Был в брежневские времена такой спецжурналист с агентурной кличкой «Луи». Ему разрешалось якшаться с иностранными корреспондентами, давать им утвержденные кураторами «смелые» интервью и публиковать аналитичекистские колонки на страницах англоязычной «Moscow News».

Вспомнить о нем заставили замелькавшие в последние дни тексты и интервью современных либеральных Луев, вскормленных в сурковско-володинских конюшнях.

Маститые Луи — это последняя линия обороны путинского режима на внешнеполитическом пропагандистском фронте. Ведь защищать его можно по-разному. Есть время разбрасывать камни и размахивать ядерными ракетами. И тогда сон разума порождает сонм уродов, вопящих: «Убей пиндоса! Преврати его в радиоактивный пепел!».

Но дутый патриотический оргазм не может продолжаться бесконечно, и неизбежно приходит время, когда национальному вождю «русского мира» надо собрать разбросанные камешки и, потупясь, вымолвить страшные для него слова: «извините. Предлагаю ничью. Давайте жить мирно».

Наш добрый, обладающий всемирной отзывчивостью и дополнительной хромосомой духовности народ не поймет, пожалуй, такого альфа-самца и, неровен час, замочит его в православном сортире.

Поэтому вождь в подобных обстоятельствах должен сомкнуть свои сакральные (срамные) уста и на переговоры с декадентским англо-саксонским миром отправить высокопрофессионального Луи, который выполнит свою деликатную миссию элегантно и с державным достоинством.

И человека человек послал к пиндосам властным взглядом. И тот послушный в путь потек и к утру 19 апреля на страницах уже не коммунистической «Moscow News», а респектабельной буржуазной «Moscow Times» появилась установочная статья Ф. Луи «Putin Wants Peaceful Coexistence With the West».

Вот такая интересная хотелка появилась у товарища Путина через 60 с лишним лет после товарища Хрущева. Правда, у наследников Сталина она прорезалась уже после ликвидации диктатора, который в последние месяцы своей жизни активно готовил Третью мировую войну. А у Путина, развернувшего год назад в своей крымской (судетской) речи знамена сакральной гибридной Четвертой мировой войны, хотелка мирного сосуществования неожиданно вскочила еще при его политической жизни.

Причина такой перемены настроения первого лица банальна. Ее исчерпывающе сформулировал Ф. Луи в самой откровенной фразе своей большей частью двуличной статьи:

«For the authorities to maintain the strong anti-Western sentiment they have manufactured, they must now take the conflict to the next level, and that is dangerous and extremely expensive».

Вот как ведь все обернулось. Во-первых, отставляется в сторону, наконец, стандартная риббентроповская ложь о том, что Россия-де вынуждена была прийти на помощь каким-то доведенным до отчаяния и взявшимся за оружие моторылам, гиви, бабаям, сомали, бесам. Нет, конфликт и антизападная истерия были MANUFACTURED российскими властями.

И во-вторых, развязав этот конфликт, российские власти совершили серьезный просчет. Дальнейшее его поддержание, а тем более эскалация становятся для них, оказывается, слишком dangerous and extremely expensive предприятием.

Этими признаниями Луи и его кураторам пришлось пройти через такое же мучительное аутодафе как в свое время генералу Вольфу, вынужденному начать свои переговоры в Берне с Даллесом констатацией проигрыша Германией второй мировой войны.

По сравнению с Третьей мировой холодной войной имперский пупок русского Мира в Четвертой мировой гибридной порвался позорно быстро. Но ведь кто-то базарил, что для него как для русского человека на миру и смерть красна. Или она красна только для прилепинских пролетарских санек, перевозимых Шаргуновым в Лугандонию через российскую границу на грузовичках и отправляемых обратно к матерям на родину в рефрижераторах?

А для путиных и медведевых, рогозиных и шевченок, прилепиных и шаргуновых, несмотря на весь их патриотический пыл, смерть вовсе не красна. Напротив, у них такая яркая и увлекательная, эмоционально насыщенная и наполненная вкусными событиями прекрасная жизнь.

Ничья, которую от имени Путина предлагает Западу его парламентер, предполагает замораживание конфликта и новое, пока холодное мирное сосуществование, кодифицирующее базовые отношения враждебности: Путин не лезет дальше, но обязательно сохраняет не только Крым, но и Лугандонию. Иначе, сами понимаете, он просто потеряет власть — «Turning back is impossible. The Crimean decision is irreversible, without putting the entire political model at risk. Any backtracking on support for eastern Ukraine would lead to serious political repercussions at home and would generally be perceived as a clear defeat for the Kremlin».

Запад же со своей стороны продлевает на некоторое время существующие санкции, но не расширяет их.

В рамках той сделки по «новому мирному сосуществованию», которую Putin wants и устами Ф. Луи предлагает, он не отказывается от своей фундаментальной цели, которую будет отстаивать до последнего дыхания своей политической жизни — удушения Украины.

Иллюзия сохранения территориальной целостности Украины (без Крыма, разумеется) — вот та наживка, которую после провала своего амбициозного проекта Новороссии Кремль агрессивно пытается навязать украинскому руководству. Нет сегодня в мире более страстных сторонников территориальной целостности Украины, чем гг. Путин и лавров. Кремлевской ловушке можно противопоставить только последовательную позицию Украины в отношении Лугандонии и Крыма: это временно оккупированные агрессором территории, у Украины нет сегодня военных возможностей их вернуть, рано или поздно она их вернет другими средствами, но полная ответственность за то, что там происходит, — политическая, экономическая, гуманитарная — лежит на оккупационных властях агрессора.

Навязываемая же Путиным игра в фиктивную территориальную целостность потребует от Украины экономически содержать созданную и полностью контролируемую Москвой раковую опухоль в ее теле, сеющую хаос и нестабильность. Долгое время Украину пугали вторым Приднестровьем. Но получается намного хуже. Молдова, по крайней мере, не финансирует Приднестровье. А кроме того, будущие украинские государственные деятели моторолы и гиви уже начали, ссылаясь на минские соглашения, диктовать Украине целые главы ее новой конституции и определять внешнеполитические ориентиры украинского государства. Пора выходить из этой заведомо проигрышной игры с кремлевским шулером и его приблатненными марионетками. Москва повторяет каждый день, что в минских протоколах говорится что-то об особом статусе районов внутри Украины. Но там говорится и о выводе иностранных войск и о возвращении Украине контроля над ее границей. Москва же категорически отказывается выполнять эти положения. Для нее там вообще нет российских военнослужащих, даже тех, которые взяты в плен. Единственные положения минских соглашений, которые реально могут быть воплощены в жизнь, — разграничение российских и украинских войск и прекращение огня. Именно эту их интерпретацию Украине следует отстаивать перед своими западными партнерами.

И самое главное. На том пространстве, на котором Украина сохраняет свой полный суверенитет, она в течение нескольких лет должна продемонстрировать всем своим гражданам, в том числе и оказавшимся на временно оккупированных территориях, несомненный и убедительный успех экономических и политических реформ, ведущих к созданию современного европейского государства. Это станет событием огромного исторического значения для Украины, для России, для Европы и для всего постсоветского пространства. Событием, неизбежным и естественным следствием которого станет и возвращение Украине территорий, предательски отторгнутых властями бывшей путинской Дзюдохерии.

Ф. Луи же пока напоминает читателю, что, как учит нас история XX века, отношения мирного сосуществования знают свои периоды охлаждения и потепления (детанта). Мягко и ненавязчиво автор подводит своих адресатов к мысли о неизбежности скорого детанта в рамках нового мирного сосуществования. Он не артикулирует явно его параметры, но они без труда просматриваются: снятие санкций и сдача Лугандонии. Но позвольте, только что было сказано, что последнее невозможно при живом (политически) Путине.

И вот здесь происходит самое интересное. Следите за руками мэтра. Выполнив задание Путина, Ф. Луи не останавливается и, как опытный профессионал, не теряя темпа, переходит в заключительной части статьи на обслуживание какого-то совсем другого клиента. И делает это весьма искусно.

Сначала он в излюбленной им (как и другим знатным Луем — Д. Трениным) манере как бы отстраненного внешнего наблюдателя отмечает с философической грустью, что в сегодняшней холодной фазе мирного сосуществования по обе стороны противостояния отсутствуют содержательные внутренние дебаты, рефлексия, малейшие сомнения в собственной правоте.

Так, западные лидеры возлагают всю вину на Россию и утверждают, что они-де озабочены исключительно благом Украины.

Но не безгрешна, оказывается, и другая сторона: «Putin categorically rejected the very idea that Russia’s policy toward Ukraine had failed. His message was essentially: «Russia is not to blame. It did what it had to do»».

Вот она, та самая последняя фраза, которая должна лучше всего запомниться западным собеседникам. Перевожу с английского ее истинное смысловое наполнение: нам всем, коллеги, нужно новое политическое мышление. Чтобы перейти к детанту в рамках нового мирного сосуществования, Россия и Запад должны отойти от заскорузлых позиций, взглянуть на проблему незамыленным взглядом. К сожалению, Владимир Владимирович, при всех его огромных достоинствах, к такому повороту не совсем готов.

Федор Луи — опытный и весьма преуспевший царедворец. Ему, как Ксюше Собчак, есть что терять. И он никогда не решился бы на подобное дерзкое вольтерьянство, если бы не был уверен, что такими же настроениями пропитана практически вся путинская верхушка, все эти 100 семей богатейших чиновников-бизнесменов Дзюдохерии, та самая среда, в которой Ф. Луи вращается, и которой он служит. Кстати, информированные источники утверждают, что он близок самому Риббентропу.

Да, все они не прочь понадувать имперские щечки, все они законченные крымнашисты. Но фундаментальная задача созданного ими под себя преступного государства — это создание потомственной аристократии и легитимизация наворованной собственности на Западе. А имперские понты — это уж как получится, дополнительные психологические бонусы. Поэтому они нуждаются в детанте с Западом, значительно более глубоком, чем это возможно при живом (политически) Путине. Ничего личного, Владимир Владимирович, просто бизнес.

Публичное обозначение Ф. Луем контуров возможного постпутинского детанта — это не меньший, а может быть, даже и больший признак ослабления позиций диктатора, чем, например, открытый вызов, брошенный ему силовиками в ходе клановой борьбы вокруг назначения убийц Бориса Немцова.

Отечественный исторический опыт учит, что в отношении к диктатору не может быть полутонов. Или отец Нации, или… неизбежное сползание к классической формуле:

«Оказался наш отец не отцом, а сукою».