Денис спал или проваливался в забытье — сколько прошло времени, он точно не знал, но вдруг проснулся утром (может быть, следующим, а может, дней через пять, кто знает?), лежа в спальнике. Он расстегнулся, вышел из палатки и увидел снежную пирамиду, которая была прекрасна на фоне ярко-синего неба…

— Это неудивительно, что она вам так нравится, — сказал рядом удивительно спокойный голос. — Она попала в пантеон местных богов.

Высокий человек, который говорил с ним, очевидно, умел читать мысли.

— Как она называется? — спросил Денис.

— На русский ее название переводится как Рыбий Хвост. С некоторых направлений видны ее два разновысоких пика.

— Остроумно.

— Остроумно другое. При высоте шесть тысяч девятьсот девяносто три метра она остается не покоренной человеком, и не потому, что восхождение невозможно — при современной технике скалолазания и снаряжении возможно почти все, — а просто горновосходители всех стран договорились оставить ее «горой, где никто не бывал».

— Действительно, красивая история, — оценил Денис. — Вы же Мохнаткин, да?

Молчание.

Денис объяснил, кто он, сказал, что Гордеев не может сейчас заниматься делом Мохнаткина, потому что он за границей, и вот он приехал познакомиться со своим клиентом. Это, конечно, звучало дико, но Мохнаткин удивления не выказал.

— Сейчас будем кофе пить, — сказал он и принялся рыться в огромном рюкзаке, в котором чего только не было.

Рассматривая его хозяйство, Денис заметил:

— Вы тащите с собой в гору палатку, веревки, железо — всего, наверно, килограмм двадцать…

— Шестнадцать обычно.

Мохнаткин тем временем снял куртку.

— Ну пусть шестнадцать. Вот и куртка тоже, наверно, тяжелая…

— Нет, она легкая. У меня она на гагачьем пуху.

— Дорогая?

— Ну да. Килограмм пуха стоит около двух тысяч долларов.

Денис засмеялся:

— Пуховка от-кутюр?

— Примерно.

— Это я к тому, — объяснил Денис, — что это все для тела. А для души в рюкзак можете что-то положить?

— Несколько шоколадных батончиков.

— Так любите сладкое?

— Они необходимы. Когда весь день работаешь, то один раз ешь утром, а второй — только поздно вечером. Чтобы в промежутке перекусить, я и беру пару батончиков.

— Это какие-то специальные конфеты? — полюбопытствовал Денис.

— Ага, я их из Франции привожу. Очень вкусные и питательные, на основе мюсли. Да вот попробуйте. — Он протянул Денису батончик.

— Нет-нет, мне же не штурмовать восьмитысячники, ни за что! А почему бы не пользоваться питанием для космонавтов или, например, спецназа? Там же все отработано, проверено.

Зажигая спиртовку, Мохнаткин пожал плечами:

— Я не связан с этими кругами.

— Это не так сложно, если хотите, я могу помочь.

— Спасибо, но я об этом никогда не задумывался. Во Франции просто зашел в магазин и купил что надо.

— Вы сами готовите все к экспедиции?

— Ну мне кое-кто помогает, конечно. Лисняк вот. Сашка Заверюхин… раньше меня снабжал ледовыми молотками, кошками, карабинами, крючьями, то есть железом, как у нас говорят.

— Ага. Степан, а у вас есть подруги-альпинистки?

— Я хожу в стиле соло, — хмуро напомнил Мохнаткин.

— Да, я помню, но все же вы знаете таких женщин, дружите с ними? Они вообще встречаются?

— Люди все разные, и женщины тоже.

— Недурно, — оценил Денис.

— Подавляющий процент барышень тащится в горы с тайным или явным намерением найти мужика. И ничего странного или нелогичного здесь нет. Именно в походах или восхождениях кому-то отыскать подходящего мужчину гораздо быстрее, чем в замкнутом круге городского общения. Хотя, разумеется, тоже без гарантий. Но дальше часть девушек этого типа, найдя себе мужа и свив семейное гнездышко, успокаивается и перестает ходить в горы, ведь цель достигнута. Другие все равно продолжают ходить в горы. Это означает, что они уже относятся к одному из других типов.

— Ну хорошо, неужели не бывает женщин, которые ходят в горы из любви к искусству?

— Как же не бывает? Бывает. Эстетки. Некоторые даже связывают свои поездки с определенными духовными целями, занимаются медитациями, самосозерцаниями и другими практиками. Все-таки красота гор не сравнима ни с чем. Воздействие ее даже на циничную женскую душу очень целительно и благотворно.

— Как вы сказали? — удивился Денис.

— Целительно и благотворно.

— Нет, я не о том. Впрочем, неважно. А чистые спортсменки?

— Этих совсем мало, но и такие встречаются. Спортивные амбиции, стремление доказать, преодолеть, победить — все-таки больше традиционно мужские качества. Поэтому такие особи выглядят сами понимаете как… Кофе готов.