Глава 4

На практикуме по алхимии ужесточили выдачу ингредиентов. Если раньше не особо ценные не подсчитывали, то сейчас давали под запись и внимательно смотрели, чтобы получившееся зелье по составу и количеству соответствовало выданным порошкам и травкам. Студенты поначалу возмущенно роптали. Но вскоре начали ходить неопределенные слухи о загадочных опасных экспериментах, которые проводились втайне от преподавателей и плачевно закончились. Приводились даже имена двух студентов, не так давно покинувших Академию по неизвестной причине.

Меня это не сильно тревожило. Влезать в сомнительные эксперименты я не собиралась, а уж Регине такое и подавно было неинтересно. На практике по алхимии мы продолжали заниматься с ней в паре. С этим предметом ни у одной из нас проблем не возникало. Наверное, сказывалась привычка к обязательной в приюте работе на кухне. Здесь требовалось больше внимания к количеству ингредиентов и времени приготовления, а так, в сущности, – никакой разницы. Как в алхимии в некоторых рецептах использовалась магия, так и в кулинарии недавно вошла в моду готовка по экзотическим рецептам, для которых требовались заклинания, пусть и не особо магиеемкие.

Я помешивала содержимое высокого стеклянного сосуда, посматривала на часы и одновременно пыталась не пропустить тот самый момент, когда готовящееся зелье начнет менять цвет и в него срочно нужно будет добавлять корень мандрагоры, требуемое количество которого уже было отмерено, мелко порезано и лежало рядом на бумажке. Подруга увлеченно растирала в ступке кристаллы медного купороса, что не мешало ей делиться впечатлениями от вчерашней прогулки.

– Вернер такой забавный! – уже в который раз повторяла она, даже не замечая, что твердит одно и то же.

Восхищение было столь сильным, что я заподозрила бы ее во влюбленности в поклонника Моники, если бы не знала так хорошо. Мало того, что Регина никогда не стала бы интересоваться тем, кто был уже выбран подругой, так она еще и не столь давно сокрушалась, что Лоренц опять не появился, хотя друзья и обещали его привести. Насколько я поняла, один из курсантов в той компании проявлял интерес к самой Регине, вот только ей он не нравился.

– И совсем не важный, как это часто бывает с сильными магами, – продолжила Регина. – Правда, его друзья сказали, что раньше у него был Дар так себе, даже стоял вопрос, сможет ли он Академию закончить. Но в этом году Дар резко вырос.

Услышанное меня настолько поразило, что я даже отвлеклась на миг от стакана с готовящимся зельем и посмотрела на подругу.

– В самом деле? Я никогда не слышала, чтобы Дар резко возрос.

Тема эта была для нас необыкновенно важной. Ведь для магов Дар очень важен, от его величины во многом зависит будущее. Поэтому все методики по увеличению многократно обсуждались в нашей студенческой компании, но все они требовали непрерывной работы и определенного времени. Был, конечно, еще вариант связи с сильным магом, работы он не требовал, но и прирост давал постепенный.

– Вернер сказал, что это их семейная наработка, завязанная на возраст мага, – важно ответила Регина, явно пытаясь в точности процитировать слова курсанта.

– Семейная… – разочарованно сказала я, уже понадеявшись на интересные сведения. – Да, таким не делятся. Такое хранят исключительно в семье.

– Он так Монике и сказал, – хихикнула Регина, перейдя на полушепот, – когда она стала ныть, что ей жизненно необходимо увеличить Дар. Вот, мол, была бы она его женой, так поделился бы, а так, с посторонней иноритой – ни за что. А она ему: «Это можно считать официальным предложением?»

– Ого, – удивленно сказала я. – До чего они уже договорились.

– Ага, – Регина опять довольно хихикнула и продолжила: – А он ей: «Ваши родители вряд ли согласятся на наш брак. Я для этого слишком беден». А она: «Так их можно и не спрашивать». Представляешь?

– Они так и до храма дошутиться могут, – невольно усмехнулась я. – И что тогда этот Вернер делать будет?

– Не знаю, – ответила Регина с некоторым разочарованием. – Он ей на это сказал, что с ее артефактом без согласия родителей ничего с браком не выйдет. Тут Моника как покраснеет, прямо вся бордовая стала. Я думала, она лопнет от прилившей крови.

– А что за артефакт такой?

– Я тоже у нее спросила, но потом, когда мы вдвоем были. Видно же, что там что-то этакое.

– Ну и что?

– Даже не знаю, говорить ли тебе, – протянула Регина. – Все же не моя тайна…

– Ты знаешь, я никому не расскажу, – обиженно ответила я.

– Знаю. Но все равно, нехорошо как-то. Мне доверили по секрету, а я разболтаю.

– Тогда не говори, – согласилась я, перевела взгляд на готовящееся зелье и испуганно ойкнула. – Чуть не прокараулили.

Действительно, еще секунд десять – и вся работа пошла бы насмарку, нужно было бы начинать заново. Да и сейчас идеально уже не получится, но принять все равно должны. Я быстро вмешивала приготовленный корень, приговаривая нужную формулу. Успела вовремя – раствор был лишь чуть темнее, чем нужно, но запах не поменялся, и это главное. Теперь только приготовленный Региной порошок добавить – и все, можно больше не переживать. Подруга сосредоточенно растирала нужную добавку и помалкивала, но по взглядам, которые она на меня бросала, было понятно – ей хочется рассказать, и нужен лишь небольшой толчок, чтобы она проговорилась. Но мне секрет Моники был намного менее интересен, чем секрет Вернера, так что я решила его не выпытывать.

– Ладно, скажу, – прошептала Регина, когда мы высыпали все из ее ступки и молча дожидались результата. – Мы же с тобой такие подруги, почти сестры, да? И ты никогда никому?

– Никогда никому, – подтвердила я. – Ты же знаешь.

– Так вот, у Моники такой артефакт интересный, что воспринимается на уровне аур как помолвочный браслет, то есть в храме их женить не станут, если она артефакт не снимет, а она сама снять не может, там защита такая хитрая, что ой! – возбужденно зашептала Регина. – Но краснела она не поэтому, а потому, что он еще – как это сказать-то? – блюдет ее целомудрие, вот!

По некоторым вопросам чтение любовных романов сделало Регину необычайно образованной. Да, Вернеру не повезло, если он действительно хотел обзавестись женой с приданым. Родители Моники, отпуская дочь учиться, обезопасились от неподходящего зятя со всех сторон. И в храм тайком не сбегаешь, и девушку не скомпрометируешь, чтобы жениться уже по факту.

– Не доверяют родители Моники своей дочери, – заметила я.

– Она сказала, что они сильно о ее безопасности переживали, даже учиться не хотели отпускать. Все же у них дочь одна. Но она их уговорила. Сказала, что здесь выбор женихов больше. А сильные маги – они и без денег выгодная партия.

– Так этот Вернер сейчас как раз сильный маг, – заметила я. – Может, и подойдет родителям Моники как зять.

Конечно, об этом слишком рано было говорить. Думаю, там все дело шуточками и ограничится, но Регина выглядела настолько заинтересованной этой темой, что и мне захотелось что-то сказать.

– Да, но он военный, – по ответу Регины, сопровождавшемуся тяжелым вздохом, стало понятно, что вчера они с соседкой по комнате это обсуждали и пришли к неутешительным выводам. – У военных магов доход меньше, посылают их, куда корона скажет, и убить могут.

– Он же из армии уйти может, – удивилась я. – Если уж так захочется жениться на твоей Монике.

– Шутишь? – ее удивление было искренним. – Гражданской профессии у него нет, – начала она загибать пальцы, – Академию отработать должен, и друзья говорят, Дар у него нестабилен, иногда падает до прежнего уровня. Вдруг один раз упадет навсегда?

– Нестабилен? – пришла моя очередь удивляться. – Так ведь если повышается, то уже навсегда, разве нет?

– Вернер говорит, что в конце концов все наладится, – уверенно сказала Регина.

Мне бы ее уверенность. История Вернера мне казалась очень странной. О таких случаях даже слухи не ходили, которые в магической среде непременно должны быть. Нет, бывало, магия уходила, иногда возвращалась, иногда – нет, но всегда, если уходила – уходила полностью, а если добавлялась, то к прежнему уровню уже не падала. Впрочем, если это семейные наработки, то могли и в секрете храниться. И если наследник методики считает, что все в норму придет, значит, так оно и будет. Я придирчиво осмотрела зелье, которое еще кипело, чтобы лишняя жидкость выпарилась, и решила, что достаточно. Лучше оно не станет, а вот хуже – запросто, особенно если передержим.

Инора Схимли, сухонькая старушка, не утратившая, впрочем, к своему немаленькому возрасту зоркости взгляда, принимала нашу работу с явным неудовольствием.

– Ройтер, Беккер, для вас вот это, – потрясла она нашим стаканом, – недопустимо. Да, по действию оно будет разве что чуть хуже, чем должно. Другим студентам я бы и слова не сказала, более того, для некоторых в вашей группе это просто прекрасный результат. Но не для вас. Будьте в следующий раз внимательнее. Вы меня сегодня очень расстроили.

– Извините, – покаянно сказали мы с Региной. – Мы постараемся больше не отвлекаться.

– Да уж, постарайтесь, – удовлетворенно кивнула она. – К вашим талантам в алхимии необходимо прилежание, чтобы добиться высших результатов. И никак иначе.

Инора Схимли прочитала нам краткую лекцию о важности своей дисциплины. Регина опустила голову, делая вид, что ей очень стыдно, но, насколько я ее знала, просто не слушала, что говорят. Да и я смысла в этом выговоре особого не видела. Мы сами понимали, что к приготовлению так нельзя относиться. Ведь при работе над некоторыми зельями малейшая неточность в исполнении может привести к намного более серьезным последствиям, чем ослабление действия. Правда, то, что мы делали сегодня, простейшее по исцелению фурункулов, не требовало такого уж пристального внимания. Подумаешь, до полного исчезновения пройдет на десять минут больше. Такие погрешности допускали даже те, кто много больше нас практиковал.

– Хорошо, идите, – вздохнула инора Схимли. – Надеюсь, это в первый и последний раз.

– Конечно, в последний раз, а как же иначе, – горячо сказала Регина и потянула меня на выход. – До свидания, инора Схимли.

Я тоже попрощалась и пошла с подругой. Занятие у нас было последнее, впереди – выходной. Заниматься не хотелось даже мне, а уж она точно настроилась на вечернюю прогулку в компании будущих военных.

– Нет, точно в последний, – убежденно сказала Регина. – Вот еще, выслушивать эту часовую нудоту еще раз. Нет уж, лучше все сделать правильно и освободиться пораньше, правда?

– Конечно, – ответила я, уже готовая к ее следующей, прощальной, фразе.

– Я вот думаю, – неожиданно сказала она, – не навестить ли сегодня твою тетю? Она так ко мне добра, а я у вас дома давно не была. Купим по дороге тортик, как думаешь?

– Тетя Маргарета будет рада. Но разве вы с Моникой не идете на очередную прогулку с курсантами?

Тетя действительно всегда радовалась, когда Регина к ней приходила. Легкий, живой характер подруги очень располагал к ней окружающих, которые даже прощали ей некоторую взбалмошность и необязательность.

– Нет, – вздохнула Регина. – Моника договорилась сегодня с Вернером вдвоем встретиться, третий им не нужен.

Надо же, не испугал курсанта страшный семейный артефакт, который носит Моника. Или он рассчитывает его снять, когда Дар станет более стабильным? Или ни на что не рассчитывает и ему так нравится девушка, что он согласен с ней просто встречаться, без каких-либо обязательств с ее стороны, ни на что не надеясь? В данной ситуации за Монику я была полностью спокойна – не такая это девушка, которая позволит разбить себе сердце, а о том, чтобы она не наделала глупостей, позаботились ее родители. Что касается Вернера – то он мужчина, и беспокоиться о нем я не собиралась.

По дороге в наш магазин мы зашли в кондитерскую лавку, где Регина оказалась перед сложным выбором из тортов разных типов, поэтому она купила набор пирожных, чтобы наверняка каждому хоть что-то пришлось по вкусу. Сама она как была любительницей сладкого в приюте, так и оставалась ею по сей день. Мне казалось, что ей никогда не наскучит пробовать все новые десерты или повторять полюбившиеся.

Тетя Маргарета очень обрадовалась нашему приходу. Вот только в магазине опять был наплыв покупательниц, поэтому я привычно встала за прилавок. Регине, которая в нерешительности остановилась рядом со мной, тетя предложила подняться и подготовить все к чаепитию. Отправляла она и меня, но я отказалась – должен же кто-то тут помочь, подруга наверху и сама прекрасно справится. Регина радостно кивнула и скрылась за дверью, а я приняла заказ от очередной нетерпеливой клиентки. Не так и много их было. Втроем – с тетей и сменной продавщицей – мы быстро их обслужим, а потом спокойно посидим за чашкой чая с пирожными. Прогнозы мои оправдались – скоро зал опустел. Вот только подняться к подруге я не успела.

– Инорита Штефани, рад вас видеть. К сожалению, в прошлый мой визит шампунь подобрать не удалось. И я с ужасом изучаю каждое утро свою подушку, опасаясь увидеть на ней остатки своих волос. Но вы ведь непременно мне поможете и избавите от страха стать недостаточно привлекательным для лиц прекрасного пола?

– Лорд Лоренц, рада, что вы выбрали наш магазин, – ответила я привычной фразой.

Но никакой радости я не испытывала. Я про него забыла и совсем не хотела вспоминать. Вверху, в жилой части дома, ждала Регина, которая могла в любой момент спуститься вниз, увидеть, что выбранный ею курсант пришел ко мне, и расстроиться до потери нашей дружбы. Этого мне совсем не хотелось. Что ж, буду надеяться, что, заполучив свой шампунь, он сразу уйдет. Хотя я прекрасно понимала, что пришел он сюда совсем не за шампунем.