Глава тридцать первая

– Неужели вы надеетесь, что книга до сих пор в доме? – скептически спросил Шон. – Ее уж, конечно, давным-давно отсюда вынесли.

– Сомневаюсь, – Канеша оперлась на спинку тяжелого мягкого кресла. – Мистер Делакорт привез ее на прошлой неделе. Он летал за ней в Нью-Йорк, а вернулся в среду, так что прошли считаные дни. Я уверена, что у вора не было времени, чтобы ее перепродать.

– Логично, – сказал я. – Чтобы найти покупателя, нужно время. Конечно, если не брать в расчет то, что вор заранее договорился с покупателем.

– После того, как мистер Делакорт вернулся из Нью-Йорка, только один член семьи выезжал из города. Это Стюарт Делакорт, – Канеша отошла от кресла. – В воскресенье он ездил в Мемфис в гости к другу. Я уже навела о нем справки в полиции Мемфиса: нарушений за ним нет, держит цветочный магазин, дела идут превосходно. И я не рассматриваю всерьез версию, что он или Стюарт замешаны в краже.

– Значит, у вас уже есть подозреваемый? – спросил я.

– Есть подходящая фигура, – самодовольно ответила Канеша. – Но доказать его вину сразу не получится, сначала необходимо найти пропавшую книгу.

– Может, вам устроить еще один обыск? – предложил Шон. – Возьмите еще один ордер, вам ведь теперь известен вероятный мотив преступления.

– И как это я сама не догадалась?

В голосе Канеши было столько желчи, что Шон вспыхнул – я не понял, смутился он или обиделся.

– Я делаю свое дело, – сказала Канеша. – И вы не хлопайте ушами. Не удивлюсь, если книга спрятана в библиотеке. Я нутром чую, что она где-то в особняке.

– Идем, Шон.

Я направился в библиотеку, Шон и Дизель последовали за мной. Грубость Канеши рассердила меня. Я подумал, что Азалия устроила бы дочери хорошенькую трепку, если бы видела ее сейчас. Разумеется, Канеша издергана и озабочена расследованием, но я не ожидал, что она будет вести себя так невежливо.

Шон тоже был рассержен, это было заметно по тому, как он сжал челюсти. Он шагал через холл к библиотеке с таким видом, будто на каждом шагу давил тараканов; и если бы не мягкие ковры, топот стоял бы оглушительный. Дизель пару раз мяукнул: он чувствовал настроение Шона.

У библиотеки снова дежурил заместитель шерифа Бейтс. Он поздоровался с нами и отпер двери.

Шон включил свет, а я снял с Дизеля шлейку. Кот потянулся, зевнул и лениво удалился на облюбованное место под рабочим столиком. Шон подошел к стеллажу, который мы проверяли накануне вечером, и обернулся ко мне:

– Я готов.

– Отлично, – я подал ему пару хлопчатобумажных перчаток, взял тетрадь описи и нашел место, на котором мы остановились. – Продолжаем.

Мы стали проверять опись дальше, и все указанные в ней книги были на месте. Большинство стояло там, где полагается, четыре обнаружилось среди тех, которые мы нашли раньше и отложили на рабочий столик, пока не дойдем до них по списку.

Только часть моего мозга была занята работой. Другую часть занимал разговор с Канешей. Меня смутило ее напоминание о том, что Стюарт, единственный из членов семьи, выезжал из города после того, как мистер Делакорт привез «Тамерлана» из Нью-Йорка. Ближе познакомившись со Стюартом, я не хотел подозревать его в краже, но не мог не думать о том, что Канеша, возможно, ошибается, вычеркнув его из списка подозреваемых. Не мешает ли «внутреннее чутье» замечать очевидные вещи? Стюарту хватило бы ума понять, насколько ценны пропавшие книги, а в университетских кругах у него было столько связей, что он бы без труда нашел того, кто мог организовать тайную перепродажу книги.

Но где бы мог находиться «Тамерлан», если предположить, что он все еще в доме? При обыске книгу не нашли. Может быть, она была спрятана слишком ловко и полицейские ее просто не нашли? Но чем больше я об этом думал, тем больше склонялся к мысли, что «Тамерлана» в особняке нет. Если у вора был сообщник не из числа родственников, то он с самого начала мог держать книгу у себя.

Я прочел Шону следующую строку из описи – первое издание романа «Эпоха невинности», за который Эдит Уортон получила Пулитцеровскую премию. Насколько я помнил, Уортон стала первой женщиной, которая получила эту награду. Это одно из моих любимых произведений, и я бы очень хотел иметь его первое издание в оригинале, но был вынужден обходиться факсимиле.

Пока Шон искал на полках Уортон, я вновь задумался о сообщнике. Мне казалось, что подозреваемый здесь быть только один: Анита Мильхауз. Мы знали, что у нее роман с Хьюбертом Моррисом, а Хьюберт как никто другой подходил на роль вора. Я был убежден, что Элоиза нашла пропавшую тетрадь среди его вещей; а теперь бедняжка погибла и подтвердить это некому.

Мне нравилась идея, что Анита – сообщница Хьюберта. Может быть, я рассуждал предвзято, потому что терпеть ее не мог, но и причины подозревать ее казались мне достаточно убедительными. Я вынужден был признать, что она весьма неглупа, и запросто могла помогать Хьюберту.

Тут я вспомнил еще кое-что и так удивился, что едва не уронил опись. Бриллиантовый браслет, которым Анита щеголяла в пятницу – я совсем про него забыл. Что она тогда сказала? Что-то насчет того, что это подарок от «кавалера». Браслет показался мне очень дорогим. Наверное, на него ушла значительная часть тех денег, что удалось выручить от продажи украденных томов Фолкнера.

Нужно было сообщить об этом Канеше: браслет мог сыграть важную роль в этом деле. Возможно, отследив покупку, она получит улики против Хьюберта. Все, что я слышал о нем, говорило о том, что обычно таких сумм в его распоряжении не было.

Я хотел предложить Шону ненадолго прерваться, но не успел: в дверь постучали. Бейтс открыл дверь и встал на пороге, загораживая вход.

– Да, мэм, чем могу быть полезен?

– Доброе утро, шериф. Я Александра Пендерграст, мы с отцом управляем имуществом покойного мистера Делакорта. Шериф Берри разрешила мне заходить в библиотеку.

– Да, мэм, вы есть в моем списке.

Бейтс отошел в сторону, и Александра вошла в библиотеку. Сегодня на ней был темно-фиолетовый костюм и блузка оттенка слоновой кости, и это очень шло к цвету ее волос и лица. Я невольно восхищался внешностью этой молодой женщины.

– Доброе утро, господа.

Александра остановилась в нескольких шагах от меня. Дизель вылез из-под рабочего столика, где дремал, и подошел приветствовать ее, но она посмотрела на него со странным выражением лица.

– Он ведь не кусается?

Шон громко фыркнул у меня за спиной:

– Вас он точно кусать не станет, он очень разборчив.

Александра покраснела, а я неодобрительно покачал головой: Шон грубил без всякой видимой причины, не считая той, что ему якобы не нравятся женщины-юристы. Ему бы стоило понять, что не стоит видеть в каждой женщине хищницу Лорелею.

– Откуда мне это знать? – Александра возмущенно сверкнула глазами. – Я никогда не общалась с кошками, а этот кот размером с собаку. Мало ли, вдруг он ест на завтрак маленьких детей?

– Да ладно вам, – фыркнул Шон.

Я решил вмешаться, пока разговор не опустился на уровень детского сада:

– Мисс Пендерграст, Дизель очень общительный кот. Он просто с вами поздоровался. Он всегда так делает, если его кто-то заинтересовал.

– Понятно, – щеки Александры снова порозовели. – Простите, если я вас обидела, мистер Гаррис, – она подчеркнуто извинилась только передо мной. – Я вообще побаиваюсь кошек, да и собак тоже. Мама не разрешала держать дома животных, и у меня не было возможности к ним привыкнуть.

Ее последняя фраза прозвучала печально, и мне стало жаль маленькую девочку, которую лишили радости завести котенка или щенка, любимца и товарища по играм.

– Вы можете его погладить, вот так, – я наклонился и сам погладил Дизеля. – Он вас не укусит.

Александра помедлила, но затем дрожащей рукой погладила Дизеля. Постепенно она осмелела и почесала его за ухом. Он благодарно заурчал.

– Наверное, ему понравилось, – Александра выпрямилась. – Он тарахтит, как автомобильный мотор.

Шон рассмеялся:

– Поэтому его и назвали Дизелем.

Александра его проигнорировала:

– Ну что же, пора перейти к делу. Отец попросил меня заглянуть к вам и узнать, как продвигается инвентаризация.

Шон опередил меня с ответом:

– Велел нас проконтролировать? Ну, передайте ему, что работа идет отлично, не исключено даже, что мы закончим сегодня к вечеру.

– Это правда?

Александра, как видно, решила не отвечать Шону напрямую. Она смотрела только на меня и обращалась ко мне.

– Во всяком случае, мы постараемся, – сказал я. – Поговорите с шерифом Берри. Если я правильно понял, сюда приедет агент ФБР и будет заниматься похищенными книгами.

Тут я спохватился: может быть, я сказал лишнее? В курсе ли Пендерграсты нашего с Шоном открытия, что собрание романов Фолкнера подменили дешевыми изданиями? Александра кивнула, и я успокоился.

– Шериф Берри уже звонила нам в офис. Мы с отцом благодарны вам за ту работу, которую вы успели проделать. А теперь, с вашего позволения…

Ее прервал громкий стук в дверь. Она обернулась посмотреть, как Бейтс кому-то открывает.

– Господин офицер, мне нужен Чарли Гаррис.

Я поморщился: пронзительный голос принадлежал Аните Мильхауз. Что ей от меня понадобилось?

Анита, похоже, пыталась отпихнуть Бейтса: створка двери дрогнула, но он перехватил ее крепкой рукой и удержал.

– Простите, мэм, – сказал он, – в эту комнату вход только по списку.

– Вот еще что выдумали! – Слова Аниты доносились до нас даже слишком отчетливо. – В жизни не встречала такой глупости. У меня к нему разговор всего на одну минуту.

Я решил посмотреть, как поступит Бейтс. Тот ответил вежливо, но твердо:

– Будьте добры подождать в холле, мэм, я попрошу мистера Гарриса выйти к вам.

Он закрыл дверь. С другой стороны продолжал раздаваться приглушенный бубнеж. Бейтс повернулся ко мне:

– Хотите говорить с этой дамой?

Я хотел ответить «Нет», но понял, что это будет таким же ребячеством, какое только что продемонстрировал Шон, разговаривая с Александрой. Я подошел к двери и открыл ее.

Анита сидела на стуле около дверей и держала на коленях большую полотняную сумку.

– Чем я могу быть полезен?

Она злобно посмотрела на меня:

– Не понимаю, почему мне нельзя войти. Выставили меня в коридор, дикость какая-то! У нас в семье не принято так обращаться с людьми.

– Не сомневаюсь, – сказал я. – Ну, если вам не нравится беседовать в коридоре, не хотите ли пройти в гостиную? Подождите меня там, а я приду максимум через три минуты.

Это предложение, видимо, Аните не очень понравилось, но она кивнула:

– Только смотрите, чтобы через три минуты, а то у меня дела.

Она вскинула сумку на плечо и направилась в сторону гостиной. Свет лампы упал на ее запястье; браслет сверкнул бриллиантами, и Анита удалилась. Я вернулся к Александре и Шону, которые молча ждали меня, не глядя друг на друга.

– Кто это был, пап? – Шон старался не смотреть на Александру.

– Анита Мильхауз. Помнишь, я тебе про нее рассказывал…

Шон поморщился:

– Ах, эта. И что ей надо?

– Не знаю, – ответил я. – Но сейчас выясню, – я повернулся к Александре. – Если у вас больше нет вопросов, пойду узнаю, чего хочет Анита.

– У меня все, – Александра приветливо улыбнулась. На Шона она даже не смотрела. – Я выйду вместе с вами.

– Шон, я вернусь через несколько минут, вряд ли она меня сильно задержит.

Шон кивнул и отвернулся, а Дизель решил пойти со мной. Это меня удивило, Дизель недолюбливает Аниту, и когда он увидит, кто меня ждет в гостиной, то пожалеет, что не остался в библиотеке.

– Вы с Анитой коллеги? – спросила Александра, когда мы вышли в холл.

– Я работаю на общественных началах в городской библиотеке и иногда там с ней пересекаюсь, – сказал я. – А вы хорошо ее знаете?

– Хотела бы вовсе не знать, – негромко рассмеялась Александра. – В офисе мне приходится терпеть ее племянницу, они все время болтают друг с другом по телефону. Это действует на нервы.

Я понизил голос, потому что мы приблизились к гостиной.

– Удивительно, что вы позволяете подчиненным так себя вести. Племянница Аниты – секретарша?

– Нет, она ассистентка. К счастью, она в основном работает с отцом, и дело знает неплохо, так что он терпит ее вредные привычки.

Мы были уже у двери гостиной.

– Мистер Гаррис, если я смогу вам быть полезна, звоните, не стесняйтесь.

Александра протянула мне руку.

– Спасибо. Если возникнет необходимость, я так и сделаю.

Рукопожатие у нее было теплое и крепкое. Дизель снова мурлыкнул, и она осторожно погладила его по голове, а потом ушла.

Я постоял перед дверью гостиной, собираясь с силами перед разговором с Анитой. Хорошо бы вытянуть из нее какую-нибудь информацию, чтобы было о чем сообщить Канеше. С этой мыслью я открыл дверь и вошел, а Дизель за мной.

Анита расхаживала по комнате, брала то одну безделушку, то другую, потом ставила их на место. Она была поглощена этим занятием и целую минуту не замечала, что я за ней наблюдаю. А когда увидела нас с котом, то от неожиданности чуть не выронила статуэтку, которую держала. Быстро поставив ее обратно, она обогнула стол и пару кресел и подошла ко мне.

– Ну, наконец-то, – сказала она, хмурясь. – Я уже собиралась уходить, мне некогда тут рассиживаться. Я спешу в Мемфис на самолет.

– Простите, что задержал, – сказал я, – но мне нужно было закончить разговор с человеком, который пришел раньше. Кажется, вы даже знакомы – это была Александра Пендерграст.

– Еще бы мне не знать эту воображалу, – Анита скривила губы, изображая, вероятно, презрение. – Моя племянница работает у ее отца, и я от нее такого наслушалась, вы не поверите. Знали бы люди, что у них там творится… – тут она осеклась. – У меня к вам дело, а вы меня отвлекаете.

Краем глаза я увидел, что Дизель обнюхивает большую полотняную сумку, которую принесла Анита. Сумка лежала на полу возле одного из диванов, и что-то в ней, видимо, заинтересовало кота. Я решил, что если он сунет туда морду, большого вреда не будет, и не стал ничего ему говорить.

– Да-да, – сказал я. – Я к вашим услугам.

– Мне надо, чтобы в ближайшие несколько дней вы подменили меня в библиотеке. Я быстро слетаю по делам и вернусь, – Анита жеманно улыбнулась мне. – Я бы не стала перекидывать на вас работу, но это очень срочно и важно…

Когда она раньше сваливала на меня работу, используя тот же самый предлог, ничего срочного и важного у нее не было. Я подавил вздох.

– Не знаю, получится ли, – сказал я. – Мне дали поручение здесь, и я не уверен, что успею освободиться к завтрашнему дню или даже к пятнице.

– Слышала я, чем вы тут занимаетесь. Инвентаризируете всякие заплесневелые древности, – засмеялась Анита. – И как успехи? Попалось что-нибудь неожиданное?

Анита говорила, а я украдкой посматривал на Дизеля. Он повалил сумку на бок и влез в нее по самые лопатки; надо было, конечно, прикрикнуть на него, и если бы сумка принадлежала кому-нибудь другому, я бы, скорее всего, так и сделал. Но второй вопрос Аниты снова привлек к ней мое внимание.

– В каком смысле – неожиданное?

Неужели ей известно о подозрениях мистера Делакорта насчет краж из коллекции?

– Ну, не знаю, – небрежно ответила она. – Я это собрание не видела, мало ли что там может оказаться.

Я перестал ее слушать, потому что кот вытащил из сумки Аниты ворох одежды и других вещей и принялся в них рыться.

– Дизель, прекрати сию минуту!

Услышав мой окрик, кот на секунду застыл, но тут же снова начал что-то искать. Видимо, соблазн был велик, ведь обычно он меня слушается.

Я шагнул к нему, и тут до Аниты дошло, что происходит, она завопила, отпихнула меня и бросилась на Дизеля.

Кот снова замер, но теперь он держал что-то в зубах. Я не отставал от Аниты, боясь, что она ударит кота, а этого я не мог допустить, даже если бы пришлось ее толкнуть.

Дизель вытащил из сумки пакетик сырных палочек и скрылся с ним под диваном.

Анита присела и стала собирать вещи, а я опустился рядом с ней и заглянул под диван; нужно было отнять у безобразника сыр, пока не поздно. Маленькими порциями он его еще переваривал, а вот большая грозила расстройством желудка.

Я случайно поставил колено на что-то из вещей Аниты. Она оглушительно завизжала прямо мне в ухо, я подвинулся, и Анита выдернула из-под моего колена свитер.

Под ним оказалась прозрачная архивная папка вроде тех, в которых я держал ценные документы из собрания колледжа. Анита попыталась выхватить ее, но пальцы соскользнули, и она потянулась за ней снова. Я перехватил ее руку.

Я уже видел, что лежит в папке.

Это был «Тамерлан».