Уже выросло поколение людей, которое привыкло жить в городах, купаться в бассейнах и на курортах, есть сублимированные продукты и обрабатывать детские соски химическими средствами. Уже уходит поколение людей, которые пережили романтику технологической среды, могли поуговаривать и погладить станок и сказать: «Красота!», глядя на турбину или градирню. Все приходящие на площадку НИИАР, где несут свою технологическую службу шесть исследовательских реакторов: эксперты, гости и даже вновь нанятые сотрудники, которых еще не всюду пускают по режиму, – делятся на две группы. Сталкеры и полицаи. Это – очень важное деление.

Эксперт может оказаться сталкером – человеком, принявшим эту среду как важную для себя и желающим ее существования и процветания. Полицаем может быть сотрудник института, который из проходной вышел и забыл это странное место, куда лучше никого не пускать и где сам он лишь вынужденно исполняет службу. Сталкер живет в среде, принимает ее риски, ее азарт. Ее деятельности кажутся ему осмысленными. Полицай охраняет свой мир от крупной техники, особенно рисковой и сложной, желает полного подчинения этой среды себе и видит в гигантах индустрии и уж тем паче в гигантах технологического эксперимента большую опасность. Сталкер живет. Полицай боится. Это два разных процесса. Интересно, что, смотря в суровые лица службы охраны ядерного объекта, мы видели не только полицаев, но и сталкеров.

Величие установок Тесла до сих пор привлекает туристов…

В мире, еще достаточно людей, которые хотят инженерить, воздвигать и строить…

В России еще живы отцы технологического прорыва к звездам и к атому…

Среди школьников и студентов все еще находятся такие, которые говорят: я приду сюда работать, потому что «это работает», я не пойду в менеджеры…

Мы не подчинили технологическую среду себе – и это вызов, она не подчинила себя нам – и это зов.

Чтобы рефлексивно пользоваться анализом технологических пакетов, необходимо составить представление о структуре пространства технологий. Иначе говоря, мы должны построить содержательную классификацию технологий и возможных связей между ними.

Исторически различают физические и гуманитарные технологии. Эта классификация является вполне содержательной, но она неполна и терминологически не совсем точна.

Будем называть физическими или ускоряющими те технологии, которые создают связи между социальной и природной средами. Технологии этого класса образуют основу механизма, с помощью которого общество контролирует природную среду. Чем более «продвинуты» ускоряющие технологии, тем лучше развита цивилизация, выше предельно достижимый уровень жизни, надежнее обеспечена безопасность базовой деятельности и фазовых социальных практик. Иными словами, ускоряющие технологии определяют совокупное богатство цивилизации, ее возможность противостоять природным факторам и, что, как правило, гораздо более важно, изменениям среды обитания в неблагоприятном для человека направлении.

Важно понимать, что предельный уровень жизни достижим не для всех, и, обычно, чем лучше развиты ускоряющие технологии, тем сильнее в обществе дифференцированы материальные и социальные возможности, разумеется, при прочих равных условиях.

Это утверждение можно рассматривать как частный случай одного из наиболее значимых законов общественной жизни – обобщенной теоремы Сципиона-младшего. В наиболее общей форме эта теорема гласит:

Сципион сформулировал эту теорему для частного случая притока золота в Римское государство. Для нас важно, что она справедлива также и по отношению к таким когнитивным ресурсам, как «мышление», «развитие», «технологический прогресс» и т. и.

Ускоряющие технологии задают высокий уровень жизни, они могут создать условия для высокого качества жизни, но гарантировать это качество жизни не могут. Во-первых, усиливая расслоение, эти технологии ведут к росту социальных противоречий. Во-вторых, возникает технологическое напряжение – рассогласованность технологических императивов и принятых в обществе социальных практик. Поскольку эти практики соответствуют культурной, национальной, ценностной традиции, их изменения вызывают негативную общественную реакцию, известную как инновационное сопротивление.

В обыденной жизни это звучит примерно так: как они смеют собираться и развивать себе мышление, сопереживание, коммуникацию, тело – нужное подчеркнуть. Как только это становится принятым и названным йогой, тренингом, курсами повышения… все приходит в гармонию.

Поэтому, исходя из прогнозов по городской среде: сначала страх, ужас, митинги протеста будет вызывать небольшой ядерный реактор в центре города, соседствующий со стенами жилых домов, а через десять лет все начнут вопить, что у них такого нет, а как удобно жить без сетей, с замкнутым циклом энергии на район, и отапливать клубничные теплицы и аквариумы с угрями дешевой атомной энергией, совершенно экологичной – не то что сжигать уголь. Технологическое напряжение используют сторонники устойчивого развития, чтоб инновации не поменяли их позицию в креслах. Им активно помогают обыватели из опасения, что их заставят работать и бояться по-новому.

– И часто так бывает? – спросила Алиса.

– Всегда.

Как следствие, развитие ускоряющих технологий должно сопровождаться возникновением и распространением принципиально других технологий. Их не очень удачно называют гуманитарными, видимо, подразумевая, что они скорее связаны с людьми, нежели с техническими устройствами. В действительности некоторая часть психотехник, все когнитивные техники относятся к ускоряющим технологиям. Напротив, «башни огненосных творцов» в «Обитаемом острове» А. и Б. Стругацких являются инженерными системами, но выполняют «гуманитарную» роль, обеспечивая социальную стабильность.

Опять мы приходим к условному разделению людей на сталкеров и полицаев. На тех, кто ускоряет на свой страх и риск, и на тех, кто управляет… в основном запретами.

Так появляется термин «управляющие технологии». Их можно также определить как метатехнологии или «технологии в пространстве технологий». Они связывают среду, образованную совокупностью ускоряющих технологий», – техносферу с социальной средой. Тем самым управляющие технологии вписывают человека в технологическое пространство, обеспечивая высокое качество жизни.

Несколько упрощая, можно сказать, что ускоряющие технологии отвечают на вопросы «что и как делается?», а управляющие – на вопросы «как это организовано?», «почему и зачем это делается?».

Формально ускоряющие и управляющие технологии исчерпывают технологическое пространство. Однако любая человеческая деятельность носит коллективный характер, вследствие чего «непременным условием» технологического развития является выстраивание коммуникации между разными людьми, находящимися на различных позициях. Обеспечение коммуникации представляет собой сложную задачу всегда, но при наличии технологической инновации, для которой еще нет общеупотребительной терминологии и не выстроены социальные «мостики», эта задача становится очень серьезной проблемой.

При этом следует отметить, что управленцы или полицаи не являются для сталкеров авторитетными, и коммуникации нет как в одну, так и в другую сторону. Наблюдая на конференции в ГНЦ НИИАР выступление представителей двух этих технологий, в простоте – менеджеров и инженеров, можно прийти к следующим выводам: сталкерам плевать на ублюдочное мироустройство, которое менеджеры рисуют на бумаге. Полицаи особенно не суются на площадку. А менеджеры в ответ склонны держать на голодном пайке этих партизан технологической степи, которые что-то приносят в мир из своей зоны, но непонятное и не с теми характеристиками, которые просят для продажи иностранные полицаи.

Не будет преувеличением сказать, что одним из значимых проявлений барьерного торможения является коммуникационный тромб между позициями: инженеры не понимают менеджеров, политики не понимают ученых, бизнесмены не понимают футурологов и т. д. Однако инновационный семантический тромб не связан с фазовым кризисом – он существовал, в общем, всегда.

Таким образом, возникает необходимость ввести третий класс технологий – коммуникационные, семантические или называющие. Эти технологии связывают совокупность управляющих технологий с информационной средой. С одной стороны, они вписывают техносферу в семантическое, языковое пространство, то есть именуют ее, а с другой – изменяют связность социальной среды, включая в нее коммуникативные практики, адекватные текущему состоянию техносферы. Невооруженным глазом видно, что называющие технологии крайне дефициентны, что, возможно, послужило причиной возникновения во второй половине XX столетия философии неопозитивизма как знаниевой базы для их инсталляции. Значительный вклад в оформление называющих технологий внесла теория семантических спектров В. Налимова, практики ОДИ Г. П. Щедровицкого, методология и схематизация в ММК, модель контуров сознания Лири – Уилсона, информационный психоанализ (соционика) А. Аугустинавичуте и разработанная на их основе техника протоколов общения.

И даже авторы книги наследили в этом полупустом пространстве технологий, предложив использовать коллективные мыследеятельностные машинки – «знаниевые реакторы» для ликвидации информационного сопротивления при коммуникации.

Ускоряющие и управляющие технологии образуют противоречие, поскольку они конкурируют за одни и те же дефицитные ресурсы: людей, способных создавать новое, время, материальные ценности. При этом существует тенденция делать ставку на физические технологии, обеспечивая быстрый прогресс и обретение обществом новых возможностей в ущерб гармонизации отношений между социальной и технологической средами. Возможна и противоположная стратегия: остановить технологическое развитие в общепринятом понимании этого термина, но добиться идеальной вписанности существующих технологий в социальную практику.

В рамках техпакетного подхода обе стратегии ошибочны и неизбежно ведут к тяжелому кризису.

Полностью достроенный ТП характеризуется наличием соответствия между ускоряющими и управляющими технологиями, причем обычно оно должно быть как общим – совпадают мощности пространств физических и гуманитарных технологий (то есть, в первом приближении, равно их количество), так и частным – в каждой ускоряющей технологии есть своя «человеческая» составляющая. Дуальное технологическое соответствие можно понимать как стремление технологического пакета к максимальному органическому строению капитала.

Для отдельного технологического пакета превалирование ускоряющих технологий над управляющими означает неустойчивость к человеческим ошибкам, строгость в управлении, наличие существенных проблем с включенностью в существующий контекст общественных связей. Последнее на практике приводит к тотальному правовому и административному контролю и, опосредованно, к неэффективности технологического пакета. Кроме того, нехватка социопрактик, вписывающих технологию в повседневную жизнь, деятельность и мышление, приводит к ритуализации обращения с технологией, причем со временем количество ритуалов имеет тенденцию увеличиваться.

Если, напротив, в пакете превалируют управляющие технологии, он плохо выполняет свое назначение и поэтому экономически неэффективен. Такой пакет еще и слишком «зарегулирован», сшит с социумом большим количеством связей, на практике совершенно излишних. Упрощая, можно сказать, что в этом случае сам пакет становится своеобразным ритуалом.

Если дуальное соответствие нарушено в большом масштабе, для целой совокупности технологических пакетов, критически важных для общества, проблемы распространяются на социальную сферу и могут привести к катастрофическому кризису. Есть искушение связать его с фазовыми проблемами, но аккуратный анализ показывает, что технологические неустойчивости возникают и в благополучные периоды истории.

Катастрофическая нехватка управляющих технологий приводит к острому социальному расслоению и, как следствие, к предельной нестабильности, которая усугубляется неадекватностью государственного устройства, правовой и административной системы достигнутому технологическому уровню. Естественной реакцией социального организма на возникшее неблагополучие опять-таки является ритуализация: глобальная, охватывающая все социальные структуры и все общественные этажи.

Этот тип технологической неустойчивости носит название предела сложности. Его противоположностью является предел бедности, катастрофическая нехватка ускоряющих технологий. При этом общество не способно противостоять стихийным бедствиям, климатическим изменениям, серьезной эпидемиологической угрозе. Весьма значимой может оказаться его военная уязвимость.

Упрощая, можно сказать, что при приближении к пределу бедности общество неустойчиво по отношению к внешним воздействиям, а вблизи предела сложности – внутренне нестабильно.

Вблизи фазового кризиса, насколько можно судить, обе неустойчивости смыкаются, поэтому зона безопасного технологического развития стремится к нулю.

Эта концепция технологической неустойчивости была разработана группой «Конструирование Будущего» в 2000 году и вошла в «Новые карты Будущего». Сейчас мы пришли к выводу, что существует третий класс технологий, следовательно, реальная картина несколько сложнее: необходимо требовать не дуального технологического соответствия, а триалектического баланса – соответствия ускоряющих, управляющих и называющих технологий.

Как и любой триалектический баланс, баланс технологий накапливает определенную форму социальной энергии – и чем он более симметричен, тем лучше. Условная «площадь» треугольника баланса определяет зону безопасного технологического развития – в триалектическом подходе она заведомо больше, чем в бинарном, даже вблизи фазового перехода.

Для современной европейской цивилизации, однако, характерно столь явное отставание коммуникативных технологий, что 3-баланс, по существу, превращается в рассмотренное выше дуальное противоречие, притом резко смещенное в сторону ускоряющих технологий. Коммуникативные технологии пока оказывают на это противоречие минимальное воздействие.

Графически это может быть изображено следующим образом:

Возможные версии технологических неустойчивостей изобразим на балансной диаграмме:

Исторический опыт показывает, что технологическое соответствие – неважно, в дуальной или триалектической форме, – не выполняется автоматически, то есть в технологическом пакете отсутствуют механизмы, балансирующие его по классам технологий. Поэтому невозможно достраивать пакет, предвидеть возникновение новых технологий, используя принцип технологического соответствия. Этот принцип говорит нам, что должно быть, но не предсказывает, что будет. Зато он позволяет прогнозировать технологическую, общественную и, отчасти, коммерческую эффективность пакета, а также обосновывать выводы о возможных социальных последствиях инсталляции данного пакета на данной территории.

В некотором смысле, подобную задачу в узкой области решают умные кадровики, составители креативных команд и сборщики «фабрик мысли». В группе должны быть люди, которые генерируют, несмотря ни на что, люди, которые упаковывают и управляют процессом, несмотря на собственную любовь к генерации или к критике других генераторов, и люди, которые создают поле для мышления тех и других, то есть называтели имен происходящему и наливающие чай… Последняя компетенция очень редка, потому что требует от человека искусства управлять, но не властвовать, служить другим в том, где сейчас есть потребность. Для таких специалистов нет и не будет типовых положений, должностных инструкций и описаний желаемых функций личности. Ценность их деятельности будет вечно ставится под сомнение, они всегда будут выводиться в положение обслуживающего как раз в тот момент, когда им пришло время номиновать что-то новое. Но именно они будут «новыми монахами», служителями нарождающегося целого. Это барьерная компетенция – дать имя в последний момент, и тем самым сохранить для будущего объект или процесс.

Технологический пакет фазово неоднороден: он может включать в себя технологии, относящиеся к разным фазам развития. При наличии фазовой неоднородности технологии неравноправны, и текущая фаза доминирует. Она фиксирует инфраструктурные и институциональные решения, она определяет свойства пакета, его особенности, поведение и развитие. Фазово отсталые технологии обычно находятся в «анамнезе» современных, позволяя анализировать инженерную историю системы и выстраивать генетические связи пакета. Иногда технологии минувшей фазы группируются в периферийный субпакет. Например, архаичные «охота и собирательство» представлены в традиционном и даже в современном ТП «Продовольствие».

Само по себе фазовое расслоение никакого интереса не представляет. Пакеты формируются столетиями, а наиболее значимые из них – даже тысячелетиями. Естественно, что они включают исторические «технологические архивы».

Существенное значение играют, однако, фазово смещенные технологии, которые в структуре пакета «не видны» и поэтому могут быть названы «технологиями стеле».

Любое знание и любая технология подразумевает некоторый набор препозиций, которые, как правило, никогда и никем не рефлектируются. Они просто есть. Все знают, что мы пользуемся десятичной системой, потому что у нас десять пальцев, но вряд ли кто-нибудь способен внятно объяснить, почему наша деятельность подчинена семидневному ритму, а наше планирование – тридцатидневному. Почему новый корабль можно назвать именем погибшего в бою или разобранного на металлолом корабля, но нельзя – именем корабля, просто затонувшего? Почему на договорах страховой корпорации Ллойда в обязательном порядке стоят буквы S&G, значения которых никто не знает? Может показаться, что все это – глупые суеверия. Однако уже не раз оказывалось, что подобные вещи содержат в себе вполне прагматический смысл, которого мы просто не помним. Например, историки долго объясняли сложные профили средневековых мечей эстетическими, культурными или религиозными соображениями – пока в коммерческой продаже не появились зубчатые ножи, одинаково пригодные для резки мягкого хлеба и самого твердого мяса. Вот тут историки «вспомнили», а математики сразу же подсчитали, что меч с волнообразной кромкой при определенной силе и скорости удара прорезал доспех, чего обычное лезвие сделать не могло.

Вряд ли все понимают и рефлексируют, насколько важное место во всем технологическом пакете «Продовольствие» занимает такая технология, как умение благодарить за пищу. Каждый американец знает, что демократическая форма правления включает в себя массу технологий: разделение властей, представительное правление, выборность, система голосования, правила передачи власти и т. и. Гораздо менее известно, что в основе демократии лежат два конкурирующих социальных инструмента: парная семья и род. Поэтому невозможно нормально поддерживать существование демократических институтов при кризисе и семейных, и родовых отношений.

Мы будем называть «пратехнологиями» важные для функционирования современных ТП знания, умения и практики, относящиеся к глубочайшей древности (архаичной фазе развития или социогенезу) и не воспринимаемые рефлексивно. Как правило, пратехнологии определяют мифологическое, а иногда и онтологическое содержание технопакета.

Если технология применена и вроде бы все сделано правильно, а результат тем не менее не достигнут, можно предположить, что была забыта пратехнологическая компонента, в результате чего произошла потеря содержания. В средневековом Китае говорили: это было исполнено ненадлежащим образом. И добавляли: в трудные времена надо исправлять имена и укреплять ритуалы.

Приведем примеры технологий, в которых пратехнологическая составляющая повсеместно утеряна.

Выпускные экзамены, так называемый «аттестат зрелости». Забыта технология конфирмации, «посвящения во взрослые», испытания и подвига. Осталась формальная демонстрация некоторого объема знаний и умений, которые для взрослой жизни одновременно и избыточны, и крайне недостаточны. Результат: выращено несколько поколений людей, которые не могут обрести статус взрослого и остаются детьми до тридцатилетнего возраста, а иногда и всю жизнь.

Праздник. Забытая технология неизвестна. Остались застолье и нерабочий день. Целевая функция: восстановление связей человека с семьей, родом, социумом и Небом, нравственное очищение, отдых, физическая и психическая «перезагрузка» – не выполняется. Результат: депрессия, головная боль, ненужные финансовые затраты.

Создание городов. Забыта технология «гения города», то есть «присадки» информационного объекта формирующемуся населенному пункту, наделения города душой. Осталось администрирование, формальное «учреждение» города. Результат: города без городской среды, неспособные удерживать население, потеря содержательного управления процессами становления и развития города.

Форсайт, прогнозирование. Забыта технология откровения, получаемого специально подготовленными и обученными людьми в особом состоянии сознания. Остался ряд формальных процедур по согласованию экспертных и управленческих позиций. Результат: прогноз, не содержащий неожиданных и нетривиальных результатов, концепция «устойчивого развития», представление о Будущем как о продолженном настоящем.

Предпринимательство как социопрактика. Забыта технология служения и участия в великом Плане. Осталась «продажа снега эскимосам», извлечение прибыли из воздуха и надувание мыльных пузырей. Результат: социосистемная неэффективность страновой и мировой экономики, потеря бизнесменами смысла существования, разрушение семей, разрушение личности, жесткие поколенческие конфликты.

Пратехнологическое содержание технологического пакета должно быть восстановлено и, если есть такая необходимость, достроено.

Будем называть посттехнологиями знания, умения и практики, относящиеся к следующей фазе развития социосистемы и естественно порождающие социопрактики, несовместимые с текущей фазой.

Посттехнология может возникнуть только как «дикая карта».

Чтобы посттехнология не была отторгнута техпакетом, она должна, во-первых, функционировать на уже существующих инфраструктурах, не обязательно в полную силу и в установленных институциональных рамках. Во-вторых, быть генетически, функционально и логически связанной с технологиями, принадлежащими текущей фазе и образующими основу пакета, иначе говоря, – должна естественно встраиваться в техпакет. В-третьих, посттехнология всегда решает одну из принципиальных, общественно проявленных проблем того пакета, которому она принадлежит. При соблюдении этих трех условий посттехнология может выжить.

Технология Гезеля по введению особых быстрых денег для городского обращения явилась для начала XX века посттехнологией – предтечей экономического механизма XXI века, который возникнет как сопутствующий замкнутым циклам по энергетике, продовольствию, воде и кадрам. В 1933-м эксперимент нескольких австрийских городов так сильно напугал управленцев нарождающегося банковского произвола, что создатели компьютерных игр и их Заказчики до сих пор не смогли ввести игровые деньги в реальную экономику, хотя вся мировая финансовая инфраструктура давно к этому готова.

Примеры посттехнологий будут приведены в главе 8.

Посттехнологии следует рассматривать как источник фазового развития и как возможную основу переформатирования технологического пакета при фазовом переходе. Другими словами, посттехнологии – это элементы Будущего в настоящем.

При анализе технологического пространства необходимо подробно рассматривать как текущую, так и «продвинутую», то есть фазово переформатированную версию всех пакетов, содержащих посттехнологии. При этом, как правило, невооруженным глазом видно, что в «продвинутом» ТП не хватает технологий, хотя в схеме пакета есть для них места и вполне понятно их содержание. Эти технологии: их происхождение, целевая функция, внутренняя структура, внешние связи, семантика, базовая онтологема – легко могут быть предсказаны путем сравнения исходного и «продвинутого» техпакета.

Таким образом, анализ посттехнологий имеет значимую прогностическую составляющую.

Если технологический пакет подобен организму, то отдельная технология напоминает живую ткань: она дифференцирована, специализирована, способна к росту и развитию и, в известной мере, бессмертна.

Технологии образуют регулярные двумерные решетки.

По одной условной оси можно откладывать гомологические ряды: исходная технология, такая же технология, но с заменой одного элемента, с заменой двух элементов и т. и. Например: деревянный стул, металлический стул, пластмассовый стул, два стула, два стула, соединенных боком (скамейка), два стула, соединенных спинками, стул без спинки (табуретка), стул со спинкой и ручками (кресло), кресло в автомобиле, кресло в автомобиле с привязными ремнями, кресло-качалка, катапультируемое кресло… В принципе, используя любой системный оператор, хотя бы оператор ТРИЗ, строить гомологические ряды нетрудно.

По второй оси откладываются эволюционные технологические цепочки: технология А опирается на технологии В и С, из нее вытекают технологии D и F. В очень упрощенной форме такие цепочки рисовал Сид Мейер для своих «Цивилизаций»: пароатмосферная машина – паровая машина – компаунд-машина – паровая турбина – газовая турбина – турбовентилятор…

Рассмотрение таких «технологических плетенок» приводит нас к мысли, что технологии не рождаются и не умирают, но они эволюционно развиваются и при этом меняются настолько сильно, что можно говорить о преображении. Но, меняясь, они сохраняют определенные «родовые черты», метки, по которым их всегда можно идентифицировать.

Мы будем называть «земной» технологию, имеющую хотя бы одного предшественника. Почти все известные технологии, разумеется, земные.

Если в технологической генетической цепочке каждый ход можно проследить и четко описать патентной формулой «отличающийся от…», будем называть технологию эволюционной. Эволюционными являются не все современные технологии, но явное большинство.

Как правило, изучение генетической цепочки данной земной эволюционной технологии позволяет уверенно предсказать ее развитие по крайней мере на следующем шаге, а возможно, и дальше. В этом отношении эволюционные земные технологии – благодарное поле для прогностики. Оценивая вероятные направления их развития, интегрируя результаты в «следующий» технологический пакет, нетрудно определить технологическое «Неизбежное Будущее».

Проблема заключается в том, что не все земные технологии являются эволюционными. Например, позиционная запись числа «с нулем», несомненно, имеет своими предшественниками древние системы счисления, но сделанный индийскими математиками шаг кардинально изменил технологию, придав ей совершенно новые свойства и новый статус. Точно так же невозможно пошагово проследить возникновение алфавита, изобретение клапана парового двигателя, зеркала, компаса. Соответствующие земные технологии – вписанные в эволюционные цепочки, но содержащие непредсказуемые скачки, кардинально меняющие не только облик технологии, но и характер ее дальнейшей эволюции, назовем спонтанными.

Спонтанные технологии не могут быть предсказаны обычными способами, например, с помощью дельфи-анализа. В очень редких случаях такой анализ может назвать область, где вероятно появление спонтанной технологии.

Возникновение спонтанной технологии представляет собой классическую «дикую карту». Именно такие события ощутимо меняют технологическое пространство и структуру значимых технологических пакетов. Их предсказание весьма значимо: как правило, именно реализация той или «дикой карты» отличает реальное Будущее от неизбежного.

– А как это так случилось, что не мы их исследуем, а они нас?

– Меня это тоже заинтересовало, и я посмотрел книги по их истории. Знаете, мы развивались одинаково: они изобрели огонь – мы изобрели огонь, у нас сделали колесо и у них сделали колесо, потом паровой двигатель, его мы сделали позже, зато двигатель внутреннего сгорания – раньше, а автомобиль у нас и у них появился одновременно…

– А дальше?

– А дальше первые автомобили столкнулись. У них столкнулись, и у нас тоже. Так вот, мы изобрели разметку, правила дорожного движения, госавтоинспекцию, ремни и подушки безопасности. А они вместо этого придумали параллельные реальности, квантовые скачки и телепортацию.

Среди спонтанных технологий выделяется совершенно особый класс. Это технологии, не имеющие предшественников и не образующие эволюционных рядов. По определению они не были получены из какой-либо земной технологической конфигурации. Они просто возникли и есть, или же – просто всегда были.

Такие конфигурации, которые не могут быть созданы технологической эволюцией на Земле, мы называем эдемными. Верующие говорят, что их Родиной не является Земля, не является вещный мир вообще. Эдемные технологии представляют собой технологический парадокс: артефакт, то есть заведомо искусственный объект, не имеющий ни предыстории, ни человека-создателя.

Классическим, даже хрестоматийным примером эдемной технологии является колесо. Колесо не имеет технологических систем-предшественников. Оно возникло сразу, как готовый объект и готовая технология. До сих пор оно существует в первозданном виде. Менялся только материал, да добавлялись необязательные периферийные элементы, например, шины. Нам не известна фигура изобретателя. Существенно, что эта технология отнюдь не является исторической неизбежностью: если в Старом Свете колесо появилось, что называется, в доисторические времена, то Новый Свет не знал его даже в эпоху развитой цивилизации. Зато империя Инков знала принцип двойной записи в бухгалтерии, который в Европе появился в эпоху Реформации, и разработала не позднее 3000 года до и. э. специальную мнемоническую и счетную систему – кипу.

К эдемным технологиям, по-видимому, относятся шахматы в первоначальной индийской версии шатранжа и игральные карты. Всеми признаками таких технологий за исключением формальной анонимности автора обладают священные книги мировых религий. Менее очевидно, что и классическая стратегия возникла сразу и целиком: «Я прочитал сотни трудов по военному делу, и ни один из них не вышел за пределы Сунъ-Цзы».

Эдемной технологией мы склонны считать перспективу как способ изображать трехмерные объекты на плоскости.

Не следует думать, что эдемные технологии могли возникать только в глубокой древности. К ним сегодня относится, например, застежка-молния, канцелярская скрепка. Классический английский детектив, не имеющий предшественника, возникший сразу и целиком, вместе со всеми своими атрибутами, является гуманитарной эдемной технологией.

Имеются некоторые основания полагать, что все известные системные операторы – от «Книги перемен» до алгоритма решения изобретательских задач (АРИЗа) Г. Альтшуллера относятся если не к эдемным технологиям, то к технологиям, имеющим эдемную составляющую.

Если открытие или содержательное предсказание новой спонтанной технологии можно сравнить с нахождением золотого слитка, то обнаружить следы неизвестной эдемной технологии – найти снежного человека, пришельца, платиновый астероид или слиток технеция.

Вопрос для обсуждения в круге: что такое эдемные технологии, какие их примеры мы знаем?

Сборка со СВЭЛов (смысловыделяющие элементы, пять человек, ядро реактора) дается в полуформализованном виде, часть метафор, выкриков и воды выброшены из уважения к читателю.

По ходу сборки те, кто сидит в реакторе, могут взять слово, если не могут молчать, эту постгенерацию легко прервать, но обычно мы этого не делаем, участник может достраивать свои картинки и вместе со сборщиком.

Лепесток (вредным голосом): Скорее уж вообще ложь есть эдемная технология, где еще возникнет нечто спонтанное, скрывающее смысл из субъективного желания, – только в Эдеме, что и не рай, и не ад, а что-то третье.

– Мы забыли, как правильно молиться! – подбежав, закричали они.

– Как молились, так и молитесь…

Семинар-реактор по теме «Эдемные технологии» завершению не подлежит. Он идет себе и идет уже три года, словно цветет сад для девочки Герды. И мы понимаем, что когда-то надо будет вспомнить, для чего мы нужны, и покинуть сад Эдема.

– Вы упомянули номенализацию и Адама, что имелось в виду? Я пришел на этой

– Номенализация, в данном контексте – способность называть, как Адам в Раю. Есть апокрифический миф о животных, которых Адам не назвал, поэтому мы их не способны обнаружить, и это могут быть важные животные, по мифу мы их не видим…

– Сегодня частично утрачена способность работать с корнями слов. Например, здравоохранение – от кого мы охраняем здоровье? Это тоже на тему номенализации с приставкой анти…

– Я услышал про земные технологии и эдемные технологии. Интересно, что третье?

– Мне тоже… я пока вижу только то, что технология может только казаться эдемной… Тогда это и есть слабое управляющее третье, коммуникация между Землей и Эдемом, возможно, выстроенная через озарение, откровение, через служение Богу-Отцу?

– Истинные и кажущиеся сады Эдема… Возможно ли их различение в принципе?

(Реплика: Или это я ему кажусь ☺)

– А какие эдемные технологии нам нужны, а их нет?

– Позитивное отрицание, например…

– А что же тут эдемного или хотя бы спонтанного?

– Запаковано и содержит пары: «делай – и будь», «должен – и будет», «делай, что будет».

– Когнитивненько.

– Отличать добро от зла.

– «Дай мне силу изменить то, чего я не могу изменить. Дай мне смирение, чтобы не менять того, что я могу изменить. Дай мне мудрость не отличать первое от второго».

– Тезис плюс антитезис равно не «синтез», а «инотезис».