После ужина я долго не мог заснуть. Перед сном Светозар рассказал об ещё одном ловком приёме тёмных. Так как психику человека разрушают звуковые чуждые его природе вибрации? Взять, к примеру, тяжёлый рок или частотный спектр модного ныне рэпа, и то и другое было придумано исполнять не впустую, а со смыслом. Пустота закрепилась за попсой. Две-три фразы вот и вся песня. С роком и рэпом не так. Порою смысл песен рокеров и рэперов не менее глубок, чем в русских старинных песнях. Тем самым была создана неплохая наживка. И очень многие, правда, в основном молодые люди на неё клюнули. Они идут на концерты и тех, и других, чтобы услышать правду, и попадают при этом под мощное воздействие разрушающей человека звуковой какофонии.

В конце разговора Светозар меня спросил, знаю ли я, сколько живут исполнители тяжёлого рока? Услышав, что мне это неизвестно, он заявил, что лет на пятьдесят меньше, чем обычные люди, потому что неестественные, противоречащие природе всего живого звуковые колебания (то же самое относится и к рэпу), разрушают не только психику, но и мембранные структуры живых клеток. Несколько секунд подумав, Светозар пояснил, что эффект звукового влияния примерно такой, как и при сильном радиоактивном облучении. Разница лишь в том, что после звуковых вибрационных атак, организм быстрее восстанавливается. На мой вопрос: «откуда тогда столько у нас рокеров и рэперов; неужели они не знают о том, что их музыка всё вокруг себя разрушает?», он ответил, что всё дело в человеческом эгоизме. Для эгоиста главное не здоровье, а деньги, слава и известность. Это позволяет ему получать всевозможные чувственные удовольствия. Такие живут одним днём, что будет потом, их не волнует.

Лёжа на печи рядом с посапывающим Дадонычем, я силился понять, что происходит с людьми. Неужели законы Прави никого уже не волнуют? Мир несбыточных грёз и сомнительных удовольствий затмил человеческое здравомыслие?

«Безумный, безумный мир, — думал я тогда. — Нормальных можно пересчитать по пальцам…»

Но, лёжа рядом со спящим волхвом, я не предполагал, что ждёт меня завтра. Оказывается тот ужас, с которым меня познакомили мои друзья, не так страшен. Есть кое-что и похлеще.

На рассвете меня поднял Светозар.

— Вот что, паря! — толкнул он меня. — Хватит валяться. Скоро подойдут эвенки, негоже, чтобы они тебя видели спящим. Они ведь не знают, что ты у нас полуночник. Вставай поживее, и за дело. Я тебе расскажу о некоторых вещах, которые тебе пока не известны. Правда дедушка считает, что знать о них тебе рановато, — покосился челдон на сидящего за столом Чердынцева. — Но я так не думаю.

— Отравишь парня, — пробурчал Дадоныч. — Он пока ещё чист. Светится, как первый снег! Подумай! Потом Белослав совсем спать откажется. Придётся его снотворным поить.

— Ничего с ним не станет, — не сдавался челдон. — Ты зря его психику жалеешь. Она у него покрепче нашего.

— Ладно! — махнул рукой Чердынцев. — Валяй, но потом за голову не хватайся, дескать, не всё продумал и не всё учёл.

— О чём вы? — посмотрел я на спорящих.

— Да о тебе! — поднялся со своего места старик. — Скоро поймёшь. Но я в этом деле не участник. Пойду немного разомнусь. Перед завтраком это полезно.

Когда Дадоныч вышел, Светозар сразу же стал предельно серьёзным.

— Вот что, дружище, — посмотрел он мне в глаза. — Ты должен знать, во что превращается человек, который прошёл обработку пси-технологиями, о которых мы вчера говорили. Мало их знать, надо осознавать и последствия ломок. Поэтому начнём с простого. С наших российских традиций. У некоторых народов Кавказа бытует правило, очень древнее, доисламское, которое, требует от молодых парней, чтобы ощутить себя мужчиной — совершить первый половой акт с животным. Слышал когда-нибудь о феномене белой ослицы?

— Признаться, нет.

— Старик сказал верно, ты совсем не испорчен. Получается, что я тебя сейчас развращаю.

— Зря боишься. В этих горах ослов не водится, — засмеялся я.

— Но полным-полно лосей и оленей.

— Ну, у тебя и намёк! Надеюсь, что ты шутишь?

— Смеюсь, хотя мне сейчас не до смеха. Знаешь, зачем древними жрецами была придумана такая процедура? Для того чтобы изменить природу мужчины, воина. Обычно вполне нормального человека превратить в полузверя.

— Что-то я тебя не понимаю?

— А что тут понимать? Его толкают на насилие — раз. Причём и над собой. И второе, очень мало кто знает, нечеловеческая энергия, которую получает посвящаемый от истязаемого животного, разрушает не просто его неокрепшее сознание, но и перестраивает генетику. Схема классическая: сначала происходят изменения в сознании, потом всё это отражается на ДНК. Как видишь, ничего нового. Процесс тебе известен. Достаточно настроить психику на приём — дальше всё идёт по накатанному пути. Формула простая: принял — получил, не принял — остался цел.

— Но я не понимаю, как можно себя настроить на близость с…

— Козой или ослом? — усмехнулся Светозар. — Вопрос актуальный. Нормального человека на такое не подвинуть, это так. Поэтому «горных орлов» всегда «настраивали» на молодых обнажённых рабынь, а когда они возбуждались, то давали им в руки ослиц. В некоторых местах — коз.

— Намеренное дегенеративное изменение сознания?

— И генетического аппарата. Цель оправдывает средства: Кавказу во все времена нужны были не просто жестокие воины, а патологически жестокие. С одной стороны, кавказцы и так добротой не блещут. Большинство из них — типичные представители средиземноморской расы. Как известно, она появилась в результате смешения архантропов и людей современного типа. Кровь звероподобных предков и в настоящее время даёт о себе знать.

Но оказывается, этого кому-то мало. Вспомни обе чеченские войны! Что эти джигиты творили над нашими пленными? Выкалывали глаза, отрезали половые органы, у живых отрезали головы. Зачем это всё совершалось? Они, оправдывая себя, говорят что, дескать, для устрашения. На самом же деле, чтобы получить наслаждение. Для психопатов издевательство над слабым — своего рода спектакль. Теперь понимаешь, почему генерал Ермолов уничтожал ингушей, чечен и дагестанцев целыми аулами, до единого человека? Убийство русских солдат и казаков им в вину не ставилось. Война есть война. Но издевательство над пленными не прощалось.

— С вами поведёшься, многое поймёшь! — поёжился я.

— Скажу больше, не надо думать, что только в Чечне и Ингушетии прослеживается такая традиция. С ней можно столкнуться во всех уголках Кавказа. Особенно в горных аулах, там, где живы устои исламского патриархата. Естественно, у кавказских христиан насилия над ослами и козами не наблюдается.

— А как узнать, жива эта дегенеративная традиция в том или ином ауле или нет? Уверен, что кавказцы её не рекламируют, особенно нам, русским.

— Это проще простого, дружище. Верно, насчёт ослов и коз они не распространяются. Но насчёт кур, особенно петухов, дело совсем другое.

— Ты что, спятил?

— Нисколько! А что тебя удивляет?

— Как это — кур?

— Обыкновенно, хватают курицу и насилуют. Кричи не кричи, всё едино.

— Либо я сошёл с ума, либо ты меня разыгрываешь.

— Да не разыгрываю я тебя! Зачем мне это? Я и сам сначала не верил. Но однажды на базаре в ауле купил такую курицу, точнее петуха и понял, что с ним произошло, когда ощипал и распотрошил.

От слов челдона меня почему-то затошнило.

— Что с тобой? — подал он мне воду в кружке.

— Ты меня так не пугай! На секунду представил, какой смертью погиб этот «петька»…

— Понял, лучше не представлять. Заметь, насильнику-извращенцу курица уже не нужна. Подавай ему петуха, — особь мужского пола. — Как тебе это?

— Не знаю! Наверное, хуже, чем отстой.

— Хуже, — согласился со мной рассказчик. — Как-то я поинтересовался у одного джигита, как это у него получается с кудкудашками? Он же меня и высмеял. Дескать, какой же ты дурень, русский! Простого не понимаешь: курица яйца несёт? Несёт! А они во какие! Наших джигитов я коснулся вскользь, для понимания, зачем могут понадобиться извращенцы. Речь не о них, а о том, что происходит на нашем «любимом» Западе. Скоро ты узнаешь вещи, похлеще услышанного, но сначала позавтракаем. Слышишь, у нас гости на пороге.

Тут отворилась дверь, и в неё вошёл Лючеткан, а с ним Тиманчик и наш дедушка. После короткого завтрака, когда мы остались втроём, Светозар, посмотрев на Дадоныча, спросил:

— Может, всё-таки останешься, обоим он нам больше поверит. А так подумает, что я его пытаюсь разыграть.

— Останусь, останусь, — примирительно пробурчал старый волхв. — Мне всё равно на дворе делать нечего. Эвенки пошли посмотреть, что с оленями, рядом с домом их что-то не видно.

— Вот и хорошо! Тогда садись рядом и помогай. И смотри, чтобы я ничего не забыл.

— Ты пожалуй, забудешь! Не забыл, как медведь себе лапой башку чесал, — прищурился дедушка.

— Ты опять за своё? Ну, приврал я малость, не без этого. Хорошую историю грех не приукрасить…

— Ладно, давай, а я послушаю…

— Ты когда-нибудь слышал о так называемой ювенальной юстиции, Белослав? — повернулся челдон ко мне.

— Первый раз от тебя слышу.

— Тогда внимай и запоминай. Начнём издалека. Какие были арийские семьи до христианизации? Либо дуальные, либо полигамные, фактически, это одно и тоже. У нашего общего друга помора семья явно дуальная, но у его соседей либо по три жены, либо по четыре.

— А при чём тут, как её, ювенальная юстиция? — спросил я. — Она что, преследует полигамные семьи?

— Ты опять побежал впереди телеги, — проворчал Чердынцев. — Сиди и слушай, со временем поймёшь.

— Речь вот о чём: добровольная полигамия, где около одного мужчины собираются по несколько любящих его женщин, усиливает связь между полами. Это и понятно, так как нет места для собственнических отношений. Женщины своего мужчину любят, но между собой не делят. Для мужчины каждая из них — почти Вселенная, цену которой он осознаёт и за неповторимость и высоту ценит и любит. Понимаешь, за высоту, а не за низость…

— Я это давно знаю.

— Хорошо. Полигамная семья, кроме всего прочего, является мощным фильтром: с одной стороны, она лишает возможности мужчин-дегенератов иметь детей. Ты, я думаю, понимаешь, что ни одна нормальная женщина к ущербному мужчине не придёт.

— Ей лучше быть последней женой рядом с любимым, чем у придурка — первой, — проворчал со своего места дедушка.

— Но и дегенеративные мужчины и похожие на них эгоистичные стервы-женщины друг друга легко находят. И рождают детей.

— То, что находят — это так, только ни одна стерва больше одного ребёнка рожать не хочет. Это для неё что-то вроде живой игрушки. Так что со временем дегенераты в арийском обществе обречены на полное исчезновение.

— Но почему-то они в X веке не исчезли, — снова подал голос дедушка. — Не будь их у Владимира, ничего бы с христианизацией не прошло.

— Психически ущербные сконцентрировались в христианских общинах, — заметил я. — А общины эти вырастила на Руси великая княгиня Ольга, мать Светослава.

— Вот тебе и ответ! — развёл руками Светозар. — Какой же ты всё-таки ворчун, — посмотрел он на Дадоныча.

— Работа у меня такая, — улыбнулся тот.

— Но пойдём дальше. Я хочу, чтобы ты понял суть. Настоящая семья может быть только полигамной. Традиционная моногамная или христианская — всего лишь пародия. Почему так, а не иначе? Да потому что в ней, как бы хорошо оба члена семьи друг к другу не относились, царит дефицит женской энергии. Особенно это заметно в тех семьях, где мужчина занят творчеством. Потому гении науки и культуры горят, как свечи. Они просто себя сжигают. Здесь тоже одна из причин, почему земному социуму была навязана тотальная моногамия. Другая причина — более серьёзная. Она в следующем: я думаю, понятно, что для разрушения любой моногамной семьи достаточно воспитать в социуме стервозную и глупую женщину. Как ломают женскую психику, я рассказывать не стану. Её начинают ломать в утробе матери, потом пропускают через тиски дегенеративной моногамной семьи, яслей, детского сада, школы и т.д. Доламывают неокрепшую женскую душу дебилизатор с компьютером, плюс пакетная печать на глянцевых обложках журналов и рекламы.

— Можно вопрос не по существу? — поднял я руку.

— Пожалуйста, — улыбнулся Светозар.

— Скажи мне, без обиды, сколько у тебя сейчас жён и детей?

— Их у него полная обойма! — сверкнул своими выцветшими глазами Чердынцев.

— Это как?

— Шесть, как ещё. Он седьмой, а детей восемнадцать!

От услышанного я поперхнулся.

— То, что ты видел у поморов, так, безделушка. Сибиряки у нас живут иначе. Правда приходится постоянно уходить от системы. Но это уже другая тема, и она к нашему разговору отношения не имеет.

— Понимаю! — почесал я затылок. — А сколько жён у нашего хозяина?

— У меня? — обернулся в мою сторону Дадоныч. — Зачем они мне? Не было печали! И потом, моё время прошло.

— Знаешь, сколько у него было красавиц? — помрачнел Светозар. — И каждую на своих руках он нёс на погребальный костёр. Ты зацепил старика за самое больное! Разве это такт?

— Простите меня!! — взмолился я. — Ляпнул, не думая.

— Глупый он ещё, — сделал попытку улыбнуться Чердынцев. — Потому мне и не хотелось быть при вашем разговоре. Но ничего, наш гость всё равно когда-нибудь станет таким же, как мы.

— Не сомневаюсь, но умнеть ему ещё и умнеть, — вздохнул Светозар.

— Даю вам слово, лет через пятьдесят обязательно поумнею.

— Вот она, истина! — сел на своё место челдон. — Рано нам требовать от парня мудрости. Он сам нам сказал об этом. Что ж, давай разбираться дальше. Мне хочется, чтобы ты понял главное: нормальная природная полигамия, как правило, усиливает связь между мужчиной и женщиной. Кроме того, она отсекает от деторождения дегенератов. В моногамных же христианских семьях, наоборот, связи между полами ослабляются. Как мы уже упомянули, такой процесс развивается по причине дефицита в семьях женской энергии. Что провоцирует женщину на энергетическом плане шантажировать мужчину. Спрашивается, может такая семья претендовать на полноценную? Конечно, нет. Очень редко моногамные семьи живут в поле любви. Больше прозябают по привычке, но ещё больше подобных семей разбегается. По статистике на 80% в разводах виноваты наши несчастные глупые женщины. Почему, мы уже выяснили. А теперь ответь, зачем нужно было крамешникам-иллюминатам, посредством диктата христианской церкви, добиваться на всей земле глобальной моногамии? Постепенно с ней смирилась даже часть мусульман.

— Для того чтобы вырвать с корнем институт семьи, — сказал я. — Другими словами, разрушить союз между мужчиной и женщиной…

— Опять, разделяй и властвуй, — раздался голос старого жреца. — А мы, дураки, всё никак понять не можем, что происходит.

— Если рассмотреть ситуацию в целом, — поднял ладонь Светозар, — навязыванием моногамии, позднее созданием феминизма и института стерв, в семьях был создан прецедент. Сейчас же они на него показывают пальцем. Дескать, традиционная семья в современную эпоху себя не оправдывает. Только, как всегда, всё передёргивается. Они называют традиционной семьёй христианскую, моногамную. Традиционная же семья — совсем другая. Но это так, к слову. А теперь вспомним ювенальную юстицию. С неё мы начали наш разговор. Знаешь, для чего она была создана?

— Откуда же мне знать?

— Официально для защиты детей от своих же родителей.

— Что за абсурд?

— Вот так! Якобы ребятишки страдают от тех, кто их породил, поэтому требуют защиты. На самом же деле ювенальная юстиция создана в Америке и Европе. Скоро она начнёт свою работу и у нас для разрушения того жалкого союза между мужчиной и женщиной, который ещё как-то дышит. Так сказать, для его добивания. Как известно, любую маломальскую семью, кроме любви, связывают ещё и дети. Без них полноценной семьи быть не может. Так вот: за малейшее нарушение искусственно придуманных правил жизни ребёнка, его у отца с матерью могут отнять…

— Как отнять? — опешил я. — Почему отнять? Вы что, оба с ума сошли?

— Нет, не сошли. Мы говорим тебе ту горькую правду, которая бытует.

— Но какое дело государственной машине, что делается в семьях? Ей что, заняться нечем?

— Вот она и занимается разрушением союза между мужчиной и женщиной. Потому что после того, как семья лишится ребёнка, она, как привило, скоро распадается. В современной семье редкая женщина понимает происходящее. Обычно полустерва или просто дура во всех семейных бедах начинает обвинять своего мужа — мужчину. Дескать, он не успешен, поэтому случилась беда. Слово-то какое — «успешен»!

— Оно же идиотское!

— Тем не менее, его вбили в сознание европейцев и американцев ещё в XIX веке. И вот теперь им пользуются… Не успешен — пошёл вон! Успешен — иди сюда, милашка, я тебя буду пользовать.

— Хорошо вот ты говоришь, что ребёнка за любой самый малый просчёт у родителей могут легко отнять. Куда его потом?

— Об этом поговорим позднее. Сначала разберём, за что отнимают. На первом месте стоит семейная школа. Если ребёнка в семье начали учить азбуке и счёту, это считается издевательством над чадом. Следовательно, ребёнок должен быть защищён от деспотов.

— Какой же это деспотизм?

— Ты слушай и не перебивай. Если отец или мать вздумали своего сына или дочь научить читать стихотворение — тоже непорядок — значит, они над ним издеваются, следовательно, ребёнку требуется срочная защита.

— В виде изъятия?

— Как же иначе!?

— Не пойму, вы надо мной издеваетесь? Может, разыгрываете меня?

— Никто тебя не разыгрывает! Успокойся. Всё это происходит на самом деле и в Америке, и в Европе. Достаточно ребёнку на своих близких пожаловаться, и он тут же окажется либо в приюте, либо в семье, где его заказали.

— Как это?

— Скоро узнаешь. Это — особая тема, о ней поговорим отдельно. Как ты понимаешь, дети редко жалуются на своих родителей. В детские дома и в другие семьи они не торопятся. Доносами на недостойное содержание детей занимаются, знаешь кто? Их соседи. У нас в России слежкой и доносами друг на друга граждане пока не занимаются, но на Западе такой институт давным-давно раскручен. Там сосед за соседом всегда присматривает. И если, что-то, по его мнению, не так, тут же доносит в ближайший полицейский участок. Словом, не жизнь, а малина!

— Я что-то не пойму, если там такое происходит, почему тогда наши дурни и дуры толпами бегут на Запад?

— Потому что их сознание погружено в иллюзорное о нём представление. На каждом нашем перекрёстке, в любом российском магазине, даже на автобусных остановках идут разговоры о благополучном, процветающем Западе. И потом, в материальном плане там действительно хорошо: в магазинах всё есть.

— Хотя везде — одна химия, — проворчал дедушка.

— Зарплаты хорошие, а что за всем этим стоит — никого не интересует. Вот приходит, к примеру, к тебе в гости сосед и видит, что твои двухгодовалые дети складывают из кубиков домик, не дай бог, ещё изучают по букварю буквы — и им конец! Тебя тут же обвинят в деспотизме. Ты окажешься виноват в издевательстве над своими чадами. И вскоре лишишься детей. Причём без всякого суда. Ювенальная юстиция — это действенная организация, которая обходится своими силами. Она тебя и обвинит, и вынесет приговор, и приведёт его в исполнение.

— А где же их хвалённая демократия?

— На ювеналов она не распространяется. Знаешь, почему? Потому что они и являются тем самым демократическим институтом, который несёт её в массы.

— Лихо придумано, ничего не скажешь!

— А ты что не знал, что западная демократия расчищает дорогу для вседозволенности либерализма? Это своего рода фиговый листок, под которым скрыто то, что скрыто…

— Из вышеизложенного можно сделать вывод, что на Западе детей намеренно стараются делать дебилами? Если ты их начинаешь чему-то учить, то у тебя их отнимут и отдадут в приют.

— Хорошо бы в него, а то может быть и кое-что похуже.

— Неужели есть что-то хуже детского дома?

— Есть, будь уверен. Но об этом чуть позже. Мне важно, чтобы до тебя дошло, что собой представляет ювенальная юстиция.

— С трудом, но дошло.

— А теперь вот какой вопрос: куда забираются из семей дети?

— В детские приюты, где их делают дебилами.

— Не совсем.

— Массу детей забирают в семьи.

— Ничего не понимаю, зачем забирать ребёнка из родной семьи и передавать в чужую?

— Сейчас всё поймёшь, не торопись, — проворчал Чердынцев.

— Дело в том, что в родной семье ребёнок половому насилию подвергается крайне редко. Такое бывает, если родители психопаты, но, как правило, от таких родителей никто его не заберёт.

— Ничего не понимаю. Если он пожалуется, всё так и останется?

— Так и останется, потому что в ряде стран Европы и США педофилия преступлением не является. Если ребёнок спит не на кровати, а на кушетке, его отнимут, если его учат читать стихи, то и подавно, но не за половое над ним насилие. На последнее никто не обращает никакого внимания.

— Что-то невероятное!

— Всё именно так. Ты должен знать, что тёмные никогда не делают что-то одно. У них всегда «вилка», и в этом их сила. С одной стороны, отнимая детей, они разрушают семьи, с другой — детей для того и отнимают, чтобы сделать из них извращенцев.

— Что-то до меня не доходит?

— Сейчас дойдёт. Нет секрета, что в детских домах США и Европы царит сексуальный произвол. О нём все кругом знают, но половые художества, как обычные, так и нетрадиционные, то, что у нас принято считать извращением, на Западе никого не волнует. Считается, что тут личное дело каждого…

По этой причине, дети, которые попадают в детские дома и приюты сразу же своими старшими коллегами по заключению насилуются. Таков закон детских домов и приютов Запада. Изнасилование само по себе ужасно, но если оно ещё и однополое, то ужасно вдвойне. Почему, в основном, это тебе известно. Потому что в средствах СМИ через рекламу и фильмы, программирующее детское подсознание, действует высокочастотное «двойное дно».

— Ты вот что, — остановил Светозара дедушка. — У парня может сложиться впечатление, что абсолютно вся реклама и все детские ленты заражены гомопорнухой. Он должен знать, что далеко не все, а те, которые наиболее любимы, это раз! И, во-вторых, кроме гомопорнухи масса высокочастотной дряни выпускается с порно обычным, только детским, но и это ещё не всё. Встречаются спектакли, в том числе и мультипликационные, где дети совершают половые акты с животными, а взрослые люди с детьми. Представь, тебе кажется, что ты смотришь один мультик, а на самом деле их два или даже три, где может быть и обычное детское порно и зоофилия и педофилия сразу. И всё это не обязательно естественное, могут быть и мультики.

— Смотри-ка, да ты здорово разбираешься в порноиндустрии, — с удивлением посмотрел на своего друга Светозар. — Живёшь в лесу безвылазно десятки лет, но в тонкостях, кто, кого, куда и как разбираешься похлеще любого другого! Не человек, а загадка.

— Это ты загадка, вот слушаю я тебя второй день и думаю, что у Белослава может сложиться неверное представление. Кому-нибудь он начнёт объяснять и ошибётся. В таких делах, сам понимаешь, ошибки недопустимы.

— Я же ему сказал, что до всего остального он должен дойти сам. Мне сейчас важен механизм слома сознания, суть, а не горизонты. Они могут быть какие угодно. В таком деле сатанисты на редкость изобретательны.

— Именно это Белослав и должен для себя уяснить, чтобы не было вопросов, — примирительно проворчал Дадоныч.

— Кажется, я тебя понял — исправлюсь! Просто я парня переоцениваю.

— То-то! — погрозил пальцем дедушка. — Давай просвещай дальше.

— Хозяин прав, — посмотрел на меня челдон. — Я тебе забыл рассказать об использовании порномультяшек, и о том, что ломка сознания детей идёт не только по линии «гомо», но и по другим направлениям, включая половые акты с животными, мертвецами и с только что родившимися младенцами.

— Что?! — вырвалось у меня. — Вы здесь оба спятили?

— Вот видишь, какая реакция? — показал на меня головой Дадоныч. — Всё из-за тебя! Суть тебе подавай! Её парень усвоил, но нас подозревает в идиотизме.

— Мы вполне нормальные, — опустил голову челдон. — Просто ты о многом не знаешь. А вот теперь, когда речь зашла о ювенальной юстиции, нам приходится вернуться к предыдущему разговору. Служба спасения детей от своих родителей тесно связана с различными формами изнасилования и половых извращений. Механизм прост и надёжен. Забирают детей из традиционных христианских семей, зачем, мы уже разобрали.

— Запущен процесс их ликвидации: отдают ничего не подозревающих ребятишек в детские дома или чужие семьи. А там их поджидает со всех сторон «продвинутая» публика, которая за свои действия, по отношению к прибывшим, я имею в виду половые отношения, не несёт никакой ответственности. Почему вся эта свора предельно развращена и извращена ты, я думаю, усвоил. Для этого и создан дебилизатор, чтобы пускать человеческое сознание под откос.

— Скажите честно, о новорождённых вы пошутили?

— Нисколько. Тут, парень, не до шуток. Взять, к примеру, страны Скандинавии: ту же Норвегию или Швецию. Там официально все виды половых извращений признаются различными формами брака.

— И с младенцами тоже?

От последних моих слов Светозар кашлянул. — С младенцами — не знаю. Это, так сказать, «ноу-хау». Он только недавно о себе заявил, но в остальном — да!

— Что да?

— То, что в той же Норвегии признано законом 30 форм брака.

— Сколько? Я не ослышался?

— Не ослышался. Тридцать различного рода половых извращений. Все они считаются вполне законными!

— Вот вижу, что вы надо мною не смеётесь, но всё равно меня не покидает ощущение, что идёт розыгрыш.

— Просто у тебя русская психика. Она не хочет принимать мерзость, — улыбнулся Дадоныч. — Кстати, в той же Норвегии, несмотря на то, что все виды половых извращений считаются вполне законными, наша орианская семья — вне закона. Полигамия, где рядом с одним мужчиной собираются несколько любящих его женщин, по мнению Запада, является извращением.

— У них не считается извращением педофилия, все виды гомо, скотоложство, некрофилия и даже секс с новорождённым, но там, где две-три женщины любят одного мужчину и он любит их — непорядок!

— Ещё бы, — подал свой голос Чердынцев. — Крамешники для того и созданы, чтобы разделять и править. А высокое и прекрасное чувство, соединяющее сердца людей, их бесит! Когда женщина любит мужчину и наоборот, войны полов не организовать. Естественно, для них любое проявление Лады — самое настоящее извращение.

На секунду все замолчали, потом взглянув на меня, Светозар сказал:

— Сегодня нам надо закончить с сумасшедшим домом. А то и так растянули. Мы остановились на том, что ювеналы, отняв детей, как правило, отдают их на воспитание насильникам и извращенцам. В детских домах у ребят есть шанс сохранить свою психику, потому что там по большей части, как говорит статистика, обитают дети с обычной ориентаций.

— Не всегда. И не надо верить в болтовню, приюты бывают разные, — раздался голос дедушки. — Есть и такие, где преобладают извращенцы.

— Есть, — согласился челдон. — Спорить не буду, но мне хочется сказать Белославу, что в приёмных семьях детям намного хуже.

— Неужели и там то же самое?

— Не то слово! Дело в том, что редкая здоровая семья хочет приютить чужого ребёнка, тем более что у него есть родители. Обычно заказ на детей дают семейки иного рода. Чаще всего — педофилы и гомо. Приёмные дети им нужны для сексуальных развлечений. Если в приюте ребёнок либо ломается окончательно, либо со временем добивается относительной независимости, короче у него есть шанс уцелеть, то в приёмной семье такого шанса у него никогда не будет. Потому что над ним царствует грубая сила извращенцев. Остаётся только покориться и сломаться психически. Тогда есть надежда выжить.

— А если его психика насилия не примет? — спросил я.

— Тогда остаётся суицид. Вот и весь сказ, — вздохнул специалист по дегенератам. — Как раз со многими нашими российскими детьми так и происходит. От нас на Запад каждый год якобы на усыновление увозят тысячи ребятишек. Но через два-три года их уже не отыскать. Куда они деваются, не ясно. Но об этом потом.

— Получается, что извращенцы специально себе заказывают детей?

— Совершенно верно! И им предоставляют их «на блюдечке». Занимается этим ювенальная юстиция, созданная для того, чтобы защитить ребятишек от произвола родителей. Смысл в чём? Забрать ребёнка от нормальных любящих родителей и передать его в руки извращенцев, чтобы они из него сделали психопата — дегенерата.

— И такая вот зараза, которая называется ювенальной юстицией, скоро начнёт действовать на территории России? — пришёл я в ужас.

— Скоро, очень скоро! Деньги на это уже отпущены, так что это — вопрос времени.

— Видишь, как в сатанизме всё взаимосвязано? — посмотрел куда-то в пустоту Чердынцев. — Сначала с помощью многоступенчатого программирования бессознательного были созданы сотни тысяч половых извращенцев, с их сатанинской технологией ты знаком, потом с помощью ювенальной юстиции им стали поставлять на забаву и для разрушения сознания оторванных от родителей здоровых детей. В чём смысл этого проекта, как ты думаешь?

— В уничтожении земного социума. Разрушается союз между мужчиной и женщиной — раз! Со временем, если удастся всех превратить в однополых или других извращенцев, перестанут рождаться дети — это два!

— В общем-то, ты прав, но есть одно «но», дружище. Ужас, о котором мы столько говорим, имеет определённые рамки. Он охватывает США, Канаду, Австралию, Новую Зеландию. И, конечно же, старую добрую Европу. На что это указывает? На то, что дегенератов и вырожденцев создают миллионами из представителей белой расы. Первыми идут в распыл, такие как мы. С африканцами, китайцами и латиноамериканцами тоже работают, но не так интенсивно, как по отношению к нам, европейцам. Во всяком случае, ни в Африке, ни в Китае, ни в Латинской Америке о ювенальной юстиции пока не слышно.

— Это пока, но когда с потомками белых богов будет покончено, возьмутся и за них, — проворчал Дадоныч. — Не пришёл срок.

После слов старика за столом опять воцарилось молчание.

«Неужели всё, что я услышал — правда?» — мне мучительно не хотелось в это верить.

Но ход моих мыслей прервал голос Чердынцева.

— Белослав должен знать очерёдность, говорун, — посмотрел старик на своего друга.

— Что это ещё за очерёдность? — встрепенулся я.

— Как движется фронт дегенерации. Какая страна, за какой.

— Надо же! Оказывается, мы имеем дело не только с тактикой, но и со стратегией! — меня охватило чувство бессильной злобы.

— А как ты думал? Наши враги, точнее враги земного социума, — ребята не промах. Им известно то, о чём мы, в большинстве своём, и не подозреваем.

— Что именно?

В этот момент, появись рядом со мной иллюминат, масон или кто другой из продажных тупоголовых либерал-демократов, я бы разорвал любого из них на части.

— Да ты успокойся, не приходи в ярость. Она тебе ещё понадобится, — успокоил меня Светозар. — А очерёдность вот какая: впервые дегенеративный процесс превращения нормальных людей в извращенцев — дебилов был запущен в Скандинавии. Причём сразу же после Мировой войны. Всё началось с Норвегии, потом беда норвежцев переползла в соседние Швецию и Данию. В настоящее время ураган дегенерации свирепствует над Германией, Голландией и Францией. Как ты думаешь, почему всё началось именно со Скандинавии?

— Тут и понимать-то нечего. Потому что это единственное место в Европе компактного проживания белой расы. К тому же, норвежцы, датчане и шведы, как доказал Тур Хейердал своими находками на Северном Кавказе, являются прямыми нашими родственниками. По генетике и антропологии, они мало чем отличаются от русских.

— Здесь ты попал в точку! — заметил Чердынцев. — Значит, наши занятия прошли не зря.

— И последнее, что ты должен знать, — поднялся со своего места Светозар. – Есть такой общий космический закон подобия. Ты его знаешь?

Я кивнул.

— Так вот, дегенераты американской элите и европейской чёрной аристократии нужны ещё и потому, что они близки им по духу. Подобное всегда тянется к подобному. Таков закон, поэтому вырожденцы сверху изо всех сил стараются развести на земле побольше себе подобных. Им они роднее и понятнее. Нормальные же люди вызывают у вырожденцев во власти чувство отвращения и страха. Именно поэтому дегенераты-крамешники, используя свои возможности, навязали в школах Америки и Европы так называемое половое воспитание. Чем оно занимается? Разрушением детского яркого сказочного представления о мире и заменой его искусственно придуманным, связанным с различными сексуальными переживаниями, где мальчиков с детства в сексуальном плане ориентируют на себе подобных, то же самое делается и с девочками. В связи с этим, в ряде стран Европы, в таких как Норвегия, Швеция, Дания, Голландия, налажен выпуск детских сказок, где принц влюбляется не в принцессу, а в усатого дядю Короля, или красавица Золушка млеет от вида танцующей на балу принцессы. Скажу больше, процесс полового дошкольного воспитания в вышеназванных странах возложен на родителей. Вот в чём сатанизм! Представь, если отец с матерью не научили своего ребёнка до пяти лет мастурбации, то его у них могут отнять.

Последние слова челдона меня взорвали. Вскочив со своего места, я стал, не помня себя, как маятник ходить по комнате.

— Да сядь ты! — крикнул на меня Чердынцев. — Хватит мельтешить! Успокойся.

— Но ведь всё, о чём мы говорим последнее время напрямую связано с проникновением в ментальное поле детей полевых вирусов, о которых ты мне недавно поведал. Тут же один процесс — сексуальные эмоции ослабляют защитный кокон ребёнка, и в его ментальное поле извне вторгаются полчища волновых вирусов.

— А родители вместо того, чтобы сберечь своё дитя от страшной заразы, вынуждены из-за страха его потерять, наоборот, создавать условия, чтоб душу ребёнка сожрали полевые вирусы.

— Как видишь, на Западе искусственно функционирует новая Атлантида, по счёту — третья! Помнишь, ты возмутился, почему наши предки ориане обрушили на атлантов такую мощь своего оружия, что их континент погрузился на дно океана? Понимаешь, что происходит на Западе? Учти, это только начало. Так сказать, первые ласточки. То ли будет, через пару десятков лет!

— Гигантская вымирающая империя вырожденцев, — констатировал я.

— Причём крайне агрессивная, потому что основное свойство дегенератов — агрессия, мой друг. Теперь подумай, правы были наши предки или нет в той последней войне с осатанелым агрессивным племенем?

— Похоже, что они были правы. Но беда в том, что идеология современных атлантов проникает и в наше общество. Современная Россия — далеко не легендарная Ориана-Гиперборея, — немного успокоившись, окинул я обоих волхвов взглядом.

— Ты верно заметил. Многое не так, — вздохнул старший из них, но война ещё не проиграна, юноша. Народ просыпается. Мы не скандинавы, и не французы, главное, чтобы до нас, русских, докатило, куда нас толкают, и что мы являемся без войны завоёванным обществом. Если нам удастся свой народ разбудить, он спасёт не только себя, но и весь остальной социум. И думаю, что ему это под силу. Всё, наверное, на сегодня хватит, — положил на стол свою жилистую ладонь Дадоныч. — На дворе полным-полно работы. Первое, что мы должны сделать, это навозить сушняка.

— В чём дело? — улыбнулся Светозар. — Надо поймать оленей и делу конец! На час-полтора трудов. Поразмяв ноги, все трое мы вышли на крыльцо дома. Было уже далеко за полдень, но эвенков, которые отправились на подволоках посмотреть, где пасутся олени, видно не было.

— Что-то ребята запаздывают! Уж не случилось что с оленями? — встревожился челдон. — Может сходить по следу, наверняка эвенкам надо помочь?

— Минут двадцать подождём, а там решим, — пробасил Дадоныч.

По старику было видно, что и он встревожен.