16
Чем больше Грязнов узнавал о Злобиной, об Артуре Калинине, тем больше понимал, в какие дебри его заводит простое, казалось бы, расследование.
В этой истории каждый вновь всплывающий персонаж оказывался связанным с другими фигурантами. Например, все большее значение приобретала загадочная фигура отца Ларисы Злобиной — Игоря Осадчего, сведения о котором сумел раскопать Кротов.
Этот человек в свое время сильно помог мужу своей дочери, проложив ему дорогу к большим государственным деньгам. А сам, казалось, ушел в тень. По документам получалось, что он всего-навсего миноритарный акционер злобинского холдинга, то есть человек, который владеет очень маленьким пакетом акций. Но на деле оказалось, что многие крупнейшие сделки и заказы на строительство организовывал именно он. Осад-чий встречался с большими людьми в различных министерствах, и после этого Злобин получал невиданные льготы по автомобильному бизнесу, подряды на строительство престижного жилья и государственных объектов. Эти встречи не протоколировались, конечно. И о них Грязнов узнал благодаря стараниям Кротова. Алексей Петрович провел огромную работу. Он раньше всех оценил значение промелькнувшей в отчетах фамилии теневого «генерала» Осадчего. Не сделай он этого, и «Глория» подверглась бы серьезной опасности. О возможностях Осадчего говорило хотя бы то, как легко он в свое время справился с тем же самым Калининым. Он организовал настоящую травлю этого весьма авторитетного (в своих кругах, конечно) человека. Машина правосудия заработала в полную силу, но, как только Арбитр отступился от холдинга Злобина, все карательные органы и даже пресса сразу будто бы забыли о его существовании…
Расшифровка записи телефонного разговора Злобиной и Осадчего:
«Злобина. Привет, пап.
Осадчий. Здравствуй, доченька.
Злобина. Артур мне сказал…
Осадчий. Я не хочу об этом человеке ничего слышать.
Злобина. Он может нам помочь.
Осадчий. Он может только навредить делу. Сейчас не то время, чтобы такой человек мог помочь.
Злобина. Еще недавно ты считал иначе.
Осадчий. Не надо об этом. Я сказал. Он не будет иметь никакого отношения к нашим делам. Когда ты зайдешь?
Злобина. На днях.
Осадчий. Буду рад тебя видеть.
Злобина. Пока. Подумай над тем, что он предлагает. Мы бы могли…»
Злобина не договорила фразу — Осадчий повесил трубку.
Расшифровка телефонного разговора Калинина и Осадчего:
«Калинин. Добрый вечер, Игорь Валерьевич.
Осадчий. Добрый.
Калинин. Узнали меня?
Осадчий. Лишнее говоришь.
(Пауза.)
Осадчий. Что надо?
Калинин. Ваша дочь предложила мне поучаствовать в истории с известным нам человеком.
Осадчий. Это с кем же?
Калинин. Вы знаете.
Осадчий. Понял… Это ее не касается. И ты не лезь.
(Пауза.)
Калинин. Как то есть не касается? Я имею к этому делу…
Осадчий. Никакого отношения ни ты, ни твои дружки к этому делу иметь не будете никогда. Смотри, парень, ты знаешь мои возможности.
Калинин. Я тоже кое-что могу! От доли своей не отступлюсь. Ты меня не прижмешь, как раньше!
Осадчий. Ах ты вот как заговорил!
Калинин. Да, вот так! Мне очень жаль, что вы не хотите принять участие в наших делах. Придется обойтись без вас!»
Получив распечатку разговоров Калинина и Осад-чего, Грязнов решил установить подслушивающее устройство на телефон последнего.
— Даже и не думай сейчас этого делать! — предостерег его Кротов.
— Почему это? Он отец Злобиной. Они часто общаются…
— Черт с ней, со Злобиной! Мы сейчас слишком мало знаем об Осадчем. А вот он сразу поймет, что ему сели на хвост, и быстро узнает, кто именно, и тогда нам несдобровать. Нужно выходить на него через других людей. Выявлять связи. А когда наберем их достаточно, сможем сыграть с ним в открытую. Не трогай его пока. Все дороги ведут в Рим, а все ниточки этого дела будут тянуться к Осадчему. Попомни мои слова.
— Ладно, — согласился нехотя Грязнов и отменил выезд «технарей».
Только спустя долгое время он понял, от скольких бед его это спасло. Агентство активно занималось сбором данных по связям Злобиной. Очень много интересного узнали про Артура Калинина. Оказалось, что через Истомину он был знаком с ее мужем Леонидом и многими телеворотилами. Что он вовсю крутит на телевидении бандитские деньги. Что он ненавидит Злобина, который в связи с разводом, очевидно, потерял расположение тестя, и тот, возможно, натравит Калинина на Сергея и Галину Истомину, чья деятельность на телевидении давно уже вызывает недовольство многих власть предержащих.
Не имея возможности следить за Осадчим, Грязнов принял решение взять под плотное наблюдение Калинина, который казался наиболее опасным и способным на все персонажем этой истории. А после того, как он прочел распечатку разговора Калинина и Осадчего, он решил лично заняться этим делом.
В одном из разговоров Арбитр упомянул о клубе «Шатильон» и о том, что там он встретится с человеком, который решит проблему со Злобиным. Денис понял, что эта встреча состоится в ближайшее время…
Он подъехал к дому Калинина в шесть вечера. Машина с ребятами из «Глории» стояла неподалеку, рядом с подъездом. На всякий случай Денис не стал подходить к ним, а позвонил на мобильный старшему и попросил зайти в маленькую чайную, находившуюся в кондитерском магазине напротив дома, за которым велось наблюдение. Собственно, это была не чайная, а просто три столика у витрины магазина.
Грязнов сел за самый дальний от окна стол и заказал две чашки чаю. Агент Мазуркевич, исполненный важности от порученного ему дела, появился через минуту после звонка.
— Докладываю, объект из дома не выходил, — чуть ли не в полный голос произнес он. Хорошо, что в магазине было достаточно много народу.
— Сядь! Ты бы еще мегафон взял. — Грязнов оглянулся по сторонам.
— А, простите, — расстроился Мазуркевич.
— Ничего. Выпьешь чай, вернешься в машину и уедешь отсюда. А то ты нам тут всех распугаешь.
Говоря эти слова, Денис заметил человека, который спешил к магазину, напряженно всматриваясь в витрину. Вроде бы обычный человек, но что-то показалось Грязнову подозрительным.
— Сиди и пей чай! Ко мне не обращайся! Меня нет! — Грязнов взял свою чашку и пересел за соседний столик спиной к входу.
Человек возник в поле его зрения через несколько секунд. Он медленно прошел по залу и встал в очередь. Грязнов перехватил его испытующий взгляд, направленный на Мазуркевича. Тот, ничего не понимая и старательно не глядя на Дениса, торопливо выхлебал чай и вышел из магазина. Слава Богу, это длилось недолго, и человек ничего не заметил, он прошел мимо Дениса, следуя за Мазуркевичем.
«Значит, мы пасем их, а они пасут нас, — подумал Грязнов. — Интересно только, кто эти «они». Вторую машину вызвать не успею…»
Денис увидел, как следом за его ребятами с места снялась иномарка, стоявшая на другой стороне улицы.
Грязнов набрал номер Мазуркевича.
— Алло. Это Денис. За вами хвост, парни. Синий «ауди». Точно. Пока не сбросите, в контору ни ногой.
Грязнов допил свой чай и заказал еще чашку. Он решил наблюдать за выездом со двора отсюда. Он знал, что у Калинина черный «форд-мустанг» и ездит он очень рискованно и быстро. Но, с другой стороны, Денис не мог быть уверен, что загадочные «они» не оставили у дома вторую машину с наблюдателями.
«Форд» выехал со двора через две чашки чая с вкуснейшими пирожными. Денис быстро поднялся и вышел из магазина. Уже начинало темнеть, а красные круглые огни стоп-сигналов «форда» скрылись за поворотом.
Грязнов сел в машину и помчался следом. К счастью, светофор пришел к нему на помощь, и он нагнал автомобиль Арбитра. Остановившись, Денис посмотрел в зеркало заднего вида. Слежки вроде бы не было. Они тронулись одновременно.
«Форд» развил с места бешеную скорость. Грязнов тоже поддал газу. Калинин безбожно подрезал машины, перескакивал из ряда в ряд, и Денис, не привыкший к подобной езде, заметно отставал. Арбитр явно привык делать на дороге все, что вздумается. «Интересно, во сколько это ему обходится? — подумал Денис. — Наверняка для гаишников он просто золотое дно».
Правда, Денис уже понял, что скорее всего Калинин направляется к «Шатильону». Они пролетели Бережковскую набережную, проскочили под Лужнецким мостом и выехали на коротенькое Воробьевское шоссе. Возле «Мосфильма» гаишник, проводив взглядом «форд», остановил-машину Грязнова.
— Нарушаем, господин хороший! — весело сказал инспектор.
— А вон тот тоже нарушал! Подрезал меня. — Денис смотрел вслед красным стопакам.
— Так я же не враг себе, чтобы… — инспектор запнулся, — такого человека тормозить! Права покажем!
— Вы что, его знаете? — Денис передал документы милиционеру.
— Его тут все знают. Завсегдатай!
Машина Калинина свернула в боковую улицу.
— Завсегдатай «Шатильона»? — спросил Грязнов.
— Что, хочешь догнать и чего-то ему предъявить? — ухмыльнулся инспектор. — Не советую. Чревато.
— Довольно странно это слышать от слуги закона.
— Так и есть я слуга. А он в законе. Ну, как расходиться будем?
— Полтинник.
— Маловато.
— Нормально.
— Сто, — тоном, не терпящим возражений, заявил инспектор.
— Ну что ж, — пожал плечами Денис, — тогда придется сообщить в МУР о том, что вы имеете связи с некоторыми завсегдатаями клубов.
— Ты что это? — ошалело воскликнул инспектор.
— Ну как хочешь, — беспечно проговорил Денис. Он демонстративно достал телефон и сделал вид, что набирает номер.
— Ладно… — быстро сказал инспектор. — Езжай отсюда. Даром!
Огорченный инспектор направился к будке поста. Грязнов сел в машину и не торопясь поехал к клубу.
Во дворе казино горели многочисленные шарообразные светильники. Деревья светились сотнями новогодних лампочек на невидимых проводах, раскиданных по ветвям. На крыльце возле стильной стрельчатой двери стоял охранник и парень в классической бордовой униформе служителя и шапочке в форме плоского цилиндра, проще говоря, «таблетки». Увидев машину Грязнова, парень бросил сигарету в урну и направился к Денису.
— Добрый вечер! Рады вас приветствовать! Позвольте, я поставлю вашу машину на стоянку. — Парень протянул руку за ключами.
— Хорошо. А когда я получу ключи?
— Сразу же, как я определю ваш автомобиль, — с легким презрением в голосе сказал униформист. Он понял, что перед ним человек, не привыкший к дорогой обслуге.
— Стоянка где? — Денис разобрался в интонации и прибавил голосу жесткости. Он вышел из машины и протянул ключи.
— Здесь за углом. — Униформист сел за руль.
— Поставьте машину так, чтобы можно было легко выехать. Я здесь ненадолго.
— Понятно. Сделаем, — с готовностью откликнулся униформист.
Грязнов вынул из кармана пару купюр, протянул их униформисту, затем проводил свой автомобиль взглядом до угла и направился к дверям. Внезапно они распахнулись. Из дверей охранники вынесли на пластиковых креслах целую компанию пьяно галдящих людей. Их выносили поочередно, каждое кресло тащили двое служащих. Грязнов подумал, что таким образом из клуба выставляют проштрафившихся, но потом он заметил, что откуда-то с тыла пронесли и поставили под деревья пластиковый же стол, который накрыли в мгновение ока. Веселящуюся компанию на стульях аккуратно расставили вокруг стола. Охранники вернулись в казино, возле стола осталась пара униформистов в ожидании распоряжений.
Грязнов вошел в здание клуба. В холле было безлюдно, только возле окошка обмена денег на фишки стояли двое. Из зала доносились звуки вальса.
«Прямо бомонд какой-то!» — Денис направился к окошку. По дороге он остановил направляющегося в зал охранника.
— Скажите, Артур Иванович уже здесь?
— Здесь, — охранник оглядел Грязнова. — А что?
— Я большой поклонник его манеры игры. Рискованно играет. — Денис понял, что зря спросил про Арбитра, того действительно знали все и могли доложить, что им интересуется какой-то непонятный субъект.
— Рискованно? — Охранник усмехнулся: — Ну да. Это точно. В зале он где-то, — добавил он и направился по своим делам.
Денис выложил под презрительный взгляд кассирши двести долларов, получил четыре фишки и вошел в игровой зал.
Зал оказался достаточно большим. Его стены были обиты терракотового цвета тканью с узорами, потолок имел пурпурный оттенок, намастиченный паркетный пол блестел и отражал в себе красноватые тона стен и потолка.
Кругом были расставлены столы для «Блэк Джека», ни за одним из них крупье не скучал. Посетители, как мухи, облепили два рулеточных стола. Словом, игра шла вовсю, несмотря на достаточно раннее время.
Ближе к сцене, на которой юные, лет четырнадцати, танцоры отплясывали джайв, стояло несколько обеденных столиков, в глубине зала Денис увидел барную стойку.
Грязнов обходил зал в поисках Арбитра. Он вглядывался в лица игроков и поражался, насколько азарт делает их похожими. Красный отблеск стен и потолка наносил оттенок возбуждения и стыда на физиономии. Грязнов увидел, как какой-то человек с сосредоточенным видом подтаскивал к себе стопку фишек, а на него с вожделением смотрела пышногрудая дама. Ее спутник отходил от стола, держа ее за руку. Он был настолько бледен, что даже общий кровавый фон не красил его лица. Грязнов заметил, что карманы пиджака этого бедолаги были вывернуты наружу. Проигравший сделал еще шаг, его рука и рука его подруги вытянулись во всю длину. Теперь либо он должен был вернуться к столу, либо она отправиться за ним. Дамочка встретилась глазами со счастливчиком, который загреб кучу денег, улыбнулась ему и отбросила руку проигравшего бедолаги. Тот оглянулся, и Грязнов признал в нем известного в недавнем прошлом эстрадного артиста.
Вообще в толпе гостей мелькнуло несколько известных физиономий. Денис узнал знаменитого режиссера в сопровождении двух девушек, видимо, начинающих актрис, явно пьяную стареющую кинозвезду, еще пару человек со знакомыми, несмотря на темные очки, лицами. Видимо, сказывалась близость к клубу «Мосфильма».
Грязнов обошел весь зал. Калинина нигде не было. Денис уже начал волноваться, когда наконец увидел Арбитра. В щегольском белом костюме и красной рубашке, которые придавали ему сходство с цыганским бароном из фильмов Кустурицы, он появился откуда-то сбоку от сцены й явил залу свой орлиный профиль, на который, правда, никто не обратил внимания, как впрочем, и на танцоров на сцене. Мальчик с девочкой танцевали страстное танго, девочка оргастически закатывала глаза, а мальчик покусывал свою нижнюю губу. Грязнову это казалось отвратительным, а вот Калинину пара, видимо, пришлась по душе. Он пальцем подманил к себе улыбчивого, хорошо одетого господина, также вынырнувшего из темноты сбоку от сцены. Господин с улыбкой выслушал Арбитра и с готовностью кивнул. Артур Иванович направился в зал, следом за ним шел охранник казино, на предплечье которого лежал лоток с фишками.
Улыбчивый с ненавистью смотрел вслед Арбитру, но, когда тот оглянулся, снова просиял любезной улыбкой.
«На халяву играет!» — догадался Грязнов, наблюдая за Калининым, который сел за стол для «Блэк Джека».
Денис взглянул на улыбчивого. Тот обогнул сцену и подошел к столику, спрятанному в «аппендиците» между подиумом и стеной. Там сидели и трескали салаты две мощные женщины в сапогах и шапках. Видимо, родительницы выступающих детей. Одна из теток, в очках с затемненными стеклами, выслушала улыбчивого с подобострастной улыбкой и согласно кивнула.
«Продано!» — подумал Грязнов, наблюдая, как «улыбчивый», указывая рукой на Арбитра, объясняет теткам план их дальнейших действий.
Калинин тем временем остался за столом один на один с крупье. Поставив стопку фишек на кон, он набрал номер на мобильном телефоне. Денис направился к нему, остановился за спиной охранника. Однако не смог почти ничего расслышать, кроме последней фразы: «Все, давай, я тебя жду».
«Значит, скорее всего, встреча с «человеком, который решит проблему со Злобиным» состоится сегодня и именно здесь», — подумал Грязнов.
Юные танцоры закончили выступление. Мамаши засуетились и уже стоя доедали остатки дарового обеда. Грязнов расположился у рулеточного стола, неподалеку от Арбитра. Рядом стояли два молодых человека в хороших костюмах.
— Никто ничего не заметит, я тебе говорю, — сказал один.
— Да не может быть. Такие девочки в неглиже будут плясать…
— Я тебе говорю. Никто даже не обернется. Смотри сам.
Они повернулись к сцене, на которой появилась под характерную музыку канкана группа из трех прелестниц в капорах. Замельтешили юбки, и точеные ножки красавиц описывали в воздухе кренделя.
— Ну что я тебе говорил! — сказал приятель приятелю.
— Да уж. Азарт — великая вещь. Но подождем.
Грязнов присмотрелся к танцовщицам и понял, о
чем идет речь. На всех трех девушках не было нижнего белья — только черные чулки с подвязками. Денис огляделся по сторонам; похоже, никто действительно не замечал этого. Все были заняты другими, очевидно, куда более занимательными вещами.
Девушки синхронно завертелись на сцене на одной ноге, поддерживая вторую за носок туфли, а затем, — взвизгнув под заключительный аккорд, встали в позу, повернувшись к залу тремя голыми попками.
Грязнов посмотрел вокруг. Только охранники в зале заметили, что произошло, остальные следили за руками крупье и шариками на вертушках рулеток. А девушки уже покидали сцену.
— Ну как? — спросил один спорщик другого.
— Полный атас. — Молодой человек передал товарищу веер из пяти купюр с Франклином. — Во сколько обошлось?
— Сотня на каждую.
— То есть ты еще двести на мне наварил?
— Все равно пропьем вместе, не парься, — сказал выигравший, обнял обиженного товарища за плечи и потащил к бару.
Денис оглянулся на Калинина. Тот продолжал играть. Лоток с фишками был наполовину пуст. Грязнов тоже решил сыграть и поставил две фишки на красное. Он вернул свое и выиграл пятьдесят долларов, поставил еще раз — и опять удача. На кону было уже триста против начальных ста. Денис оставил фишки на поле. Колесо завертелось, ритмично постукивая о стенки, побежал шарик на встречном движении. Грязнов пытался уследить за ним — он впился руками в край стола. Шарик встал на черное. Проигрыш. Денис огорчился и тут вспомнил, зачем, собственно, он сюда пришел. Он оглянулся.
Арбитра уже не было за игровым столом. На его месте сидел охранник и, положив лоток с фишками на стол, беседовал с крупье.
«Идиот!» — обругал себя Грязнов и быстро осмотрел зал. Калинина не было видно нигде. Сыщик быстро направился в холл. Из дверей выходил молодой человек в кожаной куртке с мотоциклетным шлемом в правой руке, обтянутой перчаткой, на левой руке перчатки не было. Грязнов встретился с ним взглядом на мгновение, а потом того скрыла захлопнувшая дверь. Непонятно почему, Грязнов сильно встревожился. Он осмотрелся и заметил в глубине холла две узкие стрельчатые двери в туалеты. Он направился туда.
В белоснежном, сверкающем чистотой клозете было тихо. Дверцы двух кабинок закрыты. Грязнов открыл одну, потом другую.
Во второй кабинке он обнаружил Артура Калинина. Его тело было втиснуто между стенкой и унитазом и неестественно вывернуто, как будто мертвец пытался сделать мостик в позиции назад. Весь его белый пиджак был залит кровью из дважды простреленной груди, а голова разворочена контрольным выстрелом, так что орлиный нос болтался на обрывке кожи. Только красная рубашка цыганского барона, казалось, не пострадала…
Грязнов почувствовал приступ дурноты и влетел в соседнюю кабину. Он склонился над унитазом и увидел левую кожаную перчатку в луже крови под ногой трупа. «Это он! — пронеслось в голове Грязнова. — Мотоциклист!»
Денис бросился к выходу. Выскочил на крыльцо и тут же увидел мотоциклиста. Он уже выехал на улицу перед клубом и, разгоняя своего стального коня, направлялся к Мосфильмовской улице. Грязнов метнулся к стоянке, не упуская убийцу из виду. Мотоцикл свернул направо и скрылся за живой изгородью из кустов. Денис отыскал взглядом свою машину. Она стояла безнадежно запертая другими автомобилями. Чтобы быстро вытащить ее, понадобится вертолет. Грязнов в досаде топнул ногой, и тут взгляд его упал на черный «мустанг» Калинина. Тот стоял в стороне от всех машин, и ему ничего не мешало выехать в ту же секунду. К тому же хозяин вряд ли его уже хватится…
Сломя голову Грязнов бросился обратно в клуб. Охранник на крыльце задержал его:
— В чем дело, уважаемый?
— Иди за мной — узнаешь! — рванулся вперед Денис.
Охранник поспешил следом. Денис влетел в кабину
и, стараясь не смотреть на то, что осталось от лица Арбитра запустил руку в его карман. К счастью, ключи были здесь.
— Вот блин! — услышал Грязнов за спиной утробный голос охранника.
Его вытошнило прямо на кафельный пол. С трудом справляясь с дурнотой, Денис выскочил из клуба и, часто и шумно дыша, побежал к «форду».
Две секунды спустя черный «мустанг» вылетел на Мосфильмовскую улицу и помчался в сторону от центра. Денис увидел, что на первом же встречном перекрестке уже готов зажечься красный свет, и поддал газу. Педаль непривычно мягко ушла вниз. Двигатель взревел, и «мустанг», точь-в-точь как мускулистый дикий конь прерий, буквально прыгнул вперед. Денис едва успел отвернуть руль и проскочить между огромным джипом «Навигатор» и желтым такси.
— Вот гад! — сказал таксист и покрепче вцепился в руль.
— Ну, козел! — хором сказали четверо мужичков с бритыми затылками в джипе и рванули следом за «фордом».
Денис буквально летел вперед. Он получал огромное удовольствие от езды. Он даже понимал теперь, почему на таких машинах люди предпочитают носиться сломя голову. Медленная езда подходила этой зверюге так же, как трасса «Формулы-1» детскому самокату.
На следующем перекрестке на светофоре стоял мотоциклист. Грязнов подъехал к нему и стал рядом. Мотоциклист повернулся и посмотрел на Грязнова черным стеклом шлема. Потом взглянул на светофор и запустил руку за пазуху куртки.
«Он узнал машину!» — промелькнуло в голове Дениса. Он, будто в замедленной съемке, увидел поворачивающийся в его сторону пистолет с глушителем. А затем направленное на него дуло… Денис рванул на себя рычаг коробки передач, и «мустанг» совершил еще один прыжок, которому бы позавидовал его прародитель из американской прерии. Только на этот раз «мустанг» рванулся назад.
Пуля, пущенная мотоциклистом, отрекошетила от основания лобового стекла, запустив затейливые ручейки трещинок. «Мустанг» тряхнуло. Он врезался задом в защитную решетку «Навигатора».
— Бля! — хором возмутились четверо в джипе. А «форд» с разбитыми поворотниками рванул вперед.
Грязнов видел в зеркале заднего вида, как махина «Навигатора» помчалась следом за ним. Теперь он гнался за убийцей, а ребята в джипе гнались за ним.
Не упуская мотоциклиста из виду, Денис набрал на мобильнике номер конторы.
— Агентство «Глория». Добрый вечер, — услышал он профессионально приветливый голос Галины.
— Галка, это Денис, — заорал в трубку Грязнов. — Срочно сообщи всем нашим и позвони Турецкому и дядьке: я преследую убийцу по Мосфильмовской улице. Он на мотоцикле, я на «форде», номерной знак… черт его знает какой! На черном «мустанге», короче.
— На лошади, что ли? — поинтересовалась Галина, которая давно привыкла к подобным звонкам и уже перестала проявлять какие-либо эмоции.
— Сама ты… Извини. Нет, не на лошади. На машине. Звони быстрее… Мы сворачиваем на Университетский проспект.
— А кого он убил?
— Уволю к чертовой матери! Звони!
Грязнов отключил трубку. Он несся следом за мотоциклистом и благодарил Бога за то, что он не позволил ему сесть за руль собственной машины. Во-первых, пришлось бы тратиться на ремонт, а во-вторых, он бы никогда не догнал мотоцикл на своем хиленьком «опеле». Убийца выбирал пустынные места, где мог разогнаться в полную силу. Вот сейчас скорость движения достигала почти ста сорока километров в час.
Вот убийца пару раз оглянулся, а затем поднял руку. Денис резко рванул руль вправо. «Мустанг» вильнул в сторону, а пуля, пролетев мимо, пробила колесо наезжавшего «Навигатора». Тот ударил «мустанг» в заднее крыло — «форд» завертелся и вылетел на встречную полосу.
Грязнов зажмурился, а когда открыл глаза, то увидел метрах в ста впереди отъезжающего мотоциклиста. В результате удара «мустанг» перебросило через разделительный бордюр, брешь в котором пришлось бы долго искать, и теперь Грязнов мог продолжать преследование.
Денис увидел спешащих к нему через дорогу хромающих и кряхтящих ребят из врезавшегося в дерево «Навигатора» и ударил по газам. К счастью, выносливый «форд» был в порядке и с готовностью рванулся с места. Правда, теперь он ревел невероятно громко, видимо, при перелете оторвало глушитель.
Зазвонил телефон. Денис поднял трубку.
— Привет Грязнуля-младший! — услышал он в трубке бодрый голос Александра Борисовича Турецкого.
— Привет! — откликнулся Денис.
— Что поделываем?
— Да вот убивца по Москве гоняем.
— Ясно. Мне это твоя секретерка изложила. Что за убийца?
— Только что завалил Артура Калинина по прозвищу Арбитр.
— Это в «Шатильоне» на Пырьева?
— Точно. Уже сообщили?
— Да я, собственно, туда еду, с дороги звоню.
— А мы с ковбоем, похоже, летим вам навстречу.
— Он что, развернулся?
— Это мягко сказано. По-моему он решил, что ему удалось скинуть меня с хвоста.
— Наивный! Он не знает, как привязчивы Грязно-вы, — засмеялся Турецкий. — Кстати, где ты «мустанга» надыбал, конокрад?
— А это машина покойного. Я бы на своей ни за что не сдюжил.
— Денис, смотри, чтобы ни царапины на машине пострадавшего! Там могут быть отпечатки пальцев!
— Хорошо, Александр Борисович, — с некоторым сомнением ответил Денис. Он решил пока не говорить Турецкому о том, что уже пришлось перенести черному «мустангу».
— И там, в салоне, тоже ничего не трогай!
— А ничего, что я весь руль руками захватал? — иронически спросил Грязнов.
— Ладно, — разрешил Турецкий, — руль можно…
— Он свернул на Мосфильмовскую к центру.
— Держись пока подальше, мы его тут перехватим.
— Понял. Да, Александр Борисович!
— Слушаю, слушаю.
— Там у трупа Калинина, под башмаком, вторая перчатка нашего друга. Проследите, чтоб не пропала.
— Спасибо, что сказал. До связи.
Грязнов держал убийцу в поле зрения. Он понимал его логику. Убийца рассчитывал, что после столкновения с джипом преследователь либо погибнет, либо попадет в руки ребят из «Навигатора». Ну, в крайнем случае окажется, что «мустанг» «сдох». А значит, преследователь не опасен и самое безопасное направление — это обратный маршрут, где никто его не ждет.
«Не твой сегодня день, дружище!» — злорадно подумал Грязнов.
Мотоциклист сбавил ход, видимо, чтобы не привлекать к себе вниманим. Навстречу Денису внезапно выехал целый кортеж милицейских машин. Убийца миновал поворот на улицу Пырьева. Грязнов прокатился следом. У клуба стояло множество машин с мигалками.
«Видимо, будут его брать на посту», — подумал Грязнов и прибавил ход.
У развилки, где Воробьевское шоссе разделялось на Мосфильмовскую и улицу Косыгина, две милицейские машины перегораживали проезд.
Он увидел, что его знакомый инспектор спешит наперерез мотоциклисту и машет жезлом.
«Что он делает?! — подумал Грязнов. — Назад! Пригнись, продавец полосатых палочек!»
Мотоциклист выстрелил в инспектора — тот упал. Убийца оглянулся, заметил «мустанг» и, легко проехав между «Жигулями» инспектора и тротуаром, понесся вниз.
Грязнов объехал круг с противоположной стороны, в нарушение всех правил и помчался следом. Он увидел огни мотоцикла, который сворачивал в пешеходную зону к набережной.
Денис достал пистолет из кобуры и свернул следом. Дорога была одна. Слева река, справа слишком крутой подъем даже для мотоцикла, к тому же поросший лесом. Но Грязнов понимал: если убийца отъедет подальше, бросит мотоцикл и уйдет в лес, которым поросли Воробьевы горы, его вряд ли удастся найти.
Огни мотоцикла маячили впереди, и Денис, как говорится, втопил газ до полика. Раненый и искореженный «мустанг» не подвел, взревел и понесся вперед, грохоча и царапая асфальт оторванным глушителем.
Денис выставил руку с пистолетом в окно и, не глядя на дорогу, прицелился в приближающиеся «стопа-ки» мотоцикла. Он выстрелил три раза и после третьего выстрела увидел впереди вспышку взрыва. Видимо, одна из пуль попала в бензобак…
В лобовое стекло что-то ударило, осколки рассыпались разноцветным дождем. Денис едва успел пригнуться. «Мустанг» заскрипел тормозами и, описав дугу задними колесами, остановился.
Зазвонил телефон. Денис развернул машину и медленно поехал вперед, не спуская глаз с горящих обломков, разлетевшихся на десятки метров вокруг. Он приложил трубку к уху.
— Чего не отвечаешь? Уснул, что ли? — В голосе Турецкого слышалось беспокойство.
— Уснешь тут! Разгул преступности в столице, «важняк». По улице без пистолета не проедешь. Чикаго, блин!
— Ты где, остряк?
— На набережной.
— Какой?
— Воробьевской. — Грязнов вышел из машины и, оглядев пожарище, подошел к воде.
— Что тебя туда занесло?
— Наш друг сюда заехал. Видимо, хотел в партизаны уйти.
— Ты его разубедил?
— Разубедил наглухо, похоже.
— То есть? Ты что — стрелял в него? — встревожился Турецкий.
— В порядке самообороны, естественно.
— Ну, это понятно. — Похоже, Турецкий разнервничался: — Ну он хоть жив?
— Не думаю, Александр Борисович.
— Ай! Обидно. Там никого из внутренних органов не видно?
— Нет, характерный запах отсутствует. Откуда им тут взяться?
— Да должны бы патрулировать. Райончик-то глуховатый. Ну, сейчас это и к лучшему. Я подъеду минут через пять. Ничего там не трогай.
— А над трупом поглумиться?
— Только в присутствии свидетелей и при участии компетентных и старших товарищей.
— Ладно, жду. Но едва превозмогаю себя.
Он отключил телефон и спрятал его в карман пальто. Проверил пистолет, огляделся. Было тихо и темно. Остатки мотоцикла красиво догорали, как ритуальное капище. Денис подумал, что благоразумнее будет в таком месте и в такое время держать пистолет поближе и на взводе.
От реки шла влажная прохлада. Было зябко. Город на другой стороне Москвы-реки суетился и светился огнями. По новому мосту пролетали через реку автомобили, а между ферм железнодорожного моста виднелась медленно тянущаяся кишка железнодорожного состава. Она тянулась и тянулась и казалось, никогда не кончится — платформы сменяли вагоны, их заменяли цистерны, потом опять платформы.
— О чем задумался, детина? — услышал Денис за спиной голос Турецкого и обернулся.
— Ездюк приветливый спросил, — весело произнес Грязнов и тут увидел идущего от машины Грязнова-старшего. Тот был явно не в духе.
Улыбка сползла с лица Дениса.
— Ты чего это себе позволяешь?! — закричал дядька. — Тебе тут что? Чикага какая-нибудь? Ты себя кем считаешь?
— Добровольным помощником милиции, — звонким голосом сказал Денис.
Турецкий, который стоял к подходившему Грязнову старшему спиной, прыснул смехом и отошел в сторону.
— Я вот тебя под суд отдам, пионер. Будешь знать, как по людям из пистолетов палить. — Грязнов подступил к племяннику вплотную: — Оружие давай сюда!
Денис молча отдал пистолет.
— Этот парень, между прочим, стрелял в меня дважды, — обиженно сказал он.
— Если бы я взрывал всех, кто в меня стрелял, по Москве бы одни руины стояли. — Грязнов-старший проверил обойму. — Как в Сталинграде.
— Я не хотел его взрывать. Само как-то вышло.
— Само вышло, — передразнил дядька. — Это ты вон Турецкому заливай! А мне не надо. Я тебя вот с такого возраста знаю. — Он показал рукой на полметра от земли.
— Ну ладно, ладно, Слава, — успокаивал его Турецкий, — ничего страшного. С киллерами иногда случается, что в них самих тоже стреляют.
— Что людям скажем, прокурор? — обратился Вячеслав Михайлович к Турецкому, который уже начал осматривать какие-то обломки. — Сейчас следственная бригада из «Шатильона» подтянется.
— Скажем, что произошел несчастный случай. Его так разнесло, что ни одна экспертиза пулю не найдет. Да и искать не будет. — Турецкий подошел к Денису: — Ты преследовал преступника, и внезапно его мотоцикл взорвался.
— Это как? — иронически спросил Грязнов-старший. — Ехал-ехал — и взорвался? Это же курам на смех.
— Упал. Разбился. Чиркнул бензобаком о металлический барьер. От искры произошел взрыв. Кстати, у меня такое ощущение, что просто от попадания пули в бензобак таких взрывов не бывает. Значит?» — Он вопросительно посмотрел на Грязнова-старшего.
— Хм… Дениске крупно повезет, если окажется, что этот мотоциклист вез еще и гранату.
— Вот-вот, — Турецкий повернулся к Денису: — Но вообще, ковбой, тебе крупно повезло. Если бы на убийство в клубе выехал не я, не отмыться бы тебе и твоей «Глории» вовек.
— Да, что-то переклинило меня, — нахмурился Денис. — Этого Калинина пристрелил, черт с ним, одним подонком меньше стало. Но он же инспектора у поста расстрелял, сволочь. Мог просто уехать, а он в упор его…
— Благородная месть — вот что! — Грязнов-старший переглянулся с Турецким.
— Не переживай, Денис! Жив твой инспектор, — сказал Александр Борисович. — Они, когда ориентировку на задержание получили, первым делом кинулись бронежилеты надевать. Потому и пропустили этого… — оглянулся он на обломки, — …погорельца. Но зато две пули из пистолета ему, как слону дробина.
— Ну и слава богу! — обрадовался Денис. — Он, конечно, взяточник, но все-таки не преступник.
— Это точно! Взятка гаишнику — это не взятка, а налог. Даже я бы им платил, но не берут. Стесняются. — Грязнов-старший оглянулся на подъехавшую на микроавтобусе к месту происшествия следственную бригаду. Следом тянулась вереница милицейских машин и карета «скорой помощи».
— Слышишь, Саша, порули тут за меня моим молодняком, — попросил Грязнов-старший Турецкого. — А то дел еще!
— Ехай-ехай, начальничек, — напутствовал Турецкий. — С меня и одного Грязнова хватит.
— Изменщик коварный! — Грязнов засмеялся. — Ну, бывайте здоровы! На шашлык остаться не могу. — Он посмотрел на обломки мотоцикла, чернеющие на дороге, и покачал головой. — Пока, стрелок. За пистолетом завтра заезжай ко мне. Все равно его на стенде отстрелять надо.
Грязнов-старший уехал. К Турецкому и Денису подошел человек в штатском:
— Что нам делать, Александр Борисович?
— Сколько у вас людей, помимо экспертов?
— Человек пять-шесть плюс водители.
— Неприкосновенность водителей на сегодня отменяется. Все на поиски фрагментов мотоцикла и ездока! Берите фонари, включайте фары — и вперед.
— Есть, «вперед»! — «Штатский» отошел распоряжаться.
— Вперед есть вперед, назад есть назад, военский мужчинка, — проводил его Турецкий взглядом. — Ну-с, а теперь отрабатывай свою провинность, излагай историю.
Денис уже открыл было рот, но тут к ним подошел врач «скорой помощи»:
— Я не понимаю, что происходит! Почему этот субъект распоряжается мной? Я уже час занимаюсь осмотром трупов! Меня пациенты ждут!
— Спокойно, товарищ! — остановил его излияния Турецкий. — В чем дело?
— Этот ваш… сотрудник заставляет меня, моего фельдшера и водителя искать какие-то фрагменты!
— Он ошибся. Скажите, что я освободил вас от этой работы. Вы будете работать с уже имеющимися фрагментами.
— Фрагментами чего?
Турецкий непонимающе глядел на врача:
— Тела, естественно. Чего же еще?
— Ну тогда извините! Это в мои обязанности не входит. Я могу засвидетельствовать смерть. А тут должен работать судмедэксперт.
— Ну ладно, — сказал Турецкий, — тогда вы свободны. Свидетельствовать смерть тут уже не требуется.
Врач поспешил к своей машине.
— Кажется, все вопросы решили. Теперь рассказывай. — Турецкий закурил.
— Значит, так, все началось после убийства префекта, которого охраняли мои ребята.
— И которое, кстати, я расследую.
— Я знаю. И как результаты?
Турецкий сомкнул концы большого и указательного пальцев.
— И не подумай, что это означает «о'кей». Нет. Полный ноль. Очко глухое. — Следователь выдул струю дыма через кружок и разомкнул пальцы. — Давно такого не было. Чистая заказуха без единой зацепки. Ладно, давай излагай, можно не от печки начинать. И конспективно.
Тем временем на набережной «военский мужчинка» развернул крупномасштабную операцию. Сначала в свете автомобильных фар были собраны все фрагменты мотоцикла и погибшего, которые валялись на дороге и вблизи нее. Таким образом удалось собрать почти весь мотоцикл, не хватало только рулевой вилки. В обугленное сиденье было вплавлено седалище убийцы, а его ноги намертво пригорели к расплавленным цилиндрам. «Военский» смотрел на эту мозаику и чесал в затылке.
— Ищем остальное, мужики! До полной картины, так сказать!
«Мужики» развернули машины фарами в лес, взяли в руки фонари и начали прочесывать местность.
— …Так, случайно, мы вышли на Калинина, — рассказывал между тем Денис. — А поскольку заказчица требовала отслеживать все связи Злобиной, мы установили за Арбитром наблюдение.
— Смотри, как красиво! — Турецкий указал на бродящие среди деревьев лучи фонарей. — Как в этих… «Секретных материалах».
— А мы как Малдер и Скалли, — добавил Грязнов. — Кто есть кто, уточнять не будем.
— Не стоит, действительно… Ты погляди, Денис! Тебе действительно крупно повезло!
Турецкий наклонился над белым полиэтиленом, на котором раскладывали мелкие находки.
— А что тут?
— Посмотри! — Турецкий держал в руках искореженный и обгоревший кусок металла. — Знаешь, что это такое?
— Да, Александр Борисович, приходилось видеть такие. Это осколок от гранаты «Ф-1».
— Точно! Молодец. Так что теперь у тебя проблем не будет. Так и передай твоему дядьке. А теперь рассказывай дальше. Как тебе Истомина объяснила, что у нее со Злобиной общий любовник?
— Да рассказала еще одну душедробительную и зубощипательную историю. На этот раз о своей страсти к Калинину. Они знакомы уже давно. А сейчас она вроде бы пыталась от него избавиться, но он ее не отпускал. Роман, короче говоря.
— И мотив для убийства, — задумчиво сказал Турецкий.
— Да в этом деле мотивов, как в опере!
— Хорошо сказано! Продолжай, мой юный, но не зеленый, друг!
— Так вот, через Арбитра мы вышли на некоего Осадчего Игоря Валерьевича, отца Ларисы Злобиной, парохода и человека. Этот папа весьма темная и мутная личность, но про него Кротов больше знает, он им занимался. И что характерно, все за кем мы начинали следить, рано или поздно выходили на контакт с Осадчим. Кроме, пожалуй, Леонида Истомина.
— Это муж твоей клиентки?
— Да. Он однажды встречался со Злобиной. Они поговорили на повышенных тонах. Потом она написала ему телефон на салфетке и ушла. А он вечером того же дня позвонил Осадчему.
— Чего хотел?
— Попытался мягко намекнуть на то, что ему что-то известно про деятельность Осадчего, про дурные пристрастия его дочери. Шантаж, одним словом.
— А тот что?
— Ничего. Просил перезвонить.
— И как, перезвонил?
— Насколько я знаю, пока нет.
— Дело ясное, что дело темное. — Турецкий посмотрел на приближающийся свет фонаря. — Чего-то нашли.
Милиционеры вынесли на дорогу бесформенный кусок плоти в кожаной куртке.
— Приставляйте к ногам, — распорядился начальник. — Так. Плотнее. Отлично! Туловище и правая рука. В руке пистолет с глушителем, который вдавлен в грудную клетку. Замечательно! Продолжайте поиски.
— Что в этом замечательного? — Турецкий наблюдал из темноты, как распоряжающийся поисками «военский» излагал девушке из экспертной группы свою версию происшедшего, тыча палкой, как указкой, в собранные фрагменты. Девушку слегка мутило.
— Судя по всему, труп, то есть тогда еще не труп, а совсем наоборот, живой человек, сидел на мотоцикле, вот так… — «Военский» полуприсел и развернулся боком. — Он собирался выстрелить в преследователя. Об этом говорит положение руки с пистолетом. И в этот момент произошел взрыв.
— А отчего он произошел? — слабым голосом спрашивала девушка, стараясь не глядеть на фрагменты тела.
— А-а! От того, что взорвалась граната, видимо, спрятанная в кармане мотоциклиста. Видимо, сдетонировала. Из-за этого его разорвало на мелкие части. Но, как видите, — тыкал он пальцем в найденные фрагменты, — почти все мы уже нашли.
Девушка кивала, прикрывая рот носовым платком.
— Художник вдохновенный! — усмехнулся Турецкий. — Так ведь и до правды докопается. Господин эксперт, — обратился он к девушке, — пистолет на баллистическую экспертизу немедленно. И вторую перчатку тоже. Пусть проверят ее идентичность той, что найдена в «Шатильоне».
— Понятно. — Девушка не отрываясь смотрела на носки своих туфель, и натягивала на руки перчатки.
— Вот так вот. Пусть делом займется. А не вдохновляет нашего друга. Так, скажи мне, а в результаты ваших поисков, касаемые Осадчего и прочих, Истомина посвящена?
— Конечно. Это было одно из условий…
— А на кой черт ей экономические выкладки по злобинскому холдингу, сведения об Осадчем и прочая ерунда? Какое это имеет отношение к нападению на нее?
— Не знаю. Может, и никакого. Хотя благодаря слежке за Калининым, я уже говорил, мы узнали точно, где находится одежда, в которой Злобина была в момент нападения.
— Да, я помню. Но все-таки мне кажется, что не только Злобина интересует любознательную журналистку Истомину.
— Кротов тоже так считает, — кивнул Денис.
— Вот видишь. Слушай, что тебе говорят старшие товарищи! — поднял указательный палец Турецкий.
— А может, возьмете это дело себе в прокуратуру? Вам оно больше по масштабам подходит.
— На основании результатов несанкционированной прослушки? — Турецкий покрутил пальцем у виска. — Ты совсем уже зарапортовался.
— Действительно. Александр Борисович, вы планируете провести обыск в квартире Калинина?
— Хочу просить санкцию. — Турецкий опять закурил.
Они отошли уже достаточно далеко от места аварии.
— Хочешь получить этот мужской костюм, в котором щеголяла Злобина?
— Да, хотелось бы. Возможно, на нем кровь Истоминой.
— Но у тебя же ключи Калинина. — Турецкий повернул назад и указал на разбитый «форд». — Я санкцию получу не раньше послезавтрашнего утра.
— Я понял. Спасибо.
— Только не наследи там, — подмигнул Денису Турецкий.
— Ясное дело.
Они подошли к освещенной площадке, как раз когда милиционеры обнаружили висящий на дереве руль с болтающейся на нем рукой. Один из них, молодой сержант, карабкался на ветку.
— Давай, давай! — кричал снизу начальник. — Еще немного, и мы полностью соберем этого парня.
— Как же полностью? Головы-то нет, — сказал один из поисковиков.
— Все облазили. Нет ее.
— Может, в реку упала? — предположил сержант, висевший на ветке, как ленивец.
— Снимай руль. Потом еще раз прочешем лес. Она должна быть где-то здесь, — уверенно сказал начальник.
