Один из известных экспертов мировой закулисы по России Ричард Пайпс в январе 2014 г. в интервью газете «Ведомости» признал, что управлять Россией сугубо демократическими методами в силу огромности ее территории очень трудно, но при этом подчеркнул, что если в России не восторжествует демократия, если там не научатся уважать законы, права человека и неприкосновенность частной собственности, то она очень скоро утратит свои позиции великой державы и займет место, где-то аналогичное месту Аргентины в современном мире.

Конечно, Пайпса, убежденного антикоммуниста, русофоба и сиониста, нельзя отнести к друзьям России. Он был разработчиком известной директивы президента США Рейгана NSDD-75 о подрывных действиях против Советского Союза в конце 80-х годов. И демократию для России он предлагает именно в таком прозападном варианте, который приведет ее к развалу, как привели к развалу СССР операции в рамках NSDD-75. Но в одном старый антисоветчик прав: если вместо демократического пути развития, который предусматривает сменяемость власти, контроль народа и его избранников в парламенте над всеми властными структурами государства, без соблюдения закона на всех уровнях власти сверху донизу, любая страна, в том числе и Россия с ее пространствами и 140 национальностями, обречена на деградацию и упадок.

Путин и его окружение никогда не выступали открыто против демократии в ее классическом понимании («власть народа» по-гречески). Более того, они публично присягают ей на верность. До тех пор, пока шкала популярности Путина зашкаливает за 70–80 процентов, они могут быть спокойны за свое благополучие. Но это, надо полагать, не вечно. Беда пока в том, что в России нет реальной оппозиции, а поэтому нет сменяемости власти в ходе демократических, а не контролируемых выборов. Для руководства той структуры, которую журнал «Форин афферс» назвал «Russia Incorporated», потерять власть – это, прежде всего, потерять возможность прямого и неконтролируемого доступа к государственным ресурсам, к российской казне и бюджету. А еще страшнее – перспектива отвечать за все свои беззакония. Лихорадочная законодательная активность Госдумы в 2012–2013 гг., нацеленная на создание юридического фундамента для диктатуры путинского клана, и попытки чекистского «фельдфебеля в Вольтеры дать» всей Российской академии наук, в этой связи весьма показательны. Конечно, в руководстве «Russia Incorporated» понимают, что в России по сильной руке силовиков, помимо них самих, тоскуют далеко не все. Более того, понимают, что число противников такого варианта развития, а точнее деградации России, с каждым днем растет. Поэтому все принимаемые режимом меры по схеме «держать и не пущать» нацелены прежде всего на то, чтобы число недовольных режимом и сторонников демократического пути развития России не перешло в критическую массу.

Когда на декабрьской пресс-конференции 2013 г. Путина спросили, кто мог бы стать его соперником на выборах 2018 г., он назвал первыми лидеров системной оппозиции – Зюганова, Жириновского и Миронова, т. е. лидеров партий, давно и прочно интегрированных в нынешнюю политическую структуру «суверенной демократии». Такого рода оценка лестна только для этих лидеров, но губительна для их партий. Путин просто, таким образом, заявил, что альтернативы себе не видит. И в данном случае он, конечно, прав. Наряду с точечной дискредитацией лидеров внесистемной оппозиции, при Путине регулярно проводится и повышение норм прикорма лидеров оппозиции системной. Так, например, Зюганов договаривается с Кремлем не только о приватизации своей цековской дачи, но и о том, чтобы КПРФ отдали на кормление какое-нибудь губернаторство, а Жириновский получает от Путина индульгенцию на экстремистские высказывания. Это, не говоря о повышении месячной зарплаты народным избранникам до 250 тысяч рублей, а лидерам парламентских партий едва ли не в два раза больше. Таким образом, выпускается пар недовольства в рядах системных оппозиционеров и одновременно обеспечиваются политические тылы. Но так долго продолжаться не может. Рано или поздно крышку котла сорвет и она ударит в первую очередь по головам тех, кто пытался ее удержать. Конечно, власть этого боится. Но не меньше она боится и реальной, а не интегрированной в систему оппозиции. Справедливо замечает политолог Александр Кынев: «Сегодня происходит все более сильное разочарование значительной части граждан в формальных политических институтах, которые власть сознательно дискредитировала. Доверие к политической системе упало. Общий тренд – удержать власть любой ценой – приводит к тому, что власть теряет легитимность».

В июне 2015 г. российский Институт приоритетных региональных проектов презентовал исследование «Городской средний класс в России: есть повестка, нет партии». Под «средним классом», подчеркивают авторы доклада, подразумеваются «срединные слои общества», которые являются основой, базисом для формирования в России «подлинного среднего класса». По мнению исследователей, у указанных слоев существует явный запрос на политическую силу, представляющую их интересы. Однако, как и в 2012–2013 годах, абсолютное большинство респондентов, представляющих средний класс, такой партии не видят. Существующие проекты опрошенные характеризуют как «показуху».

При этом, по данным авторов доклада, в 2012 году ряд респондентов все же называли в качестве выразителя своих интересов оппозиционные «праволиберальные силы». По словам директора Института приоритетных региональных проектов Николая Миронова, чаще всего в этом качестве говорили о «Гражданской платформе» Прохорова, в меньшей степени – о «Яблоке» и несистемной оппозиции.

Любопытно, что организация протестных митингов большинством опрошенных не приветствуется, хотя в 2012 году около половины респондентов в целом положительно воспринимали массовые акции, в том числе и протестные, рассматривая их как одну из возможностей добиться от власти решения проблем, обратить внимание на острые вопросы.

«Какой смысл протестовать? Надо предлагать варианты. Работать нужно. Протест – это халявщики, кому делать нечего…» – так в настоящее время объясняют свое мнение исследуемые. В 2012-м и «яблочники», и представители несистемной оппозиции также представлялись малозначимой силой. Скорее средний класс окончательно потерял надежду на то, что с этой стороны кто-то реально может способствовать решению их проблем.

Правда, согласно документу, отдельные случаи протестной деятельности опрошенные считают обоснованными, в частности, акции валютных ипотечников. Выпавшим из сознания срединных слоев оказывается именно «белоленточный» протест, оказавшийся нерезультативным «Кроме того, в регионах у срединных слоев вызывает отторжение чрезмерное «западничество»», – говорит Миронов. Да к тому же и Путин их дискредитировал, сравнив белые ленточки протестующих с презервативами.

По сравнению с 2012 годом идеологические характеристики партии интересуют респондентов в меньшей степени. Если раньше существовал запрос на умеренно-правую и либерально-демократическую идеологию, то теперь представителей изучаемой группы гораздо больше волнует «способность партии к действию», чтобы она могла бороться за права и интересы своего электората, завоевывая места в представительных органах власти. Также респонденты хотят, чтобы «их» партия, даже не обязательно оппозиционная, занималась «общественным контролем» и «работой на местах».

Ведущий научный сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов считает, что у изучаемых слоев действительно есть запрос на некую новую политическую силу. По его мнению, на данный момент голосуют они во многом «по инерции»: «Эти слои ищут разумной середины, но в нынешнем политическом пространстве, к сожалению, не находят ее». Эксперт объясняет, что это люди, которые адаптировались к условиям рынка, готовы работать и «хорошо получать»: «Но им нужны понятные гарантии и правила игры, причем не тот навязываемый сейчас консервативный порядок, который чуть ли не домострой предлагает вернуть». Срединные слои общества стремятся к постоянному улучшению условий жизни и работы, им нужна «идеология медленного движения вперед». «Подобная политическая сила сможет, как магнит, притянуть к себе соответствующий электорат со всех сторон», – уверен Миронов. При этом, гласит исследование, у среднего класса сохраняется высокий уровень доверия к федеральной власти, персонализированной в фигуре президента. Это доверие проявляется на фоне недовольства общей политической системой в связи с ее коррумпированностью и «дисфункцией формально-правовых институтов». Исследователи объясняют данное явление противоречием между эмоциональными и рациональными установками респондентов. По мнению Миронова, это связано с тем, что срединные слои общества не видят альтернативы Путину: «Хотя ситуация, вероятно, изменилась бы, появись новый яркий лидер с осмысленной стратегией развития страны».