На последней стадии возрождения вымершего вида нужно будет учесть еще одну важную деталь: какой правовой статус получат воскрешенные организмы (или организмы с воскрешенными чертами), когда настанет время выпустить их на волю. В большинстве стран существуют законы, регулирующие выпуск неаборигенных видов в пределах их границ. Эти нормативно-правовые акты почти наверняка будут применимы в отношении проекта восстановления вымершего вида путем редактирования генов. К примеру, слоны, в геномах которых закодированы признаки мамонтов, вероятно, будут рассматриваться в Сибири как инвазивные виды. Однако букардо могут не счесть инвазивным видом, если их выпустят в пределах прежнего ареала обитания. Практические аспекты возвращения букардо в дикую природу скорее будут регулироваться законами об использовании государственной земли, а возможно, и законами, регулирующими защиту исчезающих видов. Но существует и другой вариант. Поскольку геномы всех этих организмов будут в какой-то мере отредактированы, их отнесут к категории генетически модифицированных организмов, или ГМО, и, возможно, они будут подпадать под действие законов, регулирующих использование ГМО.

В мире существует огромное разнообразие мнений относительно ГМО, в том числе стоит ли считать их безопасными, как с ними следует обращаться и какими законами должно регулироваться их использование и распространение. Разнообразие мнений отражается на объеме и содержании соответствующих законов. США относятся к странам с наименее строгими правилами, касающимися ГМО, и являются одним из крупнейших производителей генетически модифицированных злаков. В Европейском союзе действуют крайне строгие законы о ГМО, однако в разных странах ЕС очень сильно отличается отношение к необходимости и даже справедливости этих законов. В Новой Зеландии правила тоже строги. Если птиц моа однажды вернут к жизни, запретит ли государство выпустить их в дикую природу на основании этих законов? Или употреблять их в пищу?

Чтобы исследовать лабиринт нормативно-правовых актов, через который предстоит пройти воскрешенным животным, давайте представим себе, что мы решили выпустить странствующих голубей на северо-востоке Соединенных Штатов. Если мы преуспеем в создании полосатохвостых голубей с геномами, содержащими некоторую долю ДНК странствующих голубей (для простоты будем называть их просто странствующими голубями), они будут созданы с помощью генно-инженерных технологий, в частности с помощью редактирования генома и клонирования путем переноса первичных половых клеток. С точки зрения науки они будут считаться генетически модифицированными организмами. Однако они также попадут под определение неаборигенного вида и безусловно повлияют на природную среду, в которую их выпустят, а кроме того, их даже можно будет рассматривать как вид, находящийся под угрозой исчезновения. В какой же регулирующий орган нам обратиться, чтобы выяснить, можем ли мы выпустить представителей этого вида, и если можем, то куда?

Для начала давайте рассмотрим их статус как ГМО. В 80-х годах XX века в США были разработаны общие принципы, согласно которым федеральные органы теперь регулируют использование и распространение ГМО. Этим органам поручили оценить безопасность и риски, связанные с определенными типами ГМО. Продукты питания и лекарства попали в ведение Управления по контролю качества пищевых продуктов и медикаментов, в то время как ГМО, вырабатывающие пестициды (к примеру, растения, геномы которых отредактировали таким образом, чтобы у них развилась устойчивость к вирусам), относятся к компетенции Агентства по охране окружающей среды США. Степень риска, который представляют ГМО для окружающей среды и сельского хозяйства, оценивает Министерство сельского хозяйства США.

Хотя эти общие принципы кажутся довольно простыми, есть одна важная деталь: они применимы только к тем ГМО, которые планируется употреблять в пищу. Поэтому, если только мы восстанавливаем странствующих голубей не для того, чтобы разводить их на фермах и продавать голодным, воскрешенных голубей в США не будут рассматривать как ГМО, по крайней мере с точки зрения федеральных законов.

В исследовательских целях давайте предположим, что мы хотим возродить странствующих голубей, чтобы продавать их мясо. В этом случае Управление по контролю качества пищевых продуктов и медикаментов (Food and Drug Administration; FDA) будет рассматривать наших съедобных странствующих голубей как ГМО. Если обзор FDA покажет, что мясо генетически модифицированных странствующих голубей содержат некое необычное вещество, которое не обнаруживается в мясе полосатохвостых голубей (немодифицированный продукт питания), FDA может учредить механизмы надзора за их выращиванием и производством их мяса. Однако FDA не будет определять, что произойдет, если странствующие голуби улетят с фермы и поселятся где-то еще.

В настоящее время нормативно-правовые акты, определяющие использование ГМО, в большинстве стран имеют отношение только к продуктам питания. Если наши странствующие голуби, выращенные на убой, улетят с контролируемых FDA ферм на северо-востоке США и пересекут канадскую границу, чтобы заново расселиться в пределах своего прежнего ареала обитания, то «позволят» ли им переселиться в Канаду, будет зависеть от того, сочтут ли их инвазивным видом, а не от их статуса ГМО.

Разумеется, наша цель заключается не в том, чтобы разводить странствующих голубей на мясо, а в том, чтобы в дикой природе образовались их естественные популяции. Это намерение исключает распространение на них только федеральных законов о ГМО, но не местных. Местные законы могут быть более строгими, некоторые из них запрещают использование ГМО даже в тех случаях, когда их не собираются употреблять в пищу. К примеру, в округе Марин в Калифорнии действует указ, запрещающий любые ГМО, кроме тех, которые используются в закрытых лицензированных медицинских учреждениях. Этот указ определяет ГМО как «организм или продукт жизнедеятельности организма, ДНК которого была изменена методами генной инженерии». Это определение, по-видимому, исключает перемещение странствующих голубей в округ Марин, при том что именно там живут Стюарт Бранд и Райан Фелан и именно там базируется организация Revive & Restore, стоящая за возрождением этих птиц.

В большинстве стран на возрожденные виды будут действовать законодательные акты в области охраны окружающей среды – законы об инвазивных видах, об использовании государственной земли и о защите видов, находящихся под угрозой исчезновения, – а не законы, регулирующие использование ГМО. Нетрудно понять, почему к ним применимы две первые категории законов: большинство возрожденных видов (но не все) сочтут неаборигенными и в случае многих программ возвращения их в дикую природу будет использоваться государственная земля. Но обоснованна ли защита возрожденных видов (или видов с возрожденными чертами) как видов, находящихся под угрозой исчезновения?

Идея защиты возрожденных видов как видов, находящихся под угрозой исчезновения, звучит хорошо, но она может оказаться палкой о двух концах. Усиленный контроль затруднит задачу центров разведения животных и специалистов в области рационального природопользования при работе с такими видами, даже если эта работа будет направлена на их восстановление. В то же самое время защита даст возрожденным популяциям множество преимуществ. К примеру, в США закон запрещает убивать животных, принадлежащих к защищенным видам, без специального на то разрешения. Кроме того, другие федеральные органы обязаны принимать во внимание то, как их решения или указы повлияют на защищенные виды. Для этих видов также должны быть определены и защищены критические важные места обитания, а также разработаны и официально утверждены планы по восстановлению численности их популяций.

Чтобы странствующий голубь получил защиту со стороны Закона об исчезающих видах США, вначале Служба охраны рыбных ресурсов и диких животных США должна внести его в список видов, которым угрожает исчезновение. Чтобы попасть в этот список, вид должен соответствовать одному (или более) критерию из следующих:

1) утрачена среда обитания вида или существует угроза ее утраты;

2) осуществляется перепромысел этого вида;

3) вид страдает от заболевания или для него существует угроза со стороны хищников;

4) другие законодательные механизмы не обеспечивают защиту вида;

5) существуют другие естественные или искусственные факторы, отрицательно влияющие на сохранение этого вида.

Не имея четких представлений о том, где поселятся странствующие голуби, трудно определить, будут ли они соответствовать критерию о недостаточности среды обитания. Учитывая, что законодательные механизмы, регулирующие использование и распространение ГМО, предназначены не для защиты их самих, а для защиты от ГМО окружающего мира, странствующий голубь почти наверняка будет соответствовать четвертому критерию: недостаточной защищенности со стороны закона. Странствующим голубям, вероятно, будет недоставать генетического разнообразия, что может повлиять на их дальнейшее существование (искусственный фактор из пятого критерия). Кроме того, обратное скрещивание с полосатохвостыми голубями может привести к повторному вымиранию, и, следовательно, полосатохвостых голубей можно считать естественным фактором, угрожающим существованию вида (критерий 5).

Итак, странствующий голубь, возможно, подпадает под критерии находящегося под угрозой исчезновения, но что насчет вида? Здесь все сложнее. Считается ли полосатохвостый голубь с небольшой долей ДНК странствующего голубя отдельным видом? Закон об исчезающих видах США не углубляется в такие дебри, а вместо этого рассматривает любой подвид или даже (в случае позвоночных) «отдельные сегменты популяций» как отдельные виды, чтобы было удобнее составлять список. Поскольку воскрешенные странствующие голуби на самом деле будут полосатохвостыми голубями с добавлением нескольких вымерших генов, именно такое определение (отдельный сегмент популяции полосатохвостых голубей), вероятно, позволит им попасть в этот список.

Странствующих голубей в США, скорее всего, сочтут нуждающимися в защите как вид, находящийся под угрозой исчезновения, по крайней мере, в слепых глазах закона. Но есть ли смысл в защите странствующих голубей с точки зрения цели, преследуемой этими законами? Закон об исчезающих видах США и подобные ему нормативно-правовые акты были созданы, чтобы защитить живые виды, находящиеся под угрозой исчезновения. Точно так же, как множество законов о пищевых продуктах и лекарственных веществах создавалось без учета ГМО, законодательство, регулирующее защиту исчезающих видов, разрабатывалось без оглядки на восстановление вымерших видов. Заставив существующее законодательство распространить свое влияние на возрожденные виды, со всем многообразием дополнительных трудностей и неопределенностей, которые с ними связаны, мы рискуем обрушить эти зачастую плохо сбалансированные своды правил и норм, что может иметь плачевные последствия для существующей законодательной структуры и тех видов, которые она защищает.

Определенно, эти нормативно-правовые акты не предусматривали защиту видов, созданных человеком. Но действительно ли можно считать созданным человеком вид, имеющий воскрешенные признаки исчезнувшего вида? Его последовательность ДНК может быть изменена, но эти изменения развились естественным путем в геномах видов, которые впоследствии вымерли. Сами по себе признаки естественны, однако их генетическая комбинация и геном вида созданы человеком. Это семантическое ограничение – необходимость проводить четкое различие между естественным и искусственным – наглядно показывает, насколько плохо подготовлена нормативно-правовая сфера к возрождению вымерших видов.

Международный союз охраны природы в настоящее время считает полосатохвостого голубя «видом, вызывающим наименьшие опасения». Для первой стадии возрождения странствующего голубя это очень хорошо, поскольку такой статус позволяет использовать полосатохвостых голубей в программах редактирования генома и разведения в неволе. Но для последней стадии возрождения странствующего голубя это не так хорошо. Если бы полосатохвостые голуби сами по себе находились под угрозой исчезновения, то Закон об исчезающих видах США наделил бы странствующих голубей преимуществом охранного статуса без лишней бюрократии. Чтобы дать больше возможностей программам разведения исчезающих видов в неволе, Закон об исчезающих видах США позволяет рассматривать экспериментальные популяции исчезающих видов как «несущественные», в том смысле, что выживание этой конкретной популяции не абсолютно необходимо для выживания вида. Несущественные популяции должны обитать в географической зоне, которая полностью изолирована от основной части общего ареала обитания вида. Отделенность от остальных популяций полосатохвостых голубей поможет сохранить гены странствующих голубей в геномах их полосатохвостых собратьев.

Подведем итог: совершенно непонятно, как нормативно-правовые акты, регулирующие охрану исчезающих видов, будут применяться к воскрешенным видам или признакам. Восстановление вымерших видов не вписывается полностью ни в один существующий регулирующий механизм, и разные методы восстановления вымерших видов (клонирование букардо против небольшого изменения генов полосатохвостых голубей), вероятно, будут подпадать под разные категории и потребуют новой интерпретации существующих правил и норм. Также маловероятно, чтобы среди стран, и даже внутри одной страны, было достигнуто всеобъемлющее соглашение о том, что можно и нужно сделать, чтобы законодательно упорядочить восстановление вымерших видов и обращение с ними. Только одно можно сказать наверняка: генетическая модификация живых существ возможна, и вскоре появятся организмы, генетически модифицированные в природоохранных целях.

Для возрожденных мамонтов у нас есть хорошая новость. Если мамонтов вернут к жизни и интродуцируют в частный парк, будет он находиться в Соединенных Штатах или на северо-востоке Сибири, эти мамонты не подпадут под действие законов о ГМО или об охране природы. Посетителям парка могут даже разрешить охотиться на воскрешенных мамонтов и есть их мясо, не нарушая при этом никаких государственных законов. Местные законы – другое дело, поэтому расположение парка может иметь значение. Однако пока что планы Сергея Зимова по восстановлению естественных природных условий в Плейстоценовом парке в Сибири с использованием генетически модифицированных мамонтов не сталкиваются с какими-либо очевидными препятствиями со стороны государства.