Глава сорок четвертая
В дверь постучали. Кирилл остановился и тряхнул головой, словно выходя из забытья. Казалось, он только сейчас заметил сидящего на стульчаке Виленкина. Лицо Фимы было разбито в кровь. Голова безвольно свесилась на грудь.
В дверь опять постучали.
— Занято! — крикнул Ремизов, вглядываясь в изуродованное лицо Виленкина.
Стук прекратился.
Кирилл склонился над Виленкиным, приподнял ему пальцем подбородок и посмотрел в глаза. Зрачки Виленкина были неподвижны.
Кирилл прижал палец к тощей шее своей жертвы и через несколько секунд, поморщившись, отдернул его.
«Черт! — подумал Кирилл. — Кажется, перестарался. Что же теперь делать?»
Он заозирался по сторонам, словно ища ответа у окружающих предметов, но те были безмолвны.
«Главное — не паниковать, — приказал себе Ремизов. — Нужно посоветоваться с Юлием Семеновичем… Эх, жалко, Зелека здесь нет. Он бы нашел выход из этого положения».
Кирилл прошел к умывальнику, включил холодную воду и плеснул себе несколько пригоршней в лицо. Затем приник к крану губами и пил до тех пор, пока не удалось успокоиться.
Кирилл взглянул на себя в зеркало. Лицо его было испачкано кровью. Он взял мыло и тщательно вымыл сначала руки, затем лицо.
«Ну вот, — сказал себе Кирилл. — Так намного лучше».
Он поднял голову кверху и увидел небольшое квадратное окно. Оно было открыто.
Решение пришло само собой. Окно выходило на задний дворик, под ним росли густые кусты сирени…
Кирилл вернулся к мертвому Виленкину, рывком поднял его со стульчака унитаза и поволок к окну. Перед тем как взгромоздить тело Фимы себе на плечи, он немного передохнул.
— Эх, Фима, Фима, — протянул Кирилл, вглядываясь в мертвое лицо бывшего менеджера по развитию. — Хотел нас всех заложить? Не выйдет, брат. За нами сила.
С этими словами Кирилл поднял Виленкина с пола, кряхтя, взвалил его на плечо, а уже с плеча — на высокий подоконник. Еще одно движение, и тощее тело менеджера вывалилось на улицу, с хрустом ломая тонкие ветки сирени.
Кирилл вновь подошел к умывальнику, умылся — еще тщательнее, чем прежде, вытер лицо носовым платком и вышел из туалета.
Пьянка была в разгаре. Никто и не заметил отсутствия Кирилла. Никто, кроме Леонидова. Он пристально посмотрел на приближающегося к нему Кирилла, нахмурился и еле заметно покачал головой.
Кирилл сел рядом с шефом и тихо проговорил:
— Плохо дело.
— Что такое? — покосился на него Леонидов.
— Я переборщил, — произнес Кирилл механическим голосом. — Не надо было пить.
Леонидов немного помолчал, а затем коротко спросил:
— Где Виленкин?
— На улице, — ответил Кирилл все тем же голосом, голосом человека, пребывающего в прострации. — Я выбросил тело в окно.
— Кретин! — хрипло прошептал Леонидов.
Лицо его налилось кровью, губы затряслись.
— Знаю, шеф, — сказал Кирилл. — Только чего уж теперь? Лучше подумайте, как нам избавиться от тела.
