Кэтрин Э. Коулсон: Все сцены «Головы-ластика» снимали поздно ночью на территории поместья Доэни, в Беверли-Хиллс, где располагался Американский Институт Киноискусства (имении «Грейстоун», сданного администрацией города в аренду АИК с 1965 по 1982 год за 1 доллар в год, в надежде на ремонт и поддержание состояния помещений). Во время работы я надевала очки, а он [Дэвид Линч] всегда увлекался деревом, ведь его отец был исследователем (наверно, это гены взяли свое) в Лесной службе США.

Когда снимали сцену производства карандашей с ластиками – думаю, тогда это и случилось, – мы начали обсуждать идею ТВ-шоу. Дэвид подумывал о съемках мини-сериала, что для студента киноинститута было плохой затеей, но этот формат ему приглянулся.

Дэвиду пришла в голову мысль о создании сериала под названием «Испытаю свое полено с помощью всех областей знания» («Полено-всезнайка»). По сюжету, девушка всюду ходила с куском дерева из желтой сосны (или орегонской. Интересный факт – это дерево обладает хорошей адаптацией к пожарам и является символом штата Монтана), потому что по ней его отец когда-то писал диссертацию. Она будет носить полено от эксперта к эксперту, и вместе с ней мы будем узнавать больше о древесине и о роде занятий тех людей.

То есть смысл такой: если я отправлюсь к стоматологу, он усадит полено в кресло зубного врача, повяжет нагрудную салфетку и проверит временные кольца, рассказывая при этом о своей работе и об изменениях древесины. Идея заключалась в том, что каждую неделю назначается встреча с новым профессионалом в своем деле. Подобные мысли приходят в голову посреди ночи. Время от времени мы возвращались к этой задумке.

Время шло, Дэвид и Марк приступили к съемкам пилота. Дэвид позвонил мне и сказал: «Ты готова стать Девушкой с Поленом в пробной версии?» А я ответила: «Да, с удовольствием, но вот загвоздка, думаю, она уже давно не девушка!» (Смеется.) Он ведь позвонил спустя четырнадцать или пятнадцать лет после «Головы-ластика», поэтому мы решили назвать персонаж «Дама с Поленом».

Я вылетела в Сноквалми, захватив с собой наряд, который мы обсуждали, – шерстяную юбку в клетку и ботинки для лесорубов. И он добавил сцену в пилот, где я щелкала выключателем. Персонаж получил положительные отклики, поэтому они продолжили вставлять в сюжет эпизоды с Дамой с Поленом. Мы представили ее прошлое, узнали много нового о муже и пожаре, поставив на камин его фотографию. Образ расширялся, пока Дэвид и Марк продолжали писать, а все остальное – история!

Кэтрин Э. Коулсон: Оно было сделано из желтой сосны. Там, где мы снимали, в городке Карнейшен, близ Сноквалми, штат Вашингтон, было не так уж много сосен, поэтому сотруднику отдела реквизита пришлось объездить немало мест, чтобы раздобыть правильное полено. До начала съемок сцены с выключателем Дэвиду предоставили на проверку несколько видов различных кусков дерева. Для меня он выбрал полено с двумя небольшими сучками. Я всегда приговаривала: «Ни одна древесная жизнь не была отнята». Они лишь отпилили одну ветвь. Полено было тяжеленным, ведь его только что срезали, и выделяло смолу, от которой мне становилось дурно. А по окончании съемок Дэвид сказал: «Оно должно быть у тебя». Я была польщена. И с радостью приняла полено на хранение.

На волне популярности сериала в Японии одна японская компания предложила выкупить у меня полено. И я поступила мудро, ответив: «Нет, полено не продается». А потом меня осенило, что дочь только что окончила учебу и эти деньги нам бы пригодились. (Смеется.) Но я бы не смогла его продать.

Когда нас пригласили на автограф-сессию в Лос-Анджелес, пришлось отправить полено по месту назначения курьером. Тогда я ужасно нервничала, потому что никогда прежде не выпускала его из поля зрения. Я отправилась в Федеральную службу доставки, и там спросили сумму объявленной ценности посылки. Я ответила, что около 275 000 долларов. Однажды мне назвали эту цифру. Услышав, что в таком случае пересылка будет стоить не менее восьмисот долларов, я заплатила стандартные пятьдесят. Они были сильно озадачены, что там такое в коробке, но я не сказала. Я не хотела, чтобы полено исчезло.

До 11 сентября я могла класть его в верхний отсек для багажа в самолете, а стюардессы подходили и говорили: «О, нам так нравится ваше творчество, а можно автограф?» – и если я говорила им, что находится над головой, они начинали лепетать: «Ух ты! У нас на борту полено! Не может быть!» Но потом администрация транспортной охраны предупредила, что перевозить полено в верхнем отсеке больше нельзя, иначе кто-то из пассажиров может пострадать. И теперь я не беру его с собой в самолет, потому что не могу проконтролировать безопасность полена.