Малютка Лорен родилась во Франции, в Париже. Меньше чем через час после рождения девочку спешно доставили в отделение неонатальной интенсивной терапии со скоростью сердечного ритма 280 ударов в минуту, то есть вдвое выше нормы. Такое быстрое сердцебиение в конечном итоге приводит к остановке изможденного сердца.

Сердечко Лорен подверглось дефибрилляции: разрядом тока его вернули в нормальный ритм. Ей стали вводить внутривенные препараты, чтобы поддерживать скорость и ритм сердцебиения в пределах нормы. Но она не реагировала на лекарства, и дефибрилляцию приходилось применять по нескольку раз в день в течение всего первого месяца ее жизни.

Лорен провела месяц в палате интенсивной терапии новорожденных с быстрым, летальным и неконтролируемым сердечным ритмом, и врачи решили отправить ее в Техасскую детскую больницу в Хьюстоне.

Девочку перевезли в клинику по воздуху и поместили в педиатрическую палату интенсивной терапии, которой предстояло стать ее новым домом на следующие четыре-пять недель. Лаборатория катетеризации сердца обнаружила причину быстрого сердечного ритма – множественные опухоли сердца. Ей назначили операцию на открытом сердце, крайне рискованную не только из-за маленькой массы тела Лорен. Такого типа операции в прошлом выполнялись всего несколько раз. Часть сердечной мышцы предстояло отделить, чтобы удалить опухоли.

Малютка Лорен отправилась в операционную меньше чем через неделю после прибытия в Техас. Я занималась своими обычными делами, заботясь о детях, которые поступали в кардиологическую клинику. Я думала о малютке Лорен и возносила за нее молитвы весь рабочий день.

Родители малышки жили в отеле. Еще при рождении дочери им сказали, что ее шансы выжить очень малы. Они разговаривали по телефону с лечащим врачом, но не приезжали в больницу целую неделю.

Позже я узнала, что некоторые родители просто не в состоянии вытерпеть такую муку.

В три часа дня кардиолог вышел из операционной и попросил меня позвонить родителям Лорен и вызвать их. Врач сказал, что хирург срезал почти 40 процентов ее сердечной мышцы, чтобы удалить опухоли. Малютка Лорен никогда не сможет жить без аппарата искусственного кровообращения, который использовали во время вскрытия сердца.

Я позвонила родителям малютки Лорен, почти ничего не рассказав им о состоянии дочери, – сказала только, что она чувствует себя не очень хорошо и что им надо приехать.

Как только я положила трубку, пришел расстроенный педиатр-кардиолог:

– Без сердечной помпы она не сможет. Поэтому они собираются все отключить и дать ей умереть.

Я ушла в старый чулан, перестроенный в ванную комнату, где проводила немалую часть своего дня в молитвах о больных детях и их родителях. Там среди мыла, антисептика и бумажных полотенец я стала горячо молиться, прося Бога дать Лорен шанс узнать, каково это – жить вне стен больницы, без боли, с родителями, которые могут обнимать и любить ее.

Я ждала родителей Лорен в послеоперационной палате. Трубки и провода оплетали маленькое тельце. Ее почти не было видно за спинами врачей и медсестер, окружавших койку, но я смотрела на сердечный ритм на мониторе. Она все еще была жива.

Хирургическая медсестра сообщила, что когда малютку Лорен отключили от аппарата искусственного кровообращения, кровяное давление у нее отсутствовало. Но потом, как ни удивительно, оно постепенно поднялось до приемлемого уровня. Ее сердце начало биться самостоятельно, а ритм стал нормальным и регулярным, без опасных ускорений.

В палату вошел главный хирург и подозвал всех врачей и сестер к ложу Лорен:

– Я хочу, чтобы все вы увидели происходящее здесь чудо. Этот ребенок не должен был выжить. Кто-то за ней присматривает.

Шли дни, малютка Лорен набиралась сил и начала вести себя как нормальный младенец. Через месяц родители Лорен приехали, чтобы забрать ее домой. Радостно было видеть, как мать и отец берут девочку на руки и обнимают – после того как она почти три месяца прожила с трубками и проводами.

Когда я смотрела им вслед, мне пришло в голову, что Бог ответил на мою молитву в ванной комнате именно так, как я просила. Малютка Лорен ехала домой, чтобы жить. Она была свободна от боли, и ее несли на руках любящие родители.