Глава 21
Жадный, плохой, злой
Увидев собаку на дороге, Беспалов направил на нее БМВ и испытал злорадное удовлетворение, когда услышал мягкий удар и почувствовал, как машину подбросило. Он не возражал бы, если бы вместо этой шавки подвернулся человек. Уже давно он так сильно не кипел от гнева. Казалось, еще немного, и он лопнет, не выдержав чудовищного напряжения, распирающего изнутри.
Вспоминая, как пялился на него ювелир, Беспалов поморщился от мучительного стыда. Еще никогда он не переживал такого позорища! Его провели как мальчишку и выставили на посмешище. Заглянув в протянутый пакет, ювелир сказал:
– Молодой человек, я битую стеклотару не принимаю.
– Что? – не понял Беспалов.
– Битую… стеклотару… не… принимаю… – произнес ювелир раздельно. – Я понятно объясняю? Или нужно более доходчиво?
– Прикалываешься? – спросил Беспалов.
Он решил, что ювелир незаметно подменил алмазы стекляшками и хочет его развести. Ошибочное решение. Беспалов был не из тех, с кем можно обращаться подобным образом. Он расстегнул куртку, чтобы можно было в любой момент выхватить пистолет из-за пазухи. Из подсобки вынырнул здоровяк, явно вызванный условным сигналом.
– Стой, где стоишь! – угрожающе бросил ему Беспалов, выкладывая на прилавок контейнер. – Смотри сюда, ювелир. У меня этого стекла, как ты выражаешься, полный чемодан. Врубаешься теперь, с кем имеешь дело? Я тебе не фуфлыжник какой-нибудь. К тебе серьезный человек пришел. Лучше не зли меня.
Ювелир побледнел, но на попятную не пошел. Бросив взгляд на содержимое контейнера, он снова посмотрел Беспалову в глаза:
– Не знаю, откуда у вас это, но заявляю со всей ответственностью: это стекло, молодой человек. В лучшем случае хрусталь заводской огранки. Если бы кто-нибудь принес мне алмаз такой величины… – он взял из контейнера блестящую штуковину и бросил обратно, – я бы решил, что найдены копи царя Соломона. Но это не так, поэтому я констатирую: кто-то надул вас, а вы теперь пытаетесь надуть меня. Извините, молодой человек, но вы попали не по адресу. Попытайте счастья в другом месте.
Слушая его, Беспалов бесцельно перебирал хрустальные побрякушки, которые больше не слепили ему глаза. «И чем я лучше этого придурка Коротаева? – спрашивал он себя. – Ему всучили фальшак, а он купился. Но и я тоже. И все это устроила Варвара, блин, краса, длинная коса. Подменила алмазы, гадина! Нужно искать ее, пока не поздно».
Беспалов вспомнил, что в машине работает навигатор, отмечающий местоположение грузовика, но позволил себе задержаться на несколько минут.
– Ты, – окликнул он охранника, явившегося на зов ювелира, – покажи, как станешь выводить меня из магазина. Твоему хозяину будет интересно.
Парень переступил с ноги на ногу, но не сделал ни шагу. В глазах странного посетителя он увидел нечто такое, что не позволяло принять вызов. Перед ним был опасный псих или убийца, и охранник предпочел сделать вид, что ничего особенного не происходит.
– Оглох? – повысил голос Беспалов. – Я к тебе обращаюсь!
Ювелир испытующе посмотрел на охранника. Тот достал из кармана мобильный телефон:
– Вызвать полицию, Григорий Ефимович?
– Спрячь трубку, – негромко произнес Беспалов.
Охранник моментально подчинился. В какой-то мере это погасило справедливый гнев, пылавший в сердце Сережи Беспалова. Ненадолго, правда. Для начала он схватил злополучный контейнер и так врезал им по прилавку, что стеклянные осколки брызнули в стороны. Затем намеренно толкнул плечом посетителя, застывшего у порога. И наконец переехал ни в чем не повинную бродячую собаку.
Все это были мелочи. Беспалов не мог отделаться от неприятного чувства, что позволил низвести себя до касты неприкасаемых, которых в народе зовут лохами. Он завалил двух человек, включая своего шефа, потерял работу, пошел против всемогущего Лозового – и что взамен? Грошовые побрякушки! Беспалов был не просто обманут – он был унижен, растоптан. Кое-кому предстояло за это ответить. По полной программе. И очень скоро.
Проехав по шоссе, Беспалов понял, что маячок подает радиосигналы где-то в стороне. Развернувшись с риском быть протараненным автобусом, он отыскал пустынную проселочную дорогу среди кукурузных полей. Направив туда БМВ, Беспалов сбросил скорость до пятнадцати километров, чтобы не поднимать тучи пыли, которая могла выдать его местоположение. Доехав до фиолетового «ниссана», он затормозил. Чужая машина была пуста. Неподалеку виднелся белый фургон, практически скрытый стеной зелени. Это наводило на нерадостные предположения.
Еще один прокол? Кто-то успел добраться до Вари раньше его? Одна эта мысль доводила Беспалова до белого каления. Самолюбие – вот что двигало им по жизни. Оно было как незаживающая рана, вечно не дающая покоя. Скорее всего, причиной того был его маловатый рост.
С детства подвергаясь насмешкам ровесников, Беспалов занимался боксом, карате, качался на самодельном турнике, но всегда оставался в тени более рослых товарищей. Это они ходили героями, хвастаясь победами в уличных драках. Это с ними целовались и зажимались девчонки.
Беспалов до десятого класса был кем-то вроде невидимки. Его замечали только в тех случаях, когда нужно было отвесить ему подзатыльник или отправить коленом под зад за сигаретами. Когда за последние летние каникулы он вдруг вытянулся чуть ли не на полголовы, это привело его в величайший восторг. Последние недели августа он провел в нетерпении, ожидая, как вернется из Крыма домой и все поразятся происшедшим с ним переменам. Пацаны наконец перестанут относиться к Сереже Беспалову как к маленькому, а девчонки позволят ему потрогать все, что так давно и отчаянно хотелось.
Мечты разбились вдребезги, как пустая бутылка об стену. Никто во дворе не обратил внимания на то, что Беспалов прибавил в росте десятка полтора сантиметров. На школьной перекличке его привычно поставили в конец шеренги. Он снова был самым маленьким! Снова был всеми презираемым!
Сразу после переклички Беспалов затеял ссору со здоровяком Кашиным из 10-Б и в присутствии многочисленных зрителей отправил его в нокаут. На следующий день он победил еще в одной драке, потом еще и еще. Школа притихла, наблюдая за стремительным взлетом нового лидера.
Мстя за прошлые годы, Сережа Беспалов не жалел никого. Иногда, чтобы удовлетворить злорадное чувство, он приближал к себе кого-то из ребят, а потом внезапно придирался к какой-нибудь мелочи и опускал на самое дно школьной иерархии. Девчонок он изводил с особой жестокостью и изобретательностью. Тем, кого он просто доводил до слез, еще повезло. Но были и другие – фактически изнасилованные, избитые, запуганные, униженные.
Повзрослев, Сергей Беспалов вроде как избавился от былого исступленного желания доказать свое превосходство. Он уже не казался ни себе, ни другим малорослым. Научился выбирать правильную обувь и зачесывать волосы наверх, что прибавляло несколько дополнительных сантиметров. По-прежнему следил за физической формой, чтобы на руках бугрились мышцы, а грудь выпукло натягивала ткань рубашек. Он был из породы победителей. И теперь, подкрадываясь к фургону, собирался в очередной раз доказать это.
Себе и другим.
Кукурузные початки были твердыми и тяжелыми. Пробираясь между высокими стеблями, подобно тигру в джунглях, Беспалов неожиданно испытал сильнейшее желание отломать кукурузину, очистить от сухих, шуршащих листьев и впиться зубами в спелые зерна. Он подумал, что потом, когда все будет сделано, непременно нарвет початков, сварит их на съемной квартире и будет объедаться, с наслаждением вспоминая сегодняшнее приключение. Бог с ними, со стекляшками. Очень скоро в его руках будут настоящие алмазы. Беспалов станет миллионером. Он заслужил это. Потому что никогда не сдается и не позволяет унынию завладеть разумом.
Взглянув поверх зеленых метелок, он увидел следующую картину: на земле лежали двое, мужчина и женщина. В первом Беспалов сразу узнал водителя по фамилии Мошков. Женщина была Варей Добрыниной. Оба лежали вниз лицом, накрыв голову руками. Над ними стояли незнакомые Беспалову люди.
Первый был полноват и лысоват – пряди волос, прикрывавших его голое темя, то и дело взлетали в воздух, потревоженные ветром. У него был большой мясистый зад и такой же большой живот, который он, вероятно, втягивал в присутствии женщин. Но перед Варей он не хорохорился. Живот нависал над ляжками, словно готовясь вывалиться из штанов. Клетчатая рубашка навыпуск не обманула опытный взгляд Беспалова. Он сразу опознал в толстяке блюстителя закона. Об этом свидетельствовал и пистолет ТТ, направленный в затылок Вари.
Напарник толстяка был строен и подтянут. Наверняка он тоже был полицаем, просто не успел еще раздобреть на государственных харчах, щедро сдабриваемых икоркой и балычками, приобретаемыми на взятки и подношения. У него было мужественное лицо, под матерчатой курткой с капюшоном угадывались тренированные мышцы. Он тоже был вооружен пистолетом.
– Твой шофер, – сказал ему толстяк, – моя девка. Все честно. Ответственность поровну.
– Да ну их! – пробурчал молодой. – Пусть катятся. Кому и что они расскажут?
– Не рассуждать! Выполнять!
Толстяк был явно взбешен. Беспалов понял, что очень скоро прозвучит выстрел. Не похоже, чтобы эти двое завладели алмазами, – слишком нервные и злые. Видать, Варя и их обманула. Но если она умрет, то Беспалов никогда не узнает, куда подевались настоящие камни.
Прогнав все мысли из головы, он вскинул ствол.
Выстрел прозвучал подобно разрыву петарды, брошенной мальчишками. Толстяк выронил пистолет и упал на колени. Его напарник картинно развернулся, выискивая цель. Беспалов расстрелял его, как фигуру в тире: одна пуля в голову, две в грудь. Потом вышел вперед и скомандовал:
– Лежать! Головы не поднимать!
Толстяк, словно дождавшись того, что хотел услышать, повалился на Мошкова.
– Лежать! – повторил Беспалов.
Эйфория очередной победы ударила ему в голову, как шампанское натощак. Он не заметил, как Мошков подтянул к себе пистолет Ильина и сунул его за ремень под рубашку. Беспалов был занят другим. Рассеянно наблюдая за пленниками, он звонил Лозовому.
– Юрий Эдуардович? Это я, Сережа… Петр Алексеевич просил передать, что все идет по плану. Что? Почему сам не звонит? Да он, понимаете… Приболел, короче. Как? Ну, честно говоря, да. Перебрал маленько. Сейчас отдыхает на заднем сиденье. Запретил себя будить. Что? Это вы с ним разбирайтесь, я тут ни при чем… Ага, хорошо… Хорошо… Нет, не едем. На месте стоим. Фура поломалась. Водилы уже несколько часов возятся… Конечно, Юрий Эдуардович. Да, смотрю в оба. Все будет правильно, я прослежу. Спасибо. Буду стараться.
Закончив разговор, Беспалов спрятал мобильник, подошел к пленникам и весело объявил:
– А теперь, голубки, займемся вами. Вы мне сейчас исповедуетесь, а я вам грехи отпущу.
Довольный собой, он рассмеялся. К Сереже Беспалову вернулось хорошее настроение. И кураж. Это было очень важно. Как же в рискованных авантюрах без куража?!
