Райский входит в дело
– О, кого я вижу! Кто к нам наконец пришел! – такими словами встретил Вадим Райский Гордеева, когда тот во второй половине дня появился в юридической консультации.
Райский столкнулся с Юрием в коридоре, он только что покинул кабинет заведующего консультацией.
– Зайдем ко мне? – предложил он и кивком показал на свою кабинку.
– Моя ближе, – выдвинул контрпредложение улыбнувшийся Гордеев.
– Не спорю.
– Так где ты пропадал? – начал Райский, когда шторка кабинки Гордеева была задернута, а Юрий уселся в свое кресло. – Я тебя с утра жду.
– Дела, – ответил Гордеев.
– Семейные? – с хитрой ухмылкой спросил Райский и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Как Стелла? Встретил?
– Все хорошо. Загорела. Отдохнула. Прекрасно выглядит.
– Да и ты, вижу, неплох. Даже цвет лица изменился. Отоспался?.. Или это следы трудов праведных?
– Валяй смейся! А я, между прочим, с раннего утра на ногах.
– Я думал, что ты взял небольшой тайм-аут... ну в связи с приездом Стеллы.
– Это у нашего играющего тренера? Как же, возьмешь у него!
– Да, Генрих Афанасьевич – не сахар...
– У него на первом месте работа. А потом все остальное. В том числе и личное. К тому же сейчас, как бы ни хотелось, мне будет не до отпусков. В Бутырках был, – перевел Юрий разговор на другую тему, – встречался с Федором Невежиным.
Райский удивленно вскинул брови.
– Да я ведь уже рассказывал вам с Ветровым!
– Я помню, – ответил Райский и, немного помедлив, продолжил: – Ну и что решил? Ты взялся за это дело?
– Да.
– Гонорар, наверное, устраивает?
– Тебя интересует количество нулей?
– Только до запятой... только до запятой.
– Вадим, ты же знаешь, что не очень прилично интересоваться суммами чужих гонораров. А на Западе с тобой бы вообще перестали здороваться! – Гордеев хитро посмотрел на Райского.
Вадим Андреевич не выдержал взгляда Юрия и рассмеялся:
– Но мы же не на Западе. Это во-первых!
– А во-вторых?
– А во-вторых, ты не думал, что я могу тебе пригодиться? Если, конечно, ты считаешь, что мой опыт может оказать тебе определенную помощь. Мы же вели дела совместно! И если мне не изменяет память, ни одного не проиграли.
– Да, это так, но...
– А ко всему прочему, – перебил Райский возможное возражение коллеги, – ничего серьезного на текущий момент я не веду, а вот дачу хотелось бы закончить до осени. Поэтому, если гонорар приличный, мы с тобой могли бы... объединить усилия. Ты не против?
– Про машину свою забыл. Ее тоже надо ремонтировать, – напомнил Юрий.
– Ну вот видишь! – Райский сокрушенно развел руками. – Кстати о машине. Собственно, из-за нее я и искал тебя весь день.
– Случилось что-то еще?
– Да как сказать... Скорее прояснилось. Есть новости от страховой компании.
– Хорошие?
– Один из нынешних боссов отечественного телебизнеса как-то сказал: «Новости не могут быть хорошими».
– И все же?
– Давай лучше поговорим о твоем новом деле.
– Точнее, о гонораре? Это тебя больше всего интересует, не так ли?
– Хватит издеваться! – помрачнел Райский, известный своей страстью к деньгам, которых ему вечно не хватало. – Если ты полагаешь, что обойдешься без меня, – пожалуйста...
– Заметь, я еще не сказал «нет»! – И Гордеев примирительно рассмеялся. – Ты, Вадим, всегда как-то болезненно реагируешь, когда речь заходит о гонорарах. И потому не чувствуешь товарищеской шутки.
– Лишь когда речь идет о деньгах, которые могут стать... могут стать...
– Могут стать твоими, – миролюбиво подсказал Юрий. – И я думаю, что в данном случае часть из них может действительно стать твоей.
– Так «да» или «нет»?
Гордеев для большего эффекта выдержал нужную паузу.
– Ну хорошо, Вадим, пусть будет «да». Я и сам собирался предложить тебе взяться со мной за это дело. Одному, конечно, хорошо, но вдвоем быстрей. На то у меня тоже есть свои причины. Хочу поскорее закончить и, пока еще лето, успеть съездить куда-нибудь со Стеллой. Отдохнуть...
– Ну, так чего ж тогда мы тянем резину? – обрадовался ходивший из угла в угол Райский. – Приступим к делу?
Он наконец остановился и сел на стул.
– Приступим, – сказал Гордеев. – Суть этого дела ты помнишь?
Райский утвердительно кивнул.
– Так вот. Сегодня я был в Бутырках.
– Ты говорил: встречался с Невежиным...
– Да.
– Ну и как первое впечатление от клиента?
– Приятный, интеллигентный человек.
– У него самого есть какие-нибудь предположения? Он подозревает, кому было бы выгодно упечь его за решетку?
– Его уже упекли. И мое дело вытащить его оттуда.
– Наше, – напомнил Райский.
– Что? – переспросил Юрий.
– Я поправляю: это теперь уже наше дело.
– Ну да, и наше дело вытащить его оттуда, – согласился Гордеев.
– Так он кого-нибудь подозревает?
– Утверждает, что понятия не имеет, кому могло понадобиться его подставлять.
– Может, он что-то скрывает?
– Не думаю. Какой ему смысл?
– И то верно... Но тогда придется труднее нам.
Райский вытащил из кармана свою курительную трубку, но, повертев в пальцах, вновь вернул в карман.
– А что есть против Невежина? – спросил он.
– Основными доказательствами его виновности являются показания наемного убийцы по фамилии Котов. Он утверждает, что убил Перетерского по заказу Невежина.
Райский удивленно вскинул брови.
– Он что же, сам пришел в отделение милиции и заявил: «Ребята, я – тот, кто вам нужен».
– Нет, конечно, – ответил Гордеев. – Это было бы смешно! Раскаявшийся преступник помогает органам правосудия на почве тотального патриотизма.
– Да, похоже на американский детектив. Но у нас любят смотреть другое кино.
– Ты прав. Надо будет обязательно узнать, как он сделал свое признание. Что его побудило? На эту тему у нас с Невежиным разговора не было. Да, по-моему, он и сам этого не знает.
– Ты представь: самого себя подводить под «вышку»! Тут должна быть какая-то очень веская причина. Или непонятная нам логика поведения.
– Во всяком случае, тому же Невежину, которому было предъявлено обвинение, известно только одно: киллера взяли случайно. Во время паспортного контроля. Ты ведь знаешь, как это происходит в Москве?
– Вполне, уже стал свидетелем. После той нашей аварии приходится поневоле пользоваться общественным транспортом. Документы проверяют на каждом шагу. Особенно на вокзалах, у входов в метро и на остановках троллейбусов и автобусов. Но я вижу, что для многих наших доблестных правоохранителей все эти проверки – лишь способ подзаработать. Останавливают они какого-нибудь азиата или кавказца. Спрашивают документы и, если что у того не в порядке, предлагают пройти в отделение. Или намекают на то, что он может заплатить штраф. Но при этом никаких квитанций.
– Все верно, все верно... – Гордеев сделал паузу. – А у этого Котова при себе вообще не было никаких документов. И его задержали для выяснения личности. Оказалось, что он находится в федеральном розыске.
– Может, его признание в убийстве Перетерского является просто попыткой затянуть или запутать следствие по собственному делу, пустить его по ложному следу? Такая тактика не нова. Но откуда ему стало известно об убийстве Перетерского?
– В криминальных кругах своя почта и своя служба новостей.
– Например, телепередача «Дорожный патруль».
Гордеев улыбнулся удачной шутке Райского.
– Да, примерно.
– Юра, а почему этот Котов назвал именно Невежина?
– Еще один вопрос, – Гордеев усмехнулся. – Впору приглашать знатоков из «Что? Где? Когда?».
– Невежин знаком с Котовым? – спросил Райский.
– Нет. Он это категорически отрицает. Но Котову его фамилия очень даже известна, – задумчиво ответил Гордеев.
– Откуда?
Гордеев развел руками.
– Может... кто-нибудь подсказал? – спросил Райский.
– Придется поработать и в этом направлении.
– Я понял.
– Спасибо!
– Интересно, – продолжил Райский, – а на что надеется этот Котов?
– Надеялся... На побег.
– Поясни.
– Котов сбежал.
– Как – сбежал?
– Да вот так. Взял, да и убежал.
– Тогда его показания легко опровергнуть, в них же никто не поверит!
– Не все, оказывается, так просто. Кроме показаний Котова к делу приобщен и пистолет, из которого был застрелен Перетерский. Его «на стол правосудия», – усмехнулся Гордеев, – выложил сам Котов. Он указал место, куда после совершения убийства выбросил оружие. Экспертиза подтвердила, что выстрелы были произведены именно из него.
– На пистолете остались его отпечатки?
– Нет. Оружие нашли в коммуникационном люке, который к тому же был затоплен горячей водой. Поблизости прорвало трубу. Следователю пришлось ждать окончания ремонтных работ. Искать в кипятке было невозможно.
– Значит, отпечатки Котова нигде не обнаружены?
– Да. Ни на оружии, ни на месте преступления.
– Так-так. – Райский постучал пальцами по столу Гордеева. – Интересно-интересно.
– Зато есть отпечатки Невежина.
– Где?
– Они обнаружены на стодолларовых купюрах, которые извлекли из карманов Котова в отделении милиции. Котов еще настоял на том, чтобы все их номера были переписаны.
– Купюр много?
– Пятнадцать. И на всех есть отпечатки Невежина.
– Есть еще что-нибудь?
– Да... есть. Свидетельства Киры Бойко – жены Федора Невежина. Она заявила следователю, который ведет это дело, что лично присутствовала при резком объяснении Перетерского с Невежиным. Перетерский, по ее словам, якобы требовал у Невежина деньги для продолжения исследований по перлару. Невежин в довольно грубой форме отказал, руководствуясь тем, что запросы ученого становятся все обширнее и наглее. Словом, они крепко поссорились, а Перетерский, уходя, пригрозил, что в таком случае развалит фирму. Невежин тоже сорвался и пригрозил жестоко с ним разделаться.
– Странно для жены! Не так ли? – покачал головой Райский. – Давать столь убийственные показания против своего мужа... Хотя в нашей практике чего только не бывало!
– Но это не все. Кира Бойко заявила следователю, что вскоре совершенно случайно услышала, практически подслушала, осторожный разговор мужа по мобильному телефону, который он вел с каким-то человеком, называя его при этом майором. А может быть, это была кличка преступника. Речь шла о Перетерском, о распорядке его дня, о времени, когда тот засиживается в лаборатории, и других деталях. Перетерского следовало убрать. За это майор должен был получить аванс – пятнадцать тысяч долларов – и столько же после исполнения заказа. Затем была назначена встреча. А через несколько дней, уже после странного убийства Перетерского, Невежин сказал Кире, что к нему должен зайти один человек, который собирается работать в его фирме, пусть она приготовит им кофе и не мешает в разговоре. Фамилия этого человека, как опять-таки совершенно случайно, из обращения мужа, услышала Кира, была Котов. Разговор у них был короткий, и Кира бы ничего не заподозрила, если бы после встречи с этим Котовым настроение мужа резко не улучшилось. На всякий случай она дала подробное описание внешних данных Котова. Составленный с ее слов фоторобот оказался как две капли воды похож на киллера по кличке Майор, который по подозрению в убийстве одного известного бизнесмена числился с недавних пор в федеральном розыске.
– А что это за бизнесмен? – поинтересовался Райский.
– У меня просто не было времени заняться этим вопросом. Я лишь сегодня приступил к изучению дела Невежина.
– Выходит, что Кира Бойко является единственным свидетелем причастности Невежина к убийству Перетерского?
– Главным свидетелем, – поправил Райского Гордеев. – А после бегства Котова и единственным.
– Других свидетелей нет?
– Нет... пока.
– Но они могут и появиться, не правда ли?
– Все возможно... все возможно...
Райский опять машинально вытащил из кармана курительную трубку и кисет, но, посмотрев на Гордеева, который словно ушел в себя, передумал и стал засовывать табак обратно в карман пиджака.
– Кури уж, – разрешил ему Юрий.
Райский стал с удовольствием набивать трубку. Гордеев же поднялся из-за стола и подошел к окну. Какое-то время молча смотрел сквозь щели полуопущенных жалюзи на улицу, где был припаркован его запыленный «жигуленок». Рядом стояло еще несколько автомобилей, так же как и автомобиль Гордеева, давно нуждавшихся в мойке. Пара подростков на роликовых коньках и с повязанными на головах платками что-то рисовали пальцами на запыленных капотах.
«Машину даже некогда вымыть... Хоть бы дождь пошел, что ли», – подумал Юрий Петрович, но сказал другое:
– Нужно встретиться с женой Невежина. Выяснить, какие у них были отношения.
– Женщины – это по твоему профилю, – скромно напомнил Райский и улыбнулся. – Ты с ними быстро находишь общий язык.
– Если они не свидетельствуют против моих клиентов.
– Что ж, тебе придется немного потрудиться.
– Придется, – усмехнувшись, согласился с Вадимом Гордеев.
– Юра, когда мы с Андрюхой пили у тебя пиво, ты вроде бы сказал, что люди, просившие тебя стать адвокатом Невежина, кого-то подозревают?
– Эдуарда Поташева, президента компании «ВДП», и его ближайшее окружение. Кто входит в это окружение, мне неизвестно.
– Возможно, у него большие связи и высокие покровители?
– Не знаю. Но деньги, что крутятся в его руках, действительно большие.
– А как сам Невежин относится к этой версии?
– Отмахивается от нее двумя руками. Поташева он знает с детства и во всем тому доверяет. Уверен, что на такое он не способен.
– Но кроме Поташева могут быть и другие люди... о которых не подозревают ни Невежин, ни Поташев.
– Не исключено.
– Значит, на данный момент, – подытожил Райский, – в невиновности Невежина уверены лишь двое сотрудников фирмы «ВДП»?
– Да. И притом бывших.
Неожиданно раздавшаяся трель телефона прервала их разговор.
– Извини, – сказал Райский и вытащил из внутреннего кармана пиджака сотовый телефон.
Пока он разговаривал с женой, из-за шторки, которая прикрывала вход в кабинку Гордеева, показалась женская голова в ситцевом цветастом платке.
– Юрий Петрович, вы еще долго?
– Заканчиваем, Дарья Михайловна, заканчиваем, – ответил Гордеев.
– Я уже везде убрала. Вы одни остались, – сказала уборщица и скрылась за шторкой столь же неожиданно, как и появилась.
В коридоре послышалось звяканье оцинкованного ведра и удаляющиеся шаги.
