ГЛАВА 27
Миа смущенно поправила драпировку своего платья. Уже заметно округлившийся живот невозможно было скрыть за свободным фасоном праздничного наряда.
— Ваша новая горничная постаралась на славу, — ревниво хмыкнула она, оглядывая мою прическу. — Только вот дозвольте, я сама надену фату.
Миа взяла жемчужные булавки и заколола выбившуюся прядку, затем поправила на моей голове бриллиантовую диадему и прикрепила кружевную вуаль.
— Слишком длинная, — поморщилась я, оглядываясь назад. — Боюсь запутаться в таком огромном шлейфе.
— Не беспокойся, это я беру на себя, — радостно захлопала в ладоши Наула.
Я с улыбкой взглянула на нее. За последние несколько месяцев она заметно изменилась, постепенно превращаясь из дикого зверька в смышленого и любознательного ребенка. Затравленное выражение глаз стало пропадать, и я надеюсь, что когда-нибудь оно исчезнет навсегда вместе с плохими воспоминаниями.
С тех пор как Лукас объявил метаморфа своей воспитанницей, многое поменялось в ее жизни. Королю пришлось согласиться с нашим решением оставить девочку жить во дворце. Науле выделили отдельную комнату рядом с моими покоями. У нее даже появилась няня, которую она поначалу сильно чуралась, но потом привыкла и постепенно прониклась доверием и симпатией. Особенно после того как гувернантка научила ее читать и писать.
— Вы все еще копаетесь? — Дверь распахнулась, впуская в спальню Дивею.
Сестра совсем недавно стала женой Стефана и теперь при каждом удобном случае надевала на голову тяжелую королевскую корону. А свадьба старшей сестры — чем не повод вновь пощеголять огромными сапфирами и бриллиантами, тем более, как ей казалось, драгоценные камни еще больше подчеркивали выразительный цвет ее глаз. Несмотря на теплую весеннюю погоду, Дивея надела на себя золотистое парчовое платье с витиеватыми красными узорами и соболиную пелерину.
Чтобы иметь возможность жениться на Дивее, его величеству пришлось ввести закон, наделяющий всех метаморфов, вейл, русалок и прочих магических существ равными с людьми правами. Не все жители Эктерии поддержали нововведение, но им пришлось смириться с тем, что другие существа, наделенные особым даром, будут жить теперь среди них совершенно открыто.
— Почти готовы. — Миа удовлетворенно причмокнула, смахивая невидимые соринки с моего подвенечного платья. Ее муж Гастон сейчас стоял в почетном королевском карауле и готовился вместе с остальными встречать новобрачных. Моя милая подруга — горничная находилась уже на шестом месяце беременности и то и дело поглаживала свой круглый животик. Надеюсь, и мне боги даруют такую чудесную возможность — стать матерью и родить ребенка. Мне бы очень хотелось подарить любимому сына и дочку.
Я встала, все еще не веря, что это происходит на самом деле. Иногда мне казалось, что я погибла там, в лесу, и сейчас пребываю в блаженной неге загробного мира.
Наула, сияющая, как новенькая серебряная монетка, встала позади меня и подхватила шлейф. Мадам Дюваль специально для сегодняшнего торжества собственноручно сшила ей нарядное платье из нежного розового шелка с кремовым кружевом. Рыжие волосы завили щипцами и прицепили большой бант. Девочка походила сейчас на большую фарфоровую куклу. На мой взгляд, образ получился слишком вычурным, но бедняжка так настрадалась в своей жизни, что немного перегнуть палку вполне можно позволить. Тем более такое событие, как бракосочетание кронпринца, бывает нечасто. В столицу съехались представители почти всех соседних государств, в том числе и отец принцессы Севелины, король Бертолии. Новость о том, что он лично приехал посетить нас, весьма взволновала двор. Придворные были наслышаны о его реакции на решение своей дочери. Когда он прибыл, все были поражены, увидев потрясающее фамильное сходство — большой нос, свисающий до самой губы. После того как мы воочию увидели отца Севелины, никому и в голову не пришло больше сомневаться, что бывшая служанка является настоящей принцессой.
Я опустила на лицо вуаль, и мы спустились во двор, чтобы сесть в карету и поехать в храм. Я настояла на том, чтобы среди четверки лошадей, запряженных в свадебный кортеж, была моя милая Морковка. Пусть порадуется вместе с нами в это день.
В храме я даже зажмурилась на мгновение, ослепленная блеском тысячи огней, паривших под потолком. К алтарю меня вел отец, сейчас он почти не хромал и шел прямо, гордо отчеканивая каждый шаг. Придворный маг хорошо потрудился над излечением больной ноги, за что я была Эстебану очень благодарна. Хотя, думаю, если бы осталась жива тетушка Тилли, то помогла бы отцу гораздо больше.
— Будь счастлива, доченька! — Папа поцеловал меня в лоб и вложил мою ладонь в протянутую руку моего жениха.
Лукас счастливо улыбался.
— Я буду любить тебя вечно, — шепнул он.
Церемония длилась почти целый час, гости заметно утомились, да и мы с Лукасом вздохнули с облегчением, когда наконец произнесли клятвы верности. У меня кружилась голова, я была словно хмельная, хотя с утра не пила даже воду.
— Если это сон, то он прекрасный, — выдохнула я, разглядывая на пальце обручальное кольцо с королевским гербом.
— Будь спокойна, свадьба более чем реальность, — усмехнулся мой новоиспеченный муж и, подхватив меня под руку, шепнул на ухо: — Дождись ночи, и я предоставлю весомые доказательства.
Я не покраснела, а только улыбнулась в ответ его дерзкой шутке. Потом мы принимали поздравления, кивая гостям, словно два болванчика.
— Желаю вам огромного счастья с любимым, — перед нами склонилась принцесса Севелина. Настоящая. Помню, как она, потерянная, вышла из своей тюрьмы, в которую превратились для нее покой Кетары. Чары развеялись не сразу, она еще продолжительное время была словно завороженная, не отвечала на вопросы, мало ела, бродила по саду и разговаривала с деревьями. В один из дней к ней подошел Тобиас и сумел разговорить принцессу, найдя с Севелиной общий язык. С тех пор они стали практически неразлучны. Гуляли, читали книги, заполняя минуты длинными беседами. Все свободное время они проводили вместе. Брат короля, освободившись от губительного влияния дурманящего зелья, изменился в лучшую сторону. Похудел, занялся конным спортом, стал проводить больше времени на свежем воздухе и явно почувствовал вкус жизни рядом со своим первым настоящим другом, коим стала принцесса. Сейчас мало кто узнал бы в высоком подтянутом мужчине рыхлого толстого принца, не мывшегося неделями. Севелина как-то шепнула мне, что у него даже есть кубики пресса на животе. Откуда она это узнала, деликатно умолчала. Сама же бывшая пленница темных магов благодаря поддержке Тобиаса только через несколько месяцев смогла полностью восстановить рассудок и даже приобрела новые, ранее не свойственные ей черты характера. В конце концов она осмелела и написала отцу, что отказывается от брака с принцем Лукасом и выходит замуж за Тобиаса. Король Бертолии, ошарашенный тем, что тихоня-дочка первый раз в своей жизни высказала собственное мнение, да еще в форме ультиматума, не стал противиться ее желанию.
В ее присутствии были захоронены члены ее свиты и лорд Веденталь. Им возвели достойный склеп рядом с усыпальницей ушедших королей Эктерии. Хотя я, как оказалось, никогда не знала настоящего Золтана, но в душе верю, что это был хороший человек. Тем больнее осознавать, что он напрасно пострадал от рук злодеев. Теперь наша с Лукасом задача не допустить повторения трагедии и быть всегда на страже спокойствия своей страны.
— Спасибо, дорогая. — Я искренне поблагодарила эту некрасивую, но очень добрую девушку.
Принцесса отошла от нас к своему жениху. Тобиас украдкой сунул ей в руку белую розу и уже ни на кого не смотрел в тот вечер, полностью поглощенный своей Севелиной. Кажется, его не заботил ее огромный нос и маленькие глаза. Тобиас видел куда глубже, чем все остальные люди. Для него имела значение только чистая и непорочная душа его спутницы. Было очевидно, что эти двое нашли друг друга и счастливы. В этом убедился и сам король Бертолии. Конечно, свадьба с младшим братом короля не совсем то, на что он рассчитывал. Но, видя счастливую дочь, он и не думал возмущаться по этому поводу, даже удвоил и без того баснословно огромное приданое.
На нашей свадьбе не нашлось места только одному члену семьи — принцессе Анне. Она была сослана в горный монастырь в самом дальнем уголке страны. Никто не мог с уверенностью сказать, что принцесса примирилась со своим новым положением и не строит новых планов по нашему уничтожению, но подписать указ о ее казни Стефан не смог. Нас уверили, что Анна находится под строгим контролем, и для успокоения расстроенных чувств ей ежедневно дают небольшую дозу дурманящего зелья. По мне, так это еще более жестокое наказание, чем мгновенная смерть от руки палача на эшафоте. Медленно угасать в мрачных монастырских стенах, осознавая, что больше никогда не увидит свободы.
— Поздравляю, — передо мной в глубоком поклоне склонилась леди Роган.
Я была удивлена, решив, что они давно уехали в свое поместье, как только Стефан помиловал Берта. Хотя милорд натворил немало бед своим грубым отношением с женщинами, но искренне надеюсь, что он осознал всю тяжесть своих проступков и исправился. Дни, проведенные в замковых казематах, сильно повлияли на его душевное равновесие. Почти попрощавшись с жизнью, он многое переосмыслил и в первую очередь изменил отношение к жене. Берта потрясло, что Атенаис не бросила его в тот сложный период, навещала и поддерживала. Думаю, у этих двоих еще есть шанс наладить свою семейную жизнь, но только подальше от нас и королевского дворца.
— Я приехала, чтобы выразить вам свое почтение. — Кажется, Атенаис говорила действительно искренне. Она значительно поправилась и выглядела вполне довольной и цветущей. — Берт остался в поместье, у нас же ремонт идет полным ходом, нельзя ни на один день оставить рабочих без присмотра.
Я промолчала, ведь мы обе знали, что лорд Роган не приехал, потому что ему здесь совсем не рады.
— Я думаю, Лукас сделал действительно правильный выбор, — наконец сказала Атенаис. — Вы будете хорошей королевой, ваше высочество принцесса Лиандра.
Как непривычно слышать этот новый для меня титул! Я с улыбкой кивнула леди Роган, прощаясь с ней навсегда.
На улице нас встретил восторженный рев толпы. Тысячи людей пришли на площадь, чтобы поприветствовать свою новую принцессу. Раздался грохот дворцовых пушек. Я махала рукой, приветствуя подданных короля, а они кричали мне в ответ свои благословения.
Потом было еще множество счастливых дней в моей жизни, но то мгновение я запомню навсегда. Каждый раз, когда мне становилось больно или грустно, я мысленно переносилась в этот солнечный весенний день, и мне становилось легче.
— Я люблю тебя! — произнес Лукас, глядя мне в глаза. — Спасибо за то, что ты рядом со мной.
Под ободряющие крики мы слились в поцелуе, теперь уже в новом статусе мужа и жены.
