Доверчиво, нежно и в то же время слегка агрессивно Кристина Шиллер отдалась Марку Майеру во вторую ночь их пребывания в кемпинге «Домино». А до этого, спрыгнув с поезда, они пришли к одинокой ферме, купили у неразговорчивого хозяина молока и хлеба, подкрепились. Узнали затем у недоверчивого бюргера, где они находятся и сколько километров до цивилизации. Мрачный, кряжистый мужик, принявший Марка и Кристину за городских шалопутов, объяснил им, что ближайшая аптека, где они смогут купить презервативы, находится в пятнадцати километрах отсюда в заведении для туристов с пошлым названием «Домино». Все, что находится ближе, — такие же фермы, в которых не видать бездельникам ничего, кроме куска хлеба, да и то за наличный расчет. Старику врать было ни к чему, поэтому после легкого обеда Марк и Кристина вышли на прямое широкое шоссе.

Первые полчаса они пытались голосовать, надеясь найти попутную машину. Но водители грузовиков и владельцы частных моторов проносились мимо, напуганные газетными публикациями о волне насилия, захлестнувшей добропорядочную Германию, такова, дескать, неизбежная цена воссоединения двух различных половин некогда одной страны.

Отчаявшись доехать на попутном автомобиле, они пошли пешком вдоль широкой серой ленты дороги, аккуратно проложенной среди черно-коричневых полей.

По встречной полосе не очень торопливо катил «фольксваген». Возле них слегка затормозил. Марк встревожился и взял Кристину за руку.

— В чем дело? — спросила она.

Марк кивком указал на медленно проезжавшую мимо них автомашину:

— Почему он тормозит? Твой знакомый?

Она присмотрелась.

— Нет.

— Странно.

Но «фольксваген» проехал-таки не останавливаясь и начал удаляться.

Молодые люди пошагали дальше вперед.

И вдруг тот самый «фольксваген» появился совсем рядом, слегка обогнал пешеходов и притулился к обочине. Открылась задняя дверца.

Когда поравнялись с автомобилем, Марк настороженно заглянул в салон. За рулем сидел упитанный, румяный, веселый очкарик.

— Добрый день! — воскликнул он. — Садитесь, прошу вас.

Марк замешкался, но Кристина как ни в чем не бывало юркнула в проем и уселась на упругом бархатном сиденье. Марку ничего не оставалось, как последовать ее примеру.

— Куда вы хотели дойти? — спросил водитель.

— До кемпинга, — ответила Кристина.

— Я довезу, — кивнул водитель.

— А сколько надо заплатить? — поинтересовался Марк.

— Ничего.

— Странно, — буркнул Марк.

— Вам очень хочется заплатить?

— Нет, просто я из Одессы.

Добродушный дядя наморщил лоб, пытаясь вспомнить, что такое «Одесса», но не вспомнил и решил не утруждать себя, обратился к девушке:

— Довольно остроумное свадебное путешествие у вас!

Кристина хихикнула.

— Мы не муж и жена. Даже не жених и невеста.

— Но почему?! — искренне удивился и огорчился толстячок.

Он даже притормозил, чтобы возмущенно оглянуться.

— Вы хотите, чтоб мы стали супругами? — пришел черед удивляться Кристине.

— Вы должны так поступить! — горячо воскликнул румяный.

— Вот как? А если у моего спутника уже есть жена?

— Да, а если есть? — несколько сварливо поддакнул Марк.

— Вам надо развестись, — без тени улыбки заявил водитель.

— Это здорово! — пробормотал Марк. — Почему вы так считаете?

— Вы идеально смотритесь!

Марк и Кристина переглянулись, не нашлись что сказать.

Тем временем проехали мимо рекламного щита, приглашающего автотуристов в современный и удобный кемпинг «Домино», а еще через минуту по правую сторону от шоссе появились приземистые строения, отделанные черно-белыми ромбами.

Добрый толстяк подвез их прямо ко входу в домик администрации.

— Большое спасибо! — поблагодарила Кристина, освобождаясь из мягкого плена сиденья.

Марк, словно эхо, повторил слова благодарности.

— Вы думаете, что я старый, выживший из ума чудак. Да-да! — сказал толстяк. — Не думайте так. Я всю жизнь занимаюсь рекламной фотографией, всю жизнь подбираю приятные глазу парочки, но такое идеальное сочетание вижу впервые! Я, Ольгерд Браун, вижу впервые!..

С этими словами он нажал на газ и умчался, оставив после себя черные следы шин и легкий дымок отработанных газов.

Марк и Кристина проводили его долгим взглядом и пошли снимать номер. Это было не проблемой в условиях мертвого сезона. И косвенным подтверждением слов фотографа Брауна вполне можно было счесть то, с какой искренней улыбкой и без лишних формальностей поселил администратор Марка и Кристину в отдельный домик и даже не настаивал, чтобы они заплатили вперед.

Совсем крошечное на первый взгляд бунгало внутри оказалось довольно просторной квартиркой с телевизором, телефоном, холодильником, кондиционером и небольшой отгороженной кухней.

Марк не спеша снимал верхнюю одежду и подумывал о том, что с большим удовольствием обменял бы свою московскую квартиру на такое отдельно стоящее жилье, если бы, конечно, квартира в Москве принадлежала только ему и если бы нашелся сумасшедший, согласившийся обменять тихое немецкое предместье на шумную, грязную и небезопасную для обитания российскую столицу.

Кристина тем временем сбросила свою легкую куртенку и стояла теперь перед зеркалом.

— Марк, подойди же! Я хочу проверить, прав ли был этот симпатичный старичок!

— Да ну, Кристина, ты же не девочка!

Однако подошел.

Они взглянули на отражение: высокий блондин с мужественным, твердым лицом и серыми, но не стального оттенка глазами; и кареглазая брюнетка ниже его на полголовы, чуть раскосые глаза, скуластое лицо с матовой тугой кожей и аккуратными, но смешливыми яркими губами.

— Ну и что? — спросил Марк с вежливым интересом.

Она сразу почувствовала фальшь в его голосе, вздохнула:

— Тупость мужчин — явление интернациональное.

— Ты красивая, — убежденно сказал Марк.

— Да? Я еще и умная. Ты считаешь — это минус?

— Посмотрим, — дипломатично откликнулся он.

— А мне кажется, герр Браун прав. Знаешь — почему? Ты не чисто нордический тип, а я не совсем восточный. Какие-то мелкие штрихи у нас общие, понял?

— Да. Можно я включу телевизор?

— Смешной! Это не мой телевизор.

— Но ты платила за номер.

— Но ты за меня вступился!

— Это несопоставимые вещи.

Она быстро повернулась к нему, шагнула навстречу:

— А вот за эти слова я тебя поцелую!

И совершила это деяние, посмеиваясь над обалдевшим Марком.

Затем, порывшись в карманах, нашла деньги, сказала:

— Смотри пока телевизор, а я поищу что-нибудь на ужин.

— Возьми и мои деньги, — предложил он.

— Сколько у тебя?

— Марок сто…

— Пусть останутся на крайний случай.

Она вышла, а Марк некоторое время глядел ей вслед, потом одернул себя: о деле думай, а не о юбке! Но думать о деле не получалось. Марк вспоминал те немногие встречи с девушками, которые у него были в России. Надо ли говорить, что редко какая из них находила в себе силы отвергнуть его ленивые домогания, но затем начиналось самое неприятное для свободолюбивого мужчины, каковым считал себя Марк Майер. Дамы явно преувеличивали свою значимость и начинали требовать похода в загс или каким-то другим способом пытались обозначить свою предполагаемую власть над ним. Сейчас Марк чувствовал, что несомненно симпатичен раскосой немке Кристине, но она не предпринимает ничего для того, чтобы мытьем или катаньем подмять мужчину под себя.

Вместо того чтобы заняться делом, Марк вспоминал, какое у Кристины лицо, руки, бедра, вспоминал, хотя воочию наблюдал все это минуту назад. Он включил телевизор, надеясь посредством пестрого экрана с обилием каналов отвлечься от несолидных для капитана-розыскника мыслей.

По одному из местных каналов как раз передавали новости. Он рассеянно слушал и смотрел репортажи о проблемах, с которыми сталкиваются нынче немцы, но вдруг подсел ближе к экрану и прибавил звук. Передавали видеоматериал об авиакатастрофе, случившейся неподалеку от Ганновера. Репортер, стоя на фоне рассыпанных по голой земле обугленных обломков, рассказывал о том, что таинственным взрывом, случившимся в воздухе, уничтожен частный самолет «сессна», бортовой номер такой-то, принадлежащий Курту Вайсмюллеру. По имеющимся сведениям, на борту самолета находилось трое предпринимателей, выходцев из России, из них одна женщина. Директор спортивного аэродрома, с которого взлетела «сессна», говорит, что должен был лететь еще один русский, но в последний момент он сел в черную автомашину и уехал в неизвестном направлении. Полиция занята расследованием происшедшего, есть основания предполагать, что в самолет было заложено взрывное устройство…

На экране мелькали еще какие-то кадры катастроф и взрывов, но Марк не обращал на них внимания. Сначала он чисто механически констатировал, что Лисовский обманул всех и всех, кого смог, убрал. И только после он осознал, что хлипкий дьявол Лис и для него приготовил ту же участь. Только случай в образе строптивой девчонки спас его…

Негромко стукнула входная дверь.

Марк медленно оглянулся. На пороге стояла Кристина с пакетами, взятыми в охапку. Их глаза встретились, она спросила:

— Что с тобой?

Марк сглотнул, ответил с хрипотцой в голосе:

— Новости посмотрел…

— Плохие?

— Да нет, для меня не очень…

Она поняла, озабоченность Марка никак не связана с тем, что он говорит.

— За ужином все обсудим. Подожди еще минуту.

К картофельному салату, крестьянским колбаскам и кислой капусте Кристина выставила на стол бутылку вина.

— Нам надо выпить за знакомство, да?

— Давай, — согласился Марк.

— Я знаю, тебя зовут Геннадий, ты гангстер. Правильно?

Марк улыбнулся:

— Пожалуй, да.

— А я Кристина Шиллер. Мне двадцать три года…

— Не может быть! — воскликнул Марк.

— Почему?

— Ты выглядишь на восемнадцать, не больше. Не думай, это не комплимент. Я не говорю комплиментов.

— Почему? — улыбнулась она.

— Потому что я сам хорош собой!

— О хвастун! Лучше скажи, у вас все гангстеры так хорошо знают иностранные языки, как ты?

— Нет. А почему тебя не пугает то, что ты ужинаешь наедине с русским гангстером?

— Потому что ты не похож на русского гангстера.

— Внешность обманчива.

— Тогда скажи, кто я по специальности?

— Мне казалось, ты еще учишься.

— О нет, я работаю независимым журналистом, делаю скандальные очерки. Может быть, я напишу о русской мафии в Германии…

— Обо мне, да?

— О тебе немного и не называя фамилии, потому что ты мне нравишься и ты меня выручил из беды.

— Из какой беды? Ты же говорила, что эти люди были посланы твоим отцом.

— Это и есть беда — он запрет меня в четырех стенах и позволит писать только об искусстве.

— Мне кажется, если бы я был твоим отцом, тоже не позволил бы тебе работать на скандалах.

Она пожала плечами:

— Наверное, мне надо было родиться мальчиком.

— У вас новости часто показывают?

— Каждый час. Ты не насмотрелся еще?

— Сейчас посмотрим вместе, а пока скажи мне вот что: тогда, в кювете, ты говорила, что женщину, с которой я ехал в вагоне, ты видела у своего отца. Это правда?

— Конечно! Зачем мне тебя обманывать?

— Значит, мне надо срочно к твоему отцу! Он в Мюнхене живет?

— Нет. Наш дом, кстати, недалеко отсюда. Всего несколько лет, как его вернули отцу. В Мюнхене он проворачивает какое-то дело со всякими жуликами!

— Теперь и я вхожу в их число.

— Не сомневаюсь. И помогу тебе быстрей добраться до папочки.

— А потом все это распишешь в каком-нибудь «Шпигеле»?

— Если тема будет стоящая, обязательно.

— А если папа пострадает после твоей публикации?

— Он не пострадает! — отрезала Кристина.

— Тебе видней. Давай лучше я выпью за твое здоровье, потому что благодаря тебе я остался жив!

— Да? И в чем моя заслуга?

— В том, что ты выскочила из этого чертова поезда!

Затем они смотрели новости, и, когда снова начался репортаж о катастрофе в небе, Марк вполголоса рассказал Кристине то, чего не знали журналисты. Однако он умолк на полуслове, когда услышал окончание репортажа. Цитируя некоего чиновника спецслужб, репортер сказал, что взрыв самолета, возможно, подстроили как раз те члены российской мафии, которые должны были лететь вместе с погибшими, поэтому сейчас устанавливается, кто и под какими фамилиями прибыл в Германию в одной компании с жертвами преступной акции.

Марк думал, что придется что-то объяснять, но Кристина оказалась сообразительной девушкой.

— Значит, тебя скоро начнут искать, так?

Он кивнул.

— Значит, если бы не я, ты доехал бы до Ганновера и спокойно сел в тот самолет, так?

Он снова кивнул.

— Теперь ты понял, какая я хорошая?

Тогда он взял в ладони ее лицо с прохладными упругими щеками и долго целовал.

Через минуту она оторвалась от него, глубоко вздохнула, подавляя желание, и спросила:

— Ты не только гангстер, но и маньяк?

Марк засмеялся, вспомнил, что то же обвинение бросила ему дочь вора Копытова, правда, при несколько других обстоятельствах.

— Ну вот что, — решительно заявила Кристина. — В этой глуши никто тебя искать не станет. Завтра утром я отправлюсь за авто, чтоб отвезти тебя в Мюнхен…

— Где ты возьмешь автомобиль?

— У себя дома. Папин одолжу.

В эту ночь они спали на одной широченной кровати, но под разными одеялами. Они оба очень устали, к тому же Кристине нужно было встать очень рано, чтобы успеть пригнать сюда машину. Марк предлагал сопровождать ее, но Кристина призвала его к здравости рассудка и безмятежно уснула. А Марку приснилось, что он парится на ковре у своего начальника Токарева И. И., который песочит капитана Майера за то, что тот упустил воровку из ночного клуба «Пять звезд»…