Без сна
«Скорая» приехала буквально спустя пятнадцать минут. Кноспе был все еще жив. Он издавал нечленораздельные звуки, вяло стукал костлявыми кулаками по грязному полу.
Пока врачи проводили реанимационные мероприятия, Павлов незаметно забрал папку, о которой говорил бывший профессор.
– Вы можете предварительно поставить диагноз? – спросил он, когда санитары унесли Кноспе в карету «Скорой помощи».
– Да тут что угодно может быть, – отозвался врач, закрывая дежурный чемоданчик. – Коронарная недостаточность, атеросклероз сосудов, инфаркт, в конце концов. – Он указал рукой в сторону армады пустых бутылок, пылящихся под столом. – Да вы и сами все видите. Образ жизни тоже наложил свой отпечаток.
Павлов вышел на улицу и сел в машину. Он понимал, что нужно ехать домой и поспать хоть пару часов. Скоро рассвет, а он на ногах уже вторые сутки. Но Артем просто молча сидел и смотрел на двор, погруженный в сумерки. Его не отпускало чувство ответственности за приступ, сразивший бывшего профессора. Это было сродни глубоко застрявшей занозе. Вроде и не серьезно болит, но все мысли только о том, как избавиться от такой напасти.
Да, старик выпивал, причем крепко, это факт. Но ведь именно откровенный разговор, который инициировал Павлов, привел к этим печальным последствиям. Еще неизвестно, оклемается ли инвалид.
Артем посмотрел на синюю папку, лежащую на пассажирском сиденье. Не исключено, что ее содержимое сможет оказать ему помощь в дальнейшем расследовании.
Домой адвокат приехал в начале четвертого утра. Переступая порог квартиры, он услышал, как на его смартфон пришло сообщение. Письмо было от Аллы.
«Артем, здравствуй!
Прежде всего хочу попросить у тебя прощения за мое несдержанное поведение. Это все эмоции, извини, я не должна была себя так вести. Я просто не могла поверить, что Виктор Анатольевич способен на преступление. Но последние события и твои слова поколебали мои убеждения. Я узнала кое-что, и эти факты отчасти подтверждают твою версию, Артем. Я до сих пор пребываю в шоке, и мне все еще кажется, что это какая-то чудовищная ошибка, недоразумение.
В ближайшее время я хочу прояснить пару моментов, которые могут пролить свет на эти вопросы. Я молюсь, чтобы это не подтвердилось. Но, увы, пока все вырисовывается хуже некуда. Еще раз прости. В любом случае, каким бы ни был результат, я приеду к тебе, и мы еще раз обо всем поговорим. Крепко целую тебя и очень скучаю».
Недолго думая, Павлов набросал ответ на письмо девушки.
«Алла, дорогая, никакой самодеятельности!
Дело зашло слишком далеко, уже есть жертвы. Позвони, как только сможешь. Я тоже по тебе скучаю».
Юрист взглянул на часы. Он испытывал огромный соблазн позвонить Алле, но отказался от этой идеи. Не сейчас, хотя бы через пару часов.
Артем быстро принял душ, а когда вышел из ванной, увидел, что ему дважды звонили. Его лицо окаменело, когда взглянул на номер. Это был Юра Соломин.
– Ты спал? – поинтересовался его друг, когда Артем связался с ним.
– Еще не ложился. Ты где?
– В больнице. На Осипова совершено покушение.
Павлов почувствовал, как пол уходит из-под ног.
– Он жив?
– Пока да. Над ним реаниматологи колдуют. Но человек на грани, Артем.
– Еду, – коротко бросил адвокат. – Дождешься?
– Конечно.