Дикция – это четкость звучания речи. Внятная, четкая речь – прежде всего условие нормального восприятия речи слушателями.

«Человек стремлением своей души вынуждает у своих телесных органов членораздельный звук» (В. Гумбольдт). «В природе он встречается только в человеческой речи, служит только для изображения мысли, а потому только от свойств мысли заимствует все свои признаки» (А. Потебня). Уже для ребенка, когда в лепете он учится артикулировать, произношение звуков есть не только удовольствие, но и работа. Указывая на звуковую природу языка, Л. Щерба замечал, что нашим языком является лишь произносимый язык.

Остановимся на проблеме полноценной жизни звука в речевом потоке как художественно-выразительной стороне звучания. Именно в звуке слово приобретает жизнь: удовольствие, доставляемое человеку членораздельным звуком, сообщает этому звуку определенность, разнообразие и богатство сочетаний. Дар художника, заложенный природой в каждом из нас, наше художественное чувство, наше риторическое «Я» не может пренебрегать этими возможностями живой речи. Если порыв души силен, то это отразится в звуке; если желание, в котором проявляется пафос, – жизнь человеческого духа – слабо и неопределенно, то слабым и неопределенным будет звук. Звуки окрашивают содержание отношением, подтекстом, наполняют внутренней жизнью.

Об эвфонии, о звуковой организации речи, о «звуковых стихиях» писали многие авторы. Еще древние философы полагали, что языку присуща внутренняя мотивировка отношений между значением слова и его звуковой формой. Платон, рассуждая о символике звуков, производимые звуком r сотрясения пони мал как идею всякого движения, порыва. Отсюда выразительность имен (слов): «река» – rein, «трепет» – tromos, «пробегать» – trechein, «вертеть» – rymbein. Звук i, в понимании Платона, используется для выражения всего тонкого, что могло бы проходить через вещи. В звуке o есть «округлое», a несет в себе нечто «громадное» – megas.

М. Ломоносов в «Кратком руководстве к красноречию» отмечал, что звук а способствует изображению великолепия и пространства, глубины и вершины, а также внезапного страха; в звуках е, и, ю присутствует нежность; через о, у, ы выражаются сильные страсти: гнев, зависть, боязнь и печаль; через я – веселость. Согласные к, п, т, б, г, д «имеют произношение тупое» и потому могут служить для изображения действий тупых и ленивых; с, ф, х, ц, ш, р «имеют произношение звонкое и стреми тельное», необходимое для сильных, великих и громких событий; ж, з, в, л, м, н «имеют произношение нежное и потому пристойны к изображению нежных и мягких вещей и действий».

Теоретические суждения о звуковом символизме можно найти у лингвистов, поэтов, писателей. Ведущий теоретик романтизма, философ и поэт A. Шлегель в работе «Рассуждение о метрике», отмечая, что гласные являются выразителями эмоций в языке, приводил соответствующую им цветовую шкалу. Сходные идеи о соответствии звука цвету встречаем у другого немецкого поэта Новалиса. Необычное видение мира звуков связано с именем B. Набокова, который писал о себе, что наделен «цветовым» слухом. Чтобы основательно определить окраску буквы, ее зри тельный узор, он должен букву «просмаковать, дать ей набухнуть или излучиться во рту».

Михаил Чехов, чье имя неразрывно связано с учением и традициями К. Станиславского, в своих работах, посвященных искусству актера, призывает к глубокому проникновению в богатое содержание живой души каждой отдельной буквы. Он считает, что мы не научимся, например, произносить букву «б», пока не поймем, что звук ее говорит о закрытости, замкнутости, о защите, ограждении себя, об углублении в себя. «Б» есть дом, храм, оболочка. В «л» живет иное: в нем слышатся жизнь, произрастание, рост. И если говорящий захочет «узнать жизнь всех букв, если захочет слиться с их душевным содержанием, тогда он узнает, как нужно их произносить, тогда он с любовью задумается над тем, какую форму должны принять его язык и его губы, когда через них хочет высказать свою душу буква» [48: 101]. Безапелляционным учителем в области слова, по мнению мастера, должна быть живая речь. Гласные звуки интимнее связаны с внутренней жизнью человека, с его душевными переживаниями. Звуки же согласные отражают в себе мир внешних событий и явлений. В слове гром, пишет М. Чехов, «грм» имитирует гром, а «о» выражает потрясение человека, его стрем ление понять, осознать стихию. Музыкальность и пластичность речи, пробужденная прежде всего в нашей душе, проникает и в звук нашего голоса, делает нашу речь содержательной, живой и художественной.

«Верь в звук слов, смысл тайн в них» – вслед за этими словами В. Брюсова вспомним, что сам человеческий язык начинается с подражания природным звукам: жук жужжит, кузнечик стрекочет, капли капают, вьюга воет… Звукоподражания еще не являются вербальными знаками языка, но предвосхищают появление слов, которые могут сами по себе хрипеть, шуршать, грохотать, хрустеть, балаболить, мяукать… Игра звуков продолжается в поэзии: аллитерация и ассонанс (виды звукописи) рождают в поэзии музыку звуков: «полночной порою в болотной глуши чуть слышно, бесшумно, шуршат камыши» (К. Бальмонт).

Подчеркнем главное: подход к слову и к овладению им (в дикции) неправилен, если идти от анатомии и физиологии (аппарата речи) к живому слову. Истинный путь лежит в обратном направлении: от проникновения в логическое и эмоциональное содержание каждого звука, от речевого действия к артикуляции, дыханию и дикционной четкости. И тогда техника звучания – хорошая дикция, выполнит обратную связь, станет надежным инструментом для выявления и передачи смысла.

Как это замечено К. Станиславским, плохому скрипачу не нужен «страдивариус». Его чувства передаст и простая скрипка. Но Паганини «страдивариус» необходим для передачи всей сложности и утонченности его гениальной души. Инструмент не должен фальшивить и искажать передаваемое чувство. Так и в речи: чем содержательнее внутреннее творчество, тем выразительнее должен быть голос. Выразительность может быть сформирована навыком. Привычка играет большую роль в творчестве. Она фиксирует творческие завоевания. По словам С. Волконского, она трудное делает привычным, привычное – легким, легкое – красивым. Отработке артикуляционных и дикционных «привычек», т. е. формированию четких и выразительных звуков, будет посвящен специальный раздел голосо-речевого тренинга.