Ты готовилась в Великую седмицу к приобщению пречистых Христовых Тайн, и полагаю, что удостоилась принятия оных и с семейством вашим, в день воспоминания Тайныя Вечери в Великий четверток; усердно всех вас с сим даром поздравляю. Но замечаю, что ты во время приготовления к таинству, т. е. во время говения, находилась в смущении о том, что дурно приготовлялась, мало молилась, рассеянно говела, и смеешь ли, так дурно приготовившись, приступать к страшному таинству? Ты не принесла ни одной усердной молитвы, ни одного доброго дела, и покаяние твое так холодно и небрежно, и пр. Ты не видишь, что смущение это происходит от сопротивного, и с оным ты никогда не можешь быть мирна. Ты думала, что как хорошо приготовишься, то уже и достойно можешь приступить? Но это ошибочно; как бы мы ни приготовлялись, а все не можем достойно приступать. Только сознание нашего недостоинства, «сердце сокрушенно и смиренно» приемлет Бог, и по неизреченной Своей благости и милосердию удостаивает сего великого таинства. Я уверен, что ты истинно желала приготовить себя к оному, но тут вмешивалось и самонадеяние и, не видя себя в силах исполнить то или другое, не смирилась в своей немощи, вот враг и нападал на тебя смущением, а в оном нет ни покаяния, ни смирения, ни спокойствия. Когда мы читаем не устами токмо, а в чувстве сердца: «Беззаконие мое аз знаю и грех мой предо мною есть выну», — то и плод сего будет — «сердце сокрушенно и смиренно», которого «Бог не уничижит». Но если бы и сего не ощущали в себе, а, напротив, сухость и холодность, то и тут не надобно смущаться, а смиряться — смирение, которое и невольно должны ощущать, а когда смущаемся, то никакой пользы не получаем; и от молитвы Иисусовой, которую ты имела, при разговорах с другими отстала. Явно, что незаметно тебе, как возмечтала о сем, то к пользе твоей и показана тебе твоя немощь, да смиришься. Кто употребляет сей меч духовный, надобно, чтобы был смирен, ибо тогда только оным поражаются враги, а без того многие попадают в неисцельную прелесть.