Глава 13
Из дневниковых записей Михаила Стрельцова

Ветер дул с реки, и я, не доходя метров сто до нашей местной водной артерии, понял, что паводок закончился сравнительно недавно (а он тут, на севере Свердловской области, всегда был поздний): на меня пахнуло неповторимым по своей эпатирующей резкости и потрясающему «букету» запахом гниющей травы и водорослей. Это был верный признак того, что Лозьва решила наконец оставить в покое свои пойменные луга, и они, только что бывшие полноправной частью дна нашей маленькой, но гордой реки, превратились в малопривлекательные и весьма «ароматные» болота.

Подвесной мост располагался в том единственном месте, где пойменные болота ненадолго сменялись высоким, каменистым и обрывистым берегом. Сей обрыв Лозьва уже основательно подмыла во время весенних паводков, когда, переполнившись водой, буйствовала, недовольная тем, в какие жесткие рамки поставили ее здесь берега. Впрочем, обрывы выглядели еще весьма надежными… в отличие от моста.

Мост же был еще тот – мечта экстремала. Он состоял из провисших металлических направляющих и перил, а также досок, образующих, с позволения сказать, настил. Значительная часть этих досок прогнила, треснула или сломалась. А некоторые и вовсе отсутствовали, из-за чего в настиле зияли довольно широкие провалы, которые не особо длинноногим путникам приходилось попросту перепрыгивать, гадая, выдержат ли такую динамическую нагрузку доски, находящиеся по другую сторону. На перила тоже не было никакой надежды, ибо они насквозь проржавели. Отдельные секции частично сорвались с крепления, да и прочие давно уже держались на честном слове. Так что, опираясь на них, смельчак имел все шансы отправиться в рискованный полет вниз с восьмиметровой высоты. Добавьте к этому постоянный скрип и раскачивание этого сооружения и вы поймете, почему не только городские, но и местные жители предпочитали его избегать и делали крюк в несколько километров, чтобы пересечь Лозьву по автомобильному мосту на дороге, ведущей к трассе.

Но у меня как раз были причины отправиться на прогулку именно в этом направлении, поскольку где-то там, в лесах по ту сторону Лозьвы, и находилась усадьба помещика Копытова. Когда-то на месте этого подвесного недоразумения был нормальный мост, но Лозьва его давным-давно подмыла, и он отчасти был унесен паводком, а отчасти благополучно сгнил прямо здесь, на месте. Его остатки до сих пор, если присмотреться, еще виднелись внизу среди гниющей травы. К поместью этому, впрочем, когда-то вела вполне приличная дорога, ответвлявшаяся от трассы, – бункер-то надо было обслуживать, но он уже почти двадцать лет стоит без использования, так что и дорога изрядно заросла за ненадобностью.

Оно конечно, по ней даже пешком к усадьбе идти было бы попроще, чем через этот мост, но я выбрал именно этот путь не просто так. Во-первых, он был покороче, а во-вторых, тут можно было не опасаться встретить кого-либо из местных и таким образом избежать нежелательного любопытства. Дело в том, что помимо естественной опасности, исходившей от проржавевшего подвесного моста, это место пользовалось среди селян дурной славой. Говорят, многие грибники и охотники в последнее время тут сгинули, будто их нечистая сила унесла. Этой информацией поделился со мной Павел, когда мы после моего приезда пили чай на веранде.

В нечистую силу я не верил, но сейчас эти слухи были для меня весьма кстати. Что же до исчезновений, у них могла быть вполне естественная причина: от все того же проржавевшего моста до стаи волков или, скажем, парочки Новых, нашедших себе укрытие в шелеховских дебрях и ревниво оберегающих его от чужих глаз. Правда, последний вариант был крайне нежелательным и для меня, поскольку, во-первых, означал серьезные проблемы в моей миссии (в то, что Новые, коль скоро они тут уже давно, не нашли бункер Воскобойникова, верилось слабо), а во-вторых, вызывал вопросы к «лояльной» осведомительнице шефа. Могла ли она, проводя тут обстоятельную разведку, упустить такую «незначительную» мелочь, как присутствие Измененных? Впрочем, не рано ли я начал параноить? Новые были лишь одной из версий, причем далеко не самой вероятной, и делать далекоидущие выводы на основе смутных догадок – верх глупости.

Придя к такому заключению, я мотнул головой, словно пытаясь таким образом вытрясти из нее лишние подозрения, глубоко вздохнул и ступил наконец на мост. Та его часть, что примыкала к правому (моему) берегу Лозьвы, еще более или менее сохранилась. По крайней мере доски настила казались достаточно надежными, чтобы ступать на них, не опасаясь. Да и раскачивался мост поблизости от места подвеса еще не очень сильно. В общем, первые несколько метров я преодолел без проблем, а вот дальше…

Веселуха началась примерно на трети пути. И началась с того, что справа отсутствовал приличный кусок перил. Восьмиметровая пустота внизу как-то не вдохновляла, так что я инстинктивно сместился влево. Доски были скользкими (очевидно, от утреннего тумана), и нога у меня поехала. А я, стремясь сохранить равновесие, схватился за перила слева. Они, похоже, держались на соплях и честном слове, ожидая малейшего повода, чтобы сломаться. А когда я им его предоставил, тут же оторвались с мерзким скрежетом. Меня спасла реакция: успев отбросить перила, я бросил свое тело вперед, а для устойчивости упал на колени. К счастью, доски настила выдержали, позволив мне перевести дух.

Мысль о том, что отсутствие нежелательных сопровождающих, возможно, не стоило таких адреналиновых ванн, я раздраженно отогнал: пройден уже довольно приличный кусок, и возвращаться на правый берег несолоно хлебавши ужасно не хотелось. Обратно, так уж и быть, пройду другой дорогой, а сейчас я буду не я, если не одолею это чертово подобие моста!

Преодолев еще пару метров, я встретился с новым препятствием: в настиле зияла дыра почти полутораметровой ширины. Что ж, придется прыгать, причем с места: о том, чтобы разбегаться по скользким и ненадежным доскам моста, начавшего уже раскачиваться с довольно приличной амплитудой, не хотелось даже думать. Припомнив, что мой результат в прыжках в длину с места (правда, в более благоприятных условиях) составляет более двух метров, я слегка приободрился. Затем, набравшись храбрости, я отпустил перила, сделал мах руками и прыгнул. Провал-то я преодолел, а вот доски на той стороне не оправдали оказанного им высокого доверия и с хрустом сломались. Окажись перила и здесь столь же подлыми, лететь бы мне вниз с ускорением свободного падения. Но они не подвели, и я, вцепившись в них мертвой хваткой, принялся раскачиваться вправо и влево, пытаясь дотянуться ногами до настила впереди. Наконец мне это удалось, и, зацепившись за доски, я стал, перебирая руками по перилам, подтягивать свое тело вперед.

Вообще-то я стараюсь не материться даже наедине с собой. Промолчал я и в этот раз, но мысленно перекрыл все установленные мною для себя лимиты матерщины на три месяца вперед. Причем адресовалась она в основном моей собственной персоне, коль скоро ей взбрела в голову блажь преодолевать Лозьву по этому висячему кошмару. Чтоб я, да еще раз…

Но в этот момент мой красочный внутренний монолог был прерван… аплодисментами. Взглянув вперед, на противоположный берег, я едва рот не разинул от изумления: там стояла она, давешняя блондинка, с которой я столкнулся в приемной шефа и о которой совсем недавно вспоминал, правда, не совсем добрым словом. Вот уж верно говорят: «Вспомнишь солнце – вот и лучик!»

– Ай браво! – произнесла она, откровенно забавляясь ситуацией. – Очень впечатляет! Вы никогда не думали сделать карьеру спортсмена-экстремала или каскадера в кино?

– Очень смешно! – пыхтя от напряжения, отозвался я. – Вы-то здесь какими судьбами?

– Гуляю, – ослепительно улыбнулась она. – Очень уж у вас, в Шелеховском, места красивые! А тут иду и вижу мужчину в интересном положении, болтающегося на этом… гм… чудесном сооружении. Сразу поняла: наверное, решил, что так будет короче. – Тон ее стал совсем уж издевательским. – Все верно: короче, но разве что на тот свет. Промашечка вышла, да?

Конечно, она была кругом права, но в данном случае мне хотелось возражать просто из чувства противоречия. Однако не успел я открыть рот, как зазвонил мой смартфон. Особым сигналом, который я настроил специально на шефа. М-да, закон подлости в действии: мобильник звонит всегда в самый неподходящий момент. Отвечать, болтаясь на одной руке, было ужасно неудобно и рискованно – я ж не качок какой-нибудь и, если разговор затянется, сорвусь как нефиг делать. Да и смартфон уронить не вопрос. Наплевать на звонок и выбраться сначала на настил? Видимо, придется, хотя шеф по пустякам звонить не станет – вдруг там что-нибудь архисрочное?

Но тут неожиданно я почувствовал поддержку. Причем в самом что ни на есть буквальном смысле слова. Мышцы рук разгрузились, как если бы под ногами у меня появилась опора. Собственно, она и появилась, только невидимая. В голове мелькнула догадка, и одного взгляда на улыбку «лояльной» хватило, чтобы понять: ее работа. Повезло, что она оказалась кинетиком, а не каким-нибудь там пиромантом. Тогда толку от нее оказалось бы ноль – разве что спалить меня ко всем чертям, чтоб не мучился.

Однако следовало отвечать – шеф ждать не любил. Я извлек устройство из кармана и приложил его к уху, а блондинка чуть улыбнулась и выразительным жестом прижала палец к губам. Это можно было истолковать и как обещание во время разговора быть немой как рыба, и как просьбу не упоминать о ее присутствии. Я в общем-то и не собирался, хотя то, что она здесь, и вызывало у меня целый ряд вопросов.

– Алло, – произнес я, приняв вызов. – Мне тут… гм… не слишком удобно разговаривать.

– А ты не разговаривай, а слушай, – сварливо отозвался АС. – Я тут тебе не как начальник, а как аналитик позвонил. Получена информация от Министерства обороны касательно интересующего нас бункера. Он в данный момент находится на консервации. Высылаю тебе коды доступа.

– Понял. Спасибо.

– Пожалуйста. Будь там осторожен. Проблем, конечно, быть не должно, но… мало ли что? В нашем деле возможны всякие сюрпризы.

Тут он как в воду глядел – сюрпризы уже начались.

– Я всегда осторожен. До связи, – сказал я и нажал отбой.

Секундой позже смартфон коротко пискнул, приняв текстовое сообщение.

– Начальник? – невинно поинтересовалась «лояльная».

Я ответил ей выразительным взглядом, и она, усмехнувшись, подняла вверх руки.

– Ну, нельзя так нельзя! Я только спросила… Кстати, может, переберетесь сюда, ко мне? Просто идите вперед, а я буду вас держать своей силой.

– Вот так просто?

– А зачем нам сложности? – обаятельно улыбнулась блондинка.

Я глядел на зияющий передо мной очередной провал и никак не решался сделать в него шаг.

– Ну же, смелее! – подбодрила она. – Чего вы опасаетесь? Неужели так сложно довериться мне? Забыли, кто я?

Забыть-то не забыл, вот только стопроцентно полагаться на лояльность, основанную на наркотической игле антиновы, было нельзя. И то, что до сих пор среди «лояльных» не случалось предательств, вовсе не означало, что такое невозможно в принципе. Но в данном случае я был склонен рискнуть: не торчать же тут вечно, пестуя свои подозрения! Да пожелай она моей смерти, один толчок ее кинетической силой – и я отправляюсь в короткий полет вниз с этого моста. Мне ж с него толком не выстрелить даже – он раскачивается, как черт знает что! Так что вперед, хватит сопли жевать!

Я вдохнул и шагнул вперед, в пустоту, готовый в любой момент схватиться за перила, в этом месте еще сравнительно целые. Но этого не потребовалось: под моими ногами образовалась невидимая твердь, вполне меня удерживающая. И я пошел. Напряжение меня не оставляло, но с каждым метром преодоленного расстояния опасений становилось все меньше. Пройдя три четверти пути, я поймал себя на мысли, что уже даже особенно и под ноги не смотрю, не обращая внимания, что под ними: надежные доски, треснутые или же пустота.

Первый шаг на противоположный берег вышел у меня каким-то неловким, возможно, потому, что я достаточно долгое время провел на раскачивающемся подвесном мосту, и чувство равновесия на твердой земле поначалу мне отказало. Я покачнулся, и как-то так само получилось, что в сторону блондинки, которая приняла меня в свои объятия, нимало сим фактом не смутившись. В глазах «лояльной» заплясали чертики, и она тихо произнесла:

– А вы парень не промах, как я погляжу!

Я невольно отпрянул, словно меня током ударило.

– Ну-ну, зачем так нервничать – вы же оперативник! Обещаю не подавать на вас в суд за домогательство! И, раз уж мы с вами свели такое «близкое» знакомство, не мешает и представиться. Не называть же мне вас «господин оперативник». Меня зовут Ольга.

– Михаил, – мой голос несколько осип, – и я не…

– Не стоит объяснять, – усмехнулась Ольга. – Я сама догадаюсь. Думаю, вы в курсе, что, во-первых, «лояльные» не заразны, а во-вторых, изменение через поцелуй не передается. Только внутривенная инъекция крови Измененного. Невакцинированного… А значит, тут другая причина: либо вы по-прежнему мне не доверяете, либо… – Она шагнула вперед, вновь сокращая расстояние между нами, и вгляделась в мое лицо. – Ну конечно! – В ее голосе появилось сдержанное торжество. – Тут мы имеем дело с tanto amore! Так я права?

Tanto amore – «большая любовь» по-латыни. Я это знал, а она поняла, что я знаю. Сильный атакующий ход с ее стороны! Била наугад или ей что-то известно? Но, как бы то ни было, я вполне уже овладел собой, взяв прорвавшиеся поначалу эмоции под жесткий контроль, и обычный человек Михаил уступил место агенту Стрельцову, матерому и хладнокровному профессионалу. Так что если «лояльная», отловив меня в уязвимом положении на мосту, собиралась теперь развить успех, то ее ждало разочарование.

– Мы собираемся обсуждать мою личную жизнь? – совершенно спокойным тоном поинтересовался я.

– Ну… было бы неплохо для начала, – улыбнулась она, признавая, однако, свое поражение в попытке окончательно вывести меня из равновесия. – Чтобы наладить контакт. Но вы, как я вижу, настроены на деловой тон.

– Именно так. И в первую очередь хотелось бы знать, зачем вы здесь. Только про красоты природы и свежий воздух я уже слышал. Давайте правду.

– Никакого в вас романтизма, Михаил! – слегка картинно посетовала «лояльная». – Ну, хорошо. Я не привыкла оставлять незавершенную работу.

– Вы свою завершили.

– Я тоже так думала. Но ошибалась.

– И в чем незавершенность?

– НМП.

Мои скулы лишь слегка напряглись из-за этой неприятной новости, так как подсознательно я был уже готов к чему-то в этом роде.

– Они здесь?

Ольга кивнула.

– И вы даже не подумали поставить шефа в известность об этом?

– У меня были лишь подозрения, которые нуждались в проверке.

– Так вы ее провели?

– Разумеется.

– И результат?..

– Я видела их. Мельком и недолго. К тому же, пожалуй, случайно.

– Их?

– Двое. Как минимум. Может, есть и другие, но тех я не видела.

– И какого они вида?

– Одного я не смогла идентифицировать, но второй… пиромант.

Я едва сдержался, чтобы не скрипнуть зубами. Он. Почти наверняка это опять Морон, хотя он и не единственный пиромант на Земле. Но судьбе, похоже, понравилось играть нашими жизнями, вновь и вновь сводя нас, чтобы однажды смертельная схватка решила, кому из нас остаться в этом мире, а кому отправиться в иной. Громадные просторы России, видимо, для нас двоих слишком тесны.

– Спасибо, – медленно произнес я, стараясь не показать внешне, какой эмоциональный шторм бушует у меня внутри. – Считайте, вы меня предупредили. На этом вашу миссию можно считать завершенной?

– Пока нет.

– Что же еще? Хотите чего-то взамен за эти сведения?

Ольга чуть улыбнулась и приподняла брови.

– Не верите в мое бескорыстие?

– Не то чтобы совсем…

– Нельзя быть столь циничным, Михаил. С таким настроем тяжело жить.

– Зато удобнее выживать.

– Тоже верно. Однако в данном случае вы не ошиблись. Мне действительно кое-что нужно.

– И что же?

– Пока об этом рано. Просьба будет достаточно серьезная, а я на нее пока не наработала. Скажем так: в моих интересах, чтобы вы достигли своей цели. И достигли ее живым. Я не собираюсь путаться у вас под ногами, но, возможно, в нужный момент смогу подстраховать. Вы ведь здесь один, не так ли?

– С чего вы взяли?

– Один, не лгите! Я же чувствую.

– Вы кинетик, а не эмпат.

– А еще я женщина. Вам надо завязывать с «автономками», Михаил. Однажды вас это погубит.

– Какая вы, однако, разносторонняя! – с легкой иронией произнес я. – Теперь еще и предсказания пошли.

Я внимательно смотрел на ее лицо и в этот момент заметил легкую тень обиды. До сих пор именно она разговаривала со мной в полунасмешливом ключе, а теперь мои слова ее, кажется, задели.

– Жаль, что вы так и не научились разбираться, кому можно и нужно верить, а кому нет, – сказала она сухо. – Удачной прогулки!

С этими словами она резко развернулась и быстрым шагом двинулась прочь, вскоре скрывшись за необычайно густыми здесь кустарниками. Ни остановить ее, ни догнать я даже не пытался: мне было о чем подумать, и для этого как раз требовалось одиночество.