Глава 17
Контрразведка
Этот субботний вечер Константин Фёдорович решил посвятить спокойной семейной жизни. Вернувшись из Центрального оперативного управления, где он встречался с заместителями, утрясая план работы ФСБ до конца лета, Калиничев попросил штатного телохранителя Толю Жукова купить торт и домой вернулся к обеду, как и обещал, обрадовав жену. Вечером он собирался с женой и двумя дочерьми сходить в театриум Терезы Дуровой на Серпуховке на музыкальный спектакль «Спящая красавица», красочную сказку о том, как добро и любовь побеждают любое зло, даже ужасных троллей и чары колдуньи.
Однако его мечте не суждено было осуществиться.
В начале третьего позвонил начальник Управления военной контрразведки генерал Проничев:
– Константин Фёдорович, срочные новости!
– Не пугай, Иван Прохорович, – проворчал Калиничев. – Насколько мне известно, третья мировая война ещё не началась. Остальные вопросы можно решать в рабочее время.
– Война идёт давно, гибридная, – возразил генерал. – Насели на нас со всех сторон, особенно стараются бывшие друзья-прибалты и братья-украинцы. А информационную войну мы, кстати, проигрываем.
– За что я и получаю по шее от президента, хотя СМИ не курирую. Короче.
– Слушаюсь. У меня на столе лежит доклад командира ИРГ полковника Супруна. Доказана связь господина Новожилова с ЦРУ.
Калиничев не сразу понял, о ком идёт речь.
– Новожилова?
– Так точно, директора АСИ.
– Мы же недавно заменили директора…
– Этот тоже косит на резидента. Умеют американцы вербовать себе агентов.
– Доказательства?
– Сначала потянулась цепочка к владению господина Чапайса «Роснано» к нашим либералам, от них – к финансирующим правозащитников фондам, и в конце концов оказалось, что наше родное Агентство стратегических инициатив работает в том числе и на хитро скрытые структуры американских спецслужб. Лично Новожилов Игорь Леонтьевич получает основную зарплату не в АСИ, а в Фонде развития демократии, наши парни обнаружили его счета в двух банках – американском «Инвизиблмен» и швейцарском «Лакосте».
– Как такое возможно? – засомневался Калиничев, мысленно прощаясь с отдыхом и жестом давая понять жене, что занят.
– Работаем, – сказал Проничев со смешком. – Схема связи Новожилова оказалась той же самой, по какой попался его предшественник. Да и канал передачи информации пиндосы не сменили. Не уважают, однако.
– Но ведь жена Новожилова…
– О чём и речь, полковник Вершинина, наш куратор. Правда, по моим сведениям, они разошлись.
– Это ни о чём не говорит! – выдохнул Калиничев. – Если Новожилов – резидент…
– Его жена вполне может быть заодно с ним!
Константин Фёдорович вспотел, бегом поднялся к себе в кабинет на втором этаже; жили Калиничевы в коттедже на юго-востоке Москвы, в десяти километрах от МКАД.
– Я тоже об этом подумал, – сказал Проничев. – К сожалению, она вошла в спецгруппу Вербова, и «Краб» уже нырнул в океан.
– Её надо немедленно возвращать!
– Я ждал вашего распоряжения.
Калиничев с силой потёр лоб ладонью, посмотрел на часы, проглотил вертевшееся на языке ругательство.
– Ты где?
– У себя, на Леонтьевке.
– Жди, я сейчас приеду. Никому пока ни слова!
– Понял.
Посидев несколько секунд в ступоре, Калиничев вызвал служебную машину и спустился вниз.
Жена расстроилась, когда он сообщил ей о срочных делах.
– Уезжаешь?
– Вынужден.
– Скоро вернёшься?
– Не знаю, – честно ответил Константин Фёдорович, даже не представляя себе масштабов провала. – Постараюсь побыстрей.
– Нам тебя ждать или ехать на спектакль одним?
– Езжайте без меня, если я не вернусь через пару часов. Я подъёду прямо в театр и в любом случае позвоню.
Поцеловав двойняшек Катю и Свету, Калиничев быстро переоделся и сел в подъехавший внедорожник «БМВ Х6».
Проничев изучал какие-то документы на экране компьютера. Вскинул глаза, когда директор ФСБ вошёл в кабинет без стука, поднялся, массивный, похожий на известного борца Карелина, пожал руку вошедшему.
– Недобрые новости множатся, Константин Фёдорович. Прошу прощения. Как говорится, пришла беда, отворяй ворота.
– «Краб» утонул, – мрачно пошутил Калиничев.
Начальник контрразведки странно посмотрел на него, и у Константина Фёдоровича сжалось сердце.
– Чёрт! Говори!
Проничев повернул экран, на котором был виден ледокол «Борей» и ледяное поле вокруг.
– Только что с борта ледокола сообщили: «Краб» добрался до Бараньего Рога, но там внизу что-то случилось, акустики обоих судов утверждают – был взрыв.
Калиничев сел, не спуская взгляда с экрана. В горле пересохло.
– «Краб»…
– Неизвестно, Константин Фёдорович, на запросы с борта эсминца «Стремительный» он не отвечает.
– Пусть пошлют батискаф…
– Ледяное поле пришло в движение…
– От взрыва?!
– Нет, ещё раньше, трещина, то есть канал, пробитый ледоколом, сжался, а это чревато последствиями, эсминец может быть раздавлен, его надо срочно выводить на чистую воду.
– Значит, с «Крабом» связи нет.
Проничев помотал головой.
– Нет.
– Где сейчас «Грозный»?
– Последний сеанс связи с подлодкой был в шесть часов утра по Москве. Она подходила к месту инцидента с «Янтарём».
– Какова ситуация в этом квадрате?
– Моряки сообщают, что к американцам подошёл ещё один эсминец – «Варкрафт» и перегрузил на борт «Альянса» какие-то контейнеры. Что за контейнеры – пока неясно. Американцы ведут себя нагло, по сути – не выпускают наши корабли, мешают им уйти в другой район.
– Сергей Сергеевич обещал послать туда нашу флотилию.
– Северный флот заканчивает учения в районе восточнее котловины Нансена, но кораблям придётся огибать льды, а это ещё как минимум двое суток хода.
– Самолёты?
– Вот только они и не дают американским эсминцам возле «Альянса» окончательно обнаглеть. Два «Медведя» сейчас пашут небо в этом квадрате.
– Что-то назревает, Иван Прохорович. Американцы никогда не вели себя так беспардонно, практически как сомалийские пираты.
– Ну, янки покруче будут.
– Ладно, морскими проблемами пусть занимается Сурмянов, а нам придётся встречаться с министром, надо предупредить его о возможном осложнении наших позиций. Если Вершинину вербанули, американцы знают, что мы нашли второй Буфер и где он находится.
– Ещё неизвестно, является ли Бараний Рог Буфером.
– Всё равно ситуация критическая. Надо срочно отправлять «Грозный» в район дрейфа ледокола.
– Он и так туда должен отправиться.
– Чем быстрее, тем лучше. – Калиничев достал пачку сигарет «Целебные», с жутким рисунком сгнивших лёгких, но курить не стал, спрятал обратно. – Готовь материал, поеду к министру. Кстати, кто нам тогда предложил послать в Антарктиду именно Вершинину?
– Она классный специалист, знает тему, изучала все случаи появления НЛО и других аномальных процессов, разбирается в истории древних цивилизаций, да и характер у неё будь здоров, решительный, мужской…
– Я не спорю, – поморщился Калиничев, – «контора» не готовит красивых баб для эскорта чиновников. Да, она проявила себя хорошо в первом походе, но ведь не зря потом она вышла за Новожилова? А если он и в самом деле шпион?
– Не верю я в случайные совпадения…
– Я тоже. Его надо срочно брать и допрашивать, после чего и станет ясно, на кого он работает и не зазомбировал ли он бывшую супругу.
– Согласен, сейчас отдам приказ, группа захвата ждёт отмашки.
– И всё же мне хотелось бы знать, кто рекомендовал нам Вершинину изначально.
– Майский, – хмуро сказал Проничев.
– Леон Борисович? Сам?
Проничев кивнул.
Леон Борисович Майский, доктор философских наук, руководил НТ-центром ФСБ.
– Странно… к нему у нас не было претензий.
– Проверить?
– Мы же проверяли… чёрт, как всё неправильно! – Калиничев снова достал сигареты, поколебался, но убрал пачку в карман. – Если мы начнём шерстить все проверенные кадры… но уж слишком большой лот стоит на кону – тайна гиперборейской цивилизации! Проверь все связи Майского, Иван Прохорович, бережёного бог бережёт.
– Понял, сделаю. – Проничев помолчал. – В принципе, мы перестраховались…
– Ты о чём?
– Перед выходом «Грозного» в поход я послал в Видяево своего порученца, генерала Крымзкова. Он вручил карт-бланш Вербову.
Калиничев хмыкнул, побарабанил пальцами по столу, качнул головой.
– Не слишком ли ты надеешься на этого парня, генерал?
Проничев улыбнулся, отчего лицо начальника управления избороздили морщины – как трещины камень.
– Я тщательно изучил характер майора… то есть полковника, и его деятельность в спецназе ГРУ. Так вот, за семь лет работы в оперативных подразделениях он ни разу не прокололся. Ни разу! Хотя иногда ходил по лезвию бритвы и принимал сверхрискованные решения.
Калиничев дёрнул щекой.
– Образно выражаешься, Иван Прохорович, прямо как поэт. Что ж, будем надеяться, что он справится с заданием и в этих условиях. Но всё-таки надо предпринять все усилия, чтобы Вербов знал… об изменении правил игры.
– Сделаем всё возможное, Константин Фёдорович. Главное, чтобы «Краб» дал о себе знать.
Калиничев достал смартфон и позвонил министру обороны по защищённой линии.
