Страсти по Анне

Как и следовало ожидать с таким опозданием, в гостинице я оказалась глубокой ночью. Быстро приняла душ, выпила чашку чая с печеньем. Заела все это таблеткой аспирина – все-таки не следовало лететь больной – и завалилась спать. Последнее, что читала перед сном, было описание фильма «Дура», поставленного режиссером Алексеем Кореневым по мотивам пьесы Марселя Ашара.

Некая Мари Лантане (Валерия Богук) обнаружена в состоянии обморока с револьвером в руках в доме банкира, где она служила горничной. Оказалось, что шофер банкира и по совместительству ее любовник убит. Труп находится в той же комнате. Разумеется, полиция тут же решила, что во всем виновата Мари. Следователь Севинье (Николай Караченцов) может ничего не расследовать, начальство требует обвинить во всем Мари и как можно быстрее передать дело в суд, в противном случае пострадает репутация уважаемого семейства, а Севинье не получит повышения. Но следователь другого мнения.

Кадр из кинофильма «Дура». 1991 г.

Анна Самохина играла жену следователя Антуанетту. Видно, что она проигрывает рядом с эффектной В. Богук, от которой так и исходят сексуальные волны. Но именно это и создает необходимое напряжение, которое возникает между женщинами буквально с первого кадра.

Вспомнив по нескольким кадрам фильм и заметив за окном первые лучи восходящего солнца – явная примета, пора спать, – я завернулась в одеяло. Как вдруг гостиничный телефон на прикроватной тумбочке мерзко затрещал. Неохотно сняла трубку, должно быть, сменился портье. Ночью нас принимала средних лет дама, которая спросонок не то что по-русски, а по-английски не разговаривала. Сейчас же со мной беседовал обладатель мягчайшего, точно чистый бархат, баритона, причем говорил он на языке великого Пушкина, с еле заметным акцентом.

– Вас ожидает дама. Можете спуститься? – спросил он.

Какая еще дама? Я набросила халат, и, пригладив волосы пятерней – за расческой пришлось бы лезть в сумку, – направилась к двери. Неужели гид в такую рань? Какую рань? Я же не смотрела на часы.

На ресепшене никого не было. Немногочисленные кресла под пальмами тоже пустовали. Должно быть, действительно стояло раннее утро. Настолько раннее, что даже на завтрак еще никто не соизволил проснуться. В гостиницах завтрак обычно часов с семи.

Н е зная, что делать и с кого спросить за жестокую побудку, я еще раз огляделась, только тут приметив миниатюрную брюнетку, курящую у входа в отель. Ну что ты тут будешь делать, как была в халате, я вышла на свежий воздух, и…

– Добрый день! – на чисто русском поздоровалась она.

– Добрый! А я вас знаю…

На съемочной площадке фильма «Царская охота».

Фото – Ленфильм.

Странное дело, вообще-то моя зрительная память близка к цифре «ноль», что, исходя из логики фантаста Ефремова, соответствует центру оси координат – то есть полному совершенству. Если я правильно поняла.

Я очень плохо запоминаю лица, единственный шанс запечатлеть в памяти человека с первой встречи – в его облике должно быть нечто совершенно необычное, например вытянутые, как на некоторых изображениях Будды, уши. Помешавшая мне спать женщина была по-настоящему красива, темно-каштановые волосы извивались причудливыми змейками, темные с поволокой глаза обрамляли длинные, возможно, наращенные ресницы. Уверена, ее не было среди встречающих у самолета. Да и в самолете я ее не заметила.

– Я вас знаю, – непонятно для чего повторила я, словно в этом был какой-то сокровенный смысл, и тут лицо незнакомки покрылось водной рябью, и она начала расплываться в воздухе.

У уха затренькал будильник, какая-то сила сорвала меня с места и протащила сквозь стеклянные двери, мимо по-прежнему пустого ресепшена по лестнице к моему номеру. Так что последнее, что я успела увидеть, – это небо, похожее на море с самыми настоящими волнами, которое летело в сторону нашей гостиницы, должно быть, с коварным намерением затопить ее перевернутым девятым валом. Когда невидимый вихрь пронес меня через всю комнату и с размаха плюхнул на кровать, я проснулась.

Получается, что во сне мне приснилась моя героиня. Анна пришла познакомиться со мной, и это было лестно. Я еще раз вспомнила ее лицо, выражение глаз. Без сомнений, ничего зловещего, предостерегающего. Ничего такого, после чего следует немедленно бежать в церковь или, по крайней мере, бросать начатое.

На съемочной площадке фильма «Царская охота».

Фото – Ленфильм

Немного смущало, что она ничего не сказала мне, кроме дежурного «добрый день». Впрочем, я решила считать это скорее добрым знаком, нежели тревожным.

После завтрака позвонила Дмитрию Вересову и узнала, что Анна в жизни умела быть как сексапильной красоткой, так и незаметной серенькой мышкой. Она не любила, когда посторонние вдруг узнавали ее на улице и начинали клянчить автографы или приглашать в кафе. Свободное время для того и свободное, чтобы человек мог подумать о своем, а не о том, как он выглядит и что о нем подумают люди. Вне съемок и театра Анна одевалась удивительно скромно и неброско. Красилась чуть-чуть. В таком виде ее было невозможно заметить в толпе, а ей именно это и было нужно. Превращаясь в невидимку, она могла гулять по улицам города, заходить в магазины и на рынки, делать покупки, – словом, все что угодно, не боясь потерять лицо.

Неудивительно, что и во сне я первым делом подумала, что ожидавшая меня женщина – экскурсовод или кто-нибудь из приехавших вместе со мной туристов, которых до гостиницы доставлял трансфер.

С актером Андреем Носковым. 2000-е гг.