Глава 20. Рывок

То, что вылезло из портала, вполне отвечало моим ожиданиям. Да и калунчковым, я так понимаю, тоже. Ровная продолговатая дыра в небе потемнела, сперва из нее показалась иссиня-черная грань, а затем уже и весь босс. Вот только размеры его как-то странно не соответствовали диаметру провала в пространстве — не километр, а метров сто или чуть больше. Это было единственным, что меня смутило. Впрочем…

Гиперкуб, уровень 350

Рейд-босс

И никакого описания, только уровень (всего лишь триста пятидесятый, не зря я отошел чуть назад, выдвигая вперед свина). Не могу сказать, что это меня удивило — я уже не раз сталкивался с подобным в Джи. Но было в таком позиционировании нечто зловещее. Мол, это гиперкуб, и тебе вовсе необязательно знать, откуда он взялся. Ты всего лишь пешка в этом мире, а пешками жертвуют. Вот только скрытые кукловоды, если они есть, частенько забывают, что каждая пешка не просто мечтает стать ферзем, но еще и способна это сделать.

Гиперкуб, по граням которого то и дело пробегали синеватые молнии, медленно и беззвучно опустился почти до уровня земли. Он был не просто огромен, он был величествен. Порождение этого мира, геометрический идеал, гиперкуб не совершал никаких лишних движений, не производил отвлекающих звуков. Он просто нас изучал. Висел над землей, испуская свое величие и потрескивая молниями, и ничего не предпринимал.

— Он что, так и будет висеть? — изумленно спросил Калунчк.

— Не думаю, — покачал головой я, призывая элементалей. Босса нам, конечно, так не убить, слишком много у него жизней, да и непонятно пока, какой урон он сможет нам нанести. Надо лишь продержаться всего-то часов шестнадцать, и тогда главный калибр моей боевой станции будет готов нанести сокрушительный удар. Главное, чтобы его на самом деле хватило. Надо ведь даже не добить босса, а всего лишь напугать достаточно, чтобы он использовал на нас свой телепорт.

И тут с одной из нижних граней гиперкуба сорвалась молния. Само существо (или механизм?) при этом даже не пошевелилось. Изломанный электрический разряд прошелся по поверхности островка, сжигая растительность и плавя почву, слегка задел зазевавшегося свина, тут же заверещавшего от боли и потерявшего как минимум пятую часть жизней, а потом испытал на прочность одного из элементалей.

Урон молния нанесла пусть и ощутимый, но не критический, так что ни Калунчк, ни элементаль, если отбросить эмоции, серьезно не пострадали. Если так пойдет дальше, то шестнадцать часов мы вполне вытерпим, но, разумеется, я не настолько наивный, чтобы поверить, будто этим все и ограничится.

Гиперкуб едва заметно тряхнуло, его грани и стороны мелко задрожали, и теперь компанию боссу составили шесть небольших черных кубиков — каждый размером около метра. Тактика их была проста: окружить и забить своими гранями. С учетом того, насколько сильную боль причиняло прикосновение антиматерии, приятного в этом было мало, но, к счастью, противниками они были слабыми. На каждого из них у нас уходило не более пары минут, но висящий неподвижно гиперкуб порождал новых миньонов с завидной периодичностью, так что скучать нам больше не приходилось. Сложности добавляло и то, что он стал чаще бить нас молниями, но от них хотя бы можно было уворачиваться. А вот лопающиеся миньоны чуть было не отправили меня в трехчасовую болевую кому…

Как и в случае с Калунчком, до меня долетел всего один шарик, чиркнув по моей шее. Тело мгновенно отреагировало, взорвавшись адскими болями в коже, мышцах и даже костях. На несколько секунд я ослеп, оглох и потерял чувство реальности, но уже вскоре все эффекты прошли, оставив лишь ожог на шее, продирающий будто наждак при каждом неудачном движении. Но самое главное — уровень боли от этих мини-кубов был гораздо ниже, чем от тех полигональных существ, с которыми мы сталкивались до этого. По крайней мере, глотку мне резать себе точно не хотелось. Или я просто более жесткий тип, чем габунус?

Прошло чуть больше часа, мы уничтожили, наверное, около сотни миньонов рейд-босса, а он так и не шевельнулся. Раз в несколько минут проходился по нам молниями, исправно порождал мини-кубы — и все. Больше ничего. Я понимал, что дело было, скорее всего, в том, что мы так ни разу и не выстрелили по нему. Все наши усилия мы бросали на уничтожение мини-кубов, которые в свою очередь изнуряли нас своими атаками, пытаясь взять в кольцо. Часовая беготня уже начинала угнетать, более того, с каждой минутой, проведенной рядом с этим исполином, мне становилось все очевиднее: одного выстрела боевого модуля будет недостаточно. Мы должны каким-то образом усилить урон. Вот только как?

— Калунчк, попробуем поджарить нашего молчуна, — предложил я.

Свин с готовностью кивнул и тут же выстрелил в гиперкуб из бластера. Звук, который раздался при попадании, был похож на звон дрожащего стекла. Поверхность рейд-босса пошла мелкой рябью, сам воздух, казалось, завибрировал. И в ту же секунду гиперкуб предсказуемо пошел в атаку. Он по-прежнему находился на расстоянии примерно метра над землей, но теперь неотвратимо при этом надвигался на нас, грозя раздавить и утопить в боли. Молнии срывались с его граней гораздо чаще и били дальше, так что сражение превратилось в настоящие гонки по острову на выживание. На каждое наше попадание по нему гиперкуб отвечал молнией, при этом продолжая попытки нас расплющить.

— Калунчк, башня! — закричал я.

Свин непонимающе завертел головой, затем его осенило, и он нырнул под одну из опор. Я рванул за ним, и вовремя — гиперкуб ударил разрядом в то место, где я только что находился. Пока мы бегали от рейд-босса по острову, отстреливаясь от миньонов и уворачиваясь от электрических разрядов, я заметил, что наш противник держится от металлической вышки на почтительном расстоянии. Боялся ли он ее разрушить? Возможно. Но для нас это было неважно. Главное, что теперь мы могли пробегать под башней и оказываться уже не перед гиперкубом, а позади него, успевая выстреливать по два-три раза каждый. Рейд-боссу, конечно же, не нужно было разворачиваться, он просто начинал движение в обратном направлении, но и тех драгоценных двух секунд, которые ему на это требовались, нам хватало.

Игра в кошки-мышки с гиперкубом и его миньонами продолжалась. И пусть мы пока не проиграли, но и успехами похвастаться тоже не могли. Во-первых, каждый наш выстрел был для босса сродни дробинке для мамонта. А во-вторых, тут не работает душа царя, да и элементали заняты нашей защитой от продолжающих налеты мини-кубов — то есть возможностей как-то повлиять на наносимый нами урон у меня, собственно, и нет. Но не останавливаться же из-за этого!

Прошло пять часов, а полоска жизней рейд-босса не сократилась даже на десятую часть. Меня так и подмывало использовать дезинтегратор, чтобы пробить несколько дырок в гиперкубе, но я понимал, что это чревато ускорением и усилением его атак, и так держащих нас, если честно, на самой грани. Казалось, что нам остается только терпеливо продолжать, но тут ко мне пришло озарение. Все было просто и одновременно сложно. Выстрелы из дезинтегратора наносили врагу повреждения, но вместе с этим делали его быстрее и смертоноснее. Если нам тяжело было справиться с рядовым монстром, то рейд-босс после применения полигональной винтовки станет для нас с Калунчком и вовсе неубиваемым. Но что если сделать всего одну большую дыру в поверхности гиперкуба, но там, куда затем я ударю из основного калибра модуля? Урон должен значительно возрасти, и тогда у нас действительно появится шанс. Вот только одним дезинтегратором тут, кажется, не обойтись. Я посмотрел вверх, скользя взглядом по металлическому телу башни.

— Калунчк! — позвал я, расстреляв очередного миньона. — У нас есть только один шанс победить.

Коротко, насколько это было возможно под постоянными атаками босса и мини-кубов, я рассказал ему о своем плане. Если мои познания об антиматерии верны, то при взаимодействии с телами из обычного мира местная геометрическая фауна должна испытывать такой же дискомфорт, как и мы. Это было всего лишь предположение, но кое-что убедило меня в его реалистичности. Тот самый единственный шарик боли, который вырубил меня на несколько секунд. Он исчез при соприкосновении со мной, уничтожив частицу моей плоти — спустя некоторое время неприятные ощущения пропали, и я смог спокойно ощупать место попадания. Так и есть — аккуратная дырочка с обожженными краями. Доказательство, конечно же, было не стопроцентное, но все остальное вполне вписывалось в нарисованную мной картину. Неясным оставалось одно: почему полигональные монстры не умирают, находясь в непривычной для них среде? Скорее всего, здесь замешана некая промежуточная субстанция. Серое вещество, или как там еще его называют. Предыдущие монстры, которых мы пробили дезинтегратором, истекали антиматерией, будто кровью. И, чувствую, сам воздух для них был не сахар. А если спрыгнуть с большой высоты, придав телу ускорение, и упасть прямо на поверхность злосчастного гиперкуба? Пробьет это или не пробьет защиту? Это нам и предстоит выяснить, нанеся сверху несколько выстрелов из дезинтегратора для ослабления, а потом… Об этом я и рассказал Калунчку, надеясь на его поддержку. Но, как я и думал, реакция была громкой и возмущенной.

— Ты в своем уме?! — кричал свин. — Я туда не полезу! Я не буду на него прыгать!

Когда Калунчк перешел на визг, я решился и ударил его кулаком. Он замер, но заодно и заткнулся, уставившись на меня. Рейд-босс разродился еще одной порцией мини-кубов, и мне пришлось говорить, параллельно расстреливая их из бластера. Я утешал Калунчка, упрашивал его, затем начал угрожать, вновь перешел на уговоры. Он отругивался, плевался и даже рычал, но я был непреклонен. Будь у меня возможность возродиться, пошел бы сам — вот только ее нет, как и выбора, собственно говоря. Да, тебе будет больно, говорил я габунусу. Но иначе нам не победить и, как следствие, не выбраться отсюда. Спустя три часа ты возродишься, увещевал я свина, и до этого времени я не буду ничего предпринимать. Я тебя дождусь и только потом ударю по гиперкубу. По-другому никак.

И свин согласился. Он обматерил меня последними словами на восьми языках, в том числе на русском, но согласился с тем, что это может сработать. Оставалось только вытерпеть долгие часы, оставшиеся до перезарядки пушки. И это было, если не считать самоубийственное задание Калунчка, едва ли не самым сложным. Я и так уже бодрствовал приличное количество времени, а постоянный напор со стороны гиперкуба и миньонов лишь ускоряли неотвратимое пришествие истощения.

Странное местное солнце успело вновь сесть за горизонт и пойти вспять, когда от возможности использовать пушку нас стали отделять заветные три часа.

— Я пошел, — буркнул Калунчк, демонстративно закинув за спину дезинтегратор.

Он довольно ловко для своего телосложения запрыгнул на опору вышки и полез по ней вверх, будто ящерица-геккон. Одному мне теперь приходилось сложнее отбиваться от мини-кубов (пользы от свина, сказать по правде, и до этого было немного, просто сразу все миньоны рейд-босса, уже не отвлекаясь, начали лезть на меня), и выдержать это нужно будет все полные три часа. К счастью, элементали брали на себя основной урон, так что шансы мои были высоки. Калунчк лез вроде бы и быстро, но все-таки слишком долго — высота башни была приличной, и, казалось, время тянется нестерпимо долго. И, вообще, справится ли он? Не остановится ли на полпути? Бросив короткий взгляд наверх, я увидел маленькую точку, отважно карабкающуюся все выше и выше.

Гиперкуб тряхнуло. Движения его едва заметно ускорились, он дрогнул еще раз, затем еще. Похоже, отважный свин начал методично лупить по боссу из дезинтегратора. А потом Калунчк все же решился прыгнуть.

— Аааааааа! — раздался сверху дикий вопль.

Задрав голову, я увидел летящего с башни свина. Он летел и кричал, как вдруг вопль его оборвался. Габунус с огромной скоростью рухнул на рейд-босса, и тут же умер. Надеюсь, что сразу и без мучений.

Если до этого каждое попадание по гиперкубу звучало как вибрация стекла, то на этот раз как будто кто-то разбил гигантскую вазу. Или лопнули сразу все стекла в торговом центре. Или…

С каким-то гнилым хрюканьем верхушка рейд-босса превратилась в черный фонтан. Блестящую антиматерию выбросило и расплескало по сторонам, накрывая часть острова дождем из шариков боли. Развернувшись, я бросился бежать, молясь всем богам, чтобы этой смертоносной субстанцией не накрыло меня. Споткнувшись обо что-то, я упал и покатился прямо в болото, плюхнулся в зловонную жижу, тут же вынырнул и зачем-то завопил. Какая-то кистеперая рыба попыталась меня атаковать, но получила зарядом бластера прямо в морду и поспешно ретировалась.

Над островом стоял оглушительный звон, теперь это уже было похоже на то, как будто гигантский самосвал выгружал на асфальт неисчислимое количество хрустальных бокалов. Моя догадка оказалась верна, и мы с Калунчком, кажется, нашли действенный метод борьбы с этими полигональными существами. Правда, при этом не очень гуманный. Громоздкая туша свина, состоящая, как и мое тело, из привычной материи, действительно вступила в своеобразную реакцию с антиматерией гиперкуба. Взаимная аннигиляция — так, кажется, это называется?.. От тела габунуса наверняка не осталось и молекулы, но при этом рейд-босс тоже пострадал, и весьма серьезно.

Я взобрался на твердую поверхность, сплевывая грязную воду, и увидел своего противника, извергающего антиматерию будто заводская труба ядовитый дым. Следующие три часа для меня стали настоящим адом. Сложно представить, что гигантская геометрическая фигура может испытывать эмоции, но тут, кажется, с этим было все в порядке. Гиперкуб прямо-таки полыхал гневом — движения его были резкими, дергаными и в то же время как будто бы заторможенными, словно Калунчк своим рухнувшим с высоты телом повредил боссу какие-то важные нервные окончания. Я носился по острову, периодически пробегая под вышкой, расстреливал мини-кубы и всячески уворачивался от брызг смертоносной антиматерии. Как у меня получилось выжить и ни разу за три часа не попасться под черный дождь — не знаю. Видимо, просто чудом, ведь силы мои, казалось, уже были на исходе.

И какое же я испытал облегчение, когда увидел возродившегося Калунчка, изо всех сил спешащего ко мне. Вот теперь пора.

Выстрел боевой станции угодил прямо в пробитую свином дыру, сократив жизненную полоску рейд-босса почти на три четверти. Но проклятый гиперкуб по-прежнему был жив (или цел?), и мы с Калунчком, несмотря на все успехи, пока оставались по факту в той же самой ситуации, что и до начала боя. Вернее, даже хуже. Ведь ждать еще двадцать четыре часа до следующего выстрела мы просто не сможем. И не потому, что рухнем в изнеможении, а по той простой причине, что остатки орбитального модуля уже горели в атмосфере этого чертова мира.

А вокруг, тем временем, продолжал твориться настоящий ад. Безысходные вопли Калунчка потонули в каком-то гуле, остров затрясло, вода в болоте забултыхалась, поднялась несусветная вонь. Я должен отсюда выбраться, у меня должно получиться, должно!

Модуль еще был управляем, несмотря на то, что буквально разваливался на куски. И всю эту груду металла, ни на что уже особо не надеясь, я направил прямо в нашего противника. Последнее, что я запомнил: объятая пламенем станция с громким ревом врезается в становящийся бесформенным гиперкуб и взрывается с оглушительным треском.

Затем — пустота, тошнота, головокружение. И мысль — почему я так и не подобрал дроп, выпавший с «черный дыры»? Или подобрал? Не помню, мысли путаются. В этот самый момент меня выбросило из запретного мира, и на миг я потерял сознание. На долгий, кажущийся бесконечностью миг…