Книга: Требуются детективы
Назад: 5
Дальше: 7

6

 

Адвокат Юрий Гордеев подъехал к офису «Глории» ровно в семь вечера. Уже стемнело, и шел мелкий дождь со снежной моросью. Юрий набрал номер Грязнова.
— Алло, Денис. Я здесь, возле офиса. Да, жду.
Через минуту Денис показался в дверях. Прикрыв
голову портфелем, он пробежал от дома до машины и плюхнулся на сиденье рядом с адвокатом. Они пожали друг другу руки.
— Ну и погодка! — поежился Грязнов. — Хороший хозяин и сыщика из дома не выгонит.
— Ну, иногда любому хозяину рады… — заметил Гордеев.
— Это точно, — подтвердил Денис.
— И кто же наш плохой хозяин? — спросил адвокат, включив «дворники».
— Хозяйка, — поправил Грязнов.
— Ого! Это уже радует. С женщинами работать всегда как-то приятнее. Правда, иногда попадаются такие стервы, — заметил опытный Гордеев.
— Ну, эта не стерва.
— Если б так сразу знать, кто стерва, а кто не стерва, — грустно сказал Гордеев.
— Не. Моя клиентка прекрасная женщина, красавица и телезвезда.
— Неужели правда телезвезда? И кто же?
— Госпожа Истомина.
— Аналитическая программа «Кстати», — быстро отреагировал Гордеев.
— Точно так. Я вижу, ты телевизор смотришь?
— Бывает, что и смотрю. И тебе советую. Телевизор иногда тоже сеет разумное, доброе, вечное.
— Не замечал, — вяло отреагировал Денис.
— Это потому, что ты редко ящик смотришь. И невнимательно.
— После того как застрелили Кочкина, я вообще перестал и телевизор смотреть, и в газеты заглядывать. Кому хочется постоянно читать про собственное агентство разные гадости?
— Заметь, Денис, заслуженные гадости, заслуженные! — Гордеев поднял тонкий и длинный указательный палец, будто хотел пробить обшивку потолка машины.
— А это без разницы — заслуженные или нет, — сердито парировал Денис, — но все равно неприятно.
— Ну ладно, — сказал Гордеев, поворачивая ключ зажигания, — будем исправлять положение. Чтоб тебе не так противно было телевизор глядеть. Поехали, что ли, к твоей красавице?
— Ага, поехали.
— Где вы договаривались встретиться?
— В «Ньюс-пабе».
— Ты там бывал? — спросил Гордеев.
— Нет. Даже не знаю, как там надо выглядеть. — Грязнов потер подбородок пальцами. — Встреча с клиенткой… Побриться бы не мешало.
— Ничего, — успокоил его Гордеев. — Это хоть заведение и известное, но демократичное. Ты никого там не шокируешь своей щетиной. — Гордеев вырулил на дорогу, и машина покатилась по улице.
— Точно? А что это такое «Ньюс-паб»?
— Что-то вроде журналистского клуба. Акулы и прилипалы пера тусуются. Ну и подобная публика.
— А, ну тогда все нормально, — успокоился Денис, продолжая поглаживать щетинистый подбородок.
— Ты мне лучше о деле расскажи. Должен же я быть в курсе.
— Да дело, в общем, простое. На Истомину было совершено нападение.
— Ничего себе! Я и не слышал об этом. Обычно, стоит с какого-нибудь журналиста волосу упасть, как везде только об этом и трубят, дескать, опять покушаются на свободу слова. А тут покушение, да еще на такую известную личность! Странно!
— Кажется, она держит это в тайне.
— Ну что ж, ее право… Когда это случилось?
— Четыре дня назад.
— Видимо, действительно в тайне держит, раз до сих пор ничего не стало известно. А о личности нападающего что-то известно?
— Нет, конечно. Но Истомина подозревает в организации бывшую жену своего будущего мужа.
Гордеев хохотнул:
— Эка ты загнул! Бывшую, будущего… Что за странные отношения?
— Да там сам черт ногу сломит, — отмахнулся Денис.
— Ладно, продолжай.
— Ну вот. Порезал этот хулиган нашу клиентку.
— Сильно?
— Да нет. Ножиком полоснул по руке, правда, довольно глубоко. Рука забинтована до сих пор.
— Погоди, а в милицию-то она обращалась?
— Ясное дело. Короче говоря, дело, конечно, завели. Расследование какое-никакое провели, свидетелей опросили. Но Истомина не очень надеется на то, что органы всерьез к этому отнесутся.
— И правильно не надеется. — Гордеев вывернул руль. — Кто будет из-за простого пореза на руке из кожи вон лезть, даже для известной телеведущей? Никто.
— В общем, она хочет, чтобы мы провели свое собственное расследование.
— Ну что ж, похвальное желание. Главное, для тебя очень своевременное, так? — Гордеев лукаво подмигнул Денису.
— В общем-то, конечно, пришла она вовремя.
— Ну хорошо. А я-то тут при чем? — спросил Гордеев.
— Понимаешь, Юра, нам необходимо ознакомиться с материалами дела. И для этого нам нужен ты.
— Понятно. Вас никто к делу и близко не подпустит, а мне вроде как должны предъявить.
— Ага.
— Хорошо… Ну, за такую страшно сложную и интересную работу я, сам понимаешь, попрошу высокий гонорар.
— Это мне по барабану. Я даже слушать не буду, как вы договоритесь.
— Я думаю, Истомина женщина не бедная?
— Да, не на последние гроши она наши услуги оплачивать будет… А с таким женихом вообще может весь адвокатский корпус нанять.
— А кто у нас жених? — поинтересовался Гордеев.
— Злобин Сергей Юрьевич. Недвижимость, строительство, торговля автомобилями.
— Да, это хорошая партия, — задумчиво сказал Гордеев. — Тут можно и соответствующую оплату попросить. Думаю, что троечка нулей после небольшой цифры твою клиентку не смутит?
— А вот чтобы не смутила, сам с ней и разговаривай. Сам решай. Только не переборщи.
— Эх, — отмахнулся Гордеев, — с богатыми клиентами ведь как? Мало попросишь — они решат, что ты плохой адвокат, и откажутся. Много попросишь — их жаба задавит. И снова откажутся. Поэтому у адвоката должно быть соответствующее чутье, которое определяет размер просимого гонорара. Чтобы в точку…
— У тебя такое чутье есть?
— А как же! Иначе я бы так и просвещал старушек по квартирным вопросам в своей юрконсультации…
— Ну тогда я за тебя спокоен. И за свою клиентку тоже.
Гордеев погладил потертую приборную панель:
— Ну вот, старушка, ты и получишь наконец капитальный ремонт.
— А ты проси сразу на новую, — весело сказал Грязнов.
— Моя жадность все-таки имеет пределы, это во-первых, — ответил Гордеев, — а во-вторых, не надо при ней… — адвокат похлопал по рулю, — …говорить о других машинах. Заревнует, зачихает и — встанет. Она у меня такая.
— Тогда не стоит. А то придется пешком добираться.
— Тут все равно придется пешком пройти, — сказал Гордеев.
Машина, свернув с Большой Дмитровки, остановилась на въезде в Столешников переулок. Здания горели мокрыми огнями рекламы. По плитке темных от дождя тротуаров стекала вода.
Гордеев и Грязнов вышли из машины. Адвокат закрыл свои «Жигули», смотревшиеся довольно жалко рядом с огромным серебристым джипом, за стеклом которого был виден спящий охранник.
— Далеко идти? — Грязнов прикрыл голову портфелем.
— Нет, не слишком. У меня зонт есть.
Они пошли по переулку под одним зонтом, поглядывая на светящиеся витрины и вывески дорогих магазинов.
— Я всегда чувствую себя неловко в таких местах, — сказал Грязнов. — Каким-то недочеловеком себя ощущаешь, когда на это все смотришь.
— Ну, с твоих гонораров можно и тут кое-что себе позволить, — рассмеялся Гордеев.
— Да нет, все больше в магазинах рангом пониже отовариваюсь.
— Говорят, в Амстердаме, в Красном квартале, проститутки в витринах выставляют себя напоказ. Вот что мне напоминает это великолепие. Какой нормальный человек может себе что-нибудь здесь купить? Так что не переживай. Ты как раз вполне нормальный человек.
— Ладно. Долго нам еще идти?
— Вот он, «Ньюс-паб», — кивнул Гордеев на огромные стекла кафе и посмотрел на часы: — Без пяти минут восемь.
Они вошли в светлый небольшой холл. У дверей, ведущих в зал, стоял молодой человек в клетчатом жилете «кельтской» расцветки. Из-за высокой стойки на вошедших мужчин в недорогих костюмах полупрезрительно смотрела девушка, тоже одетая «в клетку».
— Друзья в клеточку, — пробормотал Гордеев и, поглядев на девушку, стряхнул влагу с зонта прямо на ковер, — жизнь в полосочку. Как зебра. Полоска белая, полоска черная… А в конце все равно задница…
— Что вам угодно? — скривилась девица.
— Видеть вас, прекрасная госпожа. — Гордеев подмигнул слегка оробевшему Грязнову.
— Тут у нас не музей, — отрезала девица.
— Правда? — изумленно глядя на нее воскликнул Гордеев. — А все равно такие редкостные экспонаты имеются…
Девушка не нашлась, что ответить.
— Мы пришли не только на вас посмотреть. Также выпить и закусить. Примите.
Он протянул девушке мокрый зонт, держа его за ручку. Девушка отстранилась и посмотрела на парня у дверей.
— У нас назначена встреча с Галиной Истоминой, — сказал Грязнов из-за плеча адвоката.
Девушка без промедления подхватила зонт и заулыбалась:
— Галина Борисовна здесь уже десять минут. Она предупредила, что ждет гостей. Проходите, пожалуйста.
Молодой человек распахнул двери, и адвокат с сыщиком вошли в полутемный зал, наполненный дымом дорогого табака, запахом духов и мягкими звуками музыки. В углу за роялем сидел носатый, черноволосый человек и, закрыв глаза, играл бесконечную печальную импровизацию на какую-то восточную тему.
— Зря ты ей про Истомину сказал. И так бы все приняла, никуда бы не делась, — раздраженно сказал Гордеев. — Жлобьё, швейцары, терпеть не могу! Ей лет двадцать, а она гордится, что полы за богачами моет и на их чаевые живет.
— Не злись, Юрий Петрович, — примирительным тоном проговорил Денис, — вон наша клиентка сидит. Рукой нам машет.
Они прошли к столику на четверых, за которым сидела Истомина.
— Здравствуйте еще раз, Денис Андреевич. Я рада, что вы так активно взялись за дело.
— Мы привыкли так работать, — скромно заметил Денис.
— Ну что ж, в таком случае, думаю, я не ошиблась, обратившись именно в ваше агентство, — вежливо улыбнулась Истомина.
— Наблюдение за подопечной установлено. Мне сообщили незадолго до выезда сюда, — немного важничая, сообщил Грязнов. — Представляю вам адвоката. Гордеев Юрий Петрович. Мой друг и очень хороший специалист.
Гордеев пожал Истоминой руку и вслед за Грязновым сел за столик.
Немедленно подскочила официантка с двумя кожаными папками меню.
— Советую заказать кофе по-турецки. Его здесь готовят действительно отменно, — сказала Истомина.
— Да, пожалуй, последую вашему совету, — согласился Гордеев. — Галина Борисовна, мне, собственно, Денис изложил суть дела.
Истомина вопросительно посмотрела на Грязнова.
— Только в той части, которая касается моей работы, разумеется, — перехватив ее взгляд, добавил адвокат.
Принесли кофе. Гордеев с удовольствием отхлебнул глоток обжигающего напитка и посмотрел в залитое дождем окно.
— Отличный кофе! — Адвокат выразительно посмотрел на Грязнова и тот понял, что сейчас Гордеев будет говорить о своем гонораре.
— Да, кофе здесь просто лучший в Москве. На мой взгляд. — Истомина улыбнулась.
— Слишком горячий для меня. — Грязнов поднялся из-за стола. — Я на минуту.
Он отошел подальше от стола. Подошел к бару, нащупал в кармане бумажник, постоял несколько времени и пошел в глубь зала, чтобы скрыться из виду.
Здесь музыка звучала громче. Грязнов направился к роялю, возле которого стояли парень и девушка. Их стаканы с коктейлями помещались на закрытой крышке инструмента. Девушка влюбленными глазами смотрела на пианиста, а ее спутник, совсем еще мальчик, видимо, страшно ревновал к этому взгляду.
— Эй, музыкант! — Он громко хлопнул по крышке рояля ладонью и покачнулся.
«Да он пьян совсем», — подумал Денис.
— Музыкант, сбацай нам что-нибудь этакое… — Юноша достал из заднего кармана туго набитый бумажник.
— Простите? Что сделать? — не прерывая игры, спросил пианист.
Его импровизация замерла на повторяющемся пассаже. Он смотрел на купюры, которые выложил на рояль мальчик. Две сто долларовые банкноты.
— Сбацай нам из Моцарта что-нибудь. — Молодой человек пытался попасть бумажником в карман пиджака.
— Из Моцарта? Что именно вы хотите услышать? — улыбнулся пианист.
— «Турецкий марш», — сказал юноша и обнял девушку за талию. — Двести грин за «Турецкий марш»!
— Боюсь, что не смогу сыграть марш, это не в стиле нашего заведения. Может быть, что-нибудь другое из Моцарта?
Юноша задумался, видимо, припоминая еще какое-нибудь произведение великого композитора, но, так и не сумев припомнить, сказал:
— Нет. Не хочу другое. Давай марш.
— Извините… — Музыкант с сожалением посмотрел на деньги, закрыл глаза и продолжил свою игру.
Девушка сняла руку парня с талии и, подхватив свой стакан, пошла к столику. Парень сгреб деньги и направился за ней следом, что-то бормоча.
Грязнов проводил парочку взглядом. Возле столика между парнем и девушкой завязалась перепалка. Она хотела уйти, а он не отпускал ее. Наконец более трезвая девушка вырвала свою сумочку из рук спутника и устремилась к выходу. Парень махнул рукой и упал на стул.
Денис усмехнулся, посмотрел на часы и направился к столику. Истомина и Гордеев пили кофе и разговаривали.
— Мы обо всем договорились с Юрием Петровичем, — встретила Грязнова Истомина.
— Очень хорошо. — Денис сел на стул. — Вот и кофе подостыл.
— Я завтра же займусь этим делом. — Гордеев обратился к Денису: — К вечеру, думаю, смогу тебе доложиться.
— Чем раньше, тем лучше. — Сыщик залпом допил кофе.
— Кстати, — обратился Денис к Истоминой, — вы уже познакомили вашу дочь с Филиппом Агеевым, который ее будет охранять?
— Сегодня мне это предстоит, — сказала та со вздохом. — Неизвестно, как Ника отреагирует — она у меня такая взбалмошная…
— Понимаю. Но, думаю, все будет хорошо, ведь Филипп человек спокойный, выдержанный. Он найдет общий язык с вашей дочерью.
— Дай-то Бог… Ну, мне пора. — Истомина поднялась из-за стола. — До встречи!
Она пошла к выходу, а к их столику подошел официант.
— Счет, — коротко сказал он, увидев, что гости поднялись, и тут же положил на стол маленькую папочку со счетом..
— Однако! Семьсот рублей. Вот зараза! — усмехнулся Гордеев, поглядев вслед Истоминой. — Сэкономила-таки.
— Юра, тебя не учили, что обычно мужчины платят по счету? — заметил Денис.
— Э-э! — отмахнулся Гордеев. — Когда это было? Сто лет назад, в прошлом веке. Сейчас каждый платит за себя. Или же просто тот, у кого есть деньги.
Они расплатились с официантом и пошли к выходу. Девушка за стойкой встретила их улыбкой.
— Зонт ваш высох. — Она подала его аккуратно свернутым.
— Спасибо. — Гордеев посмотрел за окно.
— И дождь кончился, — сказала девица.
— И за это спасибо, — вежливо поблагодарил он.
— Надеюсь, вам у нас понравилось… — ласково заглядывая в глаза Гордееву, произнесла девушка.
— Да, — коротко ответил Гордеев. — Понравилось.
— И вы еще к нам придете… — с каким-то нетерпением в голосе сказала девушка.
— Непременно, — отозвался адвокат, делая вид, что не понимает, чего от него хотят.
— Обязательно приходите, — упавшим голосом произнесла девушка.
Гордеев нахмурился и отвел взгляд.
— Пошли, Денис.
Грязнов, однако, все-таки вынул из кармана купюру и под укоризненным взглядом Гордеева протянул ее девушке, которая тотчас расплылась в нереально широкой улыбке.
На улице было влажно и зябко. Морось еще носилась в воздухе, но дождь действительно перестал.
— Напрасно ты дал деньги этой попрошайке, — заметил Гордеев, когда они вышли на улицу.
— Но ведь она высушила наш зонт! — парировал Денис.
— Ага, и разогнала тучи… — вздохнул Гордеев, — зонт, к твоему сведению, сам высох.
— Не так уж и много я ей дал…
— Все равно зря. Их баловать нельзя.
Сыщик и адвокат пошли по переулку обратно к машине. Впереди они увидели Истомину. Она остановилась у витрины модного магазина и, постояв несколько секунд, вошла внутрь.
— Вот видишь, ты только что заплатил за кофе той женщины, которая может себе позволить посещать магазины в Столешниковом. — Гордеев засмеялся.
— Ладно, все-таки она женщина, — пробурчал Грязнов.
— Все-таки, все-таки… — пропел Гордеев. — Для меня главное — что она клиент. И довольно выгодный. Пошли, друже. Нам нужно отрабатывать наши копеечные гонорары.
— Неужели на четырехзначную цифру не договорился?
— Запомни, Денис, — строго сказал Гордеев, — клиент всегда должен чувствовать, что, сколько бы он тебе ни заплатил, для тебя это сущие копейки.
Они подошли к машине. В серебристый джип охранники грузили бесчувственное тело молодого человека, любителя Моцарта. Изредка юноша взбрыкивал ногой и выпевал кусок мелодии «Турецкого марша», охранники при этом тихо матерились.
— Тебя до дома подбросить? — спросил Гордеев.
— Если не трудно. Устал что-то я.
Назад: 5
Дальше: 7