Работа над ошибками

Артем поднялся и повернулся к судье.

– Я полностью поддерживаю ходатайство моего подзащитного, – сухо произнес он. – Данное дело расследовано и передано в суд с нарушением уголовно-процессуального закона. Все замечания изложены в моем письменном ходатайстве.

Нет, он вовсе не собирался начинать с этого, но своеволие мэра заставило перестраиваться на ходу.

– В настоящий момент имеются обстоятельства, – Павлов бросил многозначительный взгляд на судью, – препятствующие рассмотрению данного уголовного дела в суде.

Колтунов поднял брови, но адвокат еще не закончил речь.

– Поэтому дело как минимум должно быть отправлено в прокуратуру для устранения нарушений.

– Позвольте узнать почему? – подал голос прокурор Джунгаров.

– Пожалуйста! – раскрыл папку в нужном месте Павлов. – Дважды вменена одна и та же статья по двум эпизодам. Это искусственное расширение обвинения требует корректировки.

Джунгаров помрачнел. Никакой «корректировки» лучше было не допускать.

– Далее. Вменение незаконного предпринимательства одновременно со злоупотреблением служебными полномочиями является также необоснованным.

Джунгаров непонимающе нахмурился, и Павлов тут же пояснил:

– Об этом говорится в письменном заключении кафедры уголовного процесса МГУ, которое я также передаю суду.

Колтунов и Джунгаров быстро переглянулись.

– Далее. Выводы прокуратуры о виновности Игоря Петровича в незаконном хранении и приобретении патронов тоже надуманы. В основу положено заключение эксперта, толком даже не объяснившего, в чем же отличие боевого патрона от охотничьего.

Судья невольно кашлянул, а обвинитель отвел глаза. Эксперт и впрямь показал себя не с лучшей стороны, и, увы, это зафиксировано секретарем суда.

– Наконец, – улыбнулся Павлов, – потерпевшие, перечисленные в заключении, появились в последние два дня следствия…

Джунгаров заставил себя распрямиться. Он понимал, что это не доказывает ничего – так, мелкий укол. Но Павлов продолжал улыбаться.

– Все они ссылаются на некие решения администрации. Но никто ни разу не обращался лично к мэру и не получал отказов от него лично.

На этом «лично» Павлов сделал особый акцент.

– Все отказные письма и решения подписаны либо первым вице-мэром, либо председателем комиссии по рациональному использованию земли. О каких действиях мэра идет речь?!

Этот вопрос вовсе не был риторическим, и Колтунов должен был это понимать.

– Ваша честь, – бросил папку на стол Артем, – данное дело не может слушаться. Оно должно быть отправлено в прокуратуру. Пусть исправляют ошибки. Даже если понадобится возобновлять следственные действия.

– Позвольте! – вмешался обвинитель Джунгаров. – Господин адвокат увлекся!

Он видел, что только что поймал Павлова на слове, и теперь хотел отыграть пару очков.

– Вы что же предлагаете, господин адвокат?! – ядовито поинтересовался обвинитель. – Вопреки существующему закону возобновлять следствие по его окончании?! Это кто же дал такое право?

Артем глянул на судью, и Колтунов сделал скупой жест:

– Можете пояснить?

– Конечно, – кивнул Артем. – Такое право предоставил Конституционный суд. Вот его определение по аналогичной ситуации. – Артем показал судье и обвинителю ксерокопию. – Конституционный суд страны позволил возобновлять следствие при необходимости. Но, обратите внимание, не для того, чтобы расширять обвинение! А чтобы исправлять допущенные ошибки.

Павлов подошел к судье, положил перед ним листки с определением, сел и повернулся к Лущенко. Тот протянул через решетку (вот вам нехватка «аквариумов»!) руку и пожал Павлову… плечо.

Понятно, что Лущенко не ожидал, что адвокат с ходу поддержит его заявление. Откуда ему было знать, что Павлову пришлось выложить почти все припасенные для процесса аргументы, только чтобы не позволить оппонентам обернуть наивное заявление мэра против него самого.