Глава 9
Птичка в клетке
Как всегда, родители вернулись с дачи усталые, но довольные собой. Передав Николку Варе, они принялись мыться, переодеваться, разбирать вещи и хвалиться урожаем, отчего квартира приобрела такой вид, словно в ней давно не убирали. На полу валялись какие-то комочки и травинки, натертый пол покрылся отпечатками ног, повсюду появилась пыль, которой раньше не было.
Обычно в таких случаях Варя не сдерживалась и заводила разговоры, полные намеков о неблагодарности и необходимости уважать чужой труд, но сегодня ей было не до того. Нужно было не только привести себя в порядок перед дальней дорогой, но и позаботиться о том, чтобы сын ни в чем не нуждался. В отсутствие родителей Варя устроила три грандиозные стирки, сделала маникюр с педикюром, провела сеанс эпиляции и наложила косметическую маску. Плюс к этому уборка и нервное напряжение в ожидании новостей. Одним словом, вымоталась она ничуть не меньше дачников, притащивших помидоры и яблоки, однако отдыхать было некогда.
Выкупав Николку, Варя вплотную занялась его ушами, ногтями и отросшими волосами. Было еще множество мелких дел, выполняя которые она умудрялась оживленно беседовать с родителями, объяснять сыну, куда и зачем уезжает послезавтра, и сосредоточенно думать о своем. Сколько дел умел делать одновременно Юлий Цезарь? Три, говорите? Не смешите современных женщин!
– А что ты будешь делать в этой Литовии? – спросил Николка, вертя головой, как птица, замотанная в кусок ткани.
Варя подровняла ему челку, вытряхнула старую наволочку в окно и поправила:
– В Литве, а не в Литовии. Мама поедет туда, чтобы заработать денег на новый бизнес.
– Лучше без бизнеса, – сказал Николка. – Ну его! Нам и так хорошо.
– Твоя мама не угомонится, пока всех нас по миру не пустит, – заметила Жанна Аркадьевна, материализовавшаяся в комнате.
– Мама! – воскликнула Варя.
– Можешь кричать сколько угодно, это не изменит моего мнения. Найди себе стабильную работу и выбрось из головы эти нелепые идеи насчет бизнеса.
– Коммерция до добра не доведет, – поддакнул Леонид Герасимович, находящийся вне пределов видимости, но обладающий дьявольски острым слухом.
Пререкаться с ними было бесполезно.
– Я думаю об этом, – сказала Варя. – Поэтому и согласилась на командировку.
– А бизнес? – недоуменно спросила Жанна Аркадьевна.
– Тут разные перспективы, мама. И деньги можно заработать, и на работу устроиться.
– Ты у меня умница, доченька. Такая пробивная, энергичная!
– Это у нас фамильное, – поспешил вставить невидимый Леонид Герасимович.
– Значит, я тоже буду энергичным? – спросил Николка.
– Ты у меня и сейчас самый энергичный на свете. – Варя поцеловала сына в теплую макушку. – Вечный двигатель.
Пришлось объяснять про вечный двигатель, потом некоторые законы физики, потом вообще про состав воздуха, но в конечном итоге Варя вырвалась из дома, села в такси и поехала во владения Лозового. По дороге она позвонила Мошкову, чтобы выяснить, найдена ли замена покалеченному Перченкову.
– Да, – был ответ. – Со мной Коротаев поедет.
– Проблем с ним, надеюсь, не будет? – быстро спросила Варя.
Несмотря на радость, она старалась говорить сухо и холодно, давая понять, что, хотя они и помирились, она еще сердится. На мужчин это действует благотворно. Недовольство любимой женщины их стимулирует.
В том, что Мошков любит ее, Варя практически не сомневалась.
Он позвонил ей, как только узнал, что Перченков находится в больнице. Позвонил и сказал:
– Порядок, Варя. Ты поедешь. И посылку для дедушки возьмешь.
– Не знаю, не знаю… – раскапризничалась она. – После того, что ты мне наговорил…
– Я? Наговорил? Что?
В его голосе звучала искренняя тревога. Какие они все-таки примитивные и предсказуемые, эти мужчины!
– Ты мне не веришь, – упрекнула Варя. – Как будто я тебя в чем-то обманывала.
– Давай не будем об этом, – попросил Мошков. – Не хочу с тобой ссориться. Никогда. Ты поедешь со мной?
– Посмотрим. Эти звери твоему напарнику обе руки сломали. Ясно, что вести машину он не сможет. Найдут ему замену так скоро?
– Найдут, – твердо произнес Мошков и не ошибся.
Когда Мошков пообещал, что проблем с Коротаевым не будет, Варя поинтересовалась:
– Вы давно знакомы?
– Так себе, – был ответ. – Обычно Воротай с Карпычем ездил. Я с ним всего пару раз пересекался. Но, по-моему, нормальный мужик. Про иконы ему, конечно, лучше не говорить, а насчет тебя он возражать не станет.
– Выезд послезавтра?
– Да, – подтвердил Мошков.
Это были прекрасные новости. Варя пересказала их Емельянову, не забыв поблагодарить за то, как обошлись с паскудным Перченковым. Теперь ей предстояло отчитаться перед Лозовым. По телефону тот разговаривать отказался. Это означало, что ему снова захотелось пощекотать свое мужское достоинство. Одной этой мысли было достаточно, чтобы от приподнятости и следа не осталось.
За Варей были присланы два боевика Лозового, которые официально числились сотрудниками службы безопасности. Они были два сапога пара, хотя внешне выглядели абсолютными противоположностями. Дима Гужев был высок, силен, бесшабашен. Короткая ровная челочка придавала ему сходство с типичным уголовником прошлого века, а крупные зубы вызывали ассоциацию с жеребцом, готовым заржать в любой момент. Сережа Беспалов не вышел ростом, зато удался лицом. Он предпочитал гангстерскую прическу и укладывал волосы с помощью геля. Всякий раз, когда Варя оказывалась рядом, оба смотрели на нее немигающими глазами ящеров и трогали языком губы. Однажды, разозлившись за что-то на Варю, Лозовой пригрозил отдать ее охранникам, и с тех пор они видели в ней законную добычу, которую в конце концов получат. Это напрягало. В присутствии Гужева и Беспалова Варя нервничала и вздрагивала от каждого резкого движения.
Но этим вечером все обошлось. Высадив гостью перед входом в особняк, охранники отправились по какому-то другому поручению. Облегченно вздохнув, она поднялась по лестнице с каменными львами, отворила тяжелую дверь и очутилась в прохладном холле, где дежурил Порохов, терзающий компьютерную мышку перед монитором.
– Добрый вечер, Петр Алексеевич, – поздоровалась Варя.
– Ступай в каминную, он ждет, – буркнул шеф службы безопасности.
Мешки под его глазами набрякли сильнее обычного. Варя мимоходом пожалела его. Этот человек ей явно симпатизировал и был единственным в окружении Лозового, кто не позволял себе похотливых взглядов и сальных намеков.
– Как у него настроение? – спросила Варя, задержавшись перед дверью, которую ей совершенно не хотелось открывать.
– Как обычно. – Порохов пожал плечами. – Если не злить, то бояться нечего.
– Я и не боюсь.
– Ну-ну… Поэтому топчешься здесь, как двоечница перед кабинетом завуча?
Усмехнувшись сравнению, Варя вошла в покои Лозового. В шелковом халате, надетом на голое тело, он разглядывал свою коллекцию мушкетов и пищалей. Шторы были плотно задернуты, в камине плясали отблески пламени, в комнате пахло дымом, одеколоном и недавно съеденным ужином. Варя вдруг почувствовала, что зверски проголодалась. Ей хотелось мяса, лучше всего шашлыков – больших, сочных, слегка обугленных по краям. Чтобы рвать их зубами прямо с шампуров – горячие, ароматные, отдающие кровью.
Но у Лозового имелись иные планы на вечер.
– Раздевайся, – скомандовал он, не удостоив Варю взглядом.
Пытаясь оттянуть время, она сказала:
– Отправление послезавтра утром. Я еду. Против посылки возражений не будет.
– Тебе повезло, – кивнул Лозовой, щелкая затвором. – И семье твоей тоже. Поздравляю.
– Могу я надеяться…
Договорить Варе не удалось. Лозовой перебил ее, дурашливо пропев:
– Вся жизнь впереди, разденься и жди… Ха-ха! В свое время мы эту песню часто лабали. Знаешь ее?
– Нет. Я хотела бы поговорить насчет моей семьи, Юрий. Они ни в чем не виноваты, поэтому ты должен…
– Я? Должен? – Лозовой выпучил глаза и сунул мушкет на подставку. – Это ты мне должна, Варюша. Ты почему до сих пор одета? Тебе два раза повторять?
Отвернувшись, Варя сделала то, что от нее требовалось. Мысленно она пожелала Лозовому сдохнуть от сердечного припадка прямо на ней. Похоже, сегодня он крепко выпил. Вот бы окочурился!
Но Лозовой был живуч и крепок. Повалив Варю на диван, он пристроил рядом дымящуюся сигару. Ей не нужно было объяснять, что это значит. Она не имела права отлеживаться, отбывая время. Лозовой хотел, чтобы его ублажали. Пришлось постараться. Но в самый разгар веселья зазвонил Варин телефон. Это сбило ее с толку.
– Возьми, – распорядился Лозовой. – И давай сюда. Погляжу, кто тебе названивает.
На дисплее высветилась фамилия Мошкова.
– Я потом ему отвечу, – сказала Варя.
– Сейчас, – возразил Лозовой и рывком усадил ее себе на колени. – Говори с ним. Я послушаю.
Как назло, звонивший был весел и окрылен глупой влюбленностью. Разговаривая с ним, Варя чувствовала себя последней стервой. Обманывать Мошкова было все равно, что обманывать доверчивого мальчишку. Он так и лучился радостью.
– Варя, выезд перенесли на завтра. Ты успеешь собраться? Поторопись, ладно? График движения принято соблюдать с самого начала, иначе все пойдет кувырком. Тут еще маршрут в последнюю минуту изменили. В общем, каждая минута дорога.
– Мы выезжаем завтра? – испугалась Варя, пытаясь не обращать внимания на то, что проделывали с ней волосатые лапы Лозового. – Когда?
– В половине седьмого утра. Ты должна быть как штык.
– Хо… хорошо. Куда мне подъехать?
– Прямо на базу. Помнишь, как туда добраться?
– Конечно. Я раньше подъеду, Володя, – предупредила Варя, морщась и ерзая. – Нужно будет посылку пристроить.
– Ах да, чуть не забыл, – сказал Мошков. – Тогда в шесть. У тебя голос странный. Ты не заболела?
– Нет… просто… я тут занята, так что прости…
Вырвав у Вари телефон, Лозовой выключил его и занялся ею вплотную. Потом, сунув в зубы дымящийся окурок, заявил:
– Сегодня ты ночуешь у меня. В доме для гостей.
– Но я не могу, Юрий! Мне собираться надо, ты сам слышал.
– Отправлю парней за твоими шмотками, – пообещал Лозовой. – Можешь записку передать. Телефон я у тебя экспроприирую. В целях безопасности.
– Что за глупости? Ты меня в чем-то подозреваешь?
– Я всех в чем-нибудь подозреваю, поэтому до сих пор живой.
– Но я делаю все, чтобы… Ай!
Вскрикнув, Варя отпрыгнула в сторону. Лозовой, прижегший ей живот сигарой, посмотрел на угольки, тлеющие на ковре.
– Собери, – распорядился он.
Давясь слезами, Варя полила угольки водой из бутылки и опустилась на колени.
– За что? – спросила она.
– Много разговариваешь, – буркнул Лозовой, прикуривая новую сигару. – Не спорь со мной, я этого не люблю. Сказано остаешься, значит остаешься. Одевайся и выматывайся. Порохов отведет тебя куда надо. – Он уселся перед камином, пыхтя сигарой. – Захочешь жрать, скажешь. Все, иди.
Прежде чем подчиниться повелительному движению его пальцев, Варя задержалась, глядя на редеющую макушку своего повелителя. Врезать бы по ней вот этой массивной пепельницей или, допустим, одним из его старинных ружей. Но что потом? Срок? Линчевание? Нет, такой финал Варю не устраивал.
Кое-как одевшись, она взялась за дверную ручку.
– Постой, – сказал Лозовой, не поворачивая головы. – Я за вашей фурой машину сопровождения направлю, так что всякие глупости из головы выбрось.
Варя стиснула кулаки так сильно, что поранила кожу ладоней.
– Я ни о чем таком не думаю, – сказала она. – Плохо же ты меня знаешь, Юра.
– Я знаю тебя как облупленную, – возразил Лозовой. – Поэтому и предупреждаю. Неохота мальца твоего убивать. Я же не Ирод.
«Не Ирод, – мысленно согласилась Варя. – Для меня ты в тысячу раз хуже».
– Спокойной ночи, – смиренно произнесла она и вышла за дверь.
