Задержание

Его ждали возле дома. Полицейская машина стояла прямо у подъезда, из открытых окон поднимались вверх колечки сигаретного дыма.

Павлов вышел из машины, и к нему тут же подошли два сотрудника полиции. Третий оставался в машине, продолжая курить.

– Добрый вечер, старший лейтенант Гречко Илья Сергеевич, – представился один из них. – Разрешите ваши документы?

– Здравствуйте. Чем обязан? – спросил Павлов, показывая удостоверение.

– Господин Павлов, вынужден задержать вас, – сообщил невыразительным голосом Гречко, мельком взглянув на удостоверение.

– Могу я поинтересоваться, на каком основании?

Оперативник кашлянул. Он ожидал бурной реакции, сопровождающейся цитированием статей Уголовно-процессуального кодекса и угрозами в адрес полицейских, но Павлов был совершенно спокоен и благодушен, словно только что вышел из массажного кабинета.

– Вы подозреваетесь в покушении на изнасилование, – сказал старлей, когда Павлов убрал удостоверение.

– Всего лишь? – искренне удивился Артем. – Я-то думал… Позвольте полюбопытствовать, а кого я собирался изнасиловать?

– К нам обратилась гражданка Фомичева. В своих показаниях она описала вас, Артемий Андреевич. Вы, как юрист, должны понимать, что мы обязаны проверить эту информацию.

– Проверяйте.

– Пожалуйста, пройдите в машину.

«Нужно будет позвонить Шамилю», – подумал Павлов. Он не особенно волновался – подстава была организована грубо и неграмотно, но все равно у них есть улики, хотя бы кровь с сиденья. А он тоже хорош гусь!

Павлов обратил внимание, что едут они не в районный отдел, а куда-то совсем в другую сторону, и это лишний раз убедило его, что он «заказан».

Вскоре они приехали в один из отделов в Северо-Западном округе. Артем отметил, что перед тем, как начать брать объяснения, обыскивать его не стали. Что ж, это обнадеживало.

Ему дали разрешение на звонок, и он тут же связался с Шамилем. Тот даже не поверил сначала в эту новость, но, когда понял, что все настолько серьезно, обещал сделать даже невозможное. Напоследок Артем попросил друга сообщить о его задержании Полине и продиктовал номер журналистки.

Акимов Иван Анатольевич, дежурный следователь с заспанными глазами и вечно недовольным выражением лица, достал бланк и начал его заполнять.

– Не теряйте время, Иван Анатольевич, – сказал Павлов. – Вы же прекрасно знаете, что я не имею никакого отношения к этому делу.

– Разберемся, – хмуро ответил следователь, продолжая писать. – Вам объяснили, в чем вас подозревают?

– Догадываюсь, что вы мне хотите приписать, – улыбнулся Павлов. – Послушайте, ваш отдел находится за тридевять земель от Солянки, где я ее нашел. И вы хотите меня убедить, что эта девушка, выскочив из моей машины, преодолела такое расстояние за три минуты? Даже на ракете она бы не успела этого сделать. Но успела. Потому что вы сразу после этого, следуя вашей логике, моментально определили главного злодея, составили его фоторобот, нашли его адрес и отправили патрульную машину к его, то есть моему дому. И все это за двадцать минут. Это ж как надо все успеть, а?

В эту минуту зазвонил телефон.

– Слушаю. Да, Михаил Романович, все нормально, – сказал Акимов, бросив беглый взгляд на Павлова, и адвокат это заметил. – Хорошо. Да, звоните.

«Михаил Романович».

Павлов прикрыл глаза и тут же открыл их. Определенно, это имя он где-то слышал, причем в контексте расследования событий по делу Соловьева.

В это время в кабинет зашел Гречко. Наклонившись пониже к следователю, он что-то яростно зашептал ему на ухо, и хмурая физиономия Акимова стала еще мрачней.

– Точно внимательно смотрел? – спросил он тихо, но Павлов все равно расслышал.

– Я прошу прощения, вы не это, случайно, искали? – спросил он и, достав из кармана сережку, положил ее на стол перед оторопевшими полицейскими.

– Откуда она у вас? – глупо спросил Акимов.

– Я нашел ее на коврике в салоне своей машины, – ответил Павлов. – Просто забыл сразу вам отдать.

– На сиденье вашего автомобиля обнаружена кровь, господин Павлов, – сказал следователь.

– Послушайте, Иван Анатольевич, хватит этих цирковых трюков, – повысил голос Павлов. – С работы я уехал в полдвенадцатого ночи, это можно проверить по записям камеры видеонаблюдения. В одиннадцать сорок три я нахожу на дороге вашу Фомичеву. Она садится ко мне в салон. В машине она постоянно тянется ко мне руками, чтобы намеренно оставить на мне свою кровь, потом пачкает кровью сиденье. Я звоню по 02. Стал бы я звонить в полицию, если бы действительно изнасиловал ее? Она выпрыгивает из машины, а дома меня ждут дорогие «гости» в погонах. Удивительная оперативность, нужно сказать. Если бы наша полиция так же быстро реагировала на остальные преступления… Наконец, сережка. В первую очередь я избавился бы от нее, а не передавал ее вам.

– У вас ее все равно нашли бы, – парировал следователь. – Господин Павлов, я вынужден задержать вас в порядке статьи 91 Уголовно-процессуального кодекса.

– В таком случае мне нужен адвокат, – зевнул Артем. – Прямо сейчас. Это требование закона, и вы это знаете не хуже меня.

Следователь о чем-то зашептался с Гречко.

– У вас есть адвокат, Артемий Андреевич?

– Разумеется.

– Оставьте телефон, мы свяжемся с ним. Сейчас вас обыщут и поместят в камеру.

Павлов встал из-за стола, и Акимов невольно вздрогнул – он вдруг подумал, что, реши сейчас Павлов идти на прорыв, все шансы у него для этого есть.

– Мне жаль вас. Неподходящую роль вы себе выбрали, Иван Анатольевич, – промолвил Павлов. – Вы не боитесь? Кто на вас надавил? Или вам предложили столько, что вам все равно, что будет с вашей репутацией дальше?

– Только не нужно взывать к моей совести, Артемий Андреевич, – криво улыбнулся Акимов. – Все, разговор окончен.

Он снова набрал чей-то номер, и уже в дверях Павлов услышал:

– Михаил Романович, это Акимов…

«Михаил Романович…» Теперь Павлов вспомнил. Михаил Романович Коренко, следователь Следственного комитета, подчиненный Дрозда. Артем почти не сомневался, что Акимов разговаривал именно с ним.

…Сразу после задержания Геннадий Яковлевич Дрозд набрал номер Блинкова.

– Фу, вроде все прошло нормально, – сказал он. – Думаю, он не скоро отмоется. Сейчас немного побудет в «обезьяннике», потом в СИЗО.

– Это как сказать, – не слишком оптимистично сказал Анатолий. – Главное, чтобы эта лохушка Фомичева пошла до конца. Слишком тяжелую артиллерию может задействовать Павлов. Так что я не завидую вашему Акимову.

– Ничего, он себе на мороженое уже заработал. Главное, чтобы какое-то время адвокат попарился на нарах и не мешал нормальной работе. Еще бы получить санкцию суда, вообще была бы сказка.

– Ладно, держи меня в курсе.

– Толя, что насчет моей доли? – осторожно поинтересовался Геннадий Яковлевич. – С Акимовым расплачивались мы с Коренко.

Блинков помолчал, потом сказал:

– Разве ты не получал аванс, Гена?

– Так дело почти завершено.

– Когда у заказчика будет уверенность, что деньгами можно свободно распоряжаться, тогда с тобой расплатятся сполна, – жестко сказал Блинков. – Я тебя хоть раз подводил? Ну и все.

«Кто этот заказчик?» – подумал Геннадий Яковлевич, кладя трубку. С другой стороны, оно ему и не надо, лучше спать будешь.