Глава тринадцатая
О стилкене и странной магии
И снова девушку поразила тишина кругом. В просторном зале с цветами царило полное безмолвие; нарушал его только легкий шелест ее поступи среди маргариток.
Очень медленно, оборачиваясь кругом через каждые несколько шагов, чтобы убедиться: никто не подкрадывается к ней сзади, Лираэль пересекла пещеру и дошла до врат, отмеченных знаком полумесяца. Они по-прежнему стояли приоткрытыми, но девушка не дерзнула войти внутрь: а вдруг стилкен каким-то образом сумеет запереть ее снаружи – если, конечно, он по-прежнему прячется где-то на цветущей лужайке.
По предположению Лираэль, чудовище, скорее всего, притаилось на дереве. Девушка живо нарисовала в воображении картинку: стилкен обвился вокруг ветки на манер змеи. Спрятался в густой зеленой листве, а серебряные глаза следят за каждым ее движением…
В нездешнем свете дуб казался кляксой тьмы. Стилкен вполне мог бы укрыться и за стволом, медленно перемещаясь, так чтобы дерево все время оставалось между ним и Лираэль. Девушка не отрывала взгляда от дуба, раскрыв глаза как можно шире, словно тем самым они могли вобрать чуть больше света. Но все оставалось неподвижным, так что Лираэль направилась к дереву, все более мелкими шагами, а внутри у нее все сжималось – и нарастал ужас.
Девушка так сосредоточилась на дереве, что ненароком ступила в озерцо, не успев осознать, что вот оно, уже здесь. По поверхности мгновенно пробежала искристая рябь в свете суррогатной луны, а затем вода застыла вновь – темная и неподвижная.
Лираэль отшатнулась назад, отряхнула ногу и двинулась вдоль кромки воды. Теперь дуб понемногу приобретал отчетливость: она различала отдельные ветви и розетки листьев. А еще – сгустки тени, которые могли оказаться чем угодно. Всякий раз, как взгляд ее смещался, девушке мерещилось какое-то движение во тьме.
Пора зажечь свет, решила она, даже если тем самым она выдаст собственное местоположение. Лираэль установила связь с Хартией, нужные знаки поплыли в ее сознании – и тут же сгинули: из озерца вынырнул стилкен и попытался достать ее смертоносными когтями.
Но меч по имени Обуздатель отбил нападение: взметнулся столп белых искр, поднялось облако пара, а резкий рывок едва не вывихнул плечо Лираэль. Она качнулась назад, внезапно яростно вскрикнула – не то во власти боевого пыла, не то в панике – и машинально приняла боевую стойку. Вновь во все стороны полетели искры, и вода, шипя, вскипела – стилкен атаковал опять, и Лираэль вместе с Обуздателем едва успели парировать взмах смертоносных когтей.
Сама не сознавая, что делает, Лираэль отступала, пятясь к дубу. Все сковывающие заклинания разом выветрились из ее головы, равно как и ощущение единства с Хартией. Уцелеть любой ценой – только это сейчас и имело значение; остановить мечом смертоубийственный натиск чудовища.
Стилкен снова метнулся вперед, нацелившись на ее ноги. Лираэль отбила удар, сама удивляясь, как ее неумелые, нетренированные мышцы словно зажили собственной жизнью. Она нанесла ответный удар прямо в торс чудовища. Острие меча попало в цель и пронзило стилкена насквозь; снова взметнулся каскад искр и оставил в жилетке девушки множество крохотных, опаленных по краям дырочек.
Но стилкен, похоже, не был ранен, он лишь не на шутку разозлился. Монстр атаковал снова – каждый взмах его когтей заставлял Лираэль отступить еще на несколько шагов. Она в отчаянии размахивала мечом; каждый отраженный удар болью отзывался в ее костях. Клинок оказался для нее слишком тяжелым; силы постепенно убывали. Лираэль никогда не блистала в фехтовании и не то чтобы об этом жалела – вплоть до сего момента.
Девушка снова отступила на шаг назад, и под ногой ее неожиданно оказалась не твердая почва, а яма. Потеряв равновесие, Лираэль стала падать навзничь, и острый коготь рассек воздух у самого ее горла.
Время словно застыло. Меч, вместо того чтобы отразить удар, ушел в сторону; девушка беспорядочно замахала руками, пытаясь восстановить равновесие. Когти стилкена уже тянулись вперед, к ней, они того и гляди полоснут ее по талии.
Лираэль сильно ударилась о землю, но боли даже не заметила. Девушка проворно откатилась в сторону, отмечая про себя, что ступила она во впадину между двумя корнями, причем твердые древесные корни, на которые она упала, понаставили ей синяков по всему телу.
Земля – цветы – высокий потолок и знаки Хартии на нем, точно далекие звезды, – земля – цветы – искусственное небо… Снова и снова перекатываясь со спины на живот, Лираэль то и дело ожидала встретить серебряный взгляд стилкена и ощутить невыносимую боль от прикосновения чудовищных когтей. Но ничего подобного не произошло; смертоносного удара так и не последовало. Перекатившись в шестой раз, она наконец остановилась, рывком попыталась встать – и поднялась на ноги так резко, что свело мышцы живота.
Рука ее по-прежнему сжимала зачарованный меч, а стилкен пытался высвободить левый коготь, глубоко застрявший в мощном корне дуба. А в следующий миг Лираэль осознала: чудовище, должно быть, промахнулось, когда она упала, и вместо нее ударило по дереву.
Стилкен оглянулся на девушку, серебряные глаза вспыхнули, он плотоядно сглотнул. Тело его начало менять очертания, перемещая вес с застрявшей левой конечности на правую часть тела. Он припал к земле, под якобы человеческой кожей, точно слизни под листом, зашевелились мышцы, перемещаясь в обездвиженную руку. Еще до того, как процесс закончился, чудовище напряглось, пытаясь высвободиться и снова наброситься на Лираэль.
Эти жалкие несколько секунд – ее единственный шанс, поняла девушка. На клинке зажглись знаки Хартии, и девушка мысленно потянулась к ним, соединяя их с другими, извлеченными из Хартии. Ей нужны были четыре главных знака, но, чтобы ими воспользоваться, следовало вначале заручиться защитой меньших знаков.
Меч помогал ей, и знаки постепенно выстраивались в цепочку в ее сознании – медленно, слишком медленно, а стилкен, напрягаясь изо всех сил и издавая мерзкие горловые звуки, постепенно вытаскивал из корня коготь – дюйм за дюймом. А ведь дуб и сам словно пытается удержать эту тварь в ловушке, сообразила Лираэль какой-то частью своего разума, не сфокусированной полностью на заклинании Хартии. Девушка слышала, как шелестит и поскрипывает дерево – точно пытается сомкнуть покрепче трещину в корне и удержать в ней коготь.
Но вот и последний знак легко и изящно скользнул в сознание девушки. Она отпустила заклинание на свободу, ощущая, как сила его струится у нее в крови и в каждой косточке, поддерживая и защищая, ведь теперь ей предстояло призвать четыре главных знака.
Первый из главных знаков цветком расцвел в ее мыслях, едва стилкен наконец высвободил коготь. Дерево гулко застонало, а из трещины фонтаном забила бело-зеленая живица. Даже несмотря на защитное заклинание, Лираэль не стала удерживать в мыслях главный знак слишком долго. Но швырнула его вперед, направив вниз по лезвию меча; знак разлился блестящим маслом и вдруг полыхнул огнем. И над клинком заплясали золотистые язычки пламени.
Стилкен, уже изготовившийся прыгнуть, попытался увернуться. Но поздно: Лираэль шагнула вперед, меч прянул в безупречном выпаде – и пронзил стилкену шею. Забушевало золотое пламя, белые искры рассыпались каскадом, точно след от сигнальной ракеты, чудовище застыло в каких-то двух шагах от Лираэль, едва не касаясь ее когтями с обеих сторон.
Лираэль призвала второй главный знак, и он тоже стек вниз по лезвию. Но, едва достигнув шеи стилкена, знак исчез. А спустя мгновение кожа чудовища сморщилась, скукожилась и пошла трещинами. Там, где клочки ее осыпались на землю, из нее прорывался слепящий белый свет. И минуты не прошло, как стилкен уже утратил человекоподобный облик. Теперь он представлял собою бесформенный столп ярого белого пламени, пронзенный мечом.
Но вот третий главный знак сорвался с меча – и погрузился в столп. И тут же все то, что еще оставалось от стилкена, съежилось, иссохло – и вот от него осталась лишь клякса света, не более дюйма в диаметре, в том самом месте, куда воткнулось острие Обуздателя.
Лираэль извлекла из жилетного кармана металлическую флягу, положила ее на землю и мечом закатила переливчатые останки стилкена внутрь. Только тогда девушка выдернула клинок, отложила его и заткнула бутыль пробкой. А еще мгновение спустя запечатала ее четвертым главным знаком, что словно обернулся вокруг пробки и фляги вспышкою света.
Бутылка дернулась и заходила ходуном в ее руке – и снова застыла. Лираэль убрала ее в карман и опустилась на землю рядом с мечом, хватая ртом воздух. Все уже позади! Она сковала стилкена. Причем сама, без чьей-либо помощи.
Девушка откинулась назад, поморщившись: спина и руки немилосердно ныли. Тут взгляд ее подметил вспышку света где-то поблизости от дерева. Лираэль насторожилась, разом позабыла про боль и усталость, рука словно сама собою потянулась к Обуздателю. Девушка подобрала меч и отправилась на разведку. Неужели там еще один стилкен? Или первый как-то умудрился ускользнуть в последнюю секунду? Лираэль проверила бутыль: печать на месте. Ну не могла же она на краткий миг моргнуть, вызывая четвертый знак?
Снова вспыхнул свет, мягкий, золотистый, и Лираэль облегченно выдохнула. Ей ничего не угрожает; это наверняка магия Хартии. Сияние струилось из той самой ямки между корнями, из-за которой она споткнулась.
Лираэль осторожно потыкала в ямку мечом, счищая почву. Сияние исходило от книги, завернутой в нечто вроде пушистой шкуры. Используя меч как рычаг, девушка извлекла находку из земли. Она своими глазами видела, как дерево пыталось удержать стилкена – еще не хватало, чтобы дуб в нее тоже вцепился.
Откинув книгу подальше от корней, Лираэль подобрала находку. Знаки Хартии на обложке были ей знакомы: это заклинание ограждало и защищало страницы от чешуйниц и мошек. Лираэль сунула увесистый фолиант под мышку, внезапно осознав, что она насквозь вспотела, по уши перемазана в засохшей грязи, обсыпана лепестками и совсем обессилела, не говоря уж о том, что вся в синяках. Но необратимо пострадала только жилетка: искры прожгли в ней множество дырок, как будто на девушку напали огненные мошки.
Лираэль направилась к выходу, и собака поднялась из цветов навстречу хозяйке. Она принесла в зубах ножны; девушка вложила в них клинок, но Псина добычу так и не выпустила.
– У меня получилось! – похвасталась Лираэль. – Я сковала стилкена!
– Ммммффф, ммфф, ммф, – невнятно пробурчала Псина, балансируя на задних лапах. Затем осторожно опустила меч на землю и промолвила: – Да, хозяйка. Я знала, что ты справишься. С высокой долей вероятности.
– Правда? – Лираэль опустила взгляд: у нее запоздало затряслись руки. А в следующий момент крупная дрожь уже била все ее тело. Девушке пришлось присесть на землю и подождать, пока не пройдет приступ. Она едва замечала, как собака, прижавшись теплым боком к ее спине, подбадривает хозяйку, вылизывая ей ухо.
– Хочешь, я отнесу меч на место? – предложила Псина, когда Лираэль наконец уняла дрожь. – А ты тут отдохни, пока я не вернусь. Я быстро. Ты здесь в безопасности.
Лираэль кивнула, не в силах произнести ни слова. Просто потрепала собаку по голове и снова прилегла в цветы; аромат их поплыл над ее головой, лепестки нежно касались щеки. Дыхание ее замедлилось, выровнялось, глаза медленно моргнули раз, другой – и сами собою закрылись.
Псина дождалась, пока Лираэль заснет покрепче. А затем коротко, отрывисто гавкнула. Из пасти ее вылетел знак Хартии – и повис в воздухе над спящей девушкой. Псина, склонив голову набок, опытным взглядом оценила результат и, оставшись им вполне довольна, ухватила меч мощными челюстями и затрусила прочь, наружу и на главную спираль.
Когда Лираэль пробудилась, было уже утро – или, по крайней мере, в пещере ярко сиял свет. На секунду ей померещилось, что над головой у нее висит знак Хартии, но, наверное, это просто привиделось ей во сне, ведь когда девушка окончательно проснулась и села, вокруг ничего такого не было.
Все ее тело одеревенело и ныло – но не сильнее, чем обычно после ежегодных экзаменов по фехтованию и стрельбе из лука. Жилетку, конечно, уже не заштопаешь, но у нее есть запасные; а никаких иных следов битва со стилкеном вроде бы по себе не оставила. Обращаться в госпиталь повода нет. Госпиталь… Фильрис. На мгновение Лираэль загрустила: как бы ей хотелось похвастаться своей прапрабабушке, что она все-таки победила стилкена!
А еще Фильрис наверняка понравилась бы Шкодливая Псина, подумала Лираэль, оглянувшись на спящую собаку. Та свернулась калачиком и обвила себя хвостом чуть ли не до носа. Псина тихонько похрапывала и то и дело вздрагивала, точно во сне гонялась за кроликами.
Девушка уже собиралась разбудить Псину, как вдруг почувствовала под рукою книгу. В ярком свете оказалось, что переплетен фолиант не в мех и не в кожу: увесистая обложка была покрыта необычной тканью плотного плетения.
Лираэль взяла книгу и раскрыла на заглавной странице и, еще не успев прочесть ни единого слова, поняла: в этом фолианте заключено великое могущество. Он же насквозь пропитан магией Хартии! Знаки Хартии содержались и в бумаге, и в чернилах, и в прошитом корешке.
На титульном листе значилось: «В шкуре льва» – и ничего больше. Лираэль перевернула страницу, надеясь увидеть содержание, но дальше сразу начиналась первая глава. Девушка скользнула взглядом ниже слов «Глава 1», но шрифт внезапно замерцал и «поплыл». Она заморгала, протерла глаза, а когда снова глянула на страницу, там значилось: «Предисловие» – хотя Лираэль ее явно не перелистывала. Она перевернула страницу обратно – и там снова обнаружился титульный лист.
Лираэль нахмурилась, вновь перелистнула страницу вперед, к «Предисловию», и, прежде чем что-то успеет опять поменяться, начала читать:
«Создание хартийных оболочек».
Создание хартийных оболочек позволяет магу не просто уподобиться животному или растению или навести иллюзию такового. Правильно сотканная хартийная оболочка, надетая предписанным образом, придает магу желаемое обличье, со всеми его особенностями, ощущениями, ограничениями и преимуществами.
Настоящая книга является теоретическим пособием по искусству создания хартийных оболочек, а также практическим пособием для начинающих оборотней; она содержит в себе полный перечень знаков для хартийных оболочек, в том числе льва, коня, прыгучей жабы, сизого голубя, серебристого ясеня и многих иных полезных форм.
Содержащийся здесь курс обучения, при добросовестном, ревностном и усердном подходе, наделит прилежного мага познаниями, необходимыми для создания первой хартийной оболочки, спустя три-четыре года.
– Полезная книга, – отметила проснувшаяся Псина и ткнулась в страницу носом, отвлекая Лираэль от чтения и демонстративно требуя свою порцию утренней ласки: дескать, почеши наконец за ушами!
– Очень, – согласилась Лираэль, пытаясь читать дальше поверх собачьей головы, но без особого успеха. – По-видимому, если я пройду весь изложенный здесь курс обучения, через три-четыре года я научусь менять облик!
– Через восемнадцать месяцев. – Псина сонно зевнула. – Если будешь лениться, то через два года. Понимаешь, даже если ты одеваешься в хартийную оболочку, своего собственного обличья как такового ты не меняешь. И смотри начни с той оболочки, которая удобна для исследований и вылазок! Ну чтобы протискиваться в крохотные щели и все такое…
– Зачем? – удивилась Лираэль.
– Зачем? – недоуменно переспросила Псина, убирая голову из-под руки Лираэль. – Да тут же еще столько всего можно посмотреть и разнюхать! В библиотеке есть целые уровни, куда никто не заглядывал вот уже сто, нет, тысячу лет! Запертые комнаты, битком набитые всякими древними тайнами! Сокровища! Знания! Развлечения! Ты что, хочешь до конца жизни оставаться третьей помощницей библиотекаря?
– Ну не то чтобы, – сухо отозвалась Лираэль. – Я хочу стать настоящей Клэйрой. Я хочу обладать Прозрением!
– Ну так мы, может статься, отыщем что-нибудь такое, что поможет пробудить его в тебе, – объявила Псина. – Да, я знаю, у тебя есть твоя работа, но остальное-то время жаль тратить впустую! Что может быть лучше, чем заглянуть туда, куда вот уже тысячу лет не ступала нога человека?
– Ну, можно попробовать, – согласилась Лираэль. От слов Псины воображение ее уже разыгралось не на шутку. Действительно, вокруг столько дверей, которые так и тянет открыть! А потом еще та странная дыра в скале, например, там, где главная спираль резко заканчивается…
– Кроме того, – добавила Псина, прерывая ход ее мыслей, – некие потусторонние силы явно хотят, чтобы ты воспользовалась книгой. Кто-то освободил стилкена, а само присутствие чудовища разбудило и другую магию. Дерево никогда не уступило бы книгу, если бы ты самой судьбой не была предназначена к тому, чтобы ее заполучить.
– Может, и так, – кивнула Лираэль. Мысль о том, что стилкену, возможно, помогли вырваться из заточения, ей очень не понравилась. Это подразумевало, что там, внизу, на Древних уровнях, таятся еще более могущественные порождения зла – или что какая-то сила способна проникнуть на ледник Клэйр извне, издалека, несмотря на все заграждения и меры предосторожности.
Да, но если в библиотеке скрывается еще что-то вроде стилкена – какое-нибудь грозное создание Свободной магии, – тогда она, Лираэль, просто обязана отыскать его. Девушке казалось, что, уничтожив стилкена, она безотчетно сделала первый шаг к тому, чтобы принять на себя ответственность за борьбу с любыми чудовищами, которые угрожают Клэйрам.
Кроме того, исследовать потаенные закоулки библиотеки так увлекательно! Это не даст ей заскучать и отвлечет от печальных мыслей. Лираэль вдруг осознала, что за последние несколько месяцев почти не вспоминала ни о Пробуждениях, ни о Прозрении. Все ее помыслы сосредоточились сначала на создании Псины, а потом – на попытках выяснить, как победить стилкена.
– Я непременно научусь создавать подходящую хартийную оболочку, – объявила девушка. – И мы с тобой, Псинка, исследуем все закоулки библиотеки!
– Отлично! – радостно гавкнула собака, и ее торжествующий лай эхом прокатился по пещере из конца в конец. – А теперь беги-ка лучше умойся и переоденься, а то Имши, чего доброго, забеспокоится, куда ты запропастилась.
– А сколько времени-то? – всполошилась девушка. Вдали от требовательного свистка Киррит в Палатах Юных и вдали от часов читального зала Лираэль понятия не имела, утро сейчас или день. Наверное, едва рассвело, ведь девушка чувствовала себя такой невыспавшейся и разбитой…
– Половина… седьмого утра, – сообщила Псина, навострив ухо и словно прислушиваясь к далекому бою часов. – Ну, плюс-минус…
Договорить собака не успела: Лираэль уже сорвалась с места и, прихрамывая, бегом кинулась к выходу. Псина вздохнула и несколькими размашистыми прыжками легко догнала хозяйку, не успела та захлопнуть дверь.
