Книга: Речевая защита. Учимся управлять агрессией
Назад: Как проявляется агрессия в детской речи?
Дальше: Как сдерживать речевую агрессию между детьми?
Как общаться с маленьким агрессором?
Ребенку, склонному к словесной агрессии, прежде всего надо дать понять, что вести себя доброжелательно, избегая грубости и дерзости, это 1) выгодно, 2) правильно, 3) красиво. То есть представление о нормативном общении складывается из прагматического, этического и эстетического компонентов. Для этого
• рассказываем: «Жить без грубости выгодно, потому что у тебя будут благополучные отношения с людьми, много друзей. Вот, например…»;
• рассуждаем: «Не надо никого обижать – так поступают хорошие, добрые люди. Потому что…»;
• описываем: «Надо вести себя красиво – грубияны никому несимпатичны, неприятно выглядят. Тебе же не нравится смотреть на человека, который…»
Необходимо показать ребенку, что «есть иные способы проявления силы и привлечения внимания, гораздо более приятные с точки зрения ответной реакции окружающих». Агрессивным детям «очень важно пережить удовольствие от демонстрации нового навыка поведения перед благожелательной аудиторией» [34].
Самыми общими превентивными мерами и методами сдерживания агрессии в детской речи можно считать убеждение, внушение и коррекционно-профилактическую беседу. Рассмотрим их более подробно и проиллюстрируем возможности применения в конкретных ситуациях.
I. Убеждение – это разъяснение тех или иных правил поведения, доказательство необходимости определенных слов, действий, поступков.
Как показывают наши исследования, именно этот способ контроля словесной агрессии наиболее популярен у родителей дошкольников и младших школьников.
Существует ряд требований к форме и содержанию убеждающей речи, нарушение которых, во-первых, делает ее неэффективной; во-вторых, может вызвать у ребенка ответные непонимание, раздражение, враждебность. Так, не следует:
• разъяснять очевидное (например, почему нельзя оскорблять другого человека) – лучше корректно напомнить (На эти слова Маша может обидеться; Мы же знаем с тобой, что это плохо);
• морализировать отвлеченно, внушать нечто абстрактное (например, что «нельзя вести себя плохо», «нужно быть умницей» и т. п.);
• убеждать в недоступном (например, в том, что «больше никогда не надо ссориться», «всегда необходимо подходить мириться первому», «на занятиях всегда надо сидеть молча», «никогда не надо спорить» и под.);
• повышать тон, говорить раздраженно и вообще излишне эмоционально, пафосно (Михаил, я до глубины души возмущена твоим ужасным поведением!) – интонация речи должна быть спокойной, но уверенной;
• убеждать походя, «на бегу» (надо специально выбирать место и планировать время для убеждения, лучше – наедине с ребенком и сразу же после инцидента).
Вот пример ситуации, в которой перечисленные требования нарушаются, что вызывает недоверие детей и приводит к непониманию ими смысла убеждающей речи. Катя и Маня Сковородкины, сестры шести и семи лет, едут с папой на Птичий рынок, где продают разных животных. В трамвае девочки разглядывают пассажиров. Один мужчина им не понравился тем, что «грубо толкнул» их папу рюкзаком, «да еще и обругал»…
«Катя с Манечкой очень рассердились на этого дядьку, и Катя сказала Мане, что, будь у них сейчас ручной питон, они бы показали этому дядьке, как ругать их папу. А Маня сказала:– Хорошо бы злая собака его укусила!– И на клочки бы разорвала! – сказала Катя.Но папа сердито покачал головой и сказал:– Это очень плохо! Нельзя так говорить о людях!– Но ведь он тебя толкнул! – сказала Катя. – Тебе тоже надо было его толкнуть!– И обругать, – сказала Манечка.– И что хорошего было бы? – сказал папа. – Что было бы хорошего, если бы все друг друга толкали и ругали?– Все равно он злой, – сказала Маня. – Он тебе на ногу наступил и не извинился.– Ладно, дети, пускай! – сказал папа. – Если он злой, ему же хуже! Злому человеку плохо на свете живется. Вечно он на всех злится, всегда у него настроение плохое! По-моему, его за это только пожалеть можно.– Значит, он всех обижать будет, а его за это все будут жалеть? – спросила Катя, но на этот вопрос папа не успел дать ответа. Трамвай подошел к нужной остановке, и все стали выходить…»(Ирина Пивоварова «Однажды Катя с Манечкой»)
Чтобы сделать убеждение более доходчивым, запоминающимся и эффективным в воспитательном плане, можно использовать следующие приемы аргументирующего воздействия.
1. Описание достоинств.
Разъясняя ребенку его коммуникативные ошибки, акцентируем не сами нарушения, а положительные качества характера и имеющиеся достижения малыша, позволяющие снять эмоциональный зажим, вызвать доверие, настроить на позитивное общение, снизить возможность протеста, несогласия.
2. Аргумент в форме сравнения.
Очевидными достоинствами этого приема можно считать, во-первых, то, что он подводит ребенка к объективной оценке собственного речеповедения; во-вторых, отвлекает его от возможных навязчивых мыслей (непременно получить желаемое, отомстить, «сделать назло» и т. п.), переключает внимание на конструктивный диалог и, следовательно, тормозит агрессию.
«Представь себя на необитаемом острове, где кроме тебя оказался только один человек – матрос потерпевшего крушение корабля. Этот человек настолько грубый и невоспитанный, что на любые твои просьбы и вопросы отвечает грубостью, насмешками, отказами (точно так же, как поступаешь ты сам!). Ты бы стал с ним дружить? Подумай хорошенько, ведь ты на этом острове совсем один, помочь тебе некому…»
3. Личный пример.
Как уже говорилось, дошкольники и младшие школьники часто неосознанно воспроизводят чужие высказывания, копируют речь старших и взрослых. «Всё на лету хватают дети, соблазну попадая в сети», – афористически заметил поэт XV века Себастьян Брант.
Между тем мы нередко требуем от ребенка вежливости, не замечая собственной грубости; иронизируем, не догадываясь, что обижаем. Стоит ли удивляться, что на угрозу «Я сейчас твой язык туалетным ежиком буду чистить!» (реальное высказывание одной мамы) следует ответная дерзость.
Национальный комитет США по защите детей совместно с детскими психологами выработали список наиболее популярных выражений, употребляя которые родители обычно оскорбляют своих детей [7].
• «Ты ужасно выглядишь».
• «Надень что-нибудь другое!»
• «Какой ты никчемный. Ты ничего не можешь сделать как следует».
• «Какой ты глупый. Ты можешь хоть раз меня выслушать?»
• «Ты мне отвратителен. Заткнись!»
«Если бы я только знала, сколько от тебя будет неприятностей, я бы тебя не родила».
«Иди отсюда и никогда не возвращайся».
«Меня от тебя тошнит».
«Ты всегда неправ».
«Кто тебя спрашивал?»
Убеждение ребенка в недопустимости, а иногда даже опасности речевой агрессии будет гораздо эффективнее на личном примере – с естественной демонстрацией желаемых форм поведения и акцентированием конкретных высказываний.
А вот мы с папой никогда не произносим таких слов; Вспомни, что́ сказала мама, когда ты поссорился с Мишей из-за машинки, и что после этого вы сразу же помирились; Ты же знаешь: в таких ситуациях я никогда не кричу, а (описание желаемых действий)…
«Один раз мама сказала папе:– Не повышай голос!И папа сразу заговорил тихо.С тех пор Таня никогда не повышает голос. Хочется ей иногда покричать, покапризничать, но она изо всех сил сдерживается. Еще бы! Уж если этого нельзя папе, то как же можно Тане?Нет уж! Чего нельзя, того нельзя!»(Вера Осеева «Чего нельзя, того нельзя»)
4. Смена ролей.
Этот прием предполагает словесное моделирование ситуации, в которой агрессор оказывается на месте жертвы. Цель – добиться осознания неправильности речевого поведения через эмпатию.
Предлагаем ребенку вообразить себя на месте обиженного и представить его состояние с помощью
• риторического вопроса (А тебе самому было бы приятно услышать то, что ты сказал Саше?; Значит, ты хочешь, чтобы игрушки убирал кто угодно, только не ты?);
• возбуждения эмпатии (Представь, что ты оказался на месте Саши…; Вообрази, что это не ты дразнил Сашу, а он тебя..?);
• призыв задуматься (Подумай, как бы ты поступил на месте Саши).
II. Внушение – это убеждение в виде непрямого, косвенного воздействия.
Во многих ситуациях внушение становится более действенным средством предупреждения или устранения речевой агрессии, чем убеждение, поскольку оно воздействует более мягко и скрыто. У ребенка не создается впечатления, что его подавляют, принуждают, заставляют делать нечто заведомо сложное или неприятное.
Внушение можно выразить в разных формах:
• совет (В этой ситуации было бы лучше поступить так-то…);
• личная оценка проступка (Я бы сделал не так…, а так…);
• указание на положительные результаты выполнения требования (Если ты будешь…, то…).
Рассмотрим возможности использования различных приемов убеждения и внушения в типичной ситуации: родители вынуждены на время уехать, оставив ребенка на попечение родственников (комментарии в скобках – наши):
«…Как же перенести, что они уедут, а он нет? Будут жить без него, далеко, и им все равно, все равно! И поедут на поезде, и он бы поехал на поезде, – а его не берут! Все вместе было – ужасная обида и страдание. Но он умел высказать свое страдание только самыми простыми словами:
– Я хочу в Холмогоры! Я хочу в Холмогоры! [Настойчивое требование]
– Выпей водички, Сереженька, – сказала мама, – как можно так распускаться. [Мягкий упрек] Сколько бы ты ни кричал, это не имеет никакого смысла. [Апелляция к реальному положению вещей] Раз доктор сказал – нельзя, значит – нельзя. [Ссылка на авторитет врача] Ну успокойся, ну ты же умный мальчик, ну успокойся… [Уговоры, проекция положительного качества] Сереженька, я ведь сколько раз уезжала от тебя, когда училась, ты уже забыл? Уезжала и приезжала опять, правда же? И ты прекрасно жил без меня. И никогда не плакал, когда я уезжала. Потому что тебе и без меня было хорошо. Вспомни-ка. [Развернутое напоминание] Почему же ты теперь устроил такую истерику? [Противопоставление] Разве ты не можешь, для своей же пользы, немножко побыть без нас? [Аргумент выгодности согласия]
Как ей объяснить? Тогда было другое. Он был маленький и глупый. Она уезжала – он от нее отвыкал, привыкал заново, когда она возвращалась… Новая мысль – новое страдание: «Леню [младшего брата] она наверно возьмет». Проверяя, он спросил, давясь, распухшими губами:
– А Пеня?..
– Но он же крошечный! – с упреком сказала мама и покраснела. [Напоминание-упрек] – Он без меня не может, понимаешь? [Апелляция к жалости] Он без меня погибнет! [Драматизация] И он здоровенький, у него не бывает температуры и не опухают железки. [Аргумент-противопоставление]
Сережа опустил голову и снова заплакал, но уже тихо и безнадежно. Он бы кое-как смирился, если бы Леня оставался тоже. Но они бросают только его одного! Только он один им не нужен!
«На произвол судьбы», – подумал он горькими словами из сказки про Мальчика-с-пальчика. [Драматизация обиды]
И к обиде на мать – к обиде, которая оставит в нем вечный рубец, сколько бы он ни прожил на свете, – присоединялось чувство собственной вины: он виноват, виноват! Конечно, он хуже Лени, у него железки опухают, вот Леню берут, а его не берут! [Самообвинение]».
(Вера Панова «Сережа»)
Как видим, Сережина мама пытается использовать убеждение как способ речевого воздействия на недовольного отказом сына. Варьируя приемы убеждения (от упреков и уговоров до напоминаний и аргументов различных типов), она добивается переключения внимания ребенка от агрессивных требований на расспросы о младшем брате.
Однако непоследовательное чередование аргументов с упреками, противопоставление старшего и младшего сыновей в пользу последнего, не вполне корректное использование драматизации как способа убеждения еще больше усиливают обиду Сережи («снова заплакал, но уже тихо и безнадежно») и приводят к самообвинениям («он виноват, виноват!») и ложному пониманию проблемы («Только он один им не нужен!»).
Причин педагогического провала в этой ситуации несколько. Во-первых, изначально безапелляционная демонстрация своей позиции в диалоге («Сколько бы ты ни кричал, это не имеет никакого смысла» – высказывание, блокирующее восприятие всей последующей речи). Во-вторых, невнимание матери к возрастным изменениям старшего сына («Тогда было другое»). В-третьих, неудачные формулировки, провоцирующие ревность старшего брата к младшему («Он бы кое-как смирился, если бы Леня оставался тоже»).
Возможно, убеждение было бы успешным, если бы мама применила иную тактику общения – основанную на демонстрации родительской любви, привязанности, искренней заботы и, одновременно, «власти обстоятельств»: Мы очень беспокоимся о тебе, и именно поэтому…; Я сама очень переживаю из-за того, что не могу взять тебя с собой (буду сильно скучать, волноваться и т. п.), но…; Ты абсолютно не виноват в том, что остаешься дома, и я никогда бы не рассталась с тобой, однако… и т. п.
Как часто мы пренебрегаем подобными высказываниями или ложно расцениваем их как проявление «слабости» в общении с детьми! Этот печальный факт подтвердили результаты проведенного нами анкетирования: на вопрос «Как вы преодолеваете агрессию в речи своих детей?» лишь одна (!) из 40 опрошенных мам дошкольников и младших школьников ответила «обнять и поцеловать»…
III. Коррекционно-профилактическая беседа – устная диалогическая форма педагогического общения, которую можно считать развернутой формой убеждения. Беседа предполагает комплексное речевое воздействие с целью изменения нежелательного поведения ребенка.
В идеале воспитательная беседа должна быть альтернативой формальному морализаторству («чтению нотаций») – однозначно непродуктивному способу взаимодействия с ребенком. Это представляет определенную трудность для многих родителей и педагогов, поскольку предполагает преодоление многих стереотипов и барьеров общения. «Спорить умеют многие, мало кто умеет просто беседовать», – точно подметил известный американский писатель и педагог Амос Олкотт.
Целью разговора с ребенком о нормах и правилах общения должно стать не столько непосредственное изменение его отношения к окружающим, сколько установление доброжелательного контакта и достижение взаимопонимания. Еще Франсуа Ларошфуко утверждал: «Больше всего оживляет беседы не ум, а взаимное доверие».
Коррекционная беседа может быть как индивидуальной, так и групповой. Первый вариант больше подходит для коррекционной работы, второй – имеет преимущественно профилактическую направленность.
При подготовке к индивидуальной беседе необходимо обратить особое внимание на следующие моменты:
• проводить индивидуальную беседу целесообразно только в том случае, если имел место конкретный случай речевой агрессии со стороны ребенка, а не потому, что данный ребенок вообще отличается склонностью к грубости;
• учитывать обстоятельства ситуации и разновидности агрессивных высказываний (надо установить контекст речи и выделить основные этапы развития ситуации);
• знать индивидуальные личностные особенности ребенка (черты характера, способствующие / препятствующие проявлению речевой агрессии, тип его поведения в конфликтных ситуациях).
Возможные темы и проблемы коррекционно-профилактических бесед с детьми дошкольного и младшего школьного возраста:
• Какие слова могут обидеть ребят, когда ты предлагаешь им что-то сделать для игры? Как лучше поступить, чтобы такого не случалось?
• Как попросить других детей о помощи, если у тебя что-то не получается?
• Как попросить ребят принять тебя в игру, если ее начали без тебя?
• Какие слова нужно и нельзя произносить, когда предлагаешь игру?
• Как можно поделить игрушки между собой, чтобы никому не было обидно?
Итак, убеждение, внушение и беседа – традиционные способы воспитательного коррекционно-профилактического воздействия, требующие предварительной подготовки и выбора подходящих случаю места-времени. Но как быть, если ребенок не воспринимает (или слабо понимает) убеждение, уклоняется от воспитательных бесед или враждебно реагирует на попытки поговорить «по-хорошему»? Как реагировать на ситуативные выплески словесной агрессии: дразнит сверстника, грубо отказывается выполнить поручение, дерзит бабушке, вымогает новую игрушку, огрызается на запрет и т. п.?
Как показывают наши исследования, в подобных случаях у родителей наиболее популярны такие способы воспитательного воздействия, как наказание-лишение (не дать конфету, запретить просмотр мультика, лишить похода в гости и т. п.) и наказание-изоляция (поставить «носом в угол», запереть в темной комнате, перестать общаться на некоторое время и т. п.).
Значительно реже отмечаются попытки не замечать грубость (10 %), отвлечь ребенка (12 %), отреагировать шуткой (менее 5 %). Отдельные мамы признаются в ответной грубости и даже в рукоприкладстве (около 13 %).
Для предупреждения словесного нападения со стороны сверстников или защиты от нее большинство родителей предлагает детям проанализировать конфликтную ситуацию (25 %) или «не обращать внимания» (10 %), реже – не общаться с обидчиком или «дать сдачи» (физически или при помощи ответной угрозы, «возврата» агрессивного высказывания).
Как видим, названные коррекционные меры стереотипны и часто неэффективны. Таким образом, сталкиваясь с грубостью и дерзостью в детской речи, родители нередко бессильно опускают руки или, наоборот, в отчаянии хватаются за ремень. Это подтверждают и сопроводительные комментарии к ответам самих родителей, и реальная практика общения с детьми.
Предлагаем 15 вспомогательных приемов, позволяющих сдерживать словесную агрессию дошкольников и младших школьников и контролировать их речевое поведение в самых разных ситуациях.
1. В общении с детьми нередки случаи, требующие немедленного и жесткого реагирования, предельно конкретного и однозначного указания на недопустимость того или иного высказывания. К таким случаям относятся доведение до слез сверстника, угроза физической расправой, срыв занятия и т. п. Смягченное и подчеркнуто корректное замечание (Не надо так!; Прошу тебя, не шуми!; Пожалуйста, веди себя потише!) здесь не годится – оно создаст у ребенка ложное и превратное представление о ситуации. В подобном высказывании содержится оттенок заискивания, присутствует неуверенность взрослого в своих действиях.
Здесь приходится прибегать к самому простому педагогическому средству – прямому и косвенному порицанию агрессивных высказываний.
Грамотное и избирательное применение этого приема способно не только пресечь грубость в конкретной ситуации, но и запустить механизм обучения через наблюдение и подражание. Ребенок учится правильно реагировать на агрессию в речи сверстников и четко сознает ее как нарушение правил общения. Поэтому прямое порицание обязательно должно присутствовать в арсенале средств воспитательного воздействия, но оно должно быть хорошо продуманным по форме и содержанию.
Для прямого порицания речевой агрессии необходимо выбирать категорические, но этичные формулировки: Коля, я делаю тебе строгое замечание! Пожалуйста, не обижай Мишу!; Я тобой очень недовольна! Перестань обзываться!; Оля, сейчас же прекрати ругаться! Это очень некрасиво!
Кроме того, лучше использовать «Я-сообщения» вместо «Ты-сообщений»: говорить о собственных чувствах и ощущениях, а не о поведении и проступках ребенка. Преимущества такой формы общения очевидны [6]: 1) необидное выражение недовольства; 2) сближение с ребенком, взаимораскрытие; 3) стимуляция искренности и доверия со стороны ребенка; 4) возможность совершения ребенком самостоятельного выбора, принятия решения.
При этом само порицание агрессивного высказывания можно сочетать не только с акцентированием чувств, но и с опорой на собственный опыт, игровым переключением внимания на себя, личной демонстрацией желаемого поведения.
«…Майкл был в радужном настроении…
– Среда! – крикнул он, барабаня ложкой по столу… —
День рождения – среда…
Значит, ждет тебя беда! —
пропел он известный стишок. – Вот почему Джейн досталась овсянка вместо риса – ведь она родилась в среду! – поддразнил он. Джейн, насупившись, толкнула его под столом ногой. Но он успел увернуться и только засмеялся.
Кто родился в воскресенье,
Будет – просто загляденье! —
продолжал он декламировать. – Это тоже правильно! Я как раз родился в воскресенье, и поэтому я – просто загляденье! – объявил он. Джейн ядовито засмеялась.
– Да, я загляденье! – настаивал он. – Я сам слышал, миссис Брилл так говорила. Она сказала Эллин, что я – просто куколка!
– Вот именно! – проворчала Джейн. – И нос у тебя курносый.
Майкл поглядел на нее с обидой.
И опять Джейн удивилась самой себе. В любой другой день она бы с ним согласилась. Она всегда считала, что Майкл очень хороший мальчик. Но сегодня она сказала со злобой:
– И ты косолапишь! Кривоножка! Кривоножка!
Майкл кинулся на нее.
– Прекратить! – скомандовала Мэри Поппинс, сердито глядя на Джейн. – И если кто-нибудь в этом доме отличается красотой, то это… – она умолкла и удовлетворенно посмотрелась в зеркало.
– Кто? – хором спросили Джейн с Майклом.
– Не тот, кто носит фамилию Бэнкс [назвала фамилию детей]! – отрезала Мэри Поппинс. – Вот так!
Майкл искоса взглянул на Джейн, как он делал всегда, когда Мэри Поппинс говорила что-нибудь странное. Но хотя Джейн почувствовала, что он на нее смотрит, она притворилась, будто ничего не замечает. Отвернувшись, она сняла с полки свою коробку с красками.
– А ты не хочешь поиграть в железную дорогу? – спросил Майкл, стараясь помириться.
– Нет! Я хочу играть одна!»
(Памела Трэверс «Мэри Поппинс возвращается»)
Наконец, очень значимым элементом порицаний является интонация. Ведь очень часто ребенка обижает не столько сам смысл замечания, сколько его тон – грубый, обидный, унижающий. «Хватит на меня орать!» – в этой самой типичной реакции на осуждение заключается претензия именно к форме, а не к содержанию.
Поэтому, порицая за грубость и дерзость, важно иметь представление о направленности высказывания. Одно дело – кричать на ребенка (винительный падеж!), выражая в его адрес очевидную речевую агрессию, и совсем иное – кричать ребенку (дательный падеж!). В первом случае реализуется наступательная стратегия («Я тебя яростно обвиняю!»), во втором – воплощается стратегия заботы («Я даю тебе инструкцию правильного поведения, предупреждаю об опасности, оберегаю от неприятностей»).
2. «Контролируемая глупость» – другой, уже описанный способ справиться с речевой агрессией в случае, если она не выражается в гипертрофированных и опасных формах.
Демонстрируем удивление, замешательство, притворное непонимание поведения маленького агрессора: ТАКИХ слов я не знаю!; Не пойму, ЧТО ты сейчас говоришь; Интересно, что это сейчас было… Или спокойно уточняем смысл сказанного: Ну и что ты этим хотел сказать?; Это все ты кому говоришь? Смотри, никто вокруг не обращает внимания…
3. Если ребенок сильно возбужден или длительно чем-то расстроен и никак не может успокоиться, можно использовать также уже описанный выше прием переключения внимания.
Проиллюстрируем возможности этого метода в конкретных ситуациях.
Ситуация 1. Второклассник обвиняет родителей: он получил неудовлетворительную отметку из-за того, что они якобы специально не напомнили ему сделать домашнее задание («Это все из-за вас!!!»).
Ответные реакции: Давай помогу тебе исправить двойку; Неужели ты правда думаешь, что я так мог(-ла) поступить? Разве мы не друзья?; Давай вечером посмотрим новый фильм. Может быть, это изменит твое настроение?..
Ситуация 2. Дошкольник выражает резкое недовольство опозданием мамы в детский сад («Сколько можно ждать?! Ты забираешь меня позже всех!»).
Ответные реакции: Извини, пожалуйста, раньше никак не получилось! Зато смотри, что у меня для тебя есть…; Ты прав, я виновата и постараюсь больше не опаздывать. Ой, а что это у тебя? Какая замечательная поделка! Сам сделал?; Каюсь – опоздала! Но у меня интересная новость. Вот послушай…; Сама знаю, как неприятно ждать. Но ты уж прости меня! А вот тебя можно сегодня похвалить: вижу, шнурки сам завязывал!
4. В ситуации, требующей от ребенка каких-то конкретных действий и изменения нежелательного поведения, стоит попробовать проецирование положительных качеств.
Еще А. С. Макаренко писал: «Хорошее в человеке приходится всегда проектировать… Педагог обязан подходить к человеку с оптимистической гипотезой, пусть даже и с некоторым риском ошибиться».
Зная сильные стороны характера того или иного ребенка (усидчивость, отзывчивость, скромность и т. д.), актуализируем – словесно обозначаем и публично напоминаем – их в конкретной ситуации. Для этого используем высказывания, подчеркивающие неожиданность, случайность, нелепость проступка.
Частные разновидности этого метода – «подзадоривание» и «тактическое сомнение».
Подзадоривание – косвенная стимуляция желаемого действия, «подталкивание» к нужному высказыванию – предполагает следующие способы речевого воздействия:
• напоминание (Ты же умная, взрослая, рассудительная девочка (терпеливый и способный мальчик)!);
• выражение уверенности (Уверена, ты легко справишься с этим заданием! Думаю, тебе ничего не стоит извиниться; Знаю, что ты и сам переживаешь по поводу случившегося; Конечно, ты легко справишься с этой задачей);
• вопрос, требующий заведомо отрицательного ответа (Значит, тебе очень нравится обзываться?; Ты, конечно, хочешь, чтобы с тобой никто больше не дружил?; Ты слышал, чтобы хорошие дети так разговаривали?).
Тактическое сомнение, в свою очередь, направлено на то, чтобы затронуть самолюбие ребенка, апеллировать к его лучшим чувствам и побуждениям, бросить вызов способностям, амбициям. Формами таких высказываний могут быть:
• выражение мнимого недоверия, сомнения в возможностях, способностях (Слабо первому подойти мириться?; Тебе, наверное, очень тяжело быть вежливым..?);
• выражение притворного удивления (Неужели это говорит наш Миша?!; Ну, Миша, никак не ожидал от тебя такого!; Совсем никак не обойтись без ссоры?; Тебе, взрослому парню, приятно слушать замечания в свой адрес?!);
• выражение притворного разочарования (А я-то думал, ты поступишь по-другому…; Кажется, я в тебе ошибся…; Не знала, что в нашей группе столько ябед! Считала вас дружными ребятами…).
Здесь также неплохо действует сопоставление потенциальных достоинств ребенка с его реальным поведением (Ты такой хороший, а грубишь бабушке!; Ты же у меня спокойный и рассудительный, а вот сейчас это незаметно…; Ты ведь очень добрый – и вдруг такие злые слова…; Уверена, что ты не хотел меня обидеть, это вышло случайно!).
Эффективность положительной проекции для свертывания эпизодов речевой агрессии подтверждает и родительский опыт.
«У меня два сына 3 и 4 лет. Если кто-то из них начинает вдруг грубить мне, не слушаться, я говорю: „Так поступают плохие мальчики, ты же не плохой!“ Ребенок соглашается, что он хороший и не прав, и какое-то время ведет себя хорошо» (из анкетирования родителей).
5. Стоит ли использовать шутку как прием свертывания агрессии в общении с ребенком?
По мнению психологов, дошкольники (да и многие ученики начальных классов) еще не вполне понимают юмор и не вполне адекватно могут воспринимать даже самые простые и самые доброжелательные шутки – легко принимая их за насмешки, издевки. А в отношении сверстников шуткой нередко считаются злая подколка или жестокий розыгрыш. У детей, часто подвергающихся словесным нападкам сверстников, юмор взрослых может вызвать протест, плач, ответную агрессию.
Учить ребенка адекватно воспринимать шутки, отличать юмор от насмешки и грамотно использовать комическое в речи – воспитательные задачи, напрямую связанные с контролем вербальной агрессии. Однако «научить пользоваться оружием смеха – одна из тончайших и сложнейших вещей в формировании моральных взглядов, убеждений, вкусов», – справедливо полагал выдающийся педагог В. А. Сухомлинский. Поэтому шутить с малышом следует очень осторожно и избирательно, учитывая индивидуальные особенности его характера и прогнозируя возможные ответные реакции.
При этом, как можно заметить, дети старшего дошкольного и младшего школьного возраста уже иногда способны довольно удачно шутить, когда хотят избежать наказания или уклониться от ссоры со взрослыми. Эту способность следует, с одной стороны, активно развивать (как умение решать проблемы общения); но, с другой стороны, всячески контролировать (как возможную предпосылку к манипулированию взрослыми).
Вот пример удачной семейной шутки из повести Владислава Крапивина «Дело о ртутной бомбе». Отец отчитывает сына за дерзость, угрожая ремнем, на что мальчик реагирует следующим образом (комментарии в скобках – наши):
«– А ты, папа, пожалей себя. Подумай, вдруг в самом деле огреешь нечаянно. И тогда что?
– Что? [Переключение внимания]
– Будешь терзаться неделю.
– С какой стати? [Проявление заинтересованности]
– Но ты же интеллигент в третьем поколении.
– В четвертом, между прочим… [Вовлеченность в диалог >угасание агрессии]
– Тогда две недели».
6. Проявления типичного детского «упрямства» (гневных протестов, грубых отказов, резкого выражения несогласия) иногда неожиданно эффективно сглаживаются применением метода частичного согласия («Да, но…»).
Необходимо спокойно и внимательно выслушать и понять ребенка, по возможности в определенных пределах удовлетворить его запросы и претензии, но в целом сохранить собственную линию требований – добиться выполнения основного распоряжения, главной просьбы.
Хорошо, мы пойдем в цирк! Но сначала ты съешь кашу и уберешь игрушки; Ладно, ты можешь играть еще десять минут. Но потом – сразу в постель!; Договорились: будь по-твоему. Но тогда ты должен (изложение попутного требования)…; Да, Саша поступил плохо – он тебя ударил. Но ведь ты же сам только что отнял у него машинку! Так что вы оба виноваты и должны помириться. Согласен?..
Преимущество использования формулировки «Да, но…» заключается, во-первых, в том, что она позволяет точно установить рамки ограничений и очертить круг запретов путем указания на границы разрешенного (не запрещенного!).
Во-вторых, при помощи частичного согласия можно воздействовать на поведение ребенка через компромисс и взаимную эмпатию. Для этого целесообразно использовать следующие словесные конструкции:
Да, я прекрасно понимаю твои чувства: ты обижен (рассержен, возмущен, недоволен и т. п.), но… (указание на желаемое поведение); Да, сейчас ты кипишь от злости! На твоем месте я испытывал бы то же самое! Но и ты пойми меня…; Я бы и сам на твоем месте… Но ведь от этого не должны страдать другие люди, правда же?; Конечно, в этой ситуации невозможно…, однако…
7. Словесный выплеск агрессии младшими детьми можно попытаться купировать с помощью привлечения союзников.
Возможные способы реализации этого приема:
• ссылка на авторитет (Папе бы очень не понравилось то, что ты говоришь!);
• пример киногероев или литературных персонажей (Крокодил Гена не лазил по лестницам, когда был маленьким!);
• утверждение сверстников на роль «судей» или «помощников» (По-моему, ребята не одобряют тебя…);
• опора на импровизированную «группу поддержки» (Не кричи – на тебя уже тетя смотрит!).
8. В общении с малышом, который дерзит, «огрызается», капризничает, иногда оказывается действенным такой весьма примитивный прием, как апелляция к жалости.
Прекратить или изменить нежелательное поведение можно через эмпатию. Для этого акцентируем внимание не на самом проступке ребенка, его агрессивных высказываниях, а на собственном эмоциональном состоянии. Рассказываем о том, что чувствуем и переживаем (огорчение, дискомфорт, стыд и т. д.).
Ты делаешь мне очень больно!; Твои слова меня очень огорчили! (со старшими дошкольниками); Пожалей меня, пожалуйста…; Маме стало плохо от твоих слов! (при общении с младшими).
9. В аналогичных ситуациях (капризы, непослушание, упрямство), только в общении с детьми более старшего – предшкольного и младшего школьного – возраста можно попробовать прием «предупредительного выстрела».
Часто в пылу гнева и раздражения мы забываем золотой совет Томаса Джефферсона: «Если ты разгневан, сосчитай до десяти, прежде чем говорить; если сильно разгневан, сосчитай до ста». Иногда этот совет понимается превратно – и, окончательно потеряв терпение, мы угрожаем маленькому хулигану классической фразой «Считаю до трех…».
Между тем большинство дошкольников еще не вполне способны правильно понимать и адекватно оценивать реакции других людей. Поэтому судить поступки и высказывания дошкольника с позиции «должен сам понимать!» ошибочно и непродуктивно. Здесь помогут коммуникативные сигналы, «оповещающие» ребенка о нарушении нормы и указывающие на границы допустимого в поведении.
Такими сигналами-указателями становятся сообщения взрослого о своем эмоциональном состоянии – гневе, раздражении, досаде, недовольстве, неудобстве и т. п.
Ты меня очень расстроил!; Мне уже становится стыдно за тебя!; Это мне совсем не нравится…; Я начинаю злиться…
Подобные речевые конструкции передают одну и ту же информацию: «Я уже теряю терпение и хочу, чтобы ты знал об этом!» (ср. из известного м/ф: «Ах, как я зол! Ух, как я зол!»).
При этом необходимо в доступной и необидной форме объяснять ребенку, что конкретно вам не нравится в его поведении, что именно вызывает раздражение, неприятие, осуждение. Вместо абстрактных констатаций (Ты плохо себя ведешь!; Опять ты шалишь!) лучше использовать предметные пояснения и иллюстрации: Я сейчас очень сильно зол на тебя из-за… (перечисление нарушений) и поэтому хочу, чтобы ты… желаемые действия).
Если же, следуя совету Джефферсона, вы сможете досчитать хотя бы до пяти, у вас появится возможность стрельнуть не твердой предупредительной пулькой, а мягким шариком. Например: Извини, пожалуйста, но я сегодня очень устала! Поэтому хочу тишины и прошу тебя не стучать так громко. Или: Мне очень больно (грустно, обидно, страшно, стыдно) из-за…, поэтому давай немного помолчим, чтобы я успокоилась.
Таким образом, ребенка следует настойчиво, но негрубо подводить к осознанию того, что взрослые тоже живые люди, а не роботы-трансформеры, что они тоже могут расстраиваться, обижаться, терять выдержку и т. п.
10. Самонаказание.
Этот достаточно необычный, но иногда очень эффективный прием стоит попробовать хотя бы раз – в качестве эксперимента.
Попробуем передоверить ребенку собственную воспитательную функцию – предложить ему самостоятельно придумать себе наказание за проступок, проявляя не только сознательность, но и фантазию. Возможные речевые конструкции для выражения такого побуждения: Ты же любишь справедливость во всем. Вот и придумай себе наказание за…; Как бы ты сам поступил с человеком, сделавшим то-то и то-то? Другой вариант – заранее составить список возможных самонаказаний и предложить ребенку выбрать наиболее для него подходящее и обязательно обосновать выбор.
Конечно, сначала такое предложение воспринимается с недоверием («Что-то здесь не то… Лучше отказаться!») или, напротив, с неожиданным энтузиазмом – как увлекательная игра («Вот здорово-то! А я думал, снова в угол поставят!»). Но если удается реализовать этот прием по всем правилам: серьезно обсудить самонаказание, привести его в исполнение, проконтролировать вместе с ребенком – то вполне возможно рассчитывать на положительный результат.
Главным результатом должно стать повышение ответственности ребенка за сделанное и сказанное. Тут-то и таится своеобразная ловушка: новизна и оригинальность самонаказаний неизбежно уходят – и на первый план выступает жесткая необходимость выполнения всех условий («Ведь ты сам себе это придумал!»).
Заметим: применение этого приема строго индивидуально, поэтому проверка его эффективности возможна только путем проб и ошибок. Если 2–3 попытки не увенчались успехом или вызвали обратную реакцию (ответную агрессию, усиление негатива), то от самонаказаний следует отказаться.
11. В случае неконтролируемого агрессивного выплеска – эмоционального взрыва, сопровождаемого потоком грубых высказываний (обидели сверстники, упал и больно ударился, никак не получается что-то сделать и т. п.), можно пробовать прием проговаривания негативной эмоции, или «выпускания джинна».
Данный прием частично основан на методике активного слушания, разработанной известным психологом Ю. Б. Гиппенрейтер. «Активно слушать ребенка – значит „возвращать“ ему в беседе то, что он вам поведал, при этом обозначив его чувство» [6].
Этот достаточно простой, но весьма действенный вариант реагирования на речевую агрессию заключается в вербализации (словесном воплощении) отрицательных переживаний. Для этого вначале позволяем малышу полностью «выговориться», не прерывая и ничего не комментируя, лишь попутно уточняя и перефразируя его высказывания. А затем доброжелательно предлагаем вместе подумать и обсудить ситуацию.
В зависимости от конкретных обстоятельств могут использоваться различные утвердительные конструкции, например: Сейчас ты (обижен, удручен, подавлен)…; Вижу (чувствую, понимаю, думаю), что ты испытываешь… (называние негативной эмоции); Еще бы! Ты ведь переживаешь… (описание состояния); Наверное, тебе очень неприятно (обидно, больно, тоскливо)…
В качестве иллюстраций рассмотрим, например, такие типичные случаи.
Ситуация 1. Сын: Мишка, дурак, отобрал у меня машинку! (агрессивная жалоба). Отец: И ты, конечно, очень огорчен и рассержен на него…
Ситуация 2. Младший брат: Ни за что в жизни туда больше не пойду! (категорический отказ без объяснения причины). Старшая сестра: Понимаю – ты больше не хочешь ходить на плавание…
Ситуация 3. Дочь: Ненавижу эту дурацкую кашу! (враждебное замечание). Мама: Вижу, она тебе очень не нравится…
Преимущества такого подхода очевидны: взрослый справедливо сохраняет право «последнего слова», а ребенку обеспечены разрядка психического напряжения и необходимое время на осознание случившегося. Ответы по принципу «активного слушания» в ситуации речевой агрессии демонстрируют:
• явную заинтересованность переживаниями ребенка;
• искреннее намерение глубоко вникнуть в суть проблемы ребенка, попытаться разрешить ее;
• установку на отказ от формальных ответов и поспешных реакций (утешений, советов, критики, возврата агрессии и т. п.).
Ребенку же такие ответы, в свою очередь, позволяют:
• значительно ослабить эмоциональное напряжение, «разделяя» свои переживания со взрослым;
• непринужденно рассказывать о волнующей его проблеме, возникшем затруднении;
• самостоятельно продвигаться в разрешении конфликта, преодолении негативного состояния.
Так, возможна следующая цепочка высказываний, демонстрирующая путь от агрессии к дружескому взаимодействию: оскорбление > жалоба > объяснение > просьба о помощи.
– Мишка – дурак!
– Он тебя обидел…
– Да, машинку у меня отобрал!
– Понятно, ты сильно разозлился и расстроился…
– У меня все отнимают! А сегодня вообще никто со мной не водился!
– Ты сидел один, и тебе было очень грустно.
– Ага… Как сделать так, чтобы они со мной дружили?
12. Метод «выпускания джинна» можно сочетать с более частными приемами подстановки мотива (Ты, наверное, хотел сказать…; Очевидно, ты думал…) и окультуренного воспроизведения – перефразирования в более вежливой, корректной форме (Я понял, что ты хотел сказать то-то и то-то; Наверное, ты имел в виду…; Скорее всего, речь идет о…; Думаю, лучше назвать это так-то..?).
Подобные комментарии, во-первых, выводят разговор с ребенком на качественно иной, более высокий уровень – демонстрируют желаемый тип поведения, позитивную модель общения. Во-вторых, позволяют осуществлять воспитательное воздействие непосредственно, но ненавязчиво, без прямого дидактизма. В-третьих, использование этих приемов оставляет «последнее слово» (фактическую и нравственную оценку) всегда за взрослым, а ребенок, в свою очередь, не ощущает правильные формулировки как чуждые или навязанные.
13. Другая возможная тактика реагирования на сильно выраженную и неконтролируемую речевую агрессию ребенка может строиться на использовании отсроченного диалога, или метода «мусорной корзины».
Пытаемся пресечь поток грубостей выражением нежелания принимать их на свой счет, отказом участвовать в ссоре. Негативные переживания на время «сбрасываются в мусорную корзину» нашей памяти. По прошествии некоторого времени, достаточного для восстановления эмоционального равновесия разбушевавшегося малыша, возвращаемся к инциденту и складываем все по полочкам – вспоминаем, описываем, разбираем ошибки, ищем способы их исправления…
Ты сейчас разозлен. Давай поговорим позже; Вижу, ты всем недоволен и потому сейчас грубишь мне. Лучше отложить наш разговор до…; Прости, но в таком тоне невозможно общаться! Поговорим, когда ты успокоишься.
14. Агрессия в детской речи нередко возникает как следствие неумения цивилизованно, корректно, необидно выразить свои эмоции, чувства, переживания. Практика показывает, что не только дошкольники, но и младшие школьники далеко не всегда сознают, что подколки, дразнилки или дерзкие высказывания и возмущенные возгласы способны по-настоящему обидеть или ответно разозлить другого человека.
Опытные педагоги признают, что «поведенческий репертуар детей довольно скуден, и если мы предоставим им возможность выбора способов поведения, дети с удовольствием откликнутся на предложение, и наше общение с ними станет более эффективным и приятным для обеих сторон» [25].
Поэтому одна из первостепенных превентивных мер в отношении словесной грубости – это расширение поведенческого репертуара ребенка.
Прежде всего, вооружаем малыша словами и выражениями, которые могут составить альтернативу грубым, бранным, оскорбительным и, одновременно, дать эмоциональную разрядку в ситуации переживая обиды или гнева. Для начала вполне подойдут нейтральные елки-палки, пропади пропадом, ёкалэмэнэ и прочее подобное.
А вот «блин» не следует включать в ребячий вокабуляр. Понятно, что дети все равно услышат и могут употреблять между собой этот прочно закрепившийся в просторечии вульгаризм, но стоит ли придавать ему официальный статус заменителя непристойной брани? Семья или дошкольное учреждение – явно неподходящие места для выпекания «блинов».
Более старших детей (с 6–7 лет) начинаем постепенно обучать более сложным эвфемистическим приемам. Например, умению заменять резкие оценки словами с «не-» (вранье = неправда; дурак = неумный) либо описательными оборотами (Сашка – вор! > Саша взял без спросу мою машинку).
Другой случай, требующий расширения речеповеденческого репертуара, – корректное выражение мнений и оценок. Нередко малыш, обозленный собственной беспомощностью или заметивший недостатки взрослого человека, начинает бестактно критиковать его или осуждать в резкой и категоричной форме (Не ври, что мы пойдем сегодня в цирк!; Ты украла мою куклу!; Отстань со своими замечаниями!).
Стоит ли позволять детям высказывать осуждение в агрессивной форме, проще говоря – «называть вещи своими именами»? Ведь во многих случаях подобные высказывания действительно имеют под собой вполне реальные основания и направлены на справедливое осуждение недостойного поведения старших (см., например, ситуацию для размышления на с. 194). Или детская грубость в адрес взрослого однозначно неприемлема и в любом случае заслуживает порицания и наказания?
Мнения могут быть разными, но в любом случае вполне очевидно, что механическое «одергивание» (Так нельзя!; Что ты такое говоришь!; Да как ты можешь!), бесплодные риторические вопросы (Что ж ты у меня такой невоспитанный?) или «понукания» (Ну-ка быстро извинись!) лишь усиливают остроту ситуации и усугубляют конфликт, демонстрируя бессилие взрослых и явную неэффективность подобного воздействия.
Следует целенаправленно обучать ребенка тактичному выражению протеста, несогласия и конструктивной критики. Для начала можно познакомить с самыми простыми формулировками: Я с тобой не согласен, потому что…; Мне это не нравится из-за…; У меня другое мнение на этот счет; Зачем же так грубо? и т. п.
Наконец, расширение репертуара детских высказываний предполагает непременное обсуждение проблемы вежливых просьб. Всем нам так или иначе знакомы истерики в «Детском мире», нервотрепка с выпрашиванием сладостей или игрушек, гневные вопли «Ты меня не любишь!» в ответ на отказ купить или дать желаемое. При этом маленький ребенок зачастую не вполне сознает предосудительность своих действий и высказываний, не видит принципиальной разницы между настойчивой просьбой и грубым требованием.
Поэтому необходимо, во-первых, разъяснить дошкольнику отличие «просить» (обращаться с просьбой) от «клянчить» (надоедливо выпрашивать). Для этого можно использовать материал известного стихотворения Агнии Барто о девочке Люсе «Подари, подари…»:
Люся в комнату вошла.
Села на диванчик
И берется за дела:
Начинает клянчить.
От зари и до зари,
В летний день и в зимний
Люся просит: – Подари,
Мама, подари мне…
Подари мне, подари
Эти бусы-янтари.
Для чего вам бусинки?
Подарите Люсеньке.
Игорек, Игорек,
Подари мне пузырек!
Ты же мой товарищ,
Пузырек подаришь?
Ходит бабушка зимой
В теплом шарфе с бахромой.
Клянчит, клянчит Люсенька:
– Я мала-малюсенька,
Ты мне шарфик уступи,
А себе другой купи.
На минутку замолчала.
Начинай читать сначала.
Во-вторых, нужно учить ребенка подбирать такие слова для выражения просьбы, чтобы она не походила на агрессивное вымогательство и не обижала адресата. Возможные формы вежливой просьбы рассматриваются в ч. II.
Наконец, надо развивать у ребенка поведенческую гибкость: достойно принимать возражения, адекватно реагировать на отказы. Возмущенный возглас «Ты плохой, раз не купил мне машинку!» часто не проявление явной невоспитанности, а следствие элементарного неумения выразить чувства в более приемлемой, необидной форме.
15. Расширение речеповеденческого репертуара предполагает также овладение речевым этикетом. Поэтому еще раз «замолвим слово» о Вежливом Слове.
Как уже было сказано, вежливость способна стать одновременно и щитом от словесных нападок, и опорой для сохранения достоинства в конфликтной ситуации. Поэтому важно как можно раньше обеспечить ребенка этим тонким, но действенным инструментом, позволяющим устанавливать и поддерживать дружеские отношения с людьми.
Первый шаг – убедительное и доходчивое разъяснение сущности и значения вежливости. Беседы на эту тему часто плохо удаются взрослым, сводясь к занудному морализаторству, абстрактному теоретизированию и бесконечным нотациям. Разговор получается еще менее успешным, если теория расходится с практикой: объяснения и требования не подкрепляются личным примером.
Молодая мама приводит четырехлетнюю дочку в поликлинику, занимает очередь в процедурный кабинет, как вдруг замечает, что кто-то входит без очереди. Женщина затевает словесную перебранку: «А чевой-то тут без очереди полезли? Ишь какая деловая в синей кофте! Много вас таких прытких! А ну назад!»
Попранная было справедливость быстро восстановлена. Ребенок слушает и делает выводы: надо же, как все просто! Стоит запомнить эти «магические» слова. К тому же их произносит мама, а мамы маленьких детей всегда правы…
Выходя из поликлиники, «больно уколотая» страдалица требует моральной компенсации в виде пакета черешни. В ближайшей палатке небольшая очередь. Девочка замечает пожилую женщину с палочкой, которая просит отпустить ей вне очереди «всего полкило и без отбора». «А чевой-то без очереди?! Ишь какая!» – радостно кричит малышка, старательно копируя мамины интонации.
Мама в душе солидарна с дочкой, но ей неприятны осуждающие взгляды покупателей – она начинает так же старательно стыдить дочь: «Что ты такое говоришь?! Разве можно так со взрослыми?! Тебя что, не учили, как со старшими нужно разговаривать?!» Девочка глядит на мать в полном недоумении…
Помимо разъяснения значений вежливых слов и смысла их использования, важно формировать у ребенка чувство ответственности за сказанное. Если дошкольник в сто двадцать восьмой раз твердит «простите, больше не буду!» и столько же раз повторяет грубость, то абсолютно очевидно обесценивание подобного рода «вежливости». В качестве примера можно вспомнить вместе с ребенком волшебную палочку Незнайки, которая утратила свою магическую силу после того, как незадачливый коротышка совершил три неблаговидных поступка подряд.
Важно также убедить малыша в том, что вежливость действительно во многих случаях способна противостоять грубости. Ведь не только детям, но и самим взрослым это нередко представляется сомнительным или же «слишком простым», поскольку то и дело мы наблюдаем ситуации, доказывающие справедливость поговорки «Наглость – второе счастье». Нажаловался в резкой форме – получил в магазине товар надлежащего качества. Поругался в трамвае – уступили место. Пригрозил обидчику в детском саду – тот быстро вернул мячик и т. п.
Наконец, очень важным моментом в общении с ребенком является анализ собственного поведения и осознание возможной неправоты. Неразрывная связь этики и этикета наиболее очевидна в жанре извинения. Между тем стоит признать, что мы далеко не всегда извиняемся перед детьми за резкое замечание, несправедливый упрек, ошибочную оценку. Иногда стоит лишь задуматься над этим моментом – и многие семейные ссоры и детские дерзости начинают выглядеть совсем иначе, чем казалось раньше.
Устанавливая равенство детских и взрослых чувств и переживаний, признавая свою возможную неправоту, уважая достоинство ребенка, мы тем самым формируем у него ответное – уважительное и доброжелательное – отношение. Часто достаточно просто сказать: «Извини, пожалуйста, я был неправ!» – и услышать: «И ты прости меня, я тоже виноват…»
Одновременно учим и самого ребенка извиняться за нарушения и проступки. При этом нужно донести до малыша, что гораздо важнее не само извинение, а искреннее раскаяние и осознание неправильности тех или иных действий или высказываний. Искренность же заключается в том, что ребенок начинает более внимательно следить за своим поведением, обдумывать поступки и выбирать слова.
Соотнесем описанные коррекционные приемы с типами агрессивного поведения детей (с. 103).
Предложенная таблица не отражает личностных особенностей конкретного ребенка и не учитывает многообразие возможных условий общения. Поэтому она может использоваться лишь как свод самых общих рекомендаций и материал для индивидуальных размышлений.
Назад: Как проявляется агрессия в детской речи?
Дальше: Как сдерживать речевую агрессию между детьми?
