Книга: Заснувший детектив
Назад: Глава восьмая
Дальше: Глава десятая

Глава девятая

 

Демидыч и Филя не просто за кем-то следили — они ездили в Николо-Архангельский район, туда, где тяжким непосильным трудом сотрудникам «Глории» удалось найти участок, арендованный загадочной «торгово-посреднической» фирмой «Дина». Денису по дороге на Неглинную друзья рассказали об этой эпопее, ну и о том, разумеется, что помимо Астахова удалось сфотографировать еще четырех человек, приехавших туда поздно вечером на джипе «шевроле», и что с одним из этих четверых Астахов заходил в кондрашинский подъезд.
Демидыч больше не следил за женой Астахова, в настоящий момент он с Филей должен был заменять кассеты в видеокамерах, установленных возле таинственной территории, огражденной бетонным забором с колючей проволокой.
— Может быть, кстати, они уже и вернулись, — сказал Щербак, подъезжая к офису «Глории».
Сыщики вышли из машины.
— Ну что, Денис, хорошо быть дома? — засмеялся Голованов, хлопая его по плечу. — Ты не волнуйся, там можно смело говорить, мы все регулярно на предмет прослушки проверяем.
— Странные какие-то ощущения, — пробормотал Денис, заходя в офис. — Словно во сне. Не думал все же, что так скоро вернусь… Хотя возвращением это назвать трудно, учитывая, что предстоит очередное бегство.
Нет, Демидыча с Агеевым не было, зато Макс, как всегда, торчал за своими компьютерами. Увидев шефа, он заулыбался, от чего его огромная физиономия стала еще шире. Проблему будущей связи он решил тут же:
— Можем связываться через интернетовские чаты. Будем чатиться.
— Что мы будем делать?! — изумился Голованов.
— Чатиться. Общаться в чатах.
— Это еще что за хрень?
— Способ общения в Интернете в реальном времени. Все, что ты пишешь, сразу видит другой человек. Чаты — это такие тусовки, на которых одновременно общается куча народа, все — под псевдонимами. Вот где затеряться проще простого, там толпы тинейджеров бродят, там уж фээсбэшникам никакая слежка не поможет. Нам просто нужно будет условиться о том, в какой день каким чатом пользоваться.
— Отлично, — сказал Денис, — потусуемся с тинейджерами.
— А у меня, кстати, новости, — сообщил Макс. — Удалось вычислить еще троих гавриков, которых Сева у «шевроле» заснял. Двое — чеченцы, Авторхан Чилаев и Казбек Шамитов, что самое замечательное, по официальным данным, они якобы погибли еще в первую чеченскую войну.
Щербак невесело засмеялся.
— Третий — некто Роман Спиридонов, майор в отставке, как и Астахов, бывший армейский разведчик, год назад уволенный из рядов Вооруженных сил за служебное несоответствие. Ну, подробности его биографии нам сейчас ни к чему, за исключением того, что какое-то время Спиридонов служил под началом Медведя.
— Та-ак, — сказал Денис.
— Кого? — недоуменно переспросили Голованов и Щербак.
— Ах да… — Денис повернулся к ним. — Перед тем как меня забрали, я успел Максу слить кое-какую информацию, просто на всякий случай, чтобы она у него хранилась. Он ведь у нас сам по себе — компьютер с большой буквы. Вам, мужики, не обижайтесь, эти сведения были ни к чему, только увели бы в сторону. В общем, есть такой человек, генерал-майор Герман Медведь, особа, приближенная к императору, в смысле — к президенту. Он присутствовал при моем разговоре с президентом, точнее, он-то его и вел. На волне успеха с освобождением Кондрашина мне была предложена работа в какой-то новой супер-пупер спецслужбе, я отказался, после чего от меня потребовали хранить этот разговор в тайне. Ну, что вы теперь думаете?
Сыщики ошарашенно молчали. Макс сообразил, что самое время сварить побольше кофе.
Щербак сказал, не глядя на Дениса:
— Кстати насчет успеха с освобождением Кондрашина. Ты все-таки не хочешь нам рассказать, как ты это провернул в Ростове?
Голованов сердито стрельнул в его сторону глазами, но Денис успокаивающе поднял руку:
— Пока не хочу, Коля. Все по тем же причинам: целее будете. Уж очень этих сведений ФСБ домогается, и кто знает, кто еще.
Макс раздал чашки с кофе. Денис свою понюхал, но пить не стал.
— Тогда такая версия, — предложил Голованов. — Я в такие совпадения не верю: если Медведь с Астаховым уже серьезно в этой жизни пересекались, то, значит, они и сейчас вместе завязаны в этой истории. Думаю так. Этот твой Медведь собирается устроить в ФСБ грандиозную чистку, для чего сколотил бригаду пусть не кристально чистых, но зато надежных и профессиональных людей. Знаете, сколько недавних военных не могут сейчас найти себе применения? А разведчики — это же элита! Возможно, Медведь рассчитывает, что ФСБ облажается с расследованием убийства Кондрашина, как уже облажалась с поимкой его похитителей.
— И люди из этой его бригады, как ты говоришь, пасут фээсбэшников, — продолжил мысль Денис, — фиксируя их малейшие промахи, чтобы Медведь мог потом предъявить президенту собранный таким образом компромат или сведения об их профнепригодности?
— Ну! Хотя сейчас ясно одно: Медведь со своими ребятами — это слишком круто для «Глории». И опасно. Надо отстраниться.
Щербак внес свою лепту:
— А я уверен, что Кондрашина люди Медведя не убивали, иначе зачем бы они там крутились?!
Все подумали и согласились, это выглядело, пожалуй, вероятным. Вдруг Голованов со Щербаком уставились друг на друга. Николай озвучил их общую мысль:
— Елки-палки, Сева! Нам нужно немедленно убрать со «складов» всю аппаратуру, пока ее еще не заметили! Звони мужикам, вдруг они еще там!
Голованов схватился за телефон, но не успел набрать семь цифр, как в «Глорию» вломились Филя с Демидычем и принялись по очереди тискать Дениса в объятиях.
— Ну ладно, — оборвал эту бурную сцену Голованов, — поздоровались, а теперь — прощайтесь. Денис сваливает от нас на время. А вы возвращаетесь назад — снимать камеры.
— Давай сами съездим, — возразил Щербак. — Пусть они отдохнут. Я камеру устанавливал, я и сниму.
— Куда это Денис сваливает?! — расстроился Демидыч. То, что нужно было снова ехать бог знает куда на ночь глядя, его волновало в гораздо меньшей степени.
— Ухожу в подполье, — улыбнулся Грязнов-младший. — Поселюсь где-нибудь в шалаше… Кстати, вы посмотрели съемку, там есть что-нибудь?
— Ни шиша! — с чувством сказал Филя, падая на диван. — Холостая работа. Одни проклятые доберманы носятся. И я проголодался, как сволочь. Может, по случаю прибытия-отбытия босса сообразим куда-нибудь съездить поужинать?

 

Счастливо освобожденный Пенгертон после долгожданного общения с семьей отправился в клинику, которая обслуживала руководящих сотрудников издательского дома, и прошел там комплексное обследование.
После того как все многочисленные рентгены показали, что переломов и трещин нет, внутренние органы находятся в относительном порядке, не считая ущерба, нанесенного алкоголем (а кто ж его считает?!), Пенгертон посетил терапевта, который наблюдал его уже много лет. Терапевт прописал физиотерапию и выказал искреннее изумление по поводу того, как при таком несметном количестве ссадин, синяков и гематом Пенгертон обошелся без серьезных травм.
Пенгертон подумал о том, что, пожалуй, стоит похлопотать перед Ванштейном (когда он выйдет на свободу, разумеется), чтобы организовать Денису Грязнову пожизненную пенсию. Ведь то, что этот человек для них сделал, — это маленькое чудо. Или даже большое. По сути дела, он их всех спас. Рано или поздно Пенгертона бы нашли, и тогда Ванштейну предъявляли бы совсем иные обвинения, а его медиаимперия перешла бы в иные руки. У Российского государства на этот счет имеется много отработанных приемов, в результате применения которых собственность вдруг меняет владельца.
А пока что Пенгертон отправился к адвокату
Ванштейна. Тот просил не приезжать в офис и принял американца на дому. Адвокат был опытный, заматеревший как раз на клиентах типа Ванштейна — 40 — 50-летних крупных бизнесменах, как правило находящихся в недружественных отношениях с властью. На нем была бархатная жилетка и цветастая бабочка. Адвокат пил кофе из крохотной фарфоровой чашечки, отставив в сторону мизинец с перстнем, подарком Ванштейна, между прочим. Своему гостю он тоже предложил кофе.
— А чего покрепче не найдется? — спросил Пенгертон.
— Как это по-русски, — покачал головой адвокат. — А ведь еще только первая половина дня.
Пенгертон пожал костлявыми плечами.
— В таком случае, могу предложить к кофе ирландский ликер.
— Только чашку побольше.
— Как скажете, Джордж. Мой клиент…
— Борис Семенович, вы хотите сказать, — перебил Пенгертон.
— Мой клиент, — повторил адвокат, — выражает неудовольствие положением дел в его бизнесе, за который вы сейчас-несете полнокровную ответственность.
— То есть? — изумился Пенгертон.
— Издательским домом руководит временный управляющий, осуществляющий несвойственную моему клиенту политику.
— Называйте вещи своими именами! — вспылил Пенгертон. — Ванштейну не нравится, что Кремль подминает под себя его издания, так? Это понятно. Но что я-то могу сделать в этой ситуации?!
— Насколько я понимаю юридическую суть проблемы, — вкрадчиво заметил адвокат, — вас никто не увольнял. Вы исчезли, вас похитили. Но, учитывая то существенное обстоятельство, что сейчас вы целы, невредимы и пребываете в здравом уме и твердой памяти, господин Алексашин занимает ваше кресло незаконно. Его назначал не Ванштейн, который все еще является законным владельцем издательского дома.
Пенгертон хлопнул себя по лбу:
— Wow! Надо созвать пресс-конференцию! Пригласить корреспондентов всех телеканалов и всех ведущих изданий!
Адвокат благосклонно покивал:
— Именно на эту вашу идею и рассчитывал мой клиент. Кроме того, как известно, за время вашего похищения в издательский дом приходили ценные материалы…
— Политический компромат относительно действия федеральных сил в Чечне.
— Я их не читал, — заметил адвокат, — но знаю, что моего клиента вынудили прекратить их печатать, посадив в тюрьму. Но ведь это же не значит, что у его сотрудников, то есть у вас, этих материалов больше нет, не так ли? — Адвокат тон+со улыбнулся.
Улыбнулся и Пенгертон. Понятно, к чему клонит старый лис. Ванштейн хочет, чтобы игра продолжалась, и он прав, черт возьми! Ванштейн хочет, чтобы Пенгертон дал пинка временному управляющему Алексашину и слил всю имеющуюся информацию в западные издания. Так он и сделает. Он сам этого хочет!
Пенгертон поехал в издательский дом. На входе его приветствовали секьюрити. Ну что ж, служба безопасности прежняя, это уже неплохо.

 

…Ни в какой ресторан сыщики, увы, не поехали, перекусили на скорую руку в офисе и разбежались по своим делам: Филя с Демидычем — отдыхать, Денис — растворяться в пространстве, Щербак с Головановым — «собирать урожай» — снимать аппаратуру с деревьев. Поехали на денисовом же, кстати, джипе, он сам и попродил погонять его машину, а то, мол, «Бродяга» — он ведь как живой, когда застаивается, потом далеко не сразу форму набирает. Щербак покрутил пальцем у виска, но возражать не стал, ездить на «форде-маверик» было сущим удовольствием, это знали все. Пока Денис сидел в СИЗО, его машину сперва забрали фээсбэшники, несколько дней что-то в ней искали, потом вернули — в приличном, на удивление, состоянии. И тогда оперативники «Глории» поставили ее в гараж к знакомому владельцу автомастерской, от греха подальше.
— Севка, давай сегодня, когда закончим с делами, заедем куда-нибудь выпьем, — сказал Щербак, съезжая с Кольцевой автодороги на Салтыковскую улицу.
— Коля, алкоголь — это яд, следи лучше за дорогой.
— Что за ней следить, если машина сама едет?
— Я сейчас тебе объясню, почему всегда важно следить, куда движешься. Вот представь. Подхожу сегодня утром к метро, покупаю газету по дороге, иду, читаю, поднимаю глаза и вижу чудесную картину: у входа в метро стоит мужик в обнимку с колонной и полным страдания взглядом провожает тех, кто может самостоятельно передвигаться…
— Бывает. Я же тебе не предлагаю — до поросячьего визга…
— Ты дальше слушай. Мужик прилагает героические усилия, чтобы от колонны отлепиться, но едва делает шаг — тут же начинает заваливаться. И в падении успевает развернуться и обратно к колонне припасть. И так пару раз. Тут и я как раз подошел. Он, видно, мой сострадающий взгляд как-то почувствовал, спрашивает: ты в метро? Нуда, говорю. Ура, быстро говорит мужик, я с тобой, отлепляется от колонны и повисает на мне!
Щербак захохотал так, что они чуть не слетели в кювет.
— Так что алкоголь — это страшная вещь, Коля, даже когда сам не пьешь…
Сыщики почти доехали до Салтыковского лесопарка, притормозили не в том месте, что раньше, искали рожь погуще — теперь у них машина была выше, ее могли заметить.
Едва они подобрались поближе, железные ворота стали открываться.
— Везет же нам, — пробормотал Голованов.
— Везет — в смысле не везет или в смысле везет?
— Подожди-ка, это что у них за машина, Николай?
— «ЗИЛ» вроде.
— Да я не о том! Это же…
— Дерьмовозка, — подсказал Щербак.
— Вот именно!
— Ну и что с того?
— Что это значит, по-твоему?
— А что это может значить? Что с территории, арендованной фирмой «Дина», вывозят дерьмо. Мы камеры будем с деревьев снимать или нет?
— Да будем, будем, — сквозь зубы пробормотал Голованов, — подожди ты. Это же абсурд какой-то, только посмотри, как они осторожно выезжают, можно подумать, там полный бак этого самого…
— А может, так и есть.
— Да откуда столько? Ты там людей живых видел на территории? Это же рота нужна, чтобы за два месяца столько наполнить.
— Не скажи, — с видом знатока покачал головой Щербак, — мне приятель рассказывал, как он в армии в офицерский толчок пачку дрожжей забросил, и там такое извержение вулкана началось!
— Я сам служил в армии, — сварливо сказал Голованов, — «сам ходил на офицерский толчок, и ничего подобного у нас не происходило… Вот что. Мне просто интересно, что люди Медведя собрались делать под видом ассенизаторов, понимаешь? Ты думаешь, это действительно дерьмовозка?
— Понимаю. Давай проследим, а камеры потом снимем, в чем проблема?
Сыщики побежали через поле назад к своему джипу. Дождались, пока проедет «ЗИЛ», и осторожно пристроились следом.
Двадцать пять минут спустя аесенизаторы доехали до ничем не примечательной девятиэтажки на окраине Москвы, открыли подвал, сунули туда шланг и начали изображать бурную деятельность.
Сыщики приблизились настолько, что их чуткие носы уловили недвусмысленный запах. Щербак сказал с плохо скрытым сарказмом:
— Самое забавное, что дерьмом действительно воняет: — Впрочем, интуиции своего приятеля он доверял, наверно, даже больше, чем собственной, так что болтал он в основном для поддержания нужной атмосферы.
— Коля, ты лучше посмотри туда, — сказал Голованов.
Щербак проследил направление его взгляда и присвистнул. В какой-то сотне метров от девятиэтажки располагалось районное отделение милиции. Было очевидно, что внимание двух ассенизаторов приковано именно к отделению, более того, в ушах обоих были наушники, по их мимике и телодвижениям очень похоже было, что они что-то или кого-то подслушивают.
— Паршивые дела, — выразил общую мысль Щербак.
— Но что это вообще значит, черт побери?!
— Возможно, Медведь решил устроить чистку не только в ФСБ, но и в МВД. Потому что могу предположить с высокой долей вероятности, что сейчас его ребята пишут, как там за стеной менты кого-нибудь трусят или берут взятки. Как думаешь, Денису об этом нужно знать?
— Обязательно. Ну что, бросим их и вернемся за камерами?
— Нет уж позвольте, — возразил Щербак. — Следим так уж следим.
Спустя почти час ассенизаторы спрятали наушники, выдернули шланг из подвала и залезли в кабину. «ЗИЛ» развернулся и снова поехал за город. Сыщики двинулись следом. Голованов позвонил Максу и передал сообщение для Дениса о том, что они только что видели.
«ЗИЛ» тем временем снова выехал на Носовихинское шоссе и свернул к югу на Городецкой улице, то есть гораздо раньше Салтыковской. Спустя пять минут ассенизаторы повернули на восток, и дорога сразу же изменилась, асфальта тут уже почти не было, пошли страшные ухабы. Впереди виднелся какой-то песчаный холм, похоже, там был заброшенный карьер.
— Не пора ли нам остановиться? — предположил Голованов. — Тут же, кроме них и нас, ни одной машины. С этими разведчиками шутки плохи, я тебе говорю. И потом, что нам с ними делить?
Щербак затормозил. Они молча, не сговариваясь, проверили боеготовность своих пистолетов, Щербак захватил бинокль и молча спросил приятеля глазами: вперед?
— Нет, подожди, — возразил Голованов. — А если они вдруг вернутся, а наша тачка прямо на дороге стоит? Давай подъедем к холму с другой стороны? Только потише сможешь?
— Один черт, тут уже везде дорога — просто никакая…
Едва они подъехали к холму слева, раздался гулкий взрыв.
— Коля, туши все огни!
— Почему?
— Не знаю! Туши!!!
Щербак послушался и не пожалел.
Спустя полминуты из-за противоположной стороны песчаного холма показался уже знакомый им «шевроле». «ЗИЛа» не было. Дождавшись, пока джип уедет, Щербак с Головановым обежали холм и остановились. Внизу, в котловане, лежал взорванный «ЗИЛ», точнее то, что от него осталось.
— Уф, — выдохнул Щербак. — Что-то мне не по себе, Сева, что-то я нервничаю. Давай исчезнем, пока не заработали себе по инфаркту.
— Согласен. Пора прекращать наблюдение, иначе это может плохо закончиться. Мы и так слишком много узнали.
— Хотя бы?
— Хотя бы, например, то, что бригада Медведя — ложный след, и нужно все начинать сначала, — со вздохом сказал Голованов.
— Тогда опять звони Максу, пусть передаст эту глубокую мысль Денису.
Назад: Глава восьмая
Дальше: Глава десятая