Глава девятнадцатая. Решение, способное все исправить

Позади остались долгие туннели переходов, которые Летар – лучший из учеников Дэлиграта, просто пролетал, не задерживая свой взгляд ни на чем, кроме прохода пути, зная, что для Одинокой Горы может быть важна каждая потраченная им секунда.

Монах не знал, сколько прошло времени. Часы, дни, может быть, больше. Он лишь считал этажи, которые вели его все глубже к самому основанию Одинокой Горы. Остались за спиной первые ярусы, которые Летар преодолел относительно быстро. Там были лишь туннели без ответвлений, освещенные голубым светом и без малейших намеков на пыль, будто семейство Клинов занималось уборкой и здесь.

В голове монаха уже начали мелькать мысли о том, только ли Дэлиграт знал о существовании этих туннелей, о которых не сказал ему, или же был кто-то еще? Но этот и все остальные вопросы, что задавал себе Летар, оставались без ответа. С другой стороны, они ему были не так важны. Главное – добраться до конца пути, где находился ключ к спасению Одинокой Горы и ее бойцов. А если это так, то почему Дэлиграт не сказал о нем сразу, ведь многих жертв можно было избежать? Вместо этого он начал хитрить и давать подсказки, лишая настоящей возможности защищаться.

«Порой, как бы хорошо ни был продуман план, Летар, все решат правильное место и время», – вспоминал монах своего учителя. Значит, Дэлиграт давно все просчитал, и ему остается только исполнить свою роль в миссии Демора.

Оставалось только бежать вперед и надеяться, что скоро он увидит дно этих туннелей, однако они казались бесконечными. После четырех спокойных ярусов дорога резко осложнилась. Появились обвалы, тропа стала извиваться, напоминая змею, начались резкие спуски, разделявшие этажи. Приятный свет, озарявший путь, исчез, и монаху пришлось использовать заклятье, чтобы различать, куда ступает его нога. Он был вынужден тратить больше времени, лишь бы продвигаться дальше, а после преодоления седьмого яруса Летар остановился, увидев открывшийся перед ним лабиринт из этажей и переходов, напоминающий чьи-то постройки. Здесь были ступени и лестницы, ведущие в никуда, оттесанные камни строгих прямых форм с грубыми без излишеств барельефами. Это пока не напоминало город, но и простым туннелем тоже не было.

Для кого все это было построено и, главное, кем? Где хотя бы какие-нибудь признаки живых существ? Ведь Летар никого не встретил, пока спускался вниз. Не могли же эти переходы существовать просто так.

Монах еще раз обвел взглядом открывшийся вид туннелей, насколько хватало света, исходившего от его аркана. Бездумно прорываясь, он скорее потеряется здесь, прежде чем найдет выход. Дальше придется идти медленнее, тщательно просчитывая путь и каждый шаг.

Он был вынужден разорвать свой аркан, чтобы не привлекать к себе лишнее внимание, на тот случай, если в этих туннелях все же найдется тот, кто сможет помешать Летару. Монах до конца не верил, что эти туннели необитаемы.

Держа в руках свой боевой шест, Летар пустил несложное заклятье, и он слегка засветился, озаряя дорогу на несколько метров вокруг. Уже через пару минут ему в глаза стали бросаться обожженные заклятьями камни, четкие линии разрезанных барельефов и строений, оставленные острым мечом, а также следы от огнестрельного оружия.

Здесь произошел бой, причем весьма жестокий, и, судя по направлению ударов, все силы нападавших были направлены на одну точку, на одного человека, который, несмотря на это, яростно отбивался и, видимо, преуспел.

Читая оставленные следы, словно книгу, Летар постепенно восстанавливал всю картину боя целиком и только поражался тому, как обороняющему удавалось противостоять всем врагам одновременно, при этом постепенно переходя в наступление. Из того, что он разобрал, так могло биться лишь одно существо, внешне похожее на человека. Им был Демор по имени Дэлиграт.

Значит, он когда-то уже спускался сюда и в конце этих туннелей оставил или нашел то, что могло спасти Одинокую Гору от Отверженных.

Летару следовало торопиться и найти выход из этого лабиринта, однако он не мог рассчитывать на то, что живые и неживые существа покинули эти туннели. Поэтому следовало быть внимательнее и готовиться к нападению.

Чтобы выяснить, как скорее выбраться отсюда и понять, всех ли местных обитателей добил Дэлиграт, монах в полумраке, что оставлял его посох, нашел невысокую башню, которая выросла над общими постройками шагов на двадцать или тридцать. Оттуда ему будет легче осуществить задуманное.

Закрепив посох у себя за спиной, он в три прыжка, отталкиваясь от едва заметных выступов, зацепился за карниз башни и полез наверх. В стене оказалось достаточно углов и выпирающих частей, чтобы монах быстро и без видимых усилий поднялся на плоскую платформу башни.

Его посох почти потух, и монаха окружала одна лишь тьма и ничего больше. Даже не нужно было закрывать глаза; он не видел дальше своей руки. Ему начинало казаться, будто он оказался в вакууме, так как ни один звук не долетал до него. Вокруг царила тишина, и было в этом нечто чарующее и успокаивающее. Какая-то часть Летара хотела сесть на крыше башни и отдохнуть, забыться, медитировать, ведь в этой тьме не существовало проблем, что грозили Одинокой Горе. А где-то высоко над головой гибли люди, которых доверил ему Дэлиграт. Достойная цель, чтобы продолжать движение дальше. Все глубже и глубже.

Летар активировал аркан и, едва изменилась его сетчатка, увидел весь лабиринт, который был достаточно большой, но не огромный. Усилив заклятье, монах смог различать переходы и лестницы, после чего стал прокладывать путь к выходу, что черной дырой, дальше которой монах не видел, сиял в конце восьмого яруса. А сколько их будет еще, он не решался предположить.

Маршрут вышел недолгим, и Летара, несомненно, радовал тот факт, что он не замечал ни одной живой души.

Монах потратил несколько минут на то, чтобы запомнить, как выбраться из этого лабиринта. Он уже собирался спускаться с башни вниз, как под ногами увидел письмена, идеально вырезанные на камне. Каково же было его удивление, когда, присмотревшись, он стал разбирать в них иероглифы Хксалхов, принадлежащие к позднему периоду существования. По стилю написания и построению предложения, – а у каждого человека они разительно отличались, в чем и заключалась их язык, – Летар смог понять, кто оставил эти надписи. Несомненно, они принадлежали Дэлиграту.

Монах не был силен в языке Хксалхов, но все же был способен прочитать, что вырезал на камне Хозяин Одинокой Горы.

Прочитанное стало для Летара небольшим открытием. Он много знал о Дэлиграте, как о своем учителе, как о Деморе. Вся же его личная жизнь, мысли и часть пути оставались скрыты от большинства.

Монах никогда не знал, что Дэлиграт спускался сюда. В его сто семнадцать лет на Одинокой Горе все было по-другому. Здесь жили эльфы, которых привел Демор, а о Бойцах еще никто не задумывался. Демор еще не знал, что напрямую связан со Сферой Начал, и именно она создала и наделила его Силой, лишила души лишь для того, чтобы он смог поддерживать Баланс на чашах Равновесия.

Однако, как выяснилось теперь, возможно, эти знания ошибочны и за Сферой стоит еще кто-то, кого Дэлиграт собирается найти. Монах знал своего учителя, но не мог догадываться, что нашел Демор в конце этих туннелей.

Летар позволил себе активировать аркан, освещающий небольшой участок вокруг, и начал спускаться с башни, на которой давным-давно остановился Дэлиграт. Теперь монах знал выход с восьмого яруса и, рассчитывая на то, что призраков уже не встретит, бежал по туннелям, не тратя времени на изучение рисунков на стенах. Сейчас ему это ни к чему. Сколько бы тайн ни скрывали туннели, он раскроет их позже, когда избавит Одинокую Гору от тех, кто посягнул на жизни ее защитников.

На одном дыхании монах пролетел весь восьмой ярус только для того, чтобы в конце крутой и долгой винтовой лестницы, ведущей вниз, увидеть перед собой лабиринт, похожий на тот, что он преодолел совсем недавно.

Летар выругался про себя. А что если после этого яруса будут десятки идентичных ему? Тогда это займет у него намного больше времени, чем он рассчитывал. Но отступить или впасть в отчаянье монах не имел права. Его учитель доверил ему самое дорогое – Одинокую Гору, ее Бойцов и Учеников, поэтому Летар не мог даже задуматься о возвращении обратно. Он будет спускаться все ниже и ниже, и пусть конец будет хоть на Дне Миров, монах доберется и туда.

Потратив несколько минут, с помощью аркана он определил, где находится выход, и двинулся к следующему переходу.

Летар бежал все тем же темпом, не обращая внимания на незамысловатые строения и простые письмена на них. Места, где Дэлиграт пропадал сутками, монах пересекал за считанные часы, и все ради того, чтобы в конце очередной лестницы ступить ногами на отшлифованные плиты похожего яруса.

Летар потерял счет времени и уже четырежды пересекал восьмой подъярус, когда похожий спуск вывел его в новый туннель, не похожий на предыдущий. Для него это стало маленькой победой, хотя ощущение того, что до конца еще не пройдено и половины пути, начинало крепнуть в его сознании. Спуск окажется поистине долгим.

Собираясь хоть на короткие пять минут отдохнуть после бесконечных часов бега по ярусам, Летар оперся на неровную стену пещеры, как вдруг заметил белое свечение, которое исходило не от его боевого посоха, а струилось из противоположного края прохода.

Как и всегда, не зная, чего ожидать от неизвестных построек, скрытых под Одинокой Горой, он начал медленно идти вперед, готовясь больше к нападению, чем к чему-либо еще. Но с каждым пройденным метром свет теплой пеленой все больше окутывал его, заполняя весь проход, отгоняя прочь мрак и темноту. Он стал усиливаться, почти ослепляя монаха.

Летар скорее почувствовал, чем увидел, как узкие стены резко раздвинулись, расходясь на многие метры в стороны. Ему понадобилось еще несколько секунд, чтобы глаза привыкли к свету после глухой темноты восьмых ярусов, и он, наконец, смог различать очертания широкой и в то же время невысокой пещеры, заполненной белым сиянием, что текло из колодца более десяти шагов в диаметре. Он был сделан из идеально отполированного камня, без каких-либо излишеств и рисунков. Колодец предназначался лишь для одного – напоить усталых путников после тяжелого пути, поэтому необходимость в роскоши была здесь никому не нужна.

Закрепив свой боевой шест за спиной, он подошел к воде, зачерпнул ладонью и сделал два больших глотка. У него не возникало и мысли, что с ней может быть что-то не так.

Воды колодца, словно целебный эликсир, вернули монаху силы, прогоняя усталость прочь. Те, кто построил его здесь, точно выбрали место и не прогадали. Спустившимся сюда подобная неожиданность давала надежду на счастливый конец погружения ко Дну Миров.

Собираясь воспользоваться несколькими спокойными минутами и отдохнуть, монах присел на край колодца, когда обнаружил еще одну запись, оставленную его Учителем.

Прочитанное поражало. Летар знал лишь половину того, о чем говорил его Учитель.

Интересно, нашел ли он в итоге четвертый источник и что он из себя представляет, ведь о нем Дэлиграт никому, в том числе и монаху, не рассказывал.

Все догадки Демора на то время, судя по написанному, оказались близки к истине. Осколки действительно являлись крепостями, а ее жители охраняли лишь единственную в своем роде вещь – Сферу Начал. Десятки Осколков существовали же для того, чтобы перепрятывать ее от Отверженных.

Тогда, когда Дэлиграту было лишь сто семнадцать лет, а до встречи и обладания самым мощным артефактом во всем Мироздании ему предстояло прожить многие века, он уже косвенно познакомился с ним и не догадывался о том, что одна из Миссий Демора сведет их.

Монах перечитывал бы эти строки десятки раз, будь у него время, но он сделал лишь еще один глоток из колодца и, перехватив посох, побежал к выходу из пещеры, залитой ослепительным светом.

Мрак нового туннеля поглотил его, и боевой посох Летара вновь стал единственным лучом, распарывавшим темноту, словно острый кинжал брюхо зверя. Он еще не успел пройти и пары метров, как раздался щелчок спускового механизма и в монаха полетело острое копье, которое он без особой сложности отбил своим посохом.

Летар был вынужден остановиться и осмотреться. Использовав несколько арканов и усилив их магией от неизвестного четвертого источника, мощь которого он тоже начинал ощущать, монах смог частично рассмотреть туннель, в котором оказался. Он был полон разнообразных ловушек, но только отчего-то все они оказались разрушены и сломаны, кроме первых двух.

Видимо, наткнувшись на спрятанные ловушки, Дэлиграт начал изучать их, но, не найдя ничего ценного, просто смел весь туннель одним арканом, подпитанным от нового источника, не тратя времени на преодоление выкидных кольев, падающих каменных плит и спрятанных острых лезвий.

Поэтому Летар двинулся по стопам Дэлиграта, обходя сломанные диски и разрушенные бревна и штыри. Пусть они были и поломаны, но монаху все равно приходилось соблюдать осторожность, огибая завалы, прежде чем через несколько часов он оставил и этот ярус у себя за спиной.

После ему пришлось еще пройти узкий переход, связывающий оба туннеля, прежде чем он вновь увидел свет, не такой яркий, как перед колодцем, но и его было достаточно, чтобы монах погасил свой боевой посох и шел дальше ориентируясь, используя лишь собственные глаза, без капли магии или арканов.

Внезапно стены туннеля резко разошлись в стороны, и слабое свечение, исходившее от высокого потолка пещеры, осветило огромных размеров величественный и прекрасный, покинутый, с десятками стройных башен город. А на камне рядом с Летаром на языке Хксалхов была высечена очередная надпись.

Три дня… Слишком короткий срок, чтобы продумать план, как передать Сферу Начал, при этом свести потери не просто к минимуму, а избежать их совсем. Но Отверженные дали именно столько времени, чтобы Сектор нашел способ обмануть или уговорить Бойцов Одинокой Горы и вынести артефакт за пределы Осколка. Поэтому, пока они готовились к обороне, Хит бродил вблизи тропы, которая начинала свой путь в Лесу Забвения. Именно здесь он собирался покинуть Одинокую Гору со Сферой Начал и уйти в Междумирье. Так вышло, что только эта тропа оказалась свободной и не занятой ни Перворожденным Хаосом, ни Ангелами Творца. Укрытый лесом, который тянулся до подножия Горы, Хит мог незаметно проскользнуть мимо всех защитников и скрыться. Однако еще оставалось несколько проблем в виде Бойцов, обороняющих Сферу, и двух ее персональных охранников в лице Рыцаря и Пантеры.

Сектору нужен был отвлекающий маневр или диверсия, чтобы оттянуть их силы прочь от артефакта и занять ненадолго.

Наконец, путь между деревьями Леса Забвения был проложен, после чего Сектор направился к подножию Одинокой Горы, надеясь придумать, как он будет действовать там.

Все это время Хит ненавидел Дэлиграта, который предал его, однако гнев уступал место желанию спасти Бойцов Одинокой Горы. Он не знал, почему его лучший друг поступил так. Может, проявились симптомы окончания Последнего Пути и Демор стал сходить с ума, или же случилось что-то еще, о чем не подозревал Сектор. Хит лишь знал, что Дэлиграт подставил своих учеников и друзей. И все, что оставалось ему, это спасти вверенных ему людей.

Верил ли Хит Отверженным, будто они не хотят их убивать и, завладев артефактом, оставят в живых? На этот вопрос он не мог ответить. Сейчас Сектор был не в том положении, чтобы сомневаться. Хит просто все взвесил и посчитал, что передать Сферу Начал будет самым оптимальным решением.

Несомненно, Отверженные многого недоговаривали, но в их словах была правда и смысл. Они не уничтожили Бойцов, когда легко могли это сделать, и дали шанс одуматься. Сектор и остальные защитники Сферы уже ощутили на себе истинную мощь Перворожденного Хаоса, а раз они не смели их, словно ветер осенние листья, то те, кто ими командовал, действительно не хотел их смерти. Или же это всего лишь игра…

Еще оставалось много недомолвок, но Хит не мог сидеть сложа руки, ожидая, пока все ответы принесут ему на блюдечке, поэтому действовал, как считал нужным, прорабатывая план похищения Сферы Начал.

Он был вынужден поступить так, а не иначе, ведь знал, что Бойцы Одинокой Горы, ведомые слепой верой в своего Учителя, который предал их, не смогут понять действий Сектора и лишь спустя какое-то время поблагодарят его за спасение от глупой и никому не нужной смерти.

Уже подходя к подножию Горы, он почувствовал легкое покалывание пальца, на которое было надето кольцо. Кто-то отчаянно пытался с ним связаться.

– Слушаю.

– Где тебя носит?

– Работаю над планом Б, Грот.

– Я как раз хотел спросить на счет нашего основного плана. Зачем ты приказал стянуть все наши силы к Горе?

– На открытой территории нам не выстоять против алых гигантов, а в узких проходах мы сможем долго простоять. К тому же воины Ордена Чистого пламени легко удержат там силы, превосходящие числом в несколько раз.

– Но на Одинокой Горе мы будем окружены.

– Грот, тогда ты сможешь атаковать в любом направлении.

– Не опасаясь, что промажешь, – договорил по связи через кольцо кто-то из эльфов.

– Арвил, у меня даже нет сил отвечать на твои колкости. Сектор, а что за план Б? Я ничего о нем не слышал.

– Объясню позже. К тому же я практически пришел.

Сектор уже успел подняться на первые внешние кольца туннелей Горы, откуда ему открывалась печальная картина.

Во что же превратился Мир, который он привык называть домом и куда его тянуло всякий раз, когда он отправлялся на задание! Теперь Осколок уже не будет прежним, и даже если Сектору удастся всех спасти, шрамы все равно останутся на теле этого Мира как вечное напоминание об осаде, в которой они теряли людей. Левый и Правый клык Драконьей Пасти были уничтожены, часть Леса Забвения сожжена, дома бойцов разрушены, а Гора ощетинилась, словно дикобраз, всеми возможными способами. По всему периметру расположились защитники Сферы, готовя свое лучшее оружие, а Орден Чистого Пламени занял одно из тяжелых мест, где мог принять грудью атаку Перворожденного Хаоса. Сектор как раз проходил мимо их стройных рядов, которые закрепились у подножия в самом широком проходе. Они уже потеряли одну пятую часть своих людей, лишившись полностью авангарда в лице копейщиков, однако не собирались сдаваться и сменили тактику, выставив вперед панцирников с массивными щитами.

Сектор всегда поражался им. Если присмотреться к Ордену внимательнее, то можно было понять, что у них не было лидера или командира. Обычно людям необходим тот, кто будет всеми управлять, однако они обходились без этого, действуя слаженно практически на интуитивном уровне, понимая друг друга без слов.

Орден продолжал молча готовиться к новой атаке Хаоса.

Не отставали от них и Бойцы Одинокой Горы, но в глазах каждого Сектор видел недоумение и немой вопрос, почему же вдруг Перворожденные, нападение которых почти увенчалось успехом, вдруг сдались и отступили, при этом никого не убив, но взяв их в плен.

Морально БОГи были готовы и не к такому, однако факт подобной атаки давил на них, частично мешая собраться с мыслями и думать о предстоящем бое. Они всегда привыкли считать, что были непобедимы, но теперь столкнулись с противником,

во много раз превосходящим по силе, и не знали, как справиться с ним без помощи Дэлиграта, который смог бы найти выход.

Хит внимательно следил за своими людьми, за тихо переговаривающейся между собой пятеркой эльфов. Они надели свои лучшие доспехи и одежды, считая, что новый бой станет для них последним. Синара и Аутхельм ютились где-то в углу, прячась от всех. Эти двое покинули туннели, так как Хаос занял место Ангелов на той тропе, и теперь они вместе со всеми находились на Горе. Грот, обложившись патронами и винтовками, начал расчесывать своего пса Али. У одной из бойниц похрапывал Инсонром – существо, способное принимать тысячи обликов. Ему, казалось, нет никакого дела до происходящего.

Остальные Бойцы были разбросаны по всей Горе и, как остальные, пытались убить время перед последним нападением, а то, что оно именно таким и будет, мало кто сомневался.

Поднимаясь все выше к пещере, где хранилась Сфера Начал, Сектор заметил Веину которая спряталась в тени и отрешенным взглядом оживляла кучку камней. Они собирались в неровную пирамиду, после чего осыпались, и так раз за разом. Сектор не мог и догадываться, о чем она сейчас думает и что ей довелось пережить в первом для нее настоящем бою, но пленение Хаосом, а в последствии пробуждение прикованной к обелиску, несомненно, оставили свои следы в ее неокрепшем сознании.

Хит уже собирался подойти к девочке, попытаться приободрить, но его остановила Эркиса:

– Что ты от нас скрываешь, Сектор?

– О чем ты?

– Не притворяйся. Тебе известно больше, чем всем нам.

– В этом нет моей вины, что вы не видите дальше своего носа.

– Каждый Боец на Горе, – она не обратила на его реплику никакого внимания, – задумывается над тем, почему Хаос остановил нападение, но тебя это не волнует. Ты озадачен совсем другими вопросами.

– Я забочусь о том, как отбить новую атаку и выжить. Лишь это важно.

– Но ты что-то задумал. И уже полтора дня после того, как были опрокинуты наши заслоны, ходишь по Лесу Забвению и туннелям Горы. В поисках чего?

– Эркиса, не знаю, какое будущее ты увидела и на что намекаешь, но я пытаюсь всех спасти. Через тропу, которая начинается между деревьев, мы сможем увести людей, если ее не займут. Ты просто сама себя накручиваешь.

– Сектор, – женщина вздохнула, понимая, что, как и из Дэлиграта, она ничего не вытянет из него, – подумай дважды, прежде чем ты совершишь то, что задумал. Умоляю.

– Именно так я и делаю. – Хит едва сдержал себя. Пусть он ненавидел Дэлиграта, хотел спасти всех БОГов, но его терзали сомнения на счет того, стоит ли передавать Отверженным Сферу Начал. Сектор точно не знал, но догадывался, что они наблюдают за ним и читают его мысли, поэтому разум вновь наполнился гневом, который обжигал. За такой стеной невозможно было хоть что-то увидеть или понять.

– Мне некогда, Эркиса. – Он краем глаза взглянул на потерянную Веину, с которой так и не поговорил. – Приготовься лучше к атаке и не мешай мне.

Сектор поторопился покинуть бывшую возлюбленную Дэлиграта и продолжил путь к пещере, где хранилась Сфера, за обладание которой сейчас бились самые могущественные армии Мироздания.

Ему было бы определенно легче, если все БОГи остались оборонять тропы, ведущие на Осколок, однако укрепления разрушены и он не мог расположить там людей – слишком опасно. Поэтому логичнее оставить их в туннелях Горы, но из-за этого пронести артефакт мимо Бойцов незаметно, не вступив в бой, практически невозможно.

Хиту нужен план, придумать который он пока не мог. Он хотел повернуть все так, чтобы никто не пострадал, но расклад сводился к тому, что Сектор был вынужден пролить кровь своих друзей, чего он делать категорически отказывался.

Погрузившись в раздумья, Хит оставил позади туннели, в которых БОГи вместе с Орденом Чистого Пламени готовились к обороне, и теперь стоял перед пещерой, где хранился артефакт. Охрана здесь была усилена, поэтому вместо двоих защитников стало четверо.

Даже обученные Бойцы не шли ни в какое сравнение с Сектором, но обезоружить их быстро, не причинив никакого вреда, будет достаточно сложно.

– Дарело Самек, – поприветствовал их Хит, и вся четверка ответила ему, после чего он зашел внутрь пещеры, ставшей одним из важнейших мест в целом Мироздании.

В центре, на своем законном месте, стояла Сфера Начал, а по обе стороны – Рыцарь и Пантера, закованные в черные доспехи, которые срослись с кожей. Эта пара вызывала у него опасения. Их он убьет, ни секунду не сожалея об этом, однако Хит не мог с уверенностью утверждать, что его топоры или стволы сразят стражей, пораженных Дэлигратом под властью Сферы Начал.

Стараясь держаться в стороне от артефакта и его защитников, которые могли, возможно, даже прочитать мысли и узнать его замысел, Сектор просчитывал каждый шаг и удар; как он оглушит четырех Бойцов, убьет Рыцаря и Пантеру и заберет Сферу.

Тут возникала еще одна проблема. Ему едва ли удастся переместиться в пределах Горы с помощью заклятья из-за большого сосредоточения чужой Силы. Значит, придется выбираться самому. Но по какому туннелю? Ведь каждый из них будет забит Бойцами Горы.

– Скоро все это закончится, – произнес Неиз, появления которого Сектор не заметил, так сильно уйдя в себя.

Воин, обычно сражающийся против армии Творца, выглядел сейчас сильно потрепанным. Доспехи и прочный щит были помяты и покрыты глубокими бороздами от когтей ангелов.

– Это вопрос или утверждение, Неиз?

– Утверждение. Хаос прорвется и сломит любые укрепления, как бы мы ни старались и сколько бы наших ни полегло. Их победа – лишь вопрос времени. Но им слишком дорого будет стоить эта победа.

– И все ради чего? – сорвался с уст Сектора вопрос, который он не хотел произносить.

– О чем это ты?

– Мы сажаемся непонятно за что. За артефакт, истинное назначение которого нам не известно. Мы не знаем, чего хотят Отверженные и зачем им Сфера начал. А главное, почему они еще не убили нас, хотя могли.

– Что с тобой, Сектор? – удивился Неиз. – Впервые слышу отчаяние в твоем голосе.

– Это не отчаяние, а злость из-за того, что мы тут умираем без видимых причин. – Хит постарался подавить вспышку гнева. – Я просто устал, Неиз, вот и все. И когда бы Отверженные ни повели на нас алую армию, не думаю, что это сражение станет последним. Мы выживали, прорываясь из ситуаций, где это было невозможно.

– Но сейчас наше положение на самом деле незавидно.

– Вот увидишь, Неиз, лет через пятьдесят мы столкнемся с проблемами, по сравнению с которыми Перворожденный Хаос покажется детским лепетом.

Хит похлопал его по плечу и пошел дальше:

– Даю слово, этот бой не станет последним.

«Не станет», – подумал Сектор про себя еще раз. Он приложит все усилия.

Теперь Хит спешил попасть в другую пещеру, где сможет найти нужный туннель, который выведет его за пределы Горы к Лесу Забвения. А подобное можно сделать лишь там, где обитал Гончий – вечный наблюдатель Осколка.

– Что тебя привело сюда? – Хксалх сразу заметил его появление, едва он оказался в пещере.

Гончий продолжал работать за компьютерными панелями, параллельно высматривая на мониторах, что крепились у начала троп в Межреальность, как обстоят дела с армией Хаоса. Тонкая алая полоса замерла, не двигаясь, теряясь далеко на горизонте. Такую махину от движения разделял лишь приказ Отверженных.

– Сектор? – Он привлек его внимание, повторив вопрос.

– Нужно проверить некоторые данные.

Хит встал к голографической карте Горы и, манипулируя с панелью управления, стал всматриваться в сложные узоры туннелей, изрезавших каменную плоть. Где-то среди этих бесчисленных переходов определенно был нужный, стоило только внимательно присмотреться.

Хит увеличил изображение того участка, где находилась пещера со Сферой, пытаясь найти выход, однако туннеля, который спокойно провел бы его в обход Бойцов, не видел, пока краем глаза не заметил тонкую красную линию, словно вену, идущую рядом с основным туннелем. В одном месте они почти сходились, и взрыв должен был раскрыть проход к нему.

Сектор отключил карту и про себя еще раз поблагодарил Хксалха за его неразговорчивость в этот день.

– Тебя искала Хатана, – коротко сказал Гончий перед тем, как двери пещеры закрылись за Сектором. – Она на вершине.

Он должен был обязательно встретиться со своей возлюбленной. Ему необходимо увидеть ее лицо и улыбку перед тем, как он совершит задуманное, и надеяться, что вскоре она простит и поймет, что он не предавал, а спасал ее и остальных Бойцов.

От комнаты Гончего до вершины Горы оставалось совсем немного, поэтому Сектор быстро преодолел последние ярусы, и над его головой распростерлось ночное небо, усыпанное миллионами звезд.

К концу подходил второй день, который Отверженные дали на то, что Сектор добыл для них Сферу Начал. О том, что у БОГов были в запасе лишь сутки, знал только Хит, а остальные продолжали подготовку к защите, ни на секунду не задумываюсь о сдаче своих позиций. Все-таки Дэлиграт воспитал из своих Бойцах нужных для него людей. По приказу они будут стоять до конца, даже если отступление – единственный верный выход. Слепые фанатики, хоть и лучшие в своем деле.

Гнев вновь охватил Сектора. Он был зол на Дэлиграта за его предательство и на бойцов за их глупость вперемешку с безрассудной верой.

Понимание того, что нужно взять себя в руки, пришло нескоро. Он пересек почти половину вершины, прежде чем вспомнил, зачем он здесь, и осмотрелся.

Даже тут продолжали готовиться и вытащили тяжелые плазмопушки Хксалхов, причудливые, слегка наклоненные дула которых смотрели вниз. Раньше использование столь мощного оружия не позволяло расположение войск, но теперь все Бойцы укрыты под защитой Одинокой Горы и технологии Хксалхов смогут ударить во всю свою безграничную мощь.

За их обслуживание отвечал гоблин Роткес, который бегал рядом с ними словно заведенный. Поглощенный совершенным механизмом, он даже не заметил прошедшего рядом Хита и продолжал отдавать приказы ученикам, как и куда направить пушки и какой заряд установить.

Кроме этих малышек, как называл их гоблин, здесь расположились двести пятьдесят бойцов, которые должны были встретить противника, если он прорвется сверху, и держать его до последнего.

Несмотря на всю многолюдность, здесь было достаточно тихо, но уже завтра, если Сектор не успеет завершить план, это спокойствие разорвет грохот взрывов, лязг мечей и напряжение Эфира от сотен арканов. Ему следовало торопиться, чтобы не дать подобному произойти.

Он остановил одного из Бойцов:

– Ты не видел Хатану?

– Вроде была на южной стороне, Хит.

Он искал до тех пор, пока его не остановил Лакер:

– Ты что-то хотел? Проблемы с ранеными?

– С ними все в порядке. Уже завтра последние из них встанут в строй.

– Рад это слышать. Почему ты не в ангаре?

– Приму бой здесь. Если они нападут с воздуха, то моя магия поможет обороняющимся. Массовое лечение окажется весьма кстати.

– Ты прав. Дарело Самек, Лакер.

– Дарело Самек, Сектор. Ты искал Хатану?

– Да. Не знаешь случайно, где она?

– Полчаса назад ушла с вершины. Сказала, что спускается вниз.

– Хорошо. Спасибо и на этом.

Сектор стоял на краю южного окончания горы и сверху видел территорию почти всего Осколка, освещенного луной этого небольшого Мира. Где-то там внизу лежали в руинах жилые дома Бойцов Одинокой Горы, сильно пострадавшие после прорыва Перворожденного Хаоса.

Если Хатаны нет на Горе, значит, она среди этих развалин. Женщина очень любила уютный городок, который считала своим домом, и старалась проводить здесь как можно больше времени. Ей нравился этот покой.

Когда-то очень давно Хатану использовали лишь для того, чтобы делать ставки в игре за гранью понимания смертных. Но Сектор спас ее и вытащил из этой адской пляски, после чего Хатане был просто необходим свой угол. Поэтому, несмотря на ее талант воина, она любила поддерживать уют и порядок в доме, где они жили с Сектором. Ей нравилась обыденная жизнь.

В последние часы перед боем он определенно найдет ее среди развалин некогда уютного городка.

Спустившись с вершины Одинокой Горы, Сектор быстро оказался у ее подножия, где начиналась жилая часть Осколка.

Пробираясь между разрушенных домов, Сектор поразился, какие развалины остались после прорыва алой армии. Участвуя в сражении, Хит не замечал ничего вокруг, поглощенный битвой, но сейчас, когда у него было время осмотреться, перед глазами предстал разрушенный город. Часть домов оказалась сметена до самого основания, остальные пострадали меньше, отделавшись вырванными стенами и покосившимися крышами. Но даже среди этого беспорядка, улиц, заваленных мусором и осколками, ноги Сектора несли его к месту, которое он называл домом. Хит нашел бы его и с закрытыми глазами, если бы это потребовалось.

Здесь никого не было, так как остальные Бойцы остались на Горе, но Сектор не сомневался, что среди этих развалин найдет еще одну живую душу.

Хит завернул за угол и, наконец, добрался до своего дома. На удивление он оказался почти нетронутым, только снесена крыша с южной стороны и выбиты окна, которые вели на кухню.

Стараясь не шуметь, он аккуратно приоткрыл покосившуюся дверь, после чего услышал тихий шорох. В комнате, что тускло озарял свет десятка наспех найденных и поставленных свечей, Хатана, повесив свой меч на поясе, расставляла стулья на кухне, пытаясь создать хоть какое-то подобие порядка. Сектор ни на секунду не сомневался, что его возлюбленная не пала духом и готова в любой момент взяться за эфес «Рулетки». Сейчас она просто хотела отвлечься, возвращая уют в их дом.

– Мне кажется, это лишнее.

– Отчего же, Хит? – Хатана повернулась, услышав его голос.

– Все равно ты хотела затеять здесь ремонт. Так что атака Отверженных тебе только на руку. Теперь мне от этого уже никак не отвертеться.

– Точно. – Она улыбнулась, зная, как приходилось уговаривать Сектора, когда она вдруг захотела переделать комнату в доме или пристроить новую. – Как думаешь, они скоро нападут?

– Скоро, – коротко и с полной уверенностью ответил он. – Но тебе не стоит волноваться.

– Почему?

– Я знаю, как все исправить.

– Ты ведь мне не расскажешь, что задумал, даже если я попрошу.

– Находясь рядом с тобой, мне вообще не хочется думать о Хаосе, Отверженных и обо всей этой войне. Все кажется мелочным и несущественным. Лишь одна ты имеешь значение и важна для меня.

Сектор подошел к ней.

Возможно, сегодня он видел ее в последний раз перед долгой разлукой. И опять во всем виноват Дэлиграт, но рядом с Хатаной гнев к нему не пробуждался.

Хит колебался сделать первый шаг, чтобы осуществить задуманное. Мысли, спрятанные глубоко в сознании от Отверженных, прикрытые гневом, перестали казаться истинными. Пропала уверенность в правильности его действий, и самое главное – ему перестало казаться, что жертва, которую он собирался принести, стоила того.

Но больше всего Хит опасался по поводу своих догадок. Вдруг те мысли, что гасились в его сознании, надуманы? Тогда то, что он делает, будет хуже любого предательства.

Сектор ни в чем не был уверен. Он мог лишь довериться своему чутью в того человека, которого раньше называл другом. Или же Хит ошибался?

Ему начало казаться, что он теряет самообладание, а если это произойдет, то Отверженные, используя алую армию, сметут их в ту же секунду.

Гнев уже не мог прикрывать его сознание. Рядом с Хатаной Сектор забывал о той злости, что должен был испытывать к Дэлиграту. И единственное, что могло перекрыть отрицательно чувство, была страсть к той, кого он любил больше своей жизни.

Сектор резко подтянул ее к себе и поцеловал Хатану. Эмоции мгновенно захлестнули его мысли. Он уже чувствовал лишь желание, что одной мощной волной накрыло его.

Ловкие руки расстегнули поясной ремень с мечом, а после и кожаную куртку, которая отлетела в сторону. Он поднял ее, продолжая страстный поцелуй, усадил на кухонный стол, но его ножка подкосилась. Сектор все же успел удержать Хатану, чтобы они вместе не завалились на пол.

В воздухе повисла недолгая пауза. Они, улыбаясь, молча смотрели друг на друга.

– Давай проверим спальню. Думаю, кровать пострадала меньше, – прошептала Хатана ему на ухо.

Сектор подхватил Хатану и пронес через весь дом в спальню.

Он так хотел забыться, а в объятьях возлюбленной это было проще всего. Все, о чем только можно мечтать…

Неминуемое утро все же наступило, оставив в прошлом эту незабываемую ночь. В чем-то она была волшебной, а за те несколько часов, что Сектору удалось поспать, образы Отверженных не пришли к нему. Видимо, любовь к Хатане, которую испытывал Хит, была сильнее даже их воли.

Аккуратно поднявшись с кровати, чтобы не разбудить ее, Сектор, полный нежности и заботы, поцеловал Хатану, после чего накрыл ее одеялом и начал собираться. У него оставалось не так много времени до конца отмеченного Отверженными срока.

Сектор старался как можно быстрее покинуть свой дом еще и потому, что чем дольше он смотрел на Хатану, тем больше сомневался в правильности своего выбора.

Схватив секиры и оружие, он даже не стал пристегивать их, а вылетел из дома на свежий воздух, где уже начинал разгораться завораживающий рассвет. Его красоту не смогла затмить ни война, ни все разрушения, которые охватили Одинокую Гору.

Ноги сами понесли Сектора, без видимой цели. Лишь бы идти, не важно куда. Сейчас хотелось ни о чем не думать и послать всех к Творцу. Если у него хватит духа осуществить задуманное, то он станет предателем и сможет надолго забыть о том, чтобы вернуться на Осколок. Тогда Сектор лишится всего, что он привык считать домом.

Стоило ли это того? Стоило ли прощаться с Хатаной, которую он любил больше всего на свете?

Но если он не решится, тогда не станет Осколка и всего Мироздания в целом. Его друг всегда говорил о том, что добровольная жертва одного может спасти миллионы. Лишь бы он правильно понял замысел Дэлиграта.

Сектор не заметил, как мимо пролетели дома, и он почувствовал песок под своими ногами. Хит вышел к серебряной глади спящего озера. Как же тихо и спокойно было здесь.

Стойкий Сектор сомневался, ведь принятое им решение изменит все. Потеряв над собой контроль, Хит не заметил, как дал Отверженным прорваться в верхние слои своего сознания.

– Ты колеблешься.

– Тебя нужно поторопить.

– И помочь.

– Нет! – Сектора вновь охватил гнев, защищавший его разум. – Я справлюсь сам. У меня еще есть время.

– Поздно.

– Ты тратишь его впустую.

– Мы устали ждать.

– Лучше начинай действовать, если хочешь, чтобы твои люди не пострадали.

Сектор рванул обратно к Горе, проклиная все на свете, на бегу плетя аркан переноса. Спорить с Отверженными было бессмысленной тратой драгоценного времени.

Через кольцо он слышал крики своих людей о начале движения алой армии, и ему начинало казаться, что он сам слышит гул сотрясающейся земли под ногами Хаоса, который стал плотным кольцом со всех сторон окружать Осколок.

Последняя битва за Сферу Начал и все Мироздание началась.

Увидеть подобное Летар не ожидал. Его воображение представляло все что угодно, но только не целый город, спокойно стоящий под Одинокой Горой. Глядя на его шпили, монах понимал и полностью разделял чувства Дэлиграта. Подобную открывшуюся тайну хотелось изучить от и до, но Летар как всегда был ограничен во времени.

Прежде чем он сделал несколько неуверенных шагов к пещерному городу, не имевшему названия, всю каменную твердь сотряс один мощный удар такой силы, что три остроконечных башни рухнули, погребая под собой дома и улочки.

Не зная, что в действительности происходит наверху, он не сомневался – Перворожденный Хаос пошел в атаку и в этот раз не остановится. В произошедшем толчке чувствовалось желание сломить Одинокую Гору и бить до последнего, ни на секунду не сбавляя натиска.

Боевой посох уже яркой вспышкой озарял пространство вокруг, когда Летар сокращал расстояние, разделявшее его от города. Толчки больше не повторились, но это совершенно ничего не значило. Он должен был торопиться.

Черту города монах пересек без особых препятствий, не встретив на своем пути ни стен, ни ловушек. Ни одна тварь не встала у него на пути. Видимо, когда-то Дэлиграт разделался и с ними, так как даже на бешеном ходу замечал следы сражения, проходившего здесь.

Он бежал сломя голову, не подозревая о том, сколько секретов и загадок пролетало мимо. Сейчас монах не узнает, как Дэлиграт с боем очищал город – после изучал его целую неделю. Скрыт от него останется бой с костяной тварью, что обликом больше походила на дракона, которую Дэлиграт пробудил на арене. Он не встретится с духом, чем разум еще не до конца угас, с кем Дэлиграт разговаривал часами, узнавая вещи, которых не должен был знать. Это странное существо живо и по сей день, но, почуяв Отверженных, забилось в темные подвалы подземного города, не собираясь показываться наружу. Остались непрочитаными надписи, которые тщательно выводил Дэлиграт, оставляя своим потомкам подсказки и пояснения того, что стало открыто ему.

У монаха просто не оставалось времени вникать и разбираться. Пещеру, а значит, и весь Осколок, сотряс еще один удар, и покосившаяся от времени башня начала заваливаться.

Едва успев сплести нужный аркан в виде пучков света, выпущенных из посоха, монах пробил стену дома, в которую запрыгнул за мгновенье до того, как обломки башни завалили проход и почти не обрушили здание. Замешкайся он на секунду – и его путь уже был бы окончен.

Монах опасался представить всю силу нанесенного удара по Одинокой Горе, если он таким эхом отозвался на этой глубине. Разбрасывая каменные обломки, Летар спустя пару минут вырвался из дома на поверхность, где пыль еще не осела до конца. Незамедлительно активированное заклятье позволило Летару видеть не только сквозь этот туман, но и заметить туннель, ведущий из пещеры. Выход и конец пути должен быть там. Нет, он просто обязан быть там, иначе монах не успеет спасти людей, которых доверил ему Дэлиграт. Хаос разделается с ними быстрее, после чего захватит Сферу Начал, на чем для Бойцов все и закончится.

Он оставлял подземный город, где каждый камень, надпись или рисунок представлял колоссальную ценность, позади, двигаясь к намеченной цели.

Монах был словно связан с Одинокой Горой и чувствовал, что если он не вмешается, то ей долго не протянуть. Она не выдержит напора Алой армии.

Еще никогда в своей жизни он так не бегал. Словно раскаленный болид, освещенный белым сиянием, монах залетел в узкий проход пещеры, гладкие стены которой тянулись вдаль прямым туннелем. Он чувствовал биение новой Силы, что текло из него и опьяняло. Источник был близко.

Монах ничего не замечал, ему была важна лишь цель, которая появится в конце. Боль в мышцах и во всем теле сейчас отошла на второй план. Главное – добраться до финала, ведь там обязательно он найдет то, что спасет Одинокую Гору.

А что, если там ничего нет и Летар найдет лишь пустую комнату?

Отчаянье еще не до конца охватило его, когда туннель резко разошелся в стороны, открыв перед собой идеально ровный зал, заполненный мраком везде, кроме центра, где из земли росло хрустальное светящееся бледно-сиреневое дерево. Только оно одно и ничего больше во всей огромной комнате. Именно от него исходили волны новой Силы, во много раз мощнее той, что рождалась на Асмере. Дерево и было тем четвертым источником.

Но как использовать это знание, чтобы спасти Одинокую гору и ее Бойцов? Неужели все это было зря?

Переместиться к подножию Горы у Сектора не вышло. В его аркан вмешались посторонние потоки от заклинания, что куполом защищало всех бойцов в толще Одинокой. Он видел перед собой поднявшийся высоко в небо бледно-оранжевый с вкраплениями красного барьер, плавно переливающийся и меняющий оттенок. Именно от него зависела безопасность защитников Сферы Начал.

Сектору предстояло преодолеть какое-то расстояние пешком, прежде чем он окажется на нижних ярусах, но проблема состояла в том, что к этому времени Алая армия, словно кровь, зальет и окружит Одинокую Гору, насмерть схлестнувшись с Бойцами. Хит был просто обязан успеть передать Сферу до того, как это произойдет. Вот только времени у него нет.

Сокращая с каждой минутой расстояние, разделявшее его и Гору, он внезапно вспомнил, как оставил свою любимую одну в их доме.

– Хатана, ответь.

За те секунды, что прошли до момента, когда она ответила, Сектор прокрутил десятки возможных вариантов, где могла быть Хатана.

– Да, Хит?

– Ты где?

– На Горе. Вернулась сюда, едва проснулась и не нашла тебя.

Это простой ответ принес ему облегчение. Теперь за нее он может быть спокоен.

– Я не могу тебя найти.

– Продвигаюсь к вам, – коротко ответил Он.

– Ты знаешь, что Хаос начал атаку?! – То, что его нет рядом, не на шутку перепугал ее.

– Знаю…

Договорить он не успел, так как пушка Хксалхов разродилась взрывом голубой плазмы, порождающим чудовищный жар. Сектор проводил ее взглядом до того, как ярко-синий шар врезался в алый океан, оставив после себя лишь выжженную землю.

Удар смел огромную часть атакующей армии, но место убитых заняли другие. Перворожденный Хаос начинал постепенно заполнять территорию Осколка. Не сложно было догадаться, что уже через считанные минуты алый цвет будет преобладать в этом Мире. С таким напором оружию Хксалхов не справиться, как бы часто оно ни стреляло.

Сектор вновь бросился к Одинокой Горе, стараясь опередить само время. Он никогда не был эфирником, но упругий пучок Силы, сжавшийся в канат, ощутил отчетливо, после чего последовал незамедлительный удар и нарастающий гул оборвался звуком взмаха хлыста.

Мощное заклятье обрушилось на защитный барьер, из-за чего весь Осколок содрогнулся. В лесу Забвения рухнули деревья, горные хребты обрушились, а земля у озера осела и воды затопили ближайшие территории. День, что царил в пределах этого Мира, внезапно начал угасать, уступая место ранним сумеркам. Искать причину сейчас не было смысла.

Перед тем, как Сектора бросило на землю и кубарем протащило по ней, он успел лишь на секунду заметить алый луч, пытавшийся пробить барьер защитников. Именно от столкновения двух столь сильных арканов и произошел этот выброс.

Эта атака отразилась на всем Осколке, даже на самой его глубине, сотрясая подземные пещеры до основания.

Только спустя какое-то время, приложив изрядное усилие, Сектор поднялся из-под слоя пыли, что засыпал его. Пусть время и утекало, словно песок сквозь пальцы, но то, что Барьер, защищавший Одинокую Гору, еще держался, давало уверенность в успехе задуманного. Однако рассчитывать на него тоже было нельзя. Купол, окружавший защитников, заметно мерцал.

Плазма Хксалхов дала еще один залп. Хит уже не смотрел, куда угодил заряд, прекрасно зная о последствиях. Это была капля в море, в то время как его волны неумолимо неслись вперед, заливая земли Одинокой Горы, догоняя Сектора, которому оставался еще один рывок до защитного купола.

Даже не оглядываясь назад, он чувствовал, как вперед вырвался авангард Хаоса, состоявший из быстрых гончих. На открытой местности от них не смог бы оторваться ни один бегун, и Сектор уже начал готовиться с боем отступать к позициям защитников, когда Бойцы сами открыли огонь, прикрывая его.

В ход пошло все, чем обладали люди Сектора. Магия всех видов, как одиночная, так и массовая, огнестрельное оружие разных калибров и размеров, луки и арбалеты ответили непередаваемой яростью.

В ночных сумерках Одинокая Гора изрыгала пламя из каждой бойницы, в которой находился защитник, освещая все вокруг.

Со стороны казалось, словно воды алого океана налетели на камни и остановились, так мощна была атака, направленная на армию Хаоса. Все Бойцы понимали, что бежать им некуда и нельзя, ведь только они стояли между Отверженными и Сферой Начал. Считалось, что выхода у них просто нет. Лишь стоять насмерть, в надежде, что патроны и Сила закончится после того, как иссякнут орды Хаоса.

Один Сектор знал, что есть еще способ спасти Бойцов.

Он успел пересечь барьер, который блокировал только заклятья, направленные на защитников, но при этом пропускал людей. Другая его особенность заключалась в том, что купол никак не мешал защитникам вести огонь по наступающим силам противника. Идеальное средство обороны, не считая того, что требовало гигантской затраты Силы каждого мага, который поддерживал его.

– Наперегонки со смертью решил поиграть? – спросил Сектора один из Ордена Чистого Пламени, который, судя по нашивкам, принадлежал к Отряду Змей.

Так вышло, что Хит залетел в самый широкий проход, где они заняли оборону. Именно Орден примет весь удар на себя, а Отряд Змей прикроет основные силы.

– Задержите их как можно дольше! – прокричал Сектор, не останавливаясь ни на мгновенье. Он никак не отреагировал на вопрос человека с двумя загнутыми кинжалами.

Прикрытый каменной толщей Горы, Сектор не видел, как среди армии Хаоса стали появляться Алые гиганты, способ борьбы против которых так и не был найден. Заряды из плазмопушек Хксалхов могли ранить и порой даже тяжело, но едва ли это оружие способно остановить всех. Одна такая разработка порой меняла исход всего боя, а здесь четыре единицы не приносили видимого результата.

БОГи продолжали вести огонь, поливая Хаос из всех орудий, но стрелять беспрерывно не могли и они, поэтому небольшие группы Алой армии, словно ручьи, стали прорываться с каждым метром ближе к подножию горы, идя по трупам, пользуясь вынужденными заминками со стороны защитников.

Напор Хаоса не слабел, а только усиливался с каждой секундой, и поэтому, когда Сектор только добрался до третьего яруса, первые воины Алой армии скрестили свои мечи и когти с защитниками Сферы.

Поднимаясь по переходу, он через открытые бойницы видел, как Хаос налетел на стройные ряды Ордена Чистого Пламени. Прорваться через массивные щиты панцирников им не удалось, но было видно, как тяжело далась эта непоколебимая стойкость Отряду Носорогов.

Сектор замер, наблюдая, как, сомкнувшись и чувствуя плечо брата, они сдерживали напор под прикрытием луков и арбалетов. Где-то на фланге затаились для броска Змеи на тот случай, если основным силам понадобится выиграть время для спасительного отхода и перегруппировки людей.

До этой секунды казалось, что об отступлении думать пока рано, однако две пущенные алые молнии каким-то образом разломили щиты Носорогов и их тела упали к ногам братьев.

Подобное сразу заставило Сектора ускорить бег и как можно быстрее добраться до пещеры, где хранилась Сфера Начал. Он еще не знал, что затяжные бои уже начались в ангаре и на вершине, куда удалось прорваться ордам Хаоса, которые отрастили себя крылья. Они лезли через широкие бойницы, желая закрепить свои позиции, но каждый сделанный ими шаг давался дорогой ценой.

Хотя едва ли кто-то из них дорожил своей жизнью. Лишь выполнить волю Отверженных было важно для них. Такого стремления сломить Бойцов никто не ожидал увидеть, в том числе и Хит.

А тем временем алый океан стал набрасываться на Гору, пытаясь полностью захлестнуть ее, но мерцающий барьер блокировал десятки и сотни сломанных молний. Ответный огонь громче всего говорил о том, что Бойцы еще способны к сопротивлению.

Пусть они и считали себя лучшими воинами и магами во всем Мироздании, но теперь, видя, как быстро они сдают свои позиции, стало ясно, что существуют силы за гранью их возможностей. Однако же Бойцы держались, не потеряв ни одного человека.

Гоблин Роткес с окровавленной головой продолжал отстреливать воинов Хаоса одним за другим, сражаясь бок о бок с учениками, Лакером и Неизом. Пятерку эльфов зажали в одном из переходов, но никакие раны не могли заставить опуститься их мечи или луки. Прикрываемая ледяным Хксалхом Обхаром, молодая девушка Веина разрубала цепями алых солдат пополам, оживляя стены, когда натиск было не сдержать. Маги, которые оказались свободны от поддерживания барьера, наконец, смогли проявить себя и сотворили поистине смертоносное заклятье.

От Одинокой Горы, как от эпицентра взрыва, разошлась ударная волна, испепелив Хаос едва ли не на всей половине Осколка. Заклинание не сопровождалось взрывом или резким грохотом, лишь чистая мощь в первозданном виде, где нет места лишнему. Если нужно убить, оно убивает, при этом не шокируя воображения своим физическим проявлением в виде взрыва. Подобная помпезность – удел фокусников, а на Горе жили истинные маги.

Дрожь Эфира, вызванная этим заклинанием, эхом пронеслась по всему Мирозданию, оставив в некоторых Мирах свой отпечаток.

Маги подарили несколько минут Бойцам, чтобы те смогли отбросить назад и добить воинов Хаоса, которые прорвались в туннели Одинокой Горы.

Сейчас всем было непросто, но всю мощь ощутил на себе именно Орден Чистого Пламени. Закрывая своими телами самый широкий проход, ведущий в залы Одинокой Горы, они прогибались под давлением Алой армии. Маги, что прикрывали их, теперь сконцентрировали свои арканы на алом гиганте, который, просунувшись через своды пещеры, начал разрывать панцирников в клочья. Заклятья отвлекали его, но этого было недостаточно.

Отряд Носорогов начинал таять на глазах. Смотреть на это спокойно Кейзем, – воин из числа Змей, который заговорил с Сектором перед началом боя, – просто так не мог. Он нервно перекручивал свои длинные загнутые кинжалы в руках, жалея о том, что его участь – всегда смотреть со стороны и вмешиваться, лишь когда основные силы не могут противостоять противнику, используя своих воинов как единый организм. Именно в такие моменты в бой вступали Змеи. Не умея сражаться в тесном строю, они прекрасно ощущали себя в гуще сражения, когда вокруг тебя одни враги.

Кейзем видел, как гибли его братья, но не мог броситься им на помощь.

Не имея лидера, весь Орден развил чувство друг друга настолько сильно, что без слов понимал, когда и кому нужно вступать в сражение.

Кинжалы в его руках еще нервно крутились, а в следующую секунду он схватил их твердо, и весь Отряд Змей с правого фланга набросился на Алую армию, не давая им возможности добраться до Отряда Носорогов. Солдаты Ордена Чистого Пламени всегда анализировали поле боя, и сейчас, в момент, когда стало видно, что панцирники не выдержат, а гигант заметно ослаб, каждый понял, что ему нужно делать.

Змеи пересекли дорогу алым, арбалетчики и лучники прекратили стрельбу, чтобы не задеть своих, строй панцирников отошел назад, перегруппировываясь. Они действовали слаженно, как один, без чьих-либо приказов прекрасно зная, что и как им нужно делать.

Едва ворвавшись в алые ряды, Кейзем вздохнул полной грудью. Среди этой мешанины тел он двигался плавно и в то же время резко, больше напоминая змею, а его два кинжала были страшнее ее клыков.

Отряд, состоявший всего из пяти десятков, заставил солдат Хаоса захлебнуться в своей крови и завязнуть в остатках кровавых тел. Они двигались так стремительно, что ошеломленные марионетки Отверженных просто не успевали их достать или хотя бы ранить. Клинки Кейзема каждый раз били без промаха и насмерть. Одетый в один лишь кожаный доспех, который едва бы смог защитить его от меча, он все равно сражался так, словно был бессмертен.

Вогнав в тело алого воина клинки по самую рукоять, Кейзем схватил руками следующего солдата, и его охватило белое пламя, мгновенно перекинувшееся на остальных, поджигая еще несколько десятков.

Был еще один критерий, по которому люди попадали в Отряд Змей. Они не только должны прекрасно сражаться, но и обязаны обладать даром Чистого Пламени. Это своего рода магия, только владели они лишь узким спектром арканов. Сражаясь в общем строю, Змеи бы задели своих собратьев, но окруженные противником, они наносили чудовищный урон, при этом их самих огонь не обжигал.

Кейзем, окруженный горящими телами, вырвал два своих кинжала и кинулся на воинов Хаоса, дав своим братьям время, чтобы отступить и перегруппироваться.

Тем временем бой между защитниками и алыми продолжался без видимых перемен. Хаос так же наступал, а БОГи не собирались сдаваться.

Отрезанный от основных сил, Грот отступал спиной назад по туннелю, продолжая вести огонь по напирающим на него алым воинам. Выстрел за выстрелом гном пятился до тех пор, пока солдат Хаоса не подошел так близко, что Грот прикладом оглушил его. Даже с пустым магазином он не бросил свое ружье, а перекинул его через плечо и потянулся за секирой. Времени оказалось мало, и алый воин бросился на Грота, но следом был повален псом Али – верный друг всегда оставался рядом, выручая гнома в тяжелых ситуациях.

Теперь Грот отступал, обороняясь секирой, разрубая пополам тех, что осмеливался подойти ближе, но едва ли он сможет долго продолжать этот бой, не допустив при этом ни единой ошибки. Она будет стоить ему жизни.

На вершине дела обстояли не лучше. Неиз обрушивал на алые доспехи свой массивный меч и держался в окружении только благодаря исцеляющим заклинаниям Лакера, которые мгновенно затягивали раны и восстанавливали силы. В небе гарпий Хаоса пытались не одолеть, а хотя бы просто отвлечь Синара, Аутхельм, Драке и те немногие, что были способны летать.

Алые падали вниз десятками, если не сотнями, от огня магии и меча, но это почти не помогало. Хаоса становилось только больше.

Дела осложнялись с каждой атакой, но БОГи оборонялись с упорством, присущим только им, и Сектор хотел, чтобы ни один из Бойцов сегодня не погиб, поэтому изо всех сил преодолевал ярус за ярусом по направлению к пещере, где хранилась Сфера Начал.

Пролетая через проход, он столкнулся с внезапно появившимися из-за угла алыми воинами. Мысли о том, что они забрались так далеко, промелькнули лишь на мгновенье, а затем Хит выхватил топор, оттолкнулся от стены и в полете отрубил голову. Следующего Сектор пристрелил, а последнего добил заклятьем. Все это заняло одно мгновенье, а атака представляла единое, неразрывное движение.

Приземлившись после стычки, он продолжил свой бег, как внезапно ощутил мощный, ничем не скрываемый всплеск Эфира со стороны Перворожденного Хаоса. В этот раз Алая армия полностью вложилась в удар, и их направленный луч пробил барьер защитников. Три десятка магов, что удерживали его, отдали свои жизни только ради того, чтобы красный луч до конца не уничтожил Одинокую Гору, но аркан все равно сотряс ее до основания, обрушив часть туннелей. По склонам сошли оползни, оголяя переходы, а часть потолка в ангаре осыпалась, придавив как нападавших, так и защищающихся. Южный край вершины надломился и рухнул к подножию.

Не легче пришлось и Ордену Чистого Пламени. Прогибаясь под натиском Хаоса, их новая атака, пробившая барьер, смешала все планы, накрыв отряды осколками, лишив их возможности маневрировать.

От внезапной атаки Сектор сам врезался в стену и прокатился кубарем несколько метров, пока не поднялся.

Это нападение, предпринятое Перворожденным Хаосом, и стало тем переломным моментом, перевесившим чашу весов в пользу Отверженных. Проигрыш Бойцов Одинокой Горы теперь был лишь вопросом времени.

Оцепенение еще не до конца спало с него.

Летар смотрел на дерево, не имея и малейшего понятия, как использовать его для того, чтобы уничтожить Хаос или каким-то другим способом помочь Одинокой Горе и ее защитникам. Лишь его плечи содрогались в такт ударам, что сотрясали Осколок до самого основания. Монах боялся даже подумать, какой ужас сейчас творится наверху.

Он просто не верил, что преодолел весь этот путь зря, поэтому ноги едва ли не сами понесли его к хрустальному бледно-сиреневому деревцу высотой не более полуметра.

Близость четвертого источника, столь мощного, что казалось, по сравнению с ним меркла даже сила Сферы Начал, манила Монаха и начинала сводить с ума. Он протянул к хрустальному дереву пальцы и едва успел одернуть перед тем, как внезапно рухнула чья-то стальная лапища, преграждая монаху путь к источнику.

В первые секунды он не мог во мраке различить очертание всего существа, но в следующее мгновенье на Летара обрушилась вторая лапища, и ему пришлось приложить изрядное усилие, чтобы, выйдя из сковавшего его оцепенения, сделать кувырок назад, перехватить посох и приготовиться к бою.

Стальное существо продвинулось вперед, и в сиянии, которое исходило от дерева, монах различил очертание огромного голема. Он превышал Летара в росте раз в пять, если не больше. Отдельные сегменты его брони, или лучше сказать тела, были идеально подогнаны друг к другу. С виду казалось, что в этой черной груде металла, который почти сливался с окружающим мраком, нет вообще никаких слабых мест.

На монаха уставились четыре ярко-фиолетовых глаза, и сложно было понять, чего они хотят от него.

До Летара донесся легкий скрежет, и сгорбленный голем с выставленной вперед головой и широкими плечами кинулся на него, стараясь придавить обеими руками, при этом не задев хрустальное дерево.

Монах отпрыгнул назад и приготовил одну из своих молитв, зная, что растягивать бой у него нет времени. Обычно он использовал стандартные арканы, но лучше всего Летару давалась архаичная магия слова.

Он приземлился на ноги, выставил вперед черенок своего боевого посоха и резко произнес несколько фраз на понятном только ему языке.

Волна с двух сторон, словно удар ладоней, накрыла голема глухим хлопком, и тот, на удивление Летара, замер, как будто в нем что-то сломалось. Он уставился на монаха и монотонным голосом заговорил:

– Биологическое активное существо опознано. Летар, ученик Последнего Демора Дэлиграта.

– Ты знаешь меня? – Монах не опускал посох.

– Да. – Голем начал едва заметно двигаться и выпрямился. Его интонация немного изменилась. – Дэлиграт говорил, что ты спустишься сюда в поисках спасения.

– Он создал тебя?

– Нет. Лишь восстановил мою оболочку и мыслительные процессы на тот случай, если силу хрустального дерева придется активировать еще раз.

– Что значит еще раз?

– Много веков назад Седьмой Осколок, Пик Вечного Равновесия или, как вы его называете, Одинокая Гора, подвергся атаке Отверженных. Чтобы защитить Сферу Начал, ее дети решили воспользоваться Силой, которую исторгают корни. То, что ты видишь перед собой, лишь физическое проявление потоков великого источника, сотворенного Сферой.

– Именно поэтому Дэлиграт нашел Одинокую Гору разрушенной? – Летар мог спокойно вздохнуть. Груз, давивший на него, исчез. Учитель оставил им шанс на спасение, и теперь оставалось дело за малым – активировать защиту Осколка. И в этом ему поможет голем.

– Сила, выпущенная потомками Сферы Начал, превзошла их ожидания. Разрушения отразили нападение, но при этом сделали непригодным для жизни Седьмой Осколок. Поэтому его было решено оставить дрейфовать в вечном потоке Мироздания.

– Если я активирую данную Силу, результат повториться? – Летар хотел победить Перворожденный Хаос, но не ценой жизни своих людей.

– Нет. Последний Демор Дэлиграт нашел способ оградить всех, кто живет на Седьмом Осколке, вручив кольца. Каждое из них несет в себе хрустальную крупицу этого дерева. Она и защищает всех, кто его носит.

– А как же Орден?

– Я ничего не знаю про них.

– Те, кто сейчас присутствуют на Осколке.

– Если они укрылись под каменной толщей Пика Вечного Равновесия, то им ничего не грозит. Внутри Горы Последний Демор Дэлиграт также замуровал хрустальные листья этого дерева. Поэтому все, кто не носит колец, ослабнут, но останутся живы вне зависимости, нападает он или защищает Сферу.

Теперь Летару стало многое понятно. Кольца Одинокой Горы были не просто вещью или символом. Ими Дэлиграт пытался уберечь тех, кому рано или поздно придется стоять насмерть, обороняя артефакт.

– Раз Дэлиграт сказал, что я приду, то он должен был поведать, как активировать хрустальное древо еще раз.

– Подойди ближе.

Голем пропустил его к источнику, и как только Монах оказался рядом с ним, из пола выехали металлические части, сегмент за сегментом, скрывшие хрустальное дерево под черным куполом.

– Произвести первую стадию. Запечатать источник, – произнес голем.

По краю сегментов тут же стали пробегать раскаленно-красные полосы, намертво скрывая бледно-сиреневое сияние, что еще просачивалось через щели. Когда оно окончательно исчезло, Летар стал ожидать от голема следующего действия, но ничего не происходило.

– Почему ты медлишь? Этот Осколок подвергся нападению! Сфера в опасности, и если мы не поторопимся…

– Летар, ученик Последнего Демора, я не могу ускорить процесс. Мы вынуждены ждать.

Монах не знал и никогда не узнает, что голем соврал ему. Механизм защиты был активирован и доведен до последней стадии, но стальное существо, оживленное Дэлигратом, получило от него указание запустить защиту только при выполнении одного условия.

Именно его голем и ждал, оттягивая время, пока гибли Бойцы Одинокой Горы.

В туннелях воцарилась полная неразбериха. От полученного и продолжающихся магических ударов по Одинокой Горе ее Бойцы оказались разбиты на мелкие группы и зажаты в заваленных переходах.

Осознание того, что жертвы уже неизбежны, терзало Сектора, но он старался гнать от себя эти мысли прочь, все приближаясь к Сфере Начал.

Хит торопился, причем очень сильно, понимая, как много зависело именно от него. Поэтому когда он вылетел из-за угла, а перед ним стояло четверо Бойцов, защищавших артефакт, у Сектора не было плана, как быстро нейтрализовать их и при этом не убить.

Ему повезло, что они не ожидали от Сектора нападения, поэтому первых двоих он оглушил одним из своих арканов магии Смерти, что плотной пеленой, словно коконом, обвил каждого.

Третий и четвертый оказались сообразительнее, отреагировав на атаку в следующую секунду контратакуя без заминки и промедлений.

Они бросились на Сектора, но он был намного быстрее каждого из них и уже держал в руках свои парные, отливающие черным обсидианом секиры с красной линией, идущей параллельно острым граням лезвия. Хит парировал атаку первого, отвел в сторону сабли другого и, блокировав выпад, напал сам.

Дальше должен быть сработать рефлекс, возможно, Сектор сильно торопился, из-за чего точно не рассчитал удар. Одного Бойца он перекинул через себя и врезал в стену, после чего раздался предательский хруст ребер и позвоночника, а другого он задел секирой. Рука Сектора едва заметно дрогнула, и лезвие прошло глубже положенного, разрубая непрочный доспех, задевая сердце.

Боец Одинокой Горы, которого не так давно Сектор сам и обучал, был сражен его же рукой. Хит старался закрыться от мысли об убийстве тех, кого он старался защитить. Это все вина Дэлиграта и Отверженных, что затеяли свою игру, впутав в это Бойцов. А Сектор ни в чем не виноват и лишь пытается всех спасти.

Он переступил через тела, зная, что если замешкается, то эти смерти окажутся напрасными.

Открыв двери, ведущие к Сфере, в руке он уже сжимал свой однозарядный рунический пистолет, пули которого смешивались с его кровью. Мощнейшее оружие на запретной и смертельной магии крови.

Когда Сектор оказался внутри зала, Рыцарь и Пантера ждали его. Он не знал, способно ли оружие, с которым было пройдено множество миссий, одолеть этих двоих. Однако отступать или мешкать уже нельзя. Хит зашел так далеко, что обратного пути не было.

Раздумывать времени не осталось; он выстрелил в Рыцаря. По пистолетной рукоятке и стволу пробежали алые расписные руны, и раскаленная пуля с каплями крови Хита пробила броню защитника, отбросив его назад, разорвав грудь.

Кинувшуюся на него Пантеру он встретил размашистым ударом секиры, которая уже пылала от крови. Сектор вкладывал запретную магию в каждый удар, чтобы бить наверняка.

Пантера налетела на Хита, но тот успел ударить секирой в ее брюхо, и черные доспехи не выдержали, сдавшись под напором его оружия.

От силы, вложенной в удар, Пантеру, как и Рыцаря, отбросило прочь от него в дальний угол зала. На деле могущественные защитники Сферы Начал оказались не более чем обычными призванными существами, ничем не отличающимися от тех, кого мог сотворить простой смертный маг.

Теперь между Сектором и Сферой не осталось преград. Осталось лишь протянуть руку. Но что будет с ним, когда он возьмет ее?

Сектор не дрогнул и сейчас. Если ему суждено погибнуть, то пусть так и будет. Если же нет, то он спасет Одинокую Гору от Перворожденного Хаоса и Отверженных.

Он протянул руку, и пальцы легли на холодную гладь Сферы Начал. Вопреки ожиданиям Сектор не почувствовал великой мощи артефакта, что создал все Живое. Лишь ощущение непереносимой тяжести и того груза, который способен поднять, а после и нести не каждый человек.

Сектор сделал небольшое усилие и снял Сферу Начал с пьедестала, на котором была оставлена Дэлигратом. Артефакт не уничтожил его и не сжег, а спокойно лежал в руке. Не зная, что представляет собой Сфера Начал, Сектор бы посчитал, что это простая незамысловатая вещь. Но Хит видел, на что способен артефакт, и тот груз и опыт, которым он давил на него, не давал забыть, какую вещь он взял в руки.

– Сектор, положи Сферу на место. – Голос Эркисы вырвал его из верхних слоев Забвения, куда Хит начинал постепенно проваливаться, держа артефакт.

– Я не могу.

– Ты сговорился с Отверженными? Неужели они переманили тебя?

– Тебе не понять. Ты не знаешь, за что сражаешься. Я же хочу спасти всех нас.

– Убив двоих наших?! – вспылила Эркиса, держа в руках парные кукри. – Все это время я наблюдала за тобой и видела, что ты изменился. Любая твоя фраза или действие были направлены на то, чтобы оспорить приказы Дэлиграта. Ты не верил ему.

Поэтому Отверженные выбрали тебя и сломили волю, склонив на свою сторону.

– Сломили мою волю? Неужели ты сама не видишь, что Дэлиграт подставил нас? Ты просто не хочешь верить в это, так как любишь его. Даже убив тысячи, ты останешься верна ему. Я же хочу спасти Бойцов.

– Тогда почему армии Отверженных сейчас штурмуют Гору, убивая нас?

– Им нужна Сфера, и чем быстрее я отдам ее, тем скорее они остановятся.

– А что будет потом? Отверженные оставят нас в живых?

– Им нет смысла убивать нас. Они могли сделать это, но не стали, лишь приковали всех к обелискам, помнишь?

– Ты веришь, что когда отдашь Сферу, они не придадут тебя? Сектор, тебе хоть приходило в голову, какая власть окажется в их руках?

– Они сметут Баланс вместе с Чашами Равновесия. Понимаешь, Эркиса? Нам больше не придется убивать и держать чертов Баланс! Мы сможем жить свободно! При этом лишь помогая, а не убивая тех, кого хотим защитить, как всегда об этом и мечтали.

По Одинокой Горе Хаос ударил еще одним заклятьем, сотрясая ее, и не известно, сколько Бойцов погибло при этой атаке.

– Эркиса, у меня нет времени. Пока мы спорим, гибнут наши люди.

– А если ты отдашь Сферу, умрем мы все.

– Уйди с моего пути. Ты не оставляешь мне выбора.

– Я не дам тебе вынести ее.

Пещера продолжала содрогаться все чаще, а Сектор не решался напасть первым. Но он встал на этот тяжелый путь и теперь обрек себя на вечную жизнь или вечную смерть, забвение и проклятье за то, что сделал. Сектор должен был принести себя в жертву, но внести свою лепту в осуществление хитро продуманного плана. А ради этого он готов испачкать руки в крови и исполнить отведенную ему роль, лишь бы спасти Мироздание. Однако его жертва останется скрыта ото всех.

Взрыв еще раз сотряс Одинокую Гору, и Сектор, сжимая в правой руке свою секиру, а в левой – Сферу Начал, атаковал Эркису.

Как бы хороша ни была она в бою, с Хитом ей не сравниться. Он обрушил на нее свою черную обсидиановую секиру а четкий, но медленный для него выпад кукри парировал артефактом.

Девушка потянулась к его горлу, пытаясь достать острием, но Сектор, используя хитроумное лезвие Секиры, зажал кукри, дернул Эркису на себя и пнул ее, отбросив к выходу, в котором, обнажив меч «Рулетку» стояла Хатана.

Она не могла поверить в то, что видели ее глаза.

– Он хочет передать Сферу Отверженным, – сказала Эркиса, поднимаясь с пола и держась за грудь, которая адски болела. Сектор не просто хотел убрать ее с дороги. Он собирался убить каждого, кто встанет у него на пути.

– Хит?

– Так нужно. Лучше уйдите с дороги. Так вы сохраните свои жизни и жизни сотен бойцов.

Что ему останется, когда против него поднимет меч Хатана? Так же идти до конца или отступить? Но ведь тогда Отверженные прорвутся в глубину его сознания…

– С дороги, – повторил он.

– Хит, одумайся. Ради меня.

«Поздно», – подумал Сектор про себя и кинулся на Эркису с Хатаной.

Его тело стало мерцать, совершая скачки на пару метров вперед, а затем они столкнулись.

Секира выбила кукри из обессиленной руки Эркисы. Хатана замахнулась «Рулеткой», но не смогла завершить удар, в отличие от Хита, который вогнал Сферу под ее ребра. Холодный артефакт сломал несколько костей, и возлюбленная Сектора отступила назад, не веря, что он поднял на нее руку.

Эркиса пыталась прижать предателя заклятьем, однако Сектор опередил ее, контратаковав и отбросив ее прочь. Брызги крови спазмом вырвались из ее рта, но она не могла сдаться. Ради Дэлиграта и всего, что им было сделано для нее и Мироздания. Он жертвовал собой каждый день. Теперь настал ее черед.

Она схватила кукри и в отчаянной попытке бросилась на Сектора. Хатана также не могла оставаться в стороне. Возлюбленная Сектора поняла, что перед ней стоит уже кто-то другой, а не тот, кому она клялась в верности.

Хит прекрасно видел каждое их движение и, спрятав заранее Сферу, уже чувствовал тепло рукоятки второй секиры. Резкое парирование, уклонение от меча Хатаны – лезвие Сектора поперек разрубает сердце Эркисы, и ее мертвое тело падает, когда четкий, выверенный удар черный секиры, словно лезвие хирурга, распарывает тело возлюбленной от груди до живота.

Обе женщины одновременно замертво упали на пол зала, где хранилась Сфера Начал. Крови так много, что от карминового цвета рябит в глазах, но Сектор ничего не чувствует. Лишь гнев к Дэлиграту переполняет и захватывает его, ведь именно Демор виновен в смерти каждого, кто погиб, защищая Одинокую Гору.

Сектор окончательно выбрал свой путь и теперь будет придерживаться его до самого конца. Хуже того, что он натворил сейчас, сложно представить.

Убрав обратно свои секиры, Хит побежал к спасительно туннелю, уже сжимая в своей ладони Сферу Начал, ощущая всю ее тяжесть и холод, бегущий по пальцам. В его памяти отпечатался весь переход, который он увидел в пещере Гончего, поэтому Сектор знал, куда именно ему нужно идти и где остановиться.

Замедлившись лишь на секунду, он пустил вперед себя аркан, разметавший стену туннеля в мелкую крошку, открывая ему проход меньших размеров, который должен был вывести к Лесу Забвению.

Сектор уже одной ногой стоял в новом проходе, когда его окликнули:

– Хит, что ты здесь делаешь? – Грот, как и его пес Али, выглядели довольно печально, но тем не менее были живы и готовы к бою, о чем свидетельствовала поднятая винтовка. – Почему у тебя в руках Сфера?

– Я не могу тебе сейчас все объяснить.

– Что ты натворил?

– У меня не было выбора.

– Тебе лучше объясниться. – Он поставил указательный палец на спусковой крючок, заметив кровь на кожаном доспехе Сектора.

– Грот, не нужно.

– Кого ты убил? Как ты мог предать нас?

Разговоры было вести бессмысленно, поэтому Сектор сработал быстро и молниеносно. Легкое движение пальцами в сторону – и винтовку гнома разорвало на части, а следующее движение сковало Грота и Али черной пеленой. Они были живы, просто не могли двигаться.

– Я не предатель. Верь мне. Потом тебе станет все понятно.

Гном терялся в догадках, что хотел сказать Сектор, но уже через пару минут аркан, сковавший его и пса, развеялся.

Он хотел броситься в погоню, но, знав Хита еще до того, как они оказались на Асмере, в душе гном почему-то верил ему. Поэтому и решил бежать к пещере, где раньше хранилась Сфера Начал, при этом вызывая всех лекарей, надеясь спасти раненых.

А тем временем Одинокая Гора содрогалась от новых ударов Перворожденного Хаоса. Бежать Сектор уже не мог, с трудом удерживая равновесие и опираясь о стены. Его бросало из стороны в сторону, мешая пробираться по узкому туннелю. Еще немного – и всех Бойцов погребут заживо под каменной толщью. Времени оставалось совсем мало.

Чернеющие стволы деревьев Леса Забвения Сектор заметил, едва протяженность туннеля это позволила. Он даже не удивился, когда обнаружил выход, не занятый алыми воинами. Отверженные специально оставили ему открытый проход, чтобы он беспрепятственно покинул Гору, преодолел Лес Забвения и вышел на тропу Междумирья.

Оказавшись под кронами высоких деревьев, что когда-то посадили эльфы по просьбе Дэлиграта, Сектор двинулся к переходу. Позади него раздавались звуки сражения. Со стороны защитников еще доносились раскаты взрывных арканов и стрельбы, но их было предательски мало. Гораздо меньше, чем рассчитывал Сектор.

Зная, что он еще может им помочь, Хит бежал как можно быстрее, и стволы деревьев мелькали по обе стороны от него, почти сливаясь в сплошное пятно. Лишь у самого перехода, где из-за крон деревьев можно было разглядеть полуразрушенную и охваченную огнем Одинокую Гору, Сектор обернулся, окинув ее взглядом.

К сожалению, именно такой он запомнит ее. Однако если план удастся, найдутся те, кто отстроит и возродит ее, как когда-то сделали они с Дэлигратом.

Не теряя больше ни секунды, Сектор, сжимая в руках леденящую пальцы Сферу Начал, перешел на тропу Междумирья, где его уже ждали Отверженные.

Связанный невидимыми нитями с Одинокой Горой, Летар едва ли не сам ощущал ее боль. Каждый удар Хаоса там наверху отзывался содроганием его плеч и рук. Механизм защиты Осколка следовало активировать незамедлительно, но голем медлил, застыв, словно сломанная груда металла. Поторапливать его было бессмысленно. Он стоял на своем, говоря, что еще рано.

На самом же деле голем ждал выполнения условия, поставленного Последнем Демором Дэлигратом, – выпустить силу хрустального дерева, лишь когда Сфера Начал покинет пределы Седьмого Осколка.

Чувствуя мощь артефакта, который создал его, голем безошибочно ощутил момент, который он клялся предотвратить, но измененный Дэлигратом после восстановления голем должен был исполнить его приказ.

Все четыре глаза ярко запылали, когда Сфера покинула Осколок, оказавшись на тропе.

– Пора, – произнес он, и мощные лапы голема закрыли механизм, который вырос, запечатав хрустальное дерево.

В сочленении стальных рук Летар заметил углубление в виде ладони.

– Только ученик Последнего Демора может активировать механизм. Такова была его воля.

Медлить Летар не стал и, едва голем договорил, приложил ладонь.

Механизм незамедлительно загудел, красное свечение от глаз голема, как по венам, побежало по краям его сегментов к рукам, охватившим купол, укрывающий дерево.

Усиливающийся гул резко оборвался ударом, и вся энергия, накопленная в стальном создании, устремилась в купол. Летар не знал, что происходит, но мог поклясться, будто слышит, как осыпались хрустальные листья дерева.

Давление, которое создалось под куполом, обрушилось с такой силой, что весь поток, обычно текущий от источника наружу, в зал, стал возвращаться обратно к так называемым корням.

Всю комнату объял сиреневый свет, исходящий от пола. Так Летар мог заметить потоки четвертого источника, которые близко подошли к поверхности Осколка. Такое состояние длилось не более полутора секунд и было чарующе прекрасным, а затем все это сияние устремилось обратно к месту взрыва, где выросло дерево.

Голема отбросило в то же мгновенье, разорвав его руки и почти все тело, а от источника вырвалось полусфера бледно-сиреневого сияния, что с огромной скоростью стала разрастаться и рваться к поверхности Одинокой Горы.

Охваченного этим светом Летара защищало его кольцо Бойца, создавая мощнейший барьер на подобие кокона. Сейчас он мог не опасаться за свою жизнь, но что стало с его людьми, монах даже не догадывался.

Бледно-сиреневое сияние продолжало висеть в зале, когда три целых глаза голема загорелись вновь.

– Активирую процесс переноса.

И после этих слов Летар исчез из комнаты, где росло хрустальное дерево четвертого источника.

Невиданная до этого момента атака Перворожденного Хаоса не только пробила магический барьер. Ее последствия были куда серьезнее.

Алый луч, что сотряс Одинокую Гору, внес также полную сумятицу в ряды Ордена Чистого Пламени, сломав их строй и боевые порядки. Ко всему прочему, каменные обломки похоронили под своей массой не один десяток солдат.

Пусть отряды Ордена и быстро оправились от удара, но момент был упущен, и неиссякаемые силы Хаоса со всей мощью навалились на них. В самом тяжелом и безвыходном положении оказались Змеи, что до магической атаки находились на острие атаки.

Кейзем видел, как гибли его братья, но всей скорости и ловкости хватало лишь на то, чтобы выжить самому, отражая атаки алых воинов.

Остальным повезло меньше, и сталь Хаоса разрубала солдат Ордена едва ли не пополам.

Сейчас чутье, которое всегда объединяло каждого, кто служил Чистому Пламени, руководило ими и помогало выкарабкиваться из фатальных ситуаций, било тревогу, сводя с ума, так как не видело выхода. Полное поражение, где не спасет даже бегство. Лишь смерть.

Однако вопреки этому, Кейзем держался, продолжая бороться не только с алыми солдатами, но и с собственным естеством. Вот только таких, как он, оказалось слишком мало.

Кейзем рубанул наотмашь своим кинжалом, и лезвие, найдя лазейку между пластинами доспеха, распороло горло воину Хаоса. Он сделал шаг назад, убив следующего, и тут же был прикрыт метко пущенной стрелой кого-то из Отряда Певчих Птиц. Кейзем воспользовался дарованной Силой Чистого Пламени, однако что может сделать одна белая капля в океане алых тел? Лишь сгинуть бесследно.

Оказавшись, наверное, последним из Отряда Змей, он прекрасно понимал, что нужно отступать. Но куда бежать от океана, который залил весь Мир, а теперь пытается захлестнуть единственный оставшийся остров?

Это было первое и последнее поражение Ордена Чистого Пламени. А уже через несколько часов от него ничего не останется, кроме воспоминаний.

Так тяжело обстояли дела не только у них. Магическая защита и дальнейший напор свели на нет всю оборону БОГов, без малейшей возможности на ее восстановление.

Потеряв в тяжелом бою всех без исключения учеников, ледяной Хксалх Обхар продолжал прикрывать молодую Веину. Когда дела уже грозились закончиться смертью, им удалось найти туннель, по которому они стали отступать назад. Обхар всегда умело расходовал свои силы, но в этот раз навыка просто не хватало. Ледяные шипы пробивали алую броню, прошивая двоих, а то и троих, но солдат Хаоса меньше от этого не становилось.

Веина тоже старалась помочь, но в узком туннеле от ее цепей было мало толку поэтому в тот момент, когда Обхар понял, что обоим им не выжить, он резко оттолкнул ее своей лапищей и на общем наречии проговорил:

– Беги, дитя.

– Нет! – прокричала Веина, бросившись обратно, но тут же налетела на глыбу льда длиною не менее пяти шагов, которая заполнила весь туннель от пола до потолка.

Пытаясь спасти молодого Бойца, Обхар, как истинный учитель, пожертвовал собой ради нее.

Сквозь мутную пелену магического льда Веина видела силуэт сражающегося Хксалха, которого всегда побаивалась, а его лекции и уроки почти ненавидела, так как он всегда был чересчур требователен к ней. Ее цепи бились о ледяную преграду, пытаясь прорваться к нему, но аркан Обхара оказался девочке просто не по зубам. Все, чего она смогла добиться, это несколько глубоких трещин, доходящих едва ли до половины ледяного барьера.

Веина остановилась и медленно сползла, когда сквозь мутный лед, покрытый трещинами, увидела, как могучую фигуру Хксалха пронзили несколько пар мечей и двуручная секира. А после удара молота, раздробившего грудь, Обхар перестал сопротивляться окончательно.

Девочка плакала от бессилия и ужаса, что довелось ей пережить за эти дни. Ей вспоминался родной дом и родители, а после и Хозяин Одинокой Горы, соблазнивший ее рассказами о подвигах, славе и благом деле. И чем все это закончилось? Она лежит, вся в слезах и крови, прижавшись к холодной стене, которую пытаются прорубить алые воины, и даже не думает бежать, так как уже не видит в этом смысла.

Эта война стала испытанием для каждого.

После обвала Гончий потерял Младшего, не сумев защитить того, кто должен был сменить его на посту наблюдателя Одинокой Горы. Раненый и без патронов, сжимая в руке копье, он продолжал сражаться, пытаясь организовать хоть какое-то подобие обороны из оставшихся бойцов в одной из пещер.

Пятерке эльфов не повезло оказаться в их числе. Они были плотно зажаты в тупике одного из туннелей и уже потеряли двоих. Кроме семи бойцов, что были с ними, пали Армил и Арвил. Их тела лишь мешали, но никто даже и не подумал бросить тела братьев на растерзание Хаосу.

Колчаны почти опустели, а изящные клинки не смогут долго сдерживать алый поток.

Род величайших вампиров сократился еще на четыре особи. Они отдали свои жизни, отвлекая на себя гигантов, прорвавшихся внутрь горы.

Забыв о собственной безопасности, на вершине горы Лакер, не останавливаясь ни на секунду, плел арканы, спасавшие тех, кто должен был погибнуть от полученных ран. Заклятья настолько поглотили его, что он просто не заметил алую молнию, росчерком рванувшуюся к нему.

Лакера пробило навылет, а три арбалетных болта, угодившие в грудь, почти закончили свое дело. Но лекарь бы выжил и после таких ранений, воспользовавшись припасенным арканом. Ему не хватило пары мгновений – алый воин своей клейморой отрубил ему голову.

Те, над кем притяжение не было властно, лицезрели печальную картину. Они, как никто, осознавали, что бой полностью проигран и уже никакое чудо не спасет их. Одинокая Гора была охвачена водами алого океана. Против такой орды не поможет никакой талант или умение.

Как бы ни было тяжело, Синара и Аутхельм постоянно старались держаться вместе, прикрывая друг друга. Но воздушное сражение тяжелее тем, что обороняться приходится со всех возможных направлений. А главная проблема заключалась именно в том, что Хаос имел все ресурсы для этого.

Алые гарпии, крылатые твари, полудраконы стали бросаться на Аутхельма, пытаясь сломать его крылья и прижать к земле. Полудемон не сдавался, разрубая их своим мечом, и кровь лилась с небес, однако в сражении не было толка. Зажатый со всех сторон Аутхельм не заметил, как его отрезали от Синары, а после, когда он отвлекся на поиски возлюбленной, Хаос набросился на него с такой силой, что переломало крыло, и полудемон, облепленный алыми телами, камнем полетел вниз. Рухнув на вершину горы, он разбросал Хаос в стороны.

Аутхельм продолжил бы бой на земле, но, устремив взор к небесам, увидел, как когтями и клыками впивались в плоть Синары крылатые твари Хаоса. Он бросился к ней на помощь, однако сломанное крыло не позволило ему оторваться от земли.

Все, что Аутхельм смог сделать, так это поймать ее окровавленное мертвое тело, брошенное вниз, едва ее покинули последние капли жизни.

Держа мертвую Синару на руках, Аутхельм не замечал, что творится вокруг, и ему было откровенно плевать на несущихся на него алых воинов.

В этот момент каждый из Бойцов терял либо своего друга, либо брата, возлюбленную или жену. Они бились до последнего, потеряв даже надежду на победу, готовясь к смерти, и максимум, на что БОГи могли рассчитывать, так это подороже продать свои жизни. Зажатым со всех сторон, им оставалось лишь делать то, к чему их готовили – сражаться на пределе дозволенного.

Бойцам оставалось совсем немного. Их потери росли с каждой минутой. И когда уже самые стойкие начали сдаваться, когда ломались мечи и лопались доспехи, когда сила отката от заклинаний заставляла терять сознание, когда одни жертвовали своими жизнями, чтобы еще выиграть несколько минут для других, именно тогда из глубин Одинокой Горы вырвалось сиреневое сияние, заполнившее весь Осколок и тропы, тянувшиеся от него.

Купол хрустального дерева, что расширился за считанные секунды, не оставил от армии Хаоса даже обгорелого доспеха, уничтожив орду, почти сломившую Бойцов. Сияние очистило весь Осколок и тропы от алого цвета, и лишь оставшиеся разрушения были вечным напоминанием о случившемся.

Уничтожительный всплеск, стеревший с Осколка Хаос, даже не задел Бойцов, которые носили кольца. Спрятанные хрустальные осколки оберегали их от сиреневой волны.

Выжили и те, кто в этот момент находились в туннелях Одинокой Горы, но не носили колец. Ослабленные от сиреневого сияния, они едва стояли на ногах, не важно, алый воин это был или солдат Ордена.

Теперь уже на стороне Бойцов было преимущество, и выжившие бросились на тех, кто едва не истребил их.

Крепко сжимая в руках свой боевой посох, монаха переместился на вершину Одинокой Горы, когда сиреневое сияние начало угасать. Первое, что открылось его взору, были сотни тел, валявшихся вокруг. Среди них определенно преобладал красный, но Летар всегда видел двух-трех вверенных ему людей, куда ни бросал взгляд. Это было много, непростительно много.

Те, кто остался жив, добивали Хаос, а это значило, что он все же успел спасти своих братьев и друзей.

Теперь нужно выяснить, скольких они потеряли, но тем не менее защитили Сферу Начал.

– Сектор, это Летар. Ответь. – Монах попытался вызвать его через кольцо, но тот молчал. – Хит?

– Можешь не пытаться достучаться до него. – В линию связи вмешался Грот. Было странно, но гном даже ничего не сказал в адрес монаха по поводу его внезапного появления.

– Сектор погиб?

– Хуже.

– Я не понимаю тебя, Грот. Объясни все, наконец. Мне нужно знать, какие мы понесли потери.

– Колоссальные. Спустись в пещеру, где хранился артефакт. И тебе лучше поторопиться.

Монах не стал спорить и, не задерживаясь на том, чтобы добивать остатки алой армии, побежал к Гроту.

Ощущение незаконченности боя все не покидало его. Казалось, это был лишь первый раунд.

Летар преодолел часть пути, и его охватил ужас – столько раненых и убитых. Еще недавно он считал, что успел вовремя активировать механизм защиты. На самом же деле монах был в шаге от полного уничтожения Одинокой Горы и всего, что с ней было связано.

Летар думал, что хуже быть не могло, ровно до того момента, пока не подошел к пещере с артефактом. Двое убитых Бойцов имели раны, которые сильно отличались от того, что он видел до этого. Не грубые, рваные края и отрубленные конечности, а четкие надрезы. Так орудует лишь мастер.

Увиденное в пещере и вовсе перекрыло все, что он себе представлял. Над окровавленными телами Эркисы и Хатаны присел Грот, руки которого уже были испачканы алым. Видимо, он пытался помочь им, но у гнома ничего не вышло. Рядом тихо скулил Али, а за ним стояло двое Бойцов, которые охраняли артефакт.

– Что здесь произошло? Кто… Хаос бы не справился так просто с Хатаной. Тут должна валяться гора трупов, а я никого не вижу.

– Это сделал Сектор, – бросил Грот.

– Ты в своем уме? Говоришь, что Хит предал нас!

– Я видел, как он уносил Сферу Начал. Сектор атаковал, когда мы с Али встали у него на пути.

Грот корил себя за то, что не погнался за ним, однако много ли он смог сделать, решившись на это?

– Не могу в это поверить.

– И я не мог, пока не привел их в чувство. – Грот указал на двух Бойцов.

– Сектор напал на нас, а после, видимо, убил Эркису с Хатаной и похитил Сферу Начал.

Монах совсем забыл про артефакт, ведь у ног в луже крови лежали друзья.

– Какая-то бессмыслица. Сектор был лучшим из нас и не предал бы Дэлиграта.

– На деле мы видим обратное.

Монах задавался вопросом почему, а главное, зачем он сделал это.

– Я бежал быстро, как только мог. – В пещеру залетел Блад с луком наперевес и почти пустым колчаном стрел. Его появление заставило Летара хоть как-то отстраниться от разрывающих его сознание вопросов. К тому же как он отнесется к предательству Сектора?

– Ты опоздал. Боюсь, они мертвы.

– Это мне решать.

Блад убрал лук за спину и достал свою алхимическую сумку. Нужное зелье оказалось в его руках за секунду, и он тут же залил белую жидкость в рот мертвой Эркисы, а после и Хатаны. Алхимик высчитал нужное время и открыл глаза предсказательницы. Увидев покрытые плотной пеленой зрачки, он тяжело вздохнул. Девушка было мертва, и всего его непревзойденного таланта не хватит, чтобы вернуть ее.

Без особой надежды он подошел к телу Хатаны. Сейчас его слабо интересовали проблемы со Сферой и как Хаосу удалось ее выкрасть. Все, чего он хотел, так это спасти тех, кто пострадал в этом сражении.

Его пальцы слегка дрогнули, когда он раскрыл веки и зрачки женщины резко сузились. Блад не верил в это сам, но, несмотря на ужасную рану и лужу крови, в ней еще теплилась искра жизни.

– Она все еще жива, – как заклинание проговорил Блад и сорвал печати на поясном ремне, где хранилось пять колб из редкого хрусталя, две из которых были наполнены. И пусть это всего лишь пара капель, но сила их затмевала все, над чем он раньше трудился.

– Не стоит себя обманывать. Я трижды проверил.

– Грот, мои эликсиры не врут.

– У нее не прощупывается пульс.

– Но душа еще не покинула пределы смертного Мира, а значит, я смогу ее вернуть.

– Как?

– Долго объяснять.

Алхимик вскрыл хрустальную колбу, и первая капля коснулась ее губ. Следом вторая – из другого сосуда.

Блад не мог вдаваться в подробности, что за эликсиры он создал. Они были невообразимо сложны, и не каждый алхимик смог бы понять и сотой доли тех записей. Составляющие ингредиенты были настолько редки, что порой их приходилось искать годами. Однако Блад не сдавался и упорно двигался к своей цели, создавая шедевр, который должен был затмить все.

Первая капля заживляла любые раны. Вторая позволяла сражаться с пробитым сердцем. Пятая же делала тебя богом, убить которого невозможно.

Имея такое богатство, Блад, не задумываясь, отдал его ради спасения Хатаны. Ведь как бы редок ни был эликсир, он все же меркнет по сравнению с ценой жизни.

Зрачки ее внезапно расширились, и, резко хватая ртом воздух, она приподнялась. Душа Хатаны, которая находилась на краю двух Миров, под властью Посланников Смерти, вернулась обратно в ее тело, отозвавшись адской болью.

Блад сотворил невозможное. Хатана вновь была жива.

Женщина выглядела потерянной, не до конца понимала, где находилась и что происходит.

– Скоро она придет в себя. Ей просто нужен покой.

– Даже не стану спрашивать, что это было.

– И правильно. Половину ты просто не поймешь.

– Давайте теперь вернемся к насущным проблемам. – Грот достал свой плащ и укрыл Хатану, которую держал Блад, не отпуская ни на секунду. – Мы потеряли Сферу Начал.

– Но часть из нас хотя бы осталась жива, – сказал Брат Дэлиграта.

– Надолго ли? Скоро Сектор передаст артефакт Отверженным, и тогда уже не известно, чем обернется для нас сегодняшняя победа.

Сектор еще не до конца ощутил под своими ногами твердость тропы Междумирья, когда со стороны Одинокой Горы с огромной скоростью сплошной стеной вырвалось сиреневое сияние. Скрестив руки, он рефлекторно выставил их перед собой, одновременно выбрасывая вперед защитную полусферу, но неизвестная стена смела ее, даже не заметив.

Однако Хит остался жив. Его продолжал защищать Барьер, мощь которого исходила от кольца Бойца Одинокой Горы. Он достаточно быстро понял, что к чему.

Значит, Летар нашел спрятанное Дэлигратом оружие, способное уничтожить Хаос, при этом защитив всех людей на горе кольцами. Тогда почему нельзя было воспользоваться им сразу?!

Хит даже не старался скрыть мысли в его голове.

Всех жертв, включая и смерть Хатаны, можно было избежать, но Дэлиграт посчитал иначе.

Гнев полностью охватил его, и тогда все вокруг изменилось. Мрачная тропа Междумирья, окруженная непроходимым лесом, пропала, и обстановка стала больше напоминать сон. А после появились они.

Отверженных, как и в прошлый раз, было пятеро. Их покрытые рябью фигуры, с ярко-желтыми светящимися глазами, продвигались к Сектору. Он не стал ждать и, выхватив свою секиру, едва сдержал себя, чтобы не напасть на них.

– ВЫ нарушили договор!

– Мы лишь помогли тебе.

– Без нашей армии ты не смог бы вынести артефакт.

– У нас было условие, что никто не пострадает!

– И тебе было дано три дня на это.

– Которые не закончились! – Мышцы на его руке напряглись, желая нанести удар, вот только это мало что дало бы.

– Мы видели. Оставшегося времени не хватило бы.

– А теперь отдай Сферу Начал.

– После того, что вы сделали?! Больше половины моих людей погибло.

– Но вторая жива.

– Для тебя это выгодная сделка.

– Если учесть, что мы могли убить всех.

– В том числе и тебя.

– Так что верни ее нам.

Держа секиру в вытянутой руке, Сектор колебался, не решаясь передать артефакт.

– Заметь, мы просим…

– …хотя можем забрать силой.

– Однако ты проявил себя с нужной для нас стороны, сдержав слово.

– И мы сдержим свое.

– Одинокая Гора, как и ее Бойцы, переживут перерождение Мироздания, а вы займете свое место среди важных для нас Миров.

– Ты будешь волен сам выбирать, что и как делать.

– А законы Баланса исчезнут навеки.

Пряча от Отверженных свои мысли за гневом, он протянул руку и передал пятерке величайший артефакт во всей истории Мироздания.

Сектор вздохнул с облегчением, когда Сфера Начал оказалась в руках мерцающих теней. Не было теперь той тяжести и мертвого, леденящего холода.

Но Отверженные не долго держали ее. Желтые глаза запылали ярким пламенем, а размытые фигуры задрожали так сильно, что их силуэты почти слились воедино. Это был не просто гнев, а злость в чистом, первозданном виде, которую ощутил даже Сектор.

– Что?! – завопила пятерка.

– Как ему это удалось?!

– Невозможно!

– Лишенный Души ответит за содеянное!

– Объясните, что случилось? – прервал их Сектор, и пять пар бешеных глаз уставились на него.

– Ее бывший хозяин пошел на хитрость на тот случай, если мы завладеем артефактом.

– Лишенный Души разорвал не все каналы, связывавшие его со Сферой Начал.

– Что это значит?

– Пока Демор жив, мы держим в руках безделушку.

– Вы хотите сказать, что Сфера бесполезна?! – Сектор начинал поддаваться гневу. – Дэлиграт, зная, что вы ничего не сможете сделать, просто так оставил ее здесь, пожертвовав нами, используя нас как пушечное мясо?

– Отвлекающий маневр, – договорила мерцающая тень.

– Но существует способ разорвать связь.

– Нужно убить Лишенного Души.

– При этом Сфера Начал должна находиться достаточно близко от него.

– И тогда все встанет на свои места.

Сектору было откровенно плевать, как Отверженные вернут Сфере ее былую мощь, но в их стремлении он разглядел возможность получить желанную месть и воздать по заслугам тому, кто предал, использовал всех и был напрямую виновен в смерти Хатаны.

– Я убью Дэлиграта, – наконец сказал Сектор, когда эта мысль полностью укоренилась в его подсознании.

Отверженные замолчали, услышав сказанное Сектором.

– Переместите меня в Мир, где находится Дэлиграт, дайте мне Сферу, и я орошу ее его кровью. – Демор должен ответить за то, что совершил, и судьей ему будет Сектор.

Отверженные стали едва заметно переглядываться, колеблясь с ответом.

– Кого бы вы ни послали за ним, у него есть план. И что бы вы ни думали, кем бы себя ни считали, но он опережает вас на десяток шагов. Даже сейчас Дэлиграт просчитал, что Сферу захватят. И к чему вы в итоге пришли? Потратили время и силы, пока он готовился нанести следующий удар. Демор все продумал, но меня в своих планах не учитывал. Я знаю его, как никто другой. Сколько бы вы ни следили за ним, мне открыто больше – его тактика, слабости и способ мышления.

– Но ты был его лучшим другом. – Отверженные не доверяли ему.

– Был. А после всего пережитого с ним он предал меня и Одинокую Гору с Бойцами. По его вине погибли близкие мне люди! И ради чего? Я хочу убить не Дэлиграта, а Демора, что потерял свой разум, ищет смерти для всех и каждого и жизни, которой не имел. Если не верите мне, загляните в мое сознание, и вы увидите то, что переполняет меня.

Злость бурлила в нем. Сектор чувствовал жажду крови, что звала его. Он хотел убивать. И сейчас все его эмоции, как в открытой книге, читали Отверженные.

– По вине Демора погибла Хатана. И он поплатится за это! Даже если вы не перекинете меня в его Мир, я сам найду Дэлиграта и покончу с ним.

– В словах Сектора есть логика.

– Но верить на слово ему нельзя.

– Мы заключим договор.

– Твоя душа будет связана с нами, и мы разорвем сделку лишь тогда, когда Демор будет мертв.

– Я согласен, – не колеблясь ответил Сектор и почувствовал легкий ожог внутри.

– Теперь ты полностью принадлежишь нам, и даже смерть не поможет тебе скрыться.

– Мы дадим оружие, которое поможет в борьбе с Лишенным Души.

– Не нужно. Любую вещь, что будет связывать меня с вами, Дэлиграт сможет использовать против меня. Мне лишь необходимо мое оружие, которое хранится у меня в подвале.

Только он успел договорить, как вокруг него появился полуразрушенный подвал, выдранный из дома, где жил Сектор. Все было разбросано, и стены сломаны, но большая часть оружия осталась на месте. Хит и пятерка стояли в центре.

Но Сектору не нужен был весь подвал – лишь потайной ящик, что был замурован в пол. Ему оставалось приложить руку, и скрытые дверцы разъехались в стороны. В ящике лежали новые топоры и огнестрельное оружие, улучшенное и усовершенствованное им самим. Секиры напоминали его старые, но новая сталь, неизвестная никому, кроме Хита, и выдвигающиеся лезвия кардинально меняли стиль боя. Изменились и стволы, как магические, так и рунические. Мощные эликсиры, прочная броня – с таким арсеналом измотанному Дэлиграту не выстоять против разгневанного Сектора.

Хит лишь взял в руки новый комплект брони, как все снаряжение оказалось на нем – так, будто он сам его надел. Отверженные, не скрываясь, пользовались магией, не собираясь тратить лишнее время на сборы. Они и так задержались здесь, пытаясь захватить спящий артефакт.

– Убей Лишенного Души. Пусть его алая кровь сбежит по серой Сфере Начал, и ты вернешь залог, оставленный нам.

Пятерка дрожащих фигур приближалась к нему, держа в руках артефакт.

– Пусть виновный за миллионы смертей ответит за содеянное.

– Падет от твоей руки.

– И его смерть положит начало созданию нового Мироздания.

– Где подобные ему сущности канут в небытие.

– А лживые законы исчезнут.

– Теперь все в твоих руках, Хит Сектор.

Отверженные окружили его и протянули Сферу Начал. Задумавшись на секунду, Хит выставил руку вперед, и дрожащие тени отпустили артефакт. Сфера упала на ладонь Сектора, и он тут же ощутил знакомую тяжесть и холод.

Гнев, что станет вечным спутником, переполнял Хита. Он винил Демора в Смерти Хатаны и половины Бойцов Одинокой Горы.

Но в глубине сознания Сектор знал, что оказался прав. Значит, он не свернет с выбранной тропы до самого конца. Это будет его Последний Путь – убить Дэлиграта.