступая место обширному полю.
— Это место называется Общим Полем, — сказал Джондалар. — Его также используют в случае необходимости все обитатели окрестных Пещер. Если нам всем нужно собраться вместе, к примеру, на праздник или общее собрание, то здесь вполне хватит места всем Пещерам. Иногда мы приходим сюда после общей охоты и сообща сушим мясо на зиму. Наверное, если бы здесь был какой-то скальный навес или удобная пещера, то на него могла бы претендовать какая-то Пещера, но их нет, и поэтому на это поле приходят все, кому нужно. В основном летом, когда вполне можно несколько дней пожить в легких палатках.
Эйла взглянула на возвышающийся вдали хребет. В нем не было удобных навесов или глубоких пещер, но поверхность известняка была изрезана многочисленными выступами и расщелинами, в которых гнездились птицы.
— В детстве я частенько лазал по этим скалам, — сказал Джондалар. — Там множество отличных обзорных уступов, с которых открывается великолепный вид на Речную долину.
— Подростки по-прежнему любят полазать здесь, — заметил Вилломар.
За Общим Полем и на подходе к Девятой Пещере известняковые скалы вновь прижимались к речному руслу. Их округлые горбы, образовавшиеся в процессе выветривания, как обычно, ступенчато поднимались к вершине, а теплый, желтоватый от природы камень подкрашивали многочисленные темно-серые полосы.
По довольно крутому склону тропинка, уводя от Реки, взбиралась на просторный ровный уступ, что тянулся мимо скалистых гротов, местами разделенных отвесными скалистыми стенами. С южной стороны под горбатым сводом пещеры сгрудилось несколько простых сооружений из шкур и дерева. Их конструкция напоминала длинное жилище с линией очагов, идущих параллельно скалистой стене.
Ярдах в пятидесяти на северном краю террасы находились две довольно большие пещеры, практически соседствующие с массивом огромной Девятой Пещеры, но спина этого скалистого хребта не защищала эти пещеры от северных ветров, что — как поняла Эйла — делало их менее пригодными для жилья. Дальше, за полноводным весенним потоком, что падал с каменного уступа, уже начинался южный край террасы Девятой Пещеры, которая находилась немного ниже уровня этих пещер.
— А это чьи жилища? — спросила Эйла.
— В общем-то ничьи, — сказал Джондалар. — Это место называется Нижним водопадом, наверное, потому, что оно просто находится ниже по течению от нашей Пещеры. Родниковые воды, бегущие со скал, разъели каменный уступ, сделав естественный раздел между Девятой Пещерой и Нижним водопадом. Мы сделали мост, чтобы соединить эти две террасы. Возможно, Девятая Пещера бывает здесь чаще других, но при желании сюда может зайти любой Зеландонии.
— А чем здесь занимаются? — спросила Эйла.
— Изготовлением разных вещей. Это общая мастерская. Сюда приходят, чтобы не мусорить на жилых стоянках всякими отходами, особенно если обрабатывают твердые материалы.
Тут Эйла заметила, что вся площадка Нижнего водопада, особенно внутри и в округе двух самых северных пещер, усыпана обломками бивней, костей, рогов, дерева и острыми осколками, отлетавшими от кремневых желваков при изготовлении орудий, здесь делали и охотничье оружие, и разнообразную домашнюю утварь.
— Джондалар, я пойду вперед, — сказал Джохарран. — Мы почти дома, и как я понимаю, ты хочешь задержаться здесь и рассказать Эйле о мастерских Нижнего водопада.
Остальной отряд также отправился за ним. Уже смеркалось, и скоро станет совсем темно.
— В первой из этих двух пещер обычно собираются те, кто обрабатывает кремень, — сказал Джондалар. — Во время изготовления орудий с кремневых желваков скалывают много острых отщепов. Удобнее, когда этот мусор скапливается в одном месте. — Оглядевшись, он увидел повсюду множество отщепов и осколков, оставшихся после изготовления ножей, наконечников копий, скребков, стамесок, резцов и других орудий из этого твердого кремнистого камня. — В общем, — он улыбнулся, — такова была исходная задумка.
Он рассказал ей, что большинство изготовленных здесь каменных орудий относят потом во вторую пещеру, где их вставляют в рукоятки, вырезанные из других материалов, например, из дерева или из кости, и многие из них будут использоваться для изготовления других вещей из таких же твердых материалов, но фактически нет жестко ограничивающих правил для разного рода работ. Зачастую разные мастера работают вместе.
К примеру, изготовитель кремневого ножа обычно пристраивается рядом с косторезом, способным сделать для него рукоятку, ведь, возможно, понадобится сделать потоньше хвостовик инструмента, чтобы лезвие глубже вошло в рукоятку, или, предположим, в результате сборки копья окажется необходимым подправить или сделать потоньше древко для лучшей балансировки. А при выделке костяного наконечника резчик может попросить соседа подточить его кремневый инструмент или даже переделать его так, чтобы с ним было удобнее работать. А художественному резчику, который украшает рукоятку или древко, иногда надо подправить особую стамеску или резец, и только искусный и опытный мастер способен сделать точный резцовый скол, чтобы орудие вновь прекрасно заработало.
Джондалар обменялся приветствиями с несколькими мастерами, еще трудившимися над чем-то во второй пещере, и познакомил с ними Эйлу. Они настороженно глянули на Волка, но вернулись к своей работе после того, как эта странная компания удалилась.
— Уже темнеет, — заметила Эйла. — Где будут спать эти люди?
— Может быть, придут к нам в Девятую Пещеру, но, вероятно, разожгут костер и будут работать допоздна, а потом переночуют в первой пещере, там есть удобные спальные места, — пояснил он. — Им хочется закончить работу до завтра. Сегодня здесь трудилось много народа. Остальные либо отправились по домам, либо остались у друзей в нашей пещере.
— Неужели все приходят сюда осуществлять свои замыслы? — спросила Эйла.
— В любой Пещере есть подобные мастерские поблизости от жилых мест, хотя не такие большие, но если у человека возникают сложности или новые идеи, то он приходит сюда, — пояснил Джондалар.
Он рассказал, что также поступают подростки, если у них проявляется склонность к какому-то ремеслу и они хотят им овладеть. Здесь обычно обсуждаются разные вопросы: качество кремня из разных краев и особенности его использования. Или обмениваются любыми практическими советами: как лучше срубить дерево кремневым топором, или как точнее расколоть мамонтовый бивень, или отсечь отростки рогов, или просверлить отверстие в ракушке или зубе, или обработать и просверлить бусины, или как наметить примерную форму костяного наконечника. Здесь обсуждают, какие требуются исходные материалы, а чтобы раздобыть их, планируют вылазки или торговые походы.
Немаловажно и то, что в этом месте просто удобно поговорить по душам, поделиться сложностями в отношениях с женой или с ее матерью, заботами и радостями детей, — всем интересно, если чей-то ребенок встал на ножки, или сказал новое слово, сделал первое орудие, или нашел хорошую полянку с ягодами, выследил животное, или впервые принес охотничий трофей. Эйла сразу смекнула, что здесь не только серьезно работают, но и дружески общаются.
— Пожалуй, нам стоит поторопиться, пока совсем не стемнело, — сказал Джондалар, — тем более что у нас нет факелов. Кроме того, если мы собираемся завтра на охоту, то нам еще нужно кое-что приготовить, поскольку мы отправимся в путь очень рано.
Солнце уже село, хотя последнее мерцающее сияние еще подсвечивало край неба, когда они наконец начали спускаться к мосту через водопад. На другой стороне моста начиналась терраса со скальным навесом, давшая приют Джондалару и его соплеменникам, Девятая Пещера Зеландонии. Когда тропа выровнялась, Эйла заметила, что впереди маячит свет нескольких костров, отражаясь от внутренней поверхности известнякового свода. Их вид радовал душу. Несмотря на покровительство и защиту духов животных, только люди знали, как добывать огонь.
