Обман

Игорь Петрович вышел от министра с двойственным чувством. С одной стороны, целью беседы были эти идиотские публикации, и все. Богачев, правда, опасался, что шефу стало известно что-то еще, но тогда он понял бы это из разговора. С другой стороны, ему удалось склонить министра к тому, что пресса есть пресса и печатать все обо всем и про всех – их хлеб. Убедил он своего патрона или нет, однозначно сказать было нельзя, но Голд сделал все, что мог.

Вернувшись в кабинет, он первым делом поручил секретарше найти свободный ноутбук, и через пять минут поручение было исполнено.

Игорь Петрович подключил флэш-карту, с неудовольствием заметив, как дрожат его пальцы.

Когда он открыл содержимое флэшки, ему поначалу показалось, что он по ошибке нажал не на то «окошко». Богачев вернулся в исходный раздел и снова «кликнул» мышью. Снова появилась какая-то чушь. Голд смотрел во все глаза, мысленно призывая себя держать в руках, а не опрокинуть ноутбук на пол и топтать его ногами до полного уничтожения.

На флэшке был всего один файл, занимающий ничтожно мало места, причем в формате «Word». Это были выдержки из Уголовного кодекса Российской Федерации. Превышение должностных полномочий… Организация преступного сообщества… Мошенничество… Самоуправство… Захват заложника… Шантаж, вымогательство…

Голд откинулся назад. Его глаза метали молнии, и, если бы сейчас Шульга сидел здесь, он вцепился бы ему в горло и сжимал до тех пор, пока у того из орбит не повылезали бы глаза. Он и мысли не мог допустить, что этот безвольный червяк обвел его вокруг пальца и подсунул пустышку.

– Паскуда, – едва слышно проговорил Игорь Петрович. Он выдернул флэшку из ноутбука, стараясь держать себя в руках и рассуждать спокойно. Если настоящая флэшка осталась у Шульги, значит, она сейчас в руках следователей.

А если нет? Если Шульга спрятал флэш-карту до визита к нему и ареста?

Надежда, что он так поступил, была крохотной, но Голду хотелось, чтобы это оказалось правдой. В любом случае вариантов у него почти не было. Только Шульга имел право – разумеется, по поручению Голда – давать указания «Инвест-Холдингу», который, в свою очередь, командовал зарубежными компаниями. Голд сам загнал себя в ловушку – желание максимально обезопасить себя и оставаться как можно дольше в тени обернулось тем, что он ничего, по сути, не контролировал. Конечно, можно попробовать сделать липовую доверенность от Шульги на него, но на это требовалось время и нужные люди, в том числе Блинков, но и он тоже «закрыт». Голд остался один.

А если еще Шульга, ко всему прочему, сдаст Богачева – а он сдаст по-любому, это всего лишь вопрос времени, – то тогда и ему в срочном порядке придется паковать чемоданы.

И снова перед Голдом возникло лицо Виктора. Это было так неожиданно, что Игорь Петрович оторопел. Образ сводного брата будто материализовался из пустоты и так же быстро исчез, как дым, сдуваемый порывом ветра.

«Это никогда не закончится», – обреченно подумал Голд.

Он сказал секретарше, чтобы в ближайший час его никто не беспокоил, и запер кабинет. Достал из шкафа только начатую бутыль «Джек Дэниэлз», плеснул в стакан. Плевать, что рабочий день только начался, ему нужно привести нервы в порядок. Глотнув обжигающей жидкости, он ощутил разливающееся по сосудам тепло. Мысли сразу прекратили свое хаотичное движение, и Игорь Петрович принялся рассуждать.

Лично о нем знали лишь Блинков и Шульга. Блинков его не сдаст, в нем Богачев был уверен. Кроме того, Анатолий помнил, что Голд не прощает предательства, и, как только он сольет хоть какую-то информацию о нем, его собственная жизнь будет стоить не дороже плевка – даже находясь за решеткой, Богачев сделает все, чтобы Блинкова убрать.

С Шульгой все хуже. Этот извращенец был на коротком поводке у Голда и ненавидел его за это. А все из-за этой флэшки. Так что сейчас Шульга ничего не терял, и Богачев отдавал себе в этом отчет.

У Голда был отдельный телефон и SIM-карта, оформленная на постороннего человека, и для связи с Блинковым и Шульгой он пользовался только им, да и то в основном находясь не на работе. Нужно будет избавиться от этой трубки.

– В общем и целом – я не я, и лошадь не моя, – громко сказал Богачев, обращаясь в пустоту.

Сейчас он чувствовал себя куда уверенней. А с деньгами и «Инвест-Холдингом» он что-нибудь придумает.