4
В особняке Непесова Женя расширившимися от ужаса глазами смотрела на экран телевизора. Там показывали экстренный выпуск новостей.
Три полностью сгоревших джипа, вокруг милиция и пожарная машина. На заднем плане толпа любопытствующих.
Вот на фоне обгоревших машин возник корреспондент местной телекомпании.
«Мы ведем свой репортаж с места, где менее двух часов назад было совершено дерзкое нападение на первого помощника губернатора Беллу Владимировну Кравцову. По предварительным данным, нападение было тщательно спланировано. Машина, в которой находилась Кравцова, подорвалась на заранее установленной мине, которая, судя по всему, была радиоуправляемой. По свидетельствам жителей близлежащих домов, сразу после взрыва они услышали автоматные выстрелы. Кравцова и вся ее охрана погибли. Напомним вам, что неделю назад на первого помощника губернатора уже было совершено покушение. На этот раз оно удалось.
Скорее всего, убийство Беллы Кравцовой является очередным этапом в продолжающейся криминальной войне.
Представители следственных органов пока отказываются давать какие-либо комментарии.
Завтра в вечернем выпуске мы постараемся дать более развернутую панораму произошедшей трагедии».
В гостиной повисла гнетущая тишина.
Женя, не двигаясь, продолжала смотреть на экран, хотя начали показывать рекламу. Непесов, плотно сжав губы, барабанил пальцами по ручке кресла. Сидящий в углу Коляда напряженно обдумывал сложившуюся ситуацию, пытаясь выстроить в уме последовательность, в которой теперь должны были начать развиваться события.
Иногда он бросал взгляд на Женю.
Та сидела с отрешенным видом.
В гостиную быстрым шагом вошел Аркадий Анохин и тут же направился к Непесову.
— Мурад Мурадович, вы уже слышали?
Только тут он заметил сидящую без движения Женю.
— Женя, мне очень жаль, что это произошло. Ты должна держаться.
Женя подняла на него глаза, потом посмотрела на Непесова, на Олега. Не говоря ни слова, поднялась с дивана и пошла в сторону выхода.
— Женя, ты куда?
— На воздух, Мурад, — ответила она, не оборачиваясь. — Мне надо подышать.
Когда Женя вышла, Анохин занял ее место на диване.
«Покупайте новый эффективный наполнитель для кошачьих туалетов, — неслось из телевизора. — Ваша кошечка скажет вам спасибо».
— Да выключи ты, на хрен, этот чертов телевизор! — крикнул Непесов.
Коляда еще ни разу не видел его в гневе.
Анохин нажал кнопку пульта, и в гостиной стало тихо.
— Что будем делать, Мурад Мурадович? — поинтересовался он, не обращая никакого внимания на Коляду. — Мы не можем так это оставить.
— А мы это так и не оставим, — процедил Непесов. — Я эту суку достану.
Теперь Коляда видел перед собой не доброго и отзывчивого дядю Мурада Непесова, который взял на себя заботу о сыне своего погибшего друга. Теперь перед ним сидел Перс — богатейший человек Приморского края, который мог себе позволить содержать чуть ли не целую армию, но не смог помешать убийству Кравцовой. И от осознания этого простого факта он был в ярости.
Непесов посмотрел на Коляду:
— Олег, у меня к тебе просьба. Ступай побудь вместе с Женей. Ей сейчас тяжело. Успокой ее как-нибудь. Ну я не знаю. Ступай.
Не говоря ни слова, Коляда поднялся и отправился искать Женю. Он понимал, что Непесов решил не говорить при нем о делах, тем более о таких.
Но ничего, рано или поздно он сумеет выяснить все, что ему нужно.
Выйдя из особняка, Коляда увидел вооруженных автоматами охранников. Они курили и разговаривали о чем-то своем. Коляде не было слышно их разговора, но содержание ему было примерно известно. В последние дни все разговоры были только о войне.
При виде Коляды охранники замолчали.
К нему здесь было странное отношение. Все знали об особом внимании к нему Непесова, но никто, за исключением руководителей охраны, не знал причин этого.
Коляда направился прямо к ним:
— Вы не видели Женю? Мурад Мурадович попросил найти ее.
— Она пошла к морю, — ответил один из охранников. — Ребята хотели пойти ее сопровождать, но она их отшила.
— Значит, пошла одна?
— Одна, — подтвердил охранник. — Слушай, Олег, а это правда, что ее мать взорвали?
— Да, только что по телевизору экстренный выпуск показывали. Ее и две машины сопровождения. Всех подорвали.
— Вот суки!
— Суки, — согласился Коляда.
Отвернувшись, он направился к морю.
Особняк Непесова занимал огромную территорию. Это был целый парк со своим лесом. Одной стороной этот парк выходил на побережье.
Раньше на этом месте располагался детский пионерский лагерь, но он закрылся еще в конце восьмидесятых из-за нехватки средств. Что можно было разворовать — разворовали, а все остальное за пару лет пришло в полную негодность и сгнило.
Потом всю эту территорию приобрел в личную собственность Мурад Непесов. И значительную помощь при покупке оказала ему Белла Владимировна Кравцова.
Коляда прошел мимо старого фонтана и вышел к каменной лестнице, ведущей к морю. Внизу он увидел фигуру Жени. Она сидела на скамейке и смотрела на море.
Когда он подошел, она даже не повернулась.
— Что тебе надо? Передай Мураду, что со мной все в порядке. Просто мне надо побыть одной.
— Мне жаль, что так произошло с твоей матерью. Я понимаю, как это тяжело.
— Понимаешь? — Она резко повернулась. — Что ты понимаешь? Да ты ни хрена не понимаешь.
Развернувшись, Коляда направился обратно.
— Подожди, — услышал он за спиной голос Жени.
Коляда остановился.
— Извини, я не хотела тебя обидеть. — Ее голос стал мягче. — Я не подумала, что твои родители… Ну, в общем, они ведь тоже погибли…
— Ничего. Я не обиделся. Ты сейчас очень расстроена.
— Присесть не хочешь?
Она подвинулась на край, освобождая ему место. Коляда сел.
Несколько минут они сидели молча, наблюдая за накатывающимися на берег волнами.
— Понимаешь, — начала Женя, — мы говорили с ней за час до того…
Она начала тихонько всхлипывать.
— …до того, как это случилось. У нее был такой странный голос. Сейчас я думаю, что она знала… нет, не знала — чувствовала, что это должно произойти. А мы поговорили так недолго…
Женя расплакалась.
Коляда аккуратно обнял ее, Женя уткнулась ему в плечо и разрыдалась по-настоящему.
— Успокойся, Женя.
Коляда не умел утешать девушек. Людей вообще сложно утешать в таких ситуациях. Никогда не знаешь, что именно надо сказать, чтобы человеку сделалось легче, поэтому начинаешь нести всякую чушь и произносить самые банальные слова.
Однако, как ни странно, это действует.
Наверное, это происходит оттого, что любые слова от самых умных и важных до самых глупых на самом деле ничего не значат. Человеку нужны не слова, ему нужно тепло и ощущение того, что кто-то есть рядом. Кто-то, готовый выслушать и посочувствовать.
Именно посочувствовать. Не понять, не объяснить, не разложить все по полочкам, а просто посочувствовать.
Спустя десять минут рыдания перешли во всхлипывания, потом они стали все реже, реже и наконец прекратились совсем.
Женя подняла мокрое от слез лицо и посмотрела на Коляду.
— Спасибо, Олег. — В ее голосе звучала искренняя благодарность. — Правда, спасибо.
— Не за что. Я рад, что тебе лучше.
Он убрал руку с ее плеча.
Жест вышел настолько неловким, что Женя рассмеялась. Коляда тоже улыбнулся.
— А ты правда пять лет лежал в сумасшедшем доме?
Улыбка исчезла с его лица.
— Извини, что я спрашиваю, просто это так…
— Необычно?
— Ну да, — просто сказала Женя.
— Правда. Но я не сумасшедший. У меня была амнезия.
— Я слышала, ты кого-то убил.
— Когда бежал? Я не убил, просто слегка ударил. Он не хотел отдавать мне ключи от больницы.
— Нет, не тогда. Еще раньше.
Коляда отвернулся.
— Я плохо помню то, что было раньше.
— Олег, если тебе неприятны мои вопросы, ты скажи. Я перестану.
Он пожал плечами:
— Да нет, спрашивай, если тебе интересно.
— А куда ты бежал?
— Не знаю. Просто бежал. Я подумал, что, если заберу собственное личное дело и историю болезни, они не станут меня искать.
— А что ты собирался делать?
— Устроился бы куда-нибудь.
Женя оценивающе посмотрела на Олега. Он выдержал ее прямой взгляд.
— А ты отчаянный, — сказала она наконец. — Прямо как из кино. Если бы ты жил в Америке, то подался бы в Мексику. В фильмах люди, которые хотят скрыться, всегда убегают в Мексику. Я думаю, ты бы сумел до нее добраться.
— Но мы живем не в Америке.
— Да, — согласилась Женя.
— Я однажды убежал из интерната. Давно. Мне тогда было лет пятнадцать. Пробирался к морю, хотел поступить в мореходку. Дурак был. Думал, если я до них доберусь, они меня примут с распростертыми объятиями и не позволят интернату забрать меня обратно.
— И что произошло дальше? Ты добрался?
— Добрался. — Коляда невесело усмехнулся. — Почти три месяца петлял, но все-таки добрался.
— А они?
— А они посадили меня в лазарет и позвонили в интернат. Оттуда приехал воспитатель и отвез меня обратно.
Он замолчал.
Снова возникла пауза.
— В интернате тебя обижали?
— В интернате всех обижают. Пока ты не вырастешь и не станешь сильным, тебя обижают старшие. Особенно если ты не хочешь плясать под их дудку. А когда ты становишься старшим, на тебя начинают наезжать воспитатели. — Он снова усмехнулся. — Но после того побега мой авторитет очень сильно вырос. Среди воспитанников. Зато воспитатели меня с тех пор возненавидели.
Неожиданно сзади, там, где стоял особняк, раздались автоматные очереди. Сквозь них до слуха доносились крики и топот ног.
— Что это? — Женя инстинктивно прижалась к Коляде.
— Не знаю. Но нам лучше побыстрее убраться с этой лавки.
Возле особняка прогремело несколько взрывов.
Коляда схватил Женю за руку и бросился к стене.
— Мы должны спрятаться.
— Надо идти в дом.
— Ты что, ошалела? Ты не видишь, что там творится? Нас тут же подстрелят.
Осторожно поднявшись по лестнице, они рванули влево. Туда, где росли деревья. Пробежав сотню метров, они оказались в лесу. Здесь можно было отдышаться.
Сквозь деревья было хорошо видно все, что происходило возле особняка.
Охрана рассредоточилась и вела огонь по наступавшим. Все происходящее напоминало настоящий военный штурм.
— Кто эти люди? — шепотом спросила Женя.
— Не знаю, — пожал плечами Коляда. — А ты что думаешь?
— Это люди Мичмана. Это те, кто убил мою маму.
— Они что, идиоты? На что они рассчитывают? Неужели они надеялись прорваться?
Они отбежали еще немного и спрятались за деревьями, недалеко от старой беседки.
Перестрелка продолжалась.
«Что же происходит? — мучительно думал Коляда. — Ведь это чистой воды безумие. Но Мичман не идиот. А раз он не идиот, то что это может быть? Для чего весь этот цирк?»
Ответ уже вертелся у него в мозгу, как вдруг сквозь шум выстрелов до его слуха донесся посторонний звук.
Когда он проходил практику в джунглях, его учили слышать одновременно сразу все звуки.
Это были шаги идущего человека. Он шел совсем рядом с ними.
За спиной, слева, метров двадцать.
Коляда зажал Жене рот и повалил на землю.
— Тихо, — прошептал он ей в ухо. — Не шевелись. Здесь кто-то есть.
Вся территория хорошо освещалась. И в свете фонарей они увидели силуэт мужчины. Мужчина направлялся прямо к беседке. На его плече висела винтовка. В свете фонаря блеснул окуляр, и Коляда понял, что эта винтовка снайперская.
«Так и есть, — подумал Коляда. — Все это не более чем отвлекающий маневр. А настоящая опасность находится здесь».
Тем временем человек снял с плеча винтовку и начал занимать удобную для выстрела позицию. Он действовал не торопясь, настоящий профессионал.
«Вот черт, — подумал Коляда. — Надо срочно что-то предпринимать. Если этот стрелок сейчас грохнет Непесова, то ни о каком тайном офисе с подпольной бухгалтерией можно и не мечтать».
Он без труда мог бы справиться с этим снайпером голыми руками, но рядом была Женя. А применить на ее глазах весь арсенал своих приемов или хотя бы даже один было невозможно.
В сиротских приютах и сумасшедших домах такому не учат.
Посмотрев вокруг, Коляда заметил подходящий камень.
«Вот это будет натурально, — подумал он. — И эффективно. Хотя и не очень эстетично».
— Лежи здесь и не шевелись, — прошептал он на ухо Жене. — Не шевелись ни в коем случае. Что бы ни произошло. Понятно?
Она кивнула.
— Что ты собираешься делать?
— Лежи и не задавай вопросов.
Взяв камень, он осторожно поднялся и медленно двинулся по направлению к беседке.
Все произошло очень быстро.
Изумленное лицо снайпера, поднятая вверх рука с зажатым в ней камнем.
Коляда всеми внутренностями почувствовал момент, когда камень вошел в соприкосновение с головой. Снайпер охнул и повалился на бок.
Кроме винтовки при нем оказался пистолет Макарова и охотничий нож с широким лезвием. Вынув из его штанов ремень, Коляда скрутил снайперу руки. Потом завязал рот.
Осмотрев винтовку, он обнаружил, что это новейшая американская разработка. Фантастическая вещь, чувствительный оптический прицел позволял видеть даже сквозь задернутые шторы.
Забрав трофеи, Коляда вернулся к Жене.
— Ты в порядке?
— Да. А ты?
— Все нормально. Надеюсь, я его не убил.
Он протянул ей пистолет.
— Умеешь с этим обращаться?
Женя кивнула.
— На всякий случай аккуратней. Он снят с предохранителя.
Они пролежали на земле бок о бок еще почти тридцать минут. Все это время они практически не разговаривали. Только внимательно наблюдали за происходящим и слушали.
Через полчаса стрельба неожиданно стихла.
Несколько одиночных очередей — и полная тишина.
— Это все? — прошептала Женя.
И, несмотря на шепот, ее голос прозвучал громко.
— Похоже, что все.
— Значит, мы можем идти?
Сквозь оптический прицел Коляда рассматривал вход в особняк. Из всех углов медленно выползали вооруженные охранники.
Наконец на пороге здания появился Анохин.
Он что-то возбужденно кричал охранникам, размахивая руками во все стороны.
«Похоже, нас собираются искать, — подумал Коляда. — Однако подождем, что будет дальше».
И действительно, несколько вооруженных людей сломя голову понеслись в сторону моря.
— Что там происходит? — прошептала Женя.
— Мне кажется, нас ищут.
На пороге особняка показался сам Мурад Непесов. Судя по тому, как увеличилась его фигура, он надел бронежилет. Со всех сторон его прикрывали охранники с бронированными щитами.
«А вот тут-то тебе бы и настал конец, — подумал Коляда. — Или позже, когда бы все окончательно успокоилось».
— Можно идти, — сообщил он Жене. — Там Мурад Мурадович.
Их появление было встречено ликованием.
Слушая Женин рассказ о героизме Коляды, Непесов то и дело одобрительно смотрел в его сторону. Сидевший рядом с Колядой Анохин несколько раз от души хлопнул его по плечу.
— Нет, ну надо же, камнем! — повторил он несколько раз. — Против лома нет приема. Молодец, Олег! Ей-богу, молодец.
В гостиную вошел один из охранников:
— Снайпер мертв. Никто из наших ребят его не знает.
Непесов посмотрел на Коляду.
— Ничего, Олег. Не бери в голову. Ты все сделал правильно. И я тебе очень признателен.
Он поднялся из кресла:
— Погоди, я сейчас вернусь.
К Коляде подошла Женя:
— Ты как, Олег? В порядке?
— Все нормально.
— Слушай, я так и не поблагодарила тебя. Если бы не ты, я наверняка наделала бы глупостей. Дернулась бы к дому. В общем, спасибо. — Она протянула ему руку. — Друзья?
Он протянул руку в ответ:
— Друзья.
В гостиную вернулся Непесов. В руках он нес прямоугольный бархатный футляр.
Непесов протянул футляр Коляде:
— Держи, Олег. Это тебе от меня подарок. На память. Знаю, что подарки передаривать не принято, но это особый случай.
Сев на диван, Коляда открыл коробку.
Внутри лежал пистолет Макарова. Дорогой подарочный экземпляр с золотыми вставками. На рукоятке была выгравирована надпись «Мураду Непесову от генерал-лейтенанта милиции Семена Карпова. На память».
— Я не могу. — Коляда растерянно посмотрел на Непесова. — Это же вам.
— А я тебе говорю — бери. Я сам никогда не думал, что расстанусь с этим пистолетом. Он для меня очень… ценен, что ли? А теперь я сам хочу тебе его подарить. Как говорил генерал-лейтенант милиции Семен Карпов, «за проявленный героизм и отвагу». Бери.
— Спасибо большое.
— Мурад Мурадович, — поинтересовался Анохин, — а что это за история с милицейским генералом?
— Давно все это было. Когда я на флоте служил. В общем, там случилась громкая история с контрабандой. Ну а я, как говорится, проходил случайно мимо. Помог обезвредить, задержать и так далее. Мы потом с этим генералом выпивали, и он мне признался, что, если бы дело провалилось, он бы с кресла слетел. А я его вроде как от этого спас. Вот он мне и подарил этот пистолет. Кстати, — Непесов повернулся к Коляде, — он в полной боевой готовности. Так что, если что, можешь пользоваться. — Он помолчал. — А генерал Семен Карпов спустя полгода все равно слетел.
— Мурад, а что мы станем делать дальше? — спросила Женя.
— Дальше? — переспросил Непесов. — Я тебе скажу, что мы станем делать дальше. Завтра утром мы вылетаем в Кунсан. Мне надо будет успокоить корейских партнеров. К тому же будет лучше, если ближайшие несколько дней меня не будет в стране.
— Почему?
Непесов переглянулся с Анохиным.
— По разным причинам, — неопределенно ответил он.
— А я? — Женя задала новый вопрос.
— А ты полетишь со мной. Вы оба полетите. Ты и Олег.
