Глава шестьдесят шестая
Крик оборвался. Голова Шустова безвольно свесилась на грудь.
«Пожалуй, пора», — подумал Сева Голованов.
Он беззвучно распахнул дверцу кабинки и выскользнул наружу.
Житинский заметил краем глаза движение, дернул в сторону Севы головой и поднял револьвер, однако воспользоваться им не успел. Молниеносным ударом ноги Голованов выбил из руки здоровяка оружие, и в следующее мгновение его кулак с размаху врезался в огромный живот Житинского. Тот громко охнул, выпучил глаза и медленно согнулся пополам.
Сева подобрал с пола револьвер и спрятал его за брючный ремень. Подошел к Житинскому и положил ему руку на плечо:
— Ну как, бугай, тебе получше?
— С-сволочь, — пробормотал Житинский, хватая воздух ртом.
— Ну зачем же так грубо, — усмехнулся Голованов. — Смотри, какой большой вырос, а вежливости тебя так никто и не научил.
— Уйди, — прорычал здоровяк.
Лицо его стало наливаться багровой краской.
— Ну вот, — одобрил Сева. — Вижу, тебе полегчало. Ты вот что, приятель… Давай-ка без эксцессов. А то ведь ты парень здоровый. Двинешь невзначай рукой и сломаешь мне что-нибудь. Смотри, какие у меня тонкие ручки.
Голованов вытянул смуглую мускулистую руку.
— Видишь? Так что будь со мной, пожалуйста, чуточку нежнее. По крайней мере нежнее, чем с ним.
Житинский наконец отдышался. Он глянул на Севу злобно прищуренными глазами и спросил:
— Кто ты?
— Я? А ты сам как думаешь?
Сева нагнулся к распростертому на полу Шустову и приложил к его шее палец.
— С ним все нормально, не беспокойся, — рыкнул Житинский. — Я не хотел его убивать. Только немного проучить.
— С помощью револьвера? — усмехнулся Голованов.
Житинский посмотрел на Шустова и брезгливо поморщился.
— Он не заряжен. Можешь сам проверить.
Сева выпрямился, вытащил из-за ремня револьвер здоровяка и проверил барабан.
— Ты смотри. Действительно, не заряжен. Ну, стало быть, будем считать, что инцидент исчерпан. И давай-ка отсюда убираться. Удивляюсь, как это до сих пор никто не взломал дверь? У вас что, так принято — во время ланча в туалет не ходить?
— Следующая по коридору дверь ведет в пиццерию, — хмуро отозвался Житинский. — Там тоже есть туалет. Намного чище и приличней этого.
— Вот как. — Сева хмыкнул. — Что ж, буду знать. Ладно. Пошли.
— А что с этим? — Житинский показал толстым пальцем на Шустова.
— А, пусть лежит, — махнул рукой Сева. — Не «скорую» же ему вызывать. Минуты через три придет в себя.
Голованов подошел к двери и отомкнул задвижку. Здоровяк двинулся за ним.
Подойдя к барной стойке, Сева попросил у крутящегося здесь же официанта счет. Кинул на стойку несколько купюр и повернулся к Житинскому:
— А вы платить не собираетесь?
— Господин Житинский все оплатил, — улыбнулся официант.
— Надо же, — ухмыльнулся Сева и подмигнул здоровяку. — «Господин Житинский». Наверно, главный критерий отбора официантов в этом заведении феноменальная память.
— Я сюда частенько захаживал, — пробурчал Житинский. — А одно время обедал здесь почти каждый день.
— Понятно. Пошли на улицу. Есть разговор.
Сева и здоровяк вышли на улицу.
— Вот моя машина, — кивнул головой Сева. — Залазь. Там тебе будет уютно. Покружим немного по городу. Ты же любишь беседовать на ходу?
Житинский взялся за ручку дверцы и пристально посмотрел на Голованова.
— Ага. Вот в чем дело, — сказал он. — Вы человек Дениса Андреевича Грязнова. Из агентства…
Житинский наморщил лоб.
— «Глория», — подсказал Сева. — С вашей проницательностью вам надо преступников ловить, а не визитки печатать, Александр Николаевич. Хватит стоять. На нас уже люди смотрят. Быстро в машину!
Они уселись в машину, и Сева завел мотор.
— Отъедем за угол. Мне, к сожалению, еще предстоит следить за вашим недобитым другом. Вы не против?
— Как хотите.
Машина Голованова тронулась с места.
— Что ж вы, Александр Николаевич, — с осуждением сказал Сева. — Щербак вас по всей Москве ищет, а вы тут с Шустовым в казаки-разбойники играете.
— Какой еще Щербак?
— Сотрудник агентства «Глория», — пояснил Сева. — Такой же, как и ваш покорный слуга. Приставлен к вам для охраны. Ну и… — Сева свернул в переулок, — чтоб вы дров не наломали. Скажите, Александр Николаевич, а вы в самом деле не собирались его убивать?
Житинский пожал могучими плечами:
— Не знаю. Вообще-то несколько патронов у меня в кармане есть.
Он засунул руку в карман, пошарил там, вынул кулак и разжал его. На ладони у Житинского лежали три патрона.
Сева покосился на патроны и усмехнулся.
— Ну в таком случае, хорошо, что я оказался поблизости. Спрячьте, пока не уронили. Кстати, разрешение на ношение этой игрушки у вас имеется?
— Само собой, — кивнул Житинский. — Я же бизнесмен. Мне без этого никак.
— Да-а, — протянул Сева. — Тяжелая у вас, бизнесменов, жизнь. Не то что у нашего брата.
Житинский вздохнул и спрятал патроны обратно в карман. Повернулся к Севе:
— Извините, а как вас по имени-отчеству?
— Можно просто Сева, — разрешил Голованов.
— Хорошо. Сева, у меня есть вопрос. — Житинский замялся. — Я, конечно, понимаю, что имею дело с профессионалом, но все-таки… Как вы узнали, что я поведу этого гада в туалет, а не шлепну прямо в зале?
— Как узнал?
Сева вспомнил, каким ветром его задуло в туалет, и стушевался.
— Интуиция, — смущенно пробормотал он. — Главное оружие сыщика.
— Понимаю, — кивнул Житинский. — Опыт не пропьешь… Сева, у вас есть сигареты? Я свои оставил в машине.
Сева открыл бардачок, вытащил пачку «Петра» и протянул ее Житинскому:
— У меня только отечественные.
— Спасибо. Я другие и не курю.
Житинский вытащил из пачки сигарету и закурил.
— И все-таки, — сказал он вдруг, пуская дым ноздрями, — я до него доберусь.
— Вы это про Шустова?
Здоровяк кивнул:
— Про него.
— Не стоит, Александр Николаевич. Для этого есть другие методы. Более законные.
В глазах Житинского зажегся насмешливый огонек.
— Это, интересно, какие же? Пойти пожаловаться милиции?
— Не пожаловаться, а дать показания. А вообще-то мысль верная.
— Ага. — Здоровяк усмехнулся. — Через три дня этого подлеца выпустят, а я буду париться на нарах до скончания века. Спасибо, это мы уже проходили.
— Дело хозяйское, — пожал плечами Голованов. — Только почему это вы решили, что Шустова выпустят через три дня, а не, допустим, через тридцать три года?
Житинский посмотрел на Севу таким взглядом, как будто тот только что вылупился из яйца.
— Да-а, — насмешливо протянул он. — Я смотрю, интуиция — не только ваше главное, но и ваше единственное оружие. Вы что, не знаете, что Шустов сотрудничал с органами?
— Прекрасно знаю, — ответил Сева. — Ну и что?
— Тогда вы, вероятно, не знаете, что он сохранил все старые связи, убежденно сказал Житинский. — Уверяю вас, его друзья из спецслужб вытянут этого прохвоста из любого болота.
— А вы не думаете, что может случиться наоборот?
— То есть?
— Что он потянет за собой в болото этих самых дружков? Будь они хоть трижды из спецорганов.
— Не знаю, не знаю, — задумчиво сказал Житинский, попыхивая сигаретой. — Разве что времена сейчас немного изменились… Но я так не думаю.
— Тогда как вам такой расклад: допустим, Шустов в их совместном бизнесе превратился в лишнее звено. Что делают с лишним звеном? От-се-ка-ют.
Житинский пожал плечами:
— Думаете?
— Думаю, — убежденно кивнул Голованов. — Да они сдадут его при первой же возможности! И легко открестятся от него. Насколько я знаю, на Шустове обрываются все концы. Эти ребята умеют оставаться незамеченными.
Житинский задумался. Сидел, шевелил извилинами и дымил как паровоз.
— Что-то долго он не выходит, — настороженно произнес Сева, глядя на вход в ресторан в зеркало заднего вида. — Уж не случилось ли чего?
— Да что с ним станется, — махнул рукой здоровяк. — Сидит небось и накачивается коньяком… Снимает стресс.
— Не похоже, — возразил Голованов. — В разгар рабочего дня? Ему ведь столько еще нужно успеть сделать…
Где-то вдалеке послышалась сирена «скорой помощи».
Сева прислушался.
Сирена приближалась.
— Похоже, это сюда, — констатировал Голованов. — Вот вам и стресс.
Вид у Житинского стал виновато-растерянный.
— Странно, — тихо произнес он. — Неужели от удара?.. Да я и ударил-то вроде не сильно…
— Не прибедняйтесь. Ударили вы его вполне ощутимо. Но не смертельно. Может, он очнулся и с перепугу подумал, что вы пробили ему череп?..
Из-за угла, отчаянно завывая сиреной, вынырнула машина «скорой помощи» и остановилась возле входа в бар.
Из машины выскочил врач и двое санитаров с носилками.
— Так-так, — сказал Голованов. — Дело приобретает неожиданный оборот. Ладно. Сидите в машине. Пойду посмотрю, что там происходит. Обещайте, что никуда не уйдете. А то мне придется вас запереть.
— Обещаю, — сказал Житинский и положил огромную ладонь на грудь.
Голованов выбрался из машины, быстро пересек улицу и вошел в бар.
Навстречу ему двигался целый кортеж. Впереди — два санитара с носилками, на носилках — Зелек Александрович Шустов собственной персоной, с бледным, восковым лицом и слипшимися от крови волосами, рядом с носилками шел врач, а следом за ним, заламывая руки, бежал менеджер бара.
— Доктор! — восклицал он отчаянным голосом. — Доктор! Скажите, он не умрет?
— Не должен, — веско отвечал доктор. — Слава богу, мы вовремя приехали. Откачаем.
— А что с ним? — коротко спросил Голованов, когда врач поравнялся с ним.
— Инфаркт, — ответил врач, даже не удостоив Голованова взглядом.
Санитары погрузили носилки с неподвижным Шустовым в машину. Врач залез следом. Машина тронулась. Сирена вновь отчаянно завопила.
— Вот ведь как бывает, — тихо произнес менеджер, глядя вслед удаляющейся карете «скорой помощи». — Сидел человек кушал свой ланч, никого не трогал. Вышел отлить, и вдруг на тебе — инфаркт.
— Да-а, — протянул стоявший рядом официант. — Все мы под Богом ходим. Кстати, а чего это у него волосы в крови?
Менеджер пожал плечами.
— Да, видать, стукнулся головой об батарею, — произнес Голованов как можно спокойнее, голосом праздного зеваки. — Когда падал.
Менеджер и официант внимательно на него посмотрели.
— Да, — выдохнул наконец менеджер. — Знать бы где упадешь — соломки бы подстелил.
— Это точно, — согласился Сева.
Он кивнул на прощанье менеджеру и направился к своей машине.
Однако здесь его ждало разочарование. Александр Николаевич Житинский исчез. На месте, где он сидел, теперь валялся маленький патрон от револьвера. Видимо, выкатился из кармана. И это все, что осталось от здоровяка.
— Ох, люди, люди, — вздохнул Голованов, подбрасывая патрон на ладони. — Коварство у вас в крови. Тот глупец, кто вам верит… Ищи, блин, теперь ветра в поле.
