Глава 18. Геометрия

Самочувствие стабилизировалось лишь через полчаса, что еще больше убедило меня в высоком уровне опасности нахождения здесь, а еще… А еще в не менее высоком уровне моего везения — ведь если бы меня накрыло останками этого полигонального монстра, как Калунчка, все старания пошли бы коту под хвост.

К шару я подошел с некоторой опаской — как выяснилось, мои знания о запретных мирах были далеки от идеала, поэтому ожидать я мог всего, что только угодно. Например, высокотехнологичной ловушки. Или, скажем, очередной порции боли. Но, к счастью, опасения не оправдались. Шар просто раскрылся, предоставив мне возможность забрать дроп и слегка усыпить разбушевавшуюся паранойю.

Полигональный дезинтегратор, уровень 330

Разум недаром считается одним из величайших даров вселенной. Кем был тот, кто придумал способ борьбы с монстрами запретных миров, доподлинно неизвестно. В истории сохранилась только одна его фраза: «Каждый, кто придет сюда и сможет выжить в битве со своим первым противником, должен получить хотя бы небольшой шанс продолжить своё существование». Кто-то посчитает это очередной ловушкой, а кто-то просто примет как должное и скажет «спасибо».

Я уж, во всяком случае, точно хочу верить во второй вариант. Так что скажем волшебное слово и попробуем разобраться с подарком. Уровень этой необычной винтовки, похожей на пейнтбольный маркер, только с увеличенным стволом и расширяющимся к концу дулом, был для меня низковат. Однако, судя по описанию, именно с его помощью можно было эффективно бороться с полигональными монстрами.

Жаль, очень жаль, что я не сильно интересовался запретными мирами, когда у меня был полный и неограниченный доступ к информационным ресурсам. Как бы сейчас пригодились мне даже самые нелепые байки про этот ад, уж я бы даже из них смог выудить нужные сведения. Увы — в который раз приходится довольствоваться тем, что есть.

Я осмотрелся. Островок, на котором мы очутились, был порядка пятидесяти метров в диаметре. Прямо в его центре располагалась огромная металлическая башня, похожая на опору ЛЭП. Приглядевшись, я обнаружил, что на вершине явно установлены какие-то то ли антенны, то ли локаторы. Смотреть в высоту, задрав голову, было не очень удобно, да и расстояние было приличным, так что за точность я ручаться не мог. Как бы проверить, что это может быть? Подумав, я понял, что для начала как минимум нужно дождаться возрождения Калунчка. А там, быть может, с его помощью попробуем выйти в сеть. Остается надеяться, хоть какие-то урезанные возможности у него остались. Хотя, о чем речь, это просто попытка себя успокоить…

Кругом, насколько хватало глаз, раскинулось огромное болото. И не было у него ни конца, ни края, во всяком случае на обозримом расстоянии. Кое-где попадались такие же островки, как у нас, с такими же металлическими фермами. Сейчас, имея возможность сравнить их, я заметил, что устройства на вершине каждой из них отличались. Где-то располагались длинные, будто усы гигантской кошки, антенны, где-то вершина башни оканчивалась высоким шпилем. А на одной из них я увидел огромную чашу локатора, будто здесь кто-то мог заниматься радиоастрономией. Любопытно.

Небо по-прежнему отливало нездоровой, но завораживающей синевой, по нему бежали розовато-белые и багровые облака, где-то над горизонтом полыхало местное кровавое солнце. И более ничего — ни птиц, ни самых примитивных летательных аппаратов. Если в этом мире и обитали разумные, то явно не в районе этого исполинского болота. Но ведь кто-то же построил все эти башни, резонно подметил мой внутренний голос. Это было логично, но пока, к сожалению, ничего не объясняло. Рядом с островом, правда, по-прежнему периодически проплывали змеи, но их я воспринимал только как одно из неудобств во время предстоящего передвижения. Да, черт побери, я им был даже рад: они, в отличие от всего остального здесь, единственные были нормальными.

Меня так и подмывало испытать дезинтегратор, но я понимал, что без прикрытия делать это слишком рискованно, да и на нашем островке все равно больше не было никаких полигональных существ. Впрочем, я же еще не исследовал его полностью. Запомнив расположение других башен, по которым можно было найти точку возрождения габунуса, я отправился на разведку, пустив перед собой пару фантомов на всякий случай. Если мы в итоге уткнемся во что-нибудь не то, пусть первым пострадаю не я.

Остров был пуст и тих, лишь ветер посвистывал, обдувая металлическую конструкцию. Я обошел кругом башню, пытаясь обнаружить следы силового поля, на которое натолкнулся Калунчк, но не нашел в итоге ничего. Затем я пересек остров по диагонали несколько раз, но всюду была одна и та же картина — болото, металлические фермы и мерно шелестящая трава. Внезапно светило, медленно опускающееся за горизонт, пошло в обратном направлении. Это было настолько невероятно, что я застыл, наблюдая за странным явлением местного небосвода.

На моих глазах кровавый косматый шар посветлел, визуально уменьшился в размерах и вскоре поднялся над горизонтом, заметно укорачивая тени. В воздухе запахло чем-то вроде озона, светло-розовые облака потемнели и будто бы налились какой-то жидкостью. Неким восьмым чувством определив, что дело дрянь, я спрятался под одной из башенных опор. И вовремя: пошел какой-то странный дождь, капли которого падали на землю с глухим тяжелым стуком. Я отправил на разведку нескольких сфинксов, которые, казалось бы, не испытывали от попадания капель на их шкурки ни малейшего дискомфорта. А потом я заметил, что вода… или нет, какая-то другая, похожая на воду жидкость растекалась по рыжему меху будто густой клейстер. Еще спустя некоторое время коты превратились в комки полупрозрачной слизи, с трудом передвигающиеся на ногах и уже начавшие тревожно мяукать. Чувствуя, что скоро уже будет поздно, я отозвал сфинксов и еще сильнее забился под опору. Вскоре клейкий дождь закончился, и я смог снова выбраться на открытую местность.

Вот ведь черт! Неизвестная субстанция слилась в одну большую клейкую лужу, каждый мой шаг давался с трудом, а ботинки тащили за собой тягучую слизь. Я подошел к месту, где погиб Калунчк, и замер. Болотная жижа была покрыта толстой пленкой, в которую превратились выпавшие осадки. Казалось, в округе не было ни единого места, свободного от застывающего клейстера. То тут, то там на поверхности вспучивались пузыри — это подводные обитатели бились головами о пленку, пытаясь прорвать ее. Я видел как жизненные полоски змей и каких-то кистеперых рыб уменьшались на глазах, фауна умирала, задыхаясь под этой жуткой мембраной, а потом все внезапно кончилось и затихло. Вновь пошел дождь, на который я, оторопев от страшного зрелища, сперва даже не обратил внимание. Опомнившись, я бросился под спасительное железо, но внезапно обнаружил, что это уже не клейстер. С неба теперь капала самая обычная вода, поначалу скапливающаяся на застывшей, теперь уж не прозрачной, а мутно-белесой пленке, а затем начавшая постепенно разъедать последнюю.

С легкими хлопками убийственное покрывало лопалось в разных местах, скручиваясь и скукоживаясь, разваливаясь на хлопья. Я сделал шаг назад и чуть не упал, поскользнувшись на разъеденном клейстере. Словно сама планета по-змеиному меняла кожу — так выглядело освобождение поверхности земли и болота от застывшего клейстера. Как только болото полностью очистилось, наверх тут же всплыли многочисленные трупы задохнувшихся существ. Вся округа моментально превратилась в гигантское кладбище, от одного только вида которого к горлу подкатывала тошнота.

Поддавшись какому-то порыву, я вытащил бластер и принялся стрелять по мертвым змеям и рыбам. При каждом попадании тела их взрывались, разлетаясь липкими брызгами, и постепенно болото стало напоминать свалку пищевых отбросов. Только тогда я наконец-то опомнился, поняв, что вода здесь стоячая, и очистить болото от трупов мне не удастся. Неужели я начинаю сходить с ума?

В это время с жутким криком возродился Калунчк. Интересно, в чем дело? Неужели он по-прежнему чувствует боль, даже спустя три часа, проведенные в реальности?

— Ааааааааа! — вопил он, оглашая окрестности. — Вуа-а-ааааааа!

Я подскочил к габунусу, но тот уже перестал кричать и с отсутствующим взглядом тяжело опустился на колени.

— Кал? — я положил руку ему на плечо и слегка потряс.

Свин поднял на меня мутные раскрасневшиеся глаза и вздохнул с облегчением, узнав своего знакомого.

— Кал, все в порядке, ты возродился, — попытался я его подбодрить. — Это игра.

— Пусть это и игра, Александр, — еле ворочая языком, бесцветным голосом протянул Калунчк, — но слишком реальная.

— Что случилось? — нахмурился я. — Что ты почувствовал?

Я понимал, что свину, возможно, неприятно будет об этом говорить, но его рассказ был весьма важен для понимания происходящего.

— Боль, — вполне ожидаемо ответил Калунчк. — Ее невозможно описать. Если я скажу, например, что прямо на тебе поджигают бензин и при этом рвут ногти, то это будет лишь сотая часть от тех ощущений, что я испытывал.

Последняя, самая длинная фраза далась габунусу с заметным трудом — под конец он говорил уже совсем еле слышно. Затем его повело в сторону, он еле удержал равновесие, продолжая при этом сидеть на коленях, и мне пришлось подхватить его.

— Куда ты меня привел? — собравшись с силами, спросил Калунчк. — Ты в курсе, что я даже не был в реале?

— Рассказывай, — подбодрил я его. Если габунусу нужно выговориться, чтобы прийти в себя, то пусть. Хотя, конечно, чего еще можно было ожидать от ситуации, когда выход из Джи тебе запрещен. Если бы смерть позволяла такое обходить, то артефакты, позволяющие повторить этот эффект, не стоили бы так дорого.

— А то, что я провел все эти три часа… — Калунчк стал задыхаться и ненадолго остановил свой рассказ. — Все эти три часа… я висел в пустоте и тишине, без тела, одним только сознанием. Кругом непроглядный мрак, ты просто чувствуешь себя и все. И не можешь ни пошевелиться, ни закричать.

— Ты именно поэтому стал кричать, когда возродился? — а что еще тут можно спросить.

— Ага, — выдохнул габунус. — Не мог больше держать в себе. Отсюда даже после смерти закрыта дорога в реальность.

Страдание в глазах Калунчка отдавало такой безысходностью, что мне на какое-то мгновение стало его по-настоящему жалко. Похоже, привыкнув к своему домашнему миру, он ни разу не сталкивался с настоящими опасностями, которые есть в Джи.

— Дурацкий темперамент… — неожиданно махнул рукой Калунчк и улыбнулся. — Решил, что прибью тебя и захвачу станцию.

Похоже, свин все-таки оклемался и начал приходить в себя. Это хорошо.

— Видишь, чем могут быть чреваты необдуманные поступки, — я дружелюбно оскалился ему в ответ.

— Ладно, — хрюкнул Калунчк, собравшись с силами, и медленно поднялся на ноги. — Выйти отсюда обычными способами нельзя. Что будем делать?

— Для начала выберемся из этого болота, — проговорил я. О моих планах по убийству рейд-босса лучше пока умолчать, а то габунуса точно удар хватит. — Пока ты… возрождался, я тут видел не очень приятные вещи, так что задерживаться нам не стоит.

— Да чтоб Хатулон проглотил меня, не жуя! — витиевато выругался Калунчк. — Что здесь произошло?

Он наконец обратил внимание на плавающий в болоте фарш из погибших монстров. Вкратце я рассказал ему о клейком дожде и о том, как на меня нашло какое-то помутнение. Сперва габунус слушал меня испуганно, но как только я дошел до места, где выхватил бластер и начал стрелять, понимающе закивал. Видимо, по его мнению, это была вполне адекватная реакция на происходящее.

— А вот это вот приходило? — неожиданно спросил он, показывая куда-то в сторону.

Я обернулся. Из воды, разгоняя от себя внутренности кистеперых рыб, выходило существо с длинными как у гиббона руками и красными круглыми блюдцами глаз. Как и то, что убило три часа назад Калунчка, незваный гость состоял из геометрических фигур, переливающихся будто нефть на солнце.

— Первый раз вижу, — ответил я и нацелил на монстра полигональный дезинтегратор.

Одушевленная антиматерия

Уровень 350

Существо не издавало никаких звуков и просто шло на нас, будто машина-убийца. Странно, подумал я, никакой разницы в описаниях, а выглядит по-другому. Впрочем, это уже частности.

Со звуком, похожим на удар медного провода по батарее, дезинтегратор выплюнул наэлектризованный сжатый воздух. Во всяком случае, это наиболее адекватное описание, которое пришло мне в голову. От попадания прямо в грудь геометрический голем будто бы споткнулся и замедлил свое движение. Полоска его жизней явно уменьшилась, но несущественно.

— Берегись! — закричал Калунчк, но я уже сам увидел, что произошло.

Там, где заряд дезинтегратора впился в тело монстра, темнела воронка с идеально ровными краями. А из нее, будто брызги крови, толчками вырывались те самые пузырьки, причинившие габунусу невыносимые страдания во время предыдущей схватки.

— Отходим! — приказал я Калунчку, методично расстреливая ходячие полигоны из трофейного оружия. Каждое попадание разбрызгивало шарики боли, как я решил называть их про себя, но из-за нашего с Калунчком постоянного движения они не успевали долететь до нас и падали на землю, с шипением растворяясь и исчезая.

Хватит ли нам везения и терпения? Уж слишком медленно дезинтегратор уничтожает безмолвного противника.