Глава 5 Роботы
Глава, в которой Эд и Мэлор ночуют в гостинице по соседству с роботами.
До Киришей они добрались около восьми вечера. В детстве Мэлор не раз проезжал мимо этого городка, когда отец возил его к докторам в Москву, а Эд один раз ездил этой дорогой в деревню к брату матери, однако сам город никто из них никогда не посещал.
Внешне Кириши производили впечатление аккуратного и вполне респектабельного, по российским меркам, провинциального городка. Широкие и прямые улицы имели сносное асфальтовое покрытие, аллеи с ровными рядами деревьев и зеленеющими газонами радовали глаз чистотой, а советская застройка, разбавленная модными современными зданиями, не производила гнетущего ощущения серости и безликости, как в других городах.
Остановившись на одной из центральных улиц, они поинтересовались у прохожих насчет хорошего и недорогого ночлега. Как оказалось, местные жители слабо разбирались в комфортабельности городских гостиниц и просто перечисляли все известные заведения подряд. По счастью, почти сразу им попался командировочный гражданин: крепкий лысоватый мужичок с бутылкой коньяка подмышкой. Он посоветовал остановиться в гостинице «Западная», пообещав отличные номера и душевное обслуживание.
В «Западную» Эд и Мэлор прибыли в начале девятого. Из всех гостиничных номеров свободными были только люксы, благо цены на них оказались вполне демократичными: пять тысяч пятьсот рублей в сутки. Недолго думая приятели выкупили VIP апартаменты на ночь.
— У нас на стекольный завод большая делегация приехала, — объяснила отсутствие обычных номеров миловидная девушка на ресепшене.
У нее была шикарная грудь третьего размера, пухлые розовые щечки и невероятно длинные ресницы. Если верить бейджу — звали ее Ольга.
— Скажите, Оля, а в вашем ресторане после делегации что-нибудь поесть осталось, или эти стеклодувы все смели? — спросил Мэлор, забирая со стойки ключ от номера.
— Ой, а он у нас до полдевятого работает, — Ольга взглянула на часы. — Пятнадцать минут до закрытия осталось. Если хотите, я в номер ужин принесу.
— Круто, а что у нас в меню? — поинтересовался Эд, у которого от разговоров о еде в животе приключилось небольшое бурление.
— Подождите на диване, я сейчас позвоню на кухню и узнаю, осталось ли у них что-то из еды.
Сидеть после долгой дороги совсем не хотелось, и приятели решили выйти на улицу покурить. Вернувшись, они застали Ольгу в компании молодого человека в поварской одежде. Незнакомец представился Юрием — помощником повара — и сказал, что из съестного на кухне остался лишь плов и бутерброды с красной рыбой. Но если гостей такое меню не устроит, то он готов задержаться и приготовить что-нибудь на скорую руку. Эд и Мэлор ответили, что гости ужасно голодны и их устроит любая еда, которую можно без опасных последствий для здоровья употребить в пищу. Приняв заказ, Юрий удалился на кухню, а Ольга проводила гостей в номер.
Номер оказался светлым и просторным. Помимо спальни и ванной комнаты, в нем располагались гостиная и кухня. Причем кухня оказалась полноценной: микроволновка, чайник, плита и холодильник — пустой, но исправно работающий.
— Ух ты! — воскликнул Эд, оглядывая номер. — Да тут полноценная квартира. Чур я в гостиной на диване сплю!
— А чего не на кровати, в спальне? — удивился Мэлор.
— У меня в детстве в комнате почти такой же стоял.
Эд сел на диван, несколько раз качнулся, пробуя пружины, пощупал ткань, а потом растянулся во весь рост и сказал:
— Очень похож. Да и до холодильника рукой подать. Вдруг проголодаюсь.
— Угу. Только чтобы из холодильника еду взять, ее туда нужно сначала положить, — вполне резонно заметил Мэлор.
— Обязательно положим если, конечно, от ужина что-нибудь останется. Ты в душ пойдешь?
Мэлор скривил недовольную гримасу. Он не любил мыться, поскольку считал мытье занятием неприятным и утомительным. Он понимал: приводить себя в порядок периодически необходимо, но повторять подобное каждый раз, когда у тебя появилась возможность дотянуться до душа — верх кретинизма. По его мнению, помешательство на чистоте, приключившееся с человечеством в последние тридцать лет, являлось ничем иным, как глобальным и фееричным маркетинговым обманом. Превратив культ чистого тела в догму, косметические корпорации гребли деньги лопатой, втюхивая людям всевозможные шампуни, лосьоны, мыла, кондиционеры, гели и прочую дребедень.
При этом ни на одном флаконе моющих средств никто и никогда не печатал предупреждение, что слишком частое применение их содержимого ведет к нарушению работы иммунной системы и болезням кожи. Факт общеизвестный, но о нем не принято говорить: за антирекламу никто не платит.
Великий комик Джордж Карлин по поводу всей этой истерии вокруг чистоты однажды сказал: «Все, что вам действительно нужно — это помыть четыре ключевые зоны. Подмышки, зад, промежность и зубы!» Мэлор был с ним согласен и поспорил бы, пожалуй, только насчет зубов. Собственно, всеми этими соображениями он и поспешил поделиться с Эдом.
— Ну и отлично, — пропустив мимо ушей его триаду, ответил Эд, стаскивая через голову «кенгуруху». — Потому как бойлер тут всего на пятьдесят литров, и теперь вся горячая вода достанется мне.
Взяв из шкафа халат, Эд расплылся в улыбке, словно только что провернул самую удачную сделку в жизни.
— Не скучай тут без меня!
— А ты не захлебнись и оставь немножко воды на мои зоны, — пошутил ему вслед Мэлор.
Эд вышел из душа спустя полчаса, благоухая ароматом дешевого гостиничного шампуня. За время его отсутствия официант из бара успел принести ужин и сервировать стол.
— Так, и что тут у нас? — по-хозяйски спросил Эд, разглядывая расставленную на столе в гостиной еду.
— Все по прейскуранту, — ответил Мэлор, пододвигая к себе тарелку с пловом. — Я тут слюной чуть не истек, дожидаясь тебя.
— Начинал бы без меня.
— Не люблю один есть.
— Понятно, тогда приятного аппетита, — сказал Эд, взял с тарелки самый большой бутерброд с красной рыбой и откусил половину.
Сытые и довольные они сидели, развалившись в креслах, и пили чай.
— Удивительно, но плов вполне достойный, — заметил Мэлор, разглядывая стопку грязной посуды, оставшейся после ужина.
— Пальчики оближешь, — согласился Эд.
— Кстати, Эд, отгадай загадку?
— Надеюсь, не слишком замороченную?
— Интересную! — Мэлор поставил пустую чашку на стол. Вот смотри. Адам и Ева на всех картинах, виденных мной, нарисованы с пупками. И это понятно, у всех людей есть пупки, но зачем пупки Адаму и Еве, если они не рождены от женщины? Опять же, очевидно, что никто из художников не рисовал Адама и Еву с натуры. Отсюда вопрос: были пупки у Адама и Евы или нет?
Эд хмыкнул, поерзал в кресле, затем оттопырил нижнюю губу, пощипал ее и наконец глубокомысленно заявил:
— На первый взгляд, кажется, что нет. Бог создал Адама из глины и вдохнул в него душу, а Еву из его ребра. Хотя подожди, в какой-то из религий считают первой женщиной Лилит, которая позже превратилась в демонессу, убивающую по ночам детей, но это мелочи. По здравому разумению пупков у них быть не должно, поскольку они не рождены как обычные люди.
— А что стоило Богу продумать нюанс и сделать им пупки? — хитро прищурившись, спросил Мэлор.
— Ну и зачем ему это? Чем Адам и Ева без пупков плохи? Просто ты подгоняешь все под привычные рамки. Адам и Ева могли прекрасно жить и без пупков.
— Ладно, забей, кто теперь скажет, были пуки у Адама и Евы или нет. С другой стороны, в писании сказано: «вкусив плоды с запретного древа, они познали свою наготу». Полагаю, Бог не подразумевал, заселяя их в райский сад, что они там будут плодиться и размножаться. Следовательно, у них действительно не должно быть пупков.
— Я рад, что у нас с тобой одинаковые взгляды на одну из важнейших дилемм христианства, — не упустил возможности поддеть товарища Эд.
— А ты все издеваешься, — хитро прищурившись, произнес Мэлор. — Ну тогда слушай, я в больнице одну притчу читал. Так вот, в ней говориться: в день шестой Бог создал Адама и Еву, первых людей, и вдохнул в них душу. Но остались они лежать неподвижно на земле, ибо, узрев Бога, прониклись таким трепетом, что боялись даже дышать. Господь пришел в недоумение от неподвижности творений своих. Дабы привести их в чувства, он слегка пощекотал перстом их по животам. Так у Адама и Евы появились пупки. И это прикосновение перста Господня передается из поколения в поколение и связывает нас через матерей наших и праматерей с Евой, Адамом и самим Господом.
— Ух ты, — рассмеялся Эд и хлопнул в ладоши. — Браво! Уделал ты меня. Забавная притча, заковыристая.
— Вот и я про то же, — Мэлор встал и протянул Эду пачку сигарет. — Пошли покурим и спать?
Ночью Эд проснулся оттого, что кто-то стоял рядом и тяжело дышал. Нащупав выключатель, он зажег светильник. Прямо над ним, с ножом в руках, стоял совершенно бледный Мэлор.
— Ебаный в рот, Мэл, что происходит? — вскрикнул перепуганный Эд, спрыгивая с другой стороны кровати.
— Я лежал и не мог заснуть, — произнес Мэлор, и голос его дрожал.
— И поэтому от безделья ты решил взять нож и пырнуть меня? — закончил за него Эд. — Скажи, ты раньше причинял людям физический вред?
— О чем ты? Конечно, нет, — удивился Мэлор, взгляд его стал более осмысленным. — Я подумал, ты можешь быть роботом, и решил проверить, есть ли у тебя кровь.
— Да неужели!? А если я киборг, как Терминатор? Или инопланетянин? У меня все равно бы пошла кровь, и как бы ты узнал, человек я или нет?
— Об этом я не подумал, но теперь точно уверен — ты человек. Робот никогда не признается, что может являться Терминатором или пришельцем.
— А с чего ты вообще решил, что я робот? — успокаиваясь, произнес Эд.
— С того, что в соседнем номере лежит целая куча роботов и тебя могли подменить.
Только теперь Эд заметил: Мэлора бьет озноб, а зрачки расширены настолько, что практически поглотили радужку глаз.
— Мэл? Ты, о чем? С тобой все нормально? Может у тебя приступ?
— Я лежал в кровати и не мог заснуть, — казалось, Мэлор не слышал его, — и тут я услышал шаги. Кто-то ходил в соседнем номере. Ходил и скрипел. Это был металлический скрип, Эд, только роботы могут так скрипеть. Шаг — скрип, шаг — скрип, шаг — скрип…
— Мэл, опусти нож и попробуй успокоиться, — попытался вновь достучаться до приятеля Эд.
— Ты слышишь меня!? — вдруг закричал Мэлор и взмахнул ножом в сторону соседнего номера. — Там, за стеной лежит куча долбанных роботов. Это заговор, Эд! Как я и говорил! Они узнали про Пульт и хотят отнять его у меня!
— Кто? Роботы? Люди? А если люди, то роботы им нахрена?! — сам того не замечая, Эд тоже сорвался на крик. — Нахуя им нужны гребаные роботы?
— Как? Ты разве не понимаешь?
Эду показалось, что Мэлор стал успокаиваться.
— Они заменят ими людей вокруг и возьмут нас под контроль. Будут слышать каждое наше слово, будут видеть каждое наше движение и анализировать.
— Господи, боже ты мой! — тяжело вздохнул Эд. — У тебя просто незаурядная фантазия, Мэл. Стоило тебе услышать скрипы, и ты уже строишь очередную теорию заговора. Тебе напомнить про мужика из кафе — суперагента ГРУ?
— Не ГРУ, а ФСБ.
— Да какая нахрен разница! Хоть ЦРУ, суть от этого не меняется. Ты параноишь!
— Я не только слышал, — теперь Мэлор перешел на шепот. — Я еще и видел их.
— Успокой меня, и скажи, что ты видел их не сквозь стену?
— Да пошел ты… — обиделся Мэлор. — Если не веришь, пойдем со мной. Только тихо.
— И это после того как мы минуту назад орали друг на друга во все горло?
В ответ Мэлор лишь поманил товарища рукой и крадучись направился в сторону дверей. Понимая, что по-другому ситуацию разрешить не удастся, Эд пробубнил витиеватое ругательство и последовал за приятелем.
В коридоре царил полумрак. Видимо персонал гостиницы в целях экономии электричества отключал свет в большей части коридора, оставляя гореть только один светильник над дверью в конце.
— Это здесь, — прошептал Мэлор, подойдя к двери соседнего номера.
Он встал на одно колено и прильнул к замочной скважине.
— Вот они, смотри, — произнес он, отодвигаясь в сторону.
Невероятно, но волнение Мэлора передалось и Эду хотя он был уверен — за дверью никаких роботов нет. Похоже у Мэлора окончательно «съехала крыша». И это беспокоило Эда, поскольку означало конец их недавно завязавшейся дружбе и путешествию за мифическим Пультом управления Вселенной. Эд даже не представлял, как ему быть. Успокоить Мэлора, найти предлог спуститься на ресепшен и позвонить в ближайшую психушку? Сесть в машину и уехать домой? Или остаться и надеяться, что приступ скоро закончиться?
Затаив дыхание, он наклонился и заглянул в замочную скважину.
Сваленные в кучу роботы лежали в самом конце номера. Освещение по ту сторону двери отсутствовало, но падающего через окно света уличного фонаря хватало, чтобы различить очертания человеческих фигур. Хотя «человеческими» назвать их не поворачивался язык. Непропорциональные туловища с металлическим блеском и неестественно изогнутыми конечностями лишь отдалено напоминали тело человека. В следующе мгновение его взгляд наткнулся на красный огонек, горящий в глубине свалки человекоподобных тел. В ужасе он отпрянул от замочной скважины.
— Ну? Убедился? — спросил Мэлор довольный произведенным эффектом.
— Этого не может быть, — дрожащим голосом произнес Эд.
— Будешь отрицать очевидные факты?
Первая волна страха схлынула, и Эд почувствовал себя увереннее.
— Если там действительно роботы, то значит, мы оба сошли с ума, — сделал он вполне логичное умозаключение.
— У меня на этот счет давно не осталось иллюзий, — сказал Мэлор и заговорщицки подмигнул. — А у тебя?
— Да вот уж хрен тебе. Должно быть здравое объяснение происходящему, — Эд схватил Мэлора за локоть и увлек в сторону их номера. — И я знаю, что нужно делать.
Войдя в номер, он сразу позвонил на ресепшен. Трубку подняли после второго гудка.
— Слушаю вас, — ответил знакомый голос.
— Ольга, — обрадовался Эд, переведя дух, — надеюсь, я вас не разбудил? Это постояльцы из семнадцатого номера вас беспокоят. Вы не могли бы к нам подняться? У нас тут возникли кое-какие затруднения.
Эд взглянул на Мэлора. Тот стоял рядом, бешено таращил глаза и всем видом давал понять: звонок необходимо срочно прекратить.
— У вас что-то случилось? — в голосе Ольги читались нотки легкой озабоченности.
— Скорее произошло некое недоразумение и не у нас? А в восемнадцатом номере.
— В восемнадцатом? — в голосе девушки послышался испуг. — Хорошо, я сейчас поднимусь.
Эд положил трубку и посмотрел на Мэлора.
— Когда я упомянул о восемнадцатом номере, она испугалась, — озадаченно произнес он, выходя в коридор.
— Не удивительно, она робот! Зачем ты ее сюда позвал? — набросился на него Мэлор.
— Мэл, роботы не умеют бояться.
— Она имитировала.
— Нет, такое сложно имитировать, — в голосе Эда крепла уверенность. — С номером действительно что-то не так, но роботы тут не при чем.
— А кто тогда причем? Инопланетяне? — хмыкнул Мэлор.
— Сейчас мы все узнаем, потерпи, — Эд кивнул на появившуюся в конце коридора Ольгу. — Ты только молчи, не вмешивайся.
Ольга выглядела взволнованно. На ее щеках горел румянец, а отдышка свидетельствовала о спешке.
— Мальчики, только обещайте никому ничего не рассказывать, — выпалила она сходу.
— О чем? — решил действовать в лоб Эд.
— О манекенах в номере, — ответила Ольга и осеклась. — Вы же из-за них меня позвали?
Эд облегченно вздохнул — ситуация начала проясняться.
— Конечно, из-за них, — произнес он.
— Только не понимаю, как вы узнали?
— О, очень просто. Мой товарищ, — Эд кивнул в сторону Мэлора, — он немного параноик. Знаете, он из тех людей, которым кажется, что за ними постоянно следят. Так вот. Ночью он услышал шаги в соседнем номере и из любопытства заглянул в замочную скважину…
— Это не шаги, — поспешила объяснить Ольга. — Такое иногда случается. Когда на улице сильный ветер, то шатается телевизионная «тарелка» снаружи. Она плохо закреплена, стучит в стену и может показаться, что в номере ходят.
— Ясно, — как можно дружелюбней улыбнулся Эд. — Может, вы откроете номер и покажете нам манекены, а то он не успокоится.
Ольга взглянула на Мэлора, но тот лишь многозначительно кивнул в сторону восемнадцатого номера.
— Хорошо, я покажу, — сдалась девушка.
Она подошла к номеру, открыла дверь и включила свет:
— Вот, пожалуйста, смотрите.
Эд и Мэлор заглянули в номер. Он был точной копией их апартаментов. За дверью начинался небольшой коридор, плавно переходящий в гостиную, в правом дальнем углу которой у телевизора, мигающего красным светодиодом, высилась куча манекенов, застывших в нелепых позах. Теперь, при электрическом свете, они выглядели совершенно безобидно и даже нелепо.
— Черт, знает, что! — раздраженно произнес Мэлор и зашел в номер.
Он подошел к ближайшему манекену, ощупал его, а затем постучал по голове. Пластик отозвался звуком глухого эха. Этот звук окончательно успокоил Мэлора. Он повернулся к дверям и спросил:
— Ольга, скажите, а какого, собственно хрена, вы их тут держите?
— Мальчики, — встрепенулась девушка, — я хотела вас попросить кое, о чем. Понимаете, у моей сестры есть магазин одежды. Сегодня вечером из Питера ей привезли манекены, а сестра как назло уехала из города по делам. Вернется только завтра. Ключей от магазина у меня нет. Вот я и решила положить их тут на ночь. Все равно в люксы редко кто селится. Не говорите никому про них, ладно?
Мэлор на секунду задумался, а потом сказал:
— Мы согласны, но тогда с вас, завтрак в номер.
— Договорились, — не торгуясь, согласилась Ольга, закрывая дверь номера. — Во сколько подать?
Эд и Мэлор переглянулись.
— Часов в восемь? — предположил Эд и, увидев, одобрительный кивок товарища повторил: — Да, ровно в восемь.
— Тогда доброй ночи?
— И вам доброй ночи, — ответил Эд.
Приятели стояли у номера глядя на удалявшуюся девушку.
— Ольга, — окрик Мэлора застал ее у самых дверей. — А почему они серебристые?
— Кто? — не поняла девушка.
— Манекены. Почему манекены серебристые?
— Ах, вы про это! Они под стиль магазина. Он сделан в стиле хай-тек.
— Ясно, — кивнул Мэлор. — Завтра в восемь. Не опаздывайте.
— Не беспокойтесь, все будет вовремя, — пообещала Ольга и вышла.
— Ну? Теперь ты спокоен за судьбу Пульта? — спросил Эд, как только дверь за ней закрылась.
— Слушай, прости, я не прав, — примирительно произнес Мэлор, заходя в номер. — Ты же знаешь, я шизофреник. И не только.
— А мне кажется ты параноик.
— Можно подумать ты знаешь разницу между шизофрениками и параноиками. У меня диагнозов с десяток и ни один из них не является точным. Я уникален.
— Конечно-конечно, — улыбнулся Эд. — Шизофреники вяжут веники, а параноики чертят нолики.
Мэлор непонимающе посмотрел на него, а затем рассмеялся. Громко, раскатисто — в голос.
— Это ты хорошо придумал, красиво получилось, — отсмеявшись, произнес он. — На самом деле шизофрения настолько общий диагноз, что диву даешься, насколько разным людям его ставят. И ты прав, моя болезнь на первых стадиях очень похожа на паранойю.
— Получается, тебе с каждым днем становится хуже?
— Наверное, так и есть, — уклончиво произнес Мэлор. — На самом деле, я чувствую себя прекрасно, особенно по сравнению с тем состоянием, в котором я пребывал в клинике. Но все это будет неважно, если мы найдем Пульт. Следующее его воздействие, должно избавить меня от болезни.
— Подожди, ты говорил: Пульт воздействует на матрицу Вселенной, а потом говорил: он воздействует на людей, изменяя их в лучшую сторону, и вот теперь ты утверждаешь, что Пульт излечит тебя. Как такое возможно?
— И в чем тут противоречие? — недоуменно спросил Мэлор.
— Ты мне скажи.
— Тут нет никаких противоречий. Пульт действует на матрицу Вселенной, а мы являемся ее частичками.
— Слушай, а почему тогда ты сразу себя не излечил? — спросил Эд.
Мэлор ухмыльнулся:
— Не все так просто, как кажется. Для этого я должен был бы одним целенаправленным воздействием изменить всю сеть событий реальности − это в принципе невозможно без предварительной подготовки. К тому же я создан для изменения Вселенной, и этой судьбы мне не избежать.
— Кем создан?
— Самим ходом событий во Вселенной. Я тот самый генетический огрех, призванный запустить следующий виток эволюции человека. И говоря «создан», я не подразумеваю осмысленный акт творения, а скорее некую неизбежную закономерность.
— Масштабно, однако, ты мыслишь, брат, — только и смог произнести Эд. — Давай спать ложиться — ночь на дворе.
— И то верно, — согласился Мэлор.
