Сама природа голоса – невидимая, неосязаемая и нематериальная – открывает ему двери в сакральное. Наш изначальный опыт, связанный с голосом, сам несет отпечаток тайны: ведь эмбрион первым, задолго до всяких мистиков, слышит голоса, находясь в утробе матери.

Легкий и воздушный, голос неизбежно поднимается к небу, и, согласно трем монотеистическим религиям, он так же спускается с неба, чтобы донести до людей слово Божье. Ни один библейский персонаж, начиная с архангела Гавриила, не усомнился в существовании некоего «голоса» – будь то слово Божье, которое часто описывают как «могущественное» или «спокойное», голоса патриархов, голос царя Соломона или святого Иоанна… Когда иудеи высылают из Иерусалима ему навстречу священников и левитов, чтобы те спросили его «Кто ты?», Иоанн отвечает: «Я глас вопиющего в пустыне…» В Библии, чтобы объяснить тайну, постоянно ссылаются на слово Божье. Это от голоса, от слова Божьего «стал свет». «Десять заповедей» – не означает ли это «десять слов» на арамейском языке? Уже тысячелетия религиозным песнопениям придает ритм слово «аллилуйя». Сочетание гласных – опора для голоса. Голос облекается в слова, но, как и в других областях, музыкальность речи превалирует над смыслом слов: нет религий, в которых отсутствует голос, и наоборот. Синагога, церковь, собор, мечеть, храм… Сколько же было изобретено видов архитектуры для того, чтобы собрать верующих и заставить резонировать их голоса!

Церковь всегда с подозрением относилась к голосу – и к языку, и к пению. Почему? Потому что человеческий голос – носитель радости, страдания или тоски – считается нечистым, и, однако, без него невозможно обойтись, поскольку надо славить Бога. Выходом из этого противоречия стала иерархия голосов в соответствии с их большей или меньшей «невинностью».

В этом контексте иудеи, христиане и мусульмане единодушно, хотя и разными путями, стараются оградить верующих от искушения обольстительным женским голосом. Женщинам запрещено призывать на молитву или совершать богослужение, так как женский голос считается по своей природе эротическим, возбуждающим. Ведь в религии власть голоса проявляется прежде всего в молитве или декламации священных текстов (другие случаи использования голоса в религии посредством проповедей, поучений и наставлений должны соответствовать тем же правилам, что и любая речь, адресованная публике).

В иудаизме хазан (кантор) читает Тору, вернее, поет ее по особым нотам и в определенном ритме, которые он знает на память. Впрочем, большая часть иудейской литургии поется или проговаривается согласно ритму традиционных мелодий. В исламе муэдзин является служителем мечети, и на нем лежит обязанность с вершины минарета не меньше пяти раз в день призывать верующих к молитве. Его отбирают среди других по голосу и по совокупности индивидуальных черт.

В поисках чистоты голоса христианская культура – единственная из всех, которая оценила детский голос, увидев в нем идеальный инструмент для воплощения в христианском ритуале ангельского образа.

Что касается протестантской церкви, то власть голоса в ней признается открыто. Для Кальвина «человеческий голос превосходит любой музыкальный инструмент, который есть лишь вещь». Поэтому верующие поют а капелла, не передоверяя музыканту или певчему миссию славить Господа или молиться ему.

То же самое происходит в православной церкви, которая запрещает любые музыкальные инструменты ради достижения необыкновенной полифонии. Поэтому в православии музыка – это исключительно вокальное искусство, искусство пения священных текстов. В церковных и светских делах человеческий голос используется по-разному. При пении голос преображается и становится инструментом, посредством которого человек возносит хвалу своему Творцу. Священная песнь рождается из взаимодействия голосов, которое позволяет каждому войти в коллективный резонанс.

За прошедшие тысячелетия духовная вокальная музыка как искусство достигла необыкновенных высот. Она положила начало опере, которая, в свою очередь, еще более утвердила власть голоса, его способность вырвать человека из банальной действительности, вознести к высоким сферам искусства.