Глава четвертая
За окнами уже давно отгорел всеми оттенками красного закат. Комната, наверное, погрузилась бы во тьму, но, хвала небесам, магический шар, спокойно плавающий под потолком, был отрегулирован должным образом. С наступлением вечера он сам собою загорелся мягким желтым светом, избавив меня тем самым от необходимости сидеть в темноте.
Я понятия не имела, куда на сей раз меня занес мой так неожиданно открывшийся магический дар. Комната выглядела прибранной и весьма уютной. Кровать, застланная белоснежным постельным бельем, письменный стол, на котором сейчас не было и клочка бумаги. За одной из дверей скрывалась даже ванная с уборной, что вполне примирило меня с суровой действительностью. После недолгих колебаний я приняла горячий душ и застирала свои многострадальные джинсы. Скинула надоевший свитер, в котором было слишком жарко сейчас. И обернулась огромным махровым полотенцем. Ну что же, надеюсь, что неизвестный хозяин сей комнаты не будет против моего самоуправства.
Шли минуты, складываясь в часы. Но никто не торопился навестить меня. И я начала скучать. Ради интереса изучила комнату до самого дальнего уголка, но, увы, ничего интересного в ней не нашла. Как будто угодила не в жилое помещение, а в какой-то номер отеля, безликий и пустой. Ни фотографий, ни блокнотов, ни любимых книг с пометками.
От отчаяния я даже решила проверить ящики стола. И тут меня ожидала внезапная удача. Один из них оказался заперт.
– Ага, русские так просто не сдаются! – высокомерно фыркнула я и изо всех сил дернула ящик на себя.
Тот неожиданно легко поддался. И я рухнула на пол, пребольно отбив себе копчик. Но – самое главное! – в моих руках оказалось содержимое таинственного ящика!
Увы, ничего особенного там не было. Лишь целый ворох каких-то старых, пожелтевших от времени бумаг. Они были покрыты настолько толстым слоем пыли, что я немедленно расчихалась. И смогла продолжить изучение своей находки только через минуту, когда глаза перестали так зверски чесаться и слезиться.
– «Дневник Вэйланда Ошшоха, верховного мага при дворе его величества Гийемо», – прочитала я вслух.
Озадаченно почесала затылок. Так, ничего не понимаю! Короля ведь зовут Азиэль! Это я совершенно точно запомнила!
Что-то мне все это не нравится. Как-то дурно попахивает.
Впрочем, я решила не торопиться пока с выводами. Правда, первым моим порывом было положить дневник на прежнее место. С детства я помнила одну мудрость – нехорошо и стыдно читать чужие письма и душевные возлияния. И я даже бросила дневник обратно в ящик, желая последовать советам совести. Но тут же взяла его обратно в руки.
Да, я поступаю некрасиво. Очень некрасиво. Но, с другой стороны, – разве красиво цеплять на меня всякие браслеты без спроса? Мне бы понять, что же происходит. Очевидно, что я угодила в эпицентр каких-то неприятностей. События слишком стремительно развиваются. И было бы очень кстати хоть немного разобраться в происходящем. А вдруг от этого зависит моя жизнь? Право слово, когда ты убегаешь от маньяка, то вряд ли будешь терзаться угрызениями совести, если подкараулишь его в западне и как следует огреешь чем-нибудь тяжелым по голове.
«Да, но Вэйланд не похож на маньяка, – робко возразил внутренний голос. – Бабник, правда, он тот еще. Но пока он ничем не обидел тебя».
И все-таки он надел на меня браслет без спроса. Это нельзя назвать хорошим поступком.
Ладно, не буду раньше времени делать выводы. Но с дневником ознакомлюсь. Так, на всякий случай.
С тихим шуршанием страниц он приветливо раскрылся передо мной.
Кольнуло запоздалое осознание того, что я, вполне вероятно, не сумею прочитать в нем и слова. Все-таки я из другого мира.
Но заклятье Вэйланда действовало и тут. Я всего секунду тупо смотрела на непонятные закорючки и вдруг осознала, что они сами собой преобразуются у меня в голове в знакомые буквы.
Эх, хорошо все-таки быть магом! Щелкнул пальцами – и любой язык мгновенно выучил. А то сидишь за учебниками в поте лица, а в итоге лишь поздороваться можешь да посетовать на дурную погоду. И то с диким акцентом.
Ладно, это все не суть. Я лишь теряю время на пустые рассуждения. Вдруг в самый неожиданный момент вернется хозяин комнаты и возмутится тем, что я в его личных вещах роюсь.
И я углубилась в чтение.
«Сегодня начался процесс преображения короля Гийемо, – гласила первая строка. – Хвала Единому, при этом присутствовала Алония. Значит, она станет моей женой. Я рад этому. Очень рад. Алония мне нравится. Было бы гораздо печальнее, если бы моей женой стала Стефания. А ведь и она частенько заглядывала к королю».
На этом моменте я прервала чтение. Недоуменно нахмурилась.
Нет, меня не удивляло то, что Вэйланда уже в то время окружала целая толпа девиц. Судя по всему, он знатный ловелас. Куда сильнее меня насторожило упоминание некой Алонии, которая должна была стать его супругой.
Получается, Вэйланд женат?
Хм-м… Как-то непонятно. Если это так, то где сейчас его жена? Почему она не живет вместе с мужем?
– Что-то не нравится мне все это, – вслух проговорила я.
Я могла, конечно, придумать объяснение всему этому. Но оно выглядело слишком мрачным.
А что, если Вэйланд как Синяя Борода? Убивает своих жен, когда те ему наскучат?
И еще очень интересно, что же стало с предыдущим королем. Гийемо. Это отец Азиэля? Насколько я поняла, нынешний король начал преображаться в некое сверхъестественное существо. Дракона, если говорить совсем уж откровенно. Разве не должны они жить намного дольше обычных людей?
Получается…
Не сумев сдержать эмоций, я вскочила на ноги и принялась нервно расхаживать по комнате, оставив дневник лежать на полу. Слишком много нехороших мыслей одолевало меня в этот момент.
Наконец, я резко остановилась. Подтянула опасно сползшее полотенце и принялась мысленно перечислять известные факты, загибая при этом пальцы.
Раз, Вэйланд уже был женат. И его жену звали Алонией. Два. Совсем недавно правителем был некий Гийемо. Три. Куда исчезли король и супруга верховного мага?
У меня был только один ответ на все эти вопросы. Вэйланд! Наверняка он играет роль некоего серого кардинала, так сказать, незримой тени за троном, а в действительности именно ему принадлежит вся власть в стране. Азиэль проговорился, что именно Вэйланд каждый день приносил ему на подпись какие-то бумаги, пока тот лежал почти что при смерти. Очень сомневаюсь, что в подобном состоянии король был способен внимательно изучать документы. Куда вероятнее, подмахивал их не глядя.
А еще получается, что я невольно нарушила чужие планы. По задумке Вэйланда, именно Генриетта должна была стать следующей жрицей короля-дракона. И это было бы весьма выгодно верховному магу. Генриетта – его любовница. Наверняка она исполнит любой его приказ.
Даже… Даже отравит короля, если Азиэль вдруг вздумает проявить самостоятельность.
В теплой комнате мне неожиданно стало зябко. По коже пробежали колючие мурашки, мельчайшие волоски на теле встали дыбом.
Потому что из всего этого следовал еще один до крайности неприятный вывод.
Если я сорвала планы Вэйланда, то самым логичным шагом с его стороны будет устранить досадную помеху в моем лице.
В свое время я пересмотрела достаточно детективных сериалов и прочитала множество триллеров, поэтому примерно представляла, как именно это происходит. Нет человека – нет проблемы. А у Вэйланда в этом плане практически неограниченная свобода действия. Во-первых, он маг, а магия убивает, не оставляя следов. А во-вторых, он верховный маг! То есть без проблем сделает так, чтобы расследование даже не началось. И потом, кто я такая? Какая-то иномирянка, которая случайно попала сюда. У меня тут ни родных, ни знакомых. О моем существовании в этом мире знают всего несколько человек, чье количество можно пересчитать по пальцам одной руки. Если я исчезну, то этого никто даже не заметит.
– Ой, мамочки! – испуганно всхлипнула я.
Глаза немедленно наполнились слезами. Как же мне было жалко себя в этот момент! Правильно Влад говорил, бестолочь я и растяпа. Только такая неудачница, как я, могла угодить в другой мир, чтобы быть там немедленно убитой. Право слово, уж лучше бы я в траншею упала под дружный гогот рабочих и прохожих.
В этот момент дверь, ведущая из комнаты в длинный темный коридор, скрипнув, начала медленно приоткрываться.
Я повернулась на звук и отступила на шаг, готовая ко всему.
Ну что же, если это Вэйланд пожаловал по мою душу, то остается только надеяться, что мой загадочный дар перемещаться в пространстве не подведет и на сей раз.
Впрочем, в комнату никто не торопился входить. Дверь так и осталась приоткрытой, едва заметно раскачиваясь на петлях, словно на сквозняке.
Беда заключалась лишь в том, что я не чувствовала ни малейшего дуновения ветра.
«Как в фильме про привидения», – мелькнула в голове мысль.
И в следующий миг кто-то внушительно откашлялся мне прямо на ухо.
– Кхе-кхе, милая дама, а что вы у меня забыли? – вопросил скрипучий старческий голос.
Я так стремительно развернулась, что полотенце, не удержавшись, свалилось к моим ногам. Но мне было не перед кем стыдиться или краснеть. Потому что за моей спиной никого не оказалось.
Теперь волосы встали дыбом не только на моем теле, но и на голове. Горло перехватило болезненным спазмом ужаса. Что происходит? Я ведь явственно слышала чей-то голос!
– О, какая прелесть! – захихикал тот же голос. Должно быть, его владелец оценил невольный процесс моего полного оголения. С тоской добавил: – Как давно хорошенькие девушки не раздевались передо мной.
А в следующий миг я почувствовала, как что-то очень холодное прикоснулось к моей груди. И это «что-то» очень напоминало невидимую руку, которая, между прочим, самым наглым образом ущипнула меня.
Такая обидная и внезапная боль отрезвила меня. А самое главное – у меня прорезался голос!
– Помогите! – завопила я со всей дури. Развернулась к приоткрытой двери и рванула бежать, и думать забыв про то, что было бы неплохо поднять полотенце.
– Спасите! – от очередного вопля я едва не сорвала горло.
Распахнула дверь шире, намереваясь выскочить в спасительный полумрак коридора. И с размаха врезалась во что-то очень твердое, после чего полетела на пол.
Увы, при падении я не успела сгруппироваться или как-то защитить голову. Мой затылок с удивительно гулким звуком соприкоснулся с полом. Перед глазами вспыхнули мириады звезд, невидимых остальным.
«Как глупо умирать так, – печально подумала я перед тем, как потерять сознание. – Голой, одинокой и в чужом мире».
А затем я соскользнула в мирную тишь небытия.
– Папа, сколько раз я тебя просил не пугать людей во дворце! – сурово выговаривал над моей головой смутно знакомый голос.
Я старательно делала вид, будто по-прежнему в обмороке, хотя пришла в себя уже несколько минут как. Уж больно интересный разговор велся над моей головой.
– А я никого и не пугал, – скрипуче огрызнулся другой собеседник. – И вообще, сколько раз я тебя просил, чтобы меня никто не беспокоил! В этом проклятом дворце тысяча и одна комната! Если не больше! Почему нельзя выделить для проживания скромного духа почившего родственника хотя бы одну каморку?
– Я выделил, – сухо сказал Вэйланд, а теперь я не сомневалась, что один из голосов принадлежал именно вероломному верховному магу при дворе короля Азиэля.
Интересно, а страна-то как называется? А ведь Азиэль говорил, только мудреное название как-то вылетело у меня из головы. Слишком много на меня навалилось. Альгендия? Да, вроде так.
Впрочем, сейчас у меня есть проблемы куда важнее.
– Да, ты выделил! – плачущим обиженным голосом проскрипел неизвестный мне мужчина, который, по всей видимости, являлся отцом Вэйланда. – Ты позволил мне обитать на чердаке. Там, куда никто и никогда не заглядывает по доброй воле!
– А чем ты недоволен, собственно? – чуть повысив голос, перебил его Вэйланд. – Да, твоя комната вдалеке от дворцовой суеты. Но тем лучше. Никто тебя тут не беспокоит. И ты никого тут не можешь довести до сердечного приступа. А ты опять за старое! Хочешь, чтобы во дворец вызвали экзорциста и наконец-то тебя упокоили?
Экзорцист… Это понятие было мне знакомо. По-моему, так называют людей, которые тем или иным образом связаны с потусторонним миром. Изгоняют демонов, помогают заблудшим душам обрести покой.
Это что же получается, Вэйланд сейчас разговаривает с призраком?
– Не хочу, – после недолгой паузы признал сварливый незнакомец. – Но, заметь, не я первый начал! Это твоя знакомая вломилась в мое жилище и принялась тут хозяйничать! Я молчал, терпел, думал, что она все-таки уйдет. Не выдержал лишь после того, как она принялась лазить по моим вещам и нашла дневник. Между прочим, это крайне неприлично – читать чужие личные записи!
В голосе незнакомца зазвенело настоящее негодование, и я почувствовала, как мои щеки немного потеплели от смущения. И впрямь, как-то невежливо вышло.
Но я немного не поняла. Это что же получается, дневник принадлежит не Вэйланду? Однако я прочитала имя владельца.
– Лисичкина Анна Вячеславовна! – в этот момент строго сказал Вэйланд. – Может быть, ты прекратишь притворяться? Открывай глаза!
Я недовольно надула губы.
– Открывай глаза, – чуть мягче повторил Вэйланд. После короткой паузы добавил: – Только не пугайся.
Слова мага меня заинтриговали. Чего или кого я должна испугаться? Даже интересно стало.
И я опасливо приоткрыла один глаз. Огляделась и тут же открыла другой, не обнаружив ничего страшного или опасного рядом.
Я лежала в той самой комнате, где провела до этого несколько часов. Такое чистое на вид постельное белье ощутимо пахло затхлостью, что доказывало, что кроватью в действительности давно никто не пользовался. Эх, надо было раньше его понюхать. Но как-то не догадалась.
Хвала небесам, я лежала, прикрытая одеялом. И я покраснела вновь, вспомнив, что предстала перед Вэйландом совершенно неодетой. А ведь ему пришлось отнести меня на кровать. Как сказала бы моя бабушка – срамота-то какая!
И жаркая волна стыда мгновенно залила мои щеки и шею.
– Я не смотрел на тебя, – сразу же заверил Вэйланд, без проблем угадав, что именно меня так сильно смутило.
– Ага, не смотрел, – хихикнул кто-то совсем рядом. – Только слюнями захлебывался, бедный, пока на кровать не перетащил. Повезло, что еще не споткнулся!
А теперь покраснел Вэйланд, тем самым без слов доказав, что дело обстояло именно так. Я зло засопела и натянула одеяло как можно выше. Ишь, какой нехороший тип! Слюнями он, видите ли, захлебывался. Пусть на свою Генриетту глазеет. И вообще, Вэйланд женат!
Я вспомнила найденный дневник и запись, которая так потрясла меня. Ох, сейчас я задам этому верховному магу! Пусть знает, что я в курсе его подлых планов.
«Не стоит, – чуть слышно прозвучал глас рассудка. – Анюта, вообще-то, тебе бы лучше затаиться…»
– Ты женат! – гневно вскричала я. Во мне так бурлили эмоции, что я просто не слышала доводы рассудка. – Убийца! Я выведу тебя на чистую воду! Синяя Борода!
Глаза верховного мага мигом стали совершенно круглыми от изумления.
– Вообще-то, я бреюсь, – промямлил он и на всякий случай потер свой гладкий подбородок. – Причем регулярно.
Вот ведь… непонятливый тип! Неужели неясно, что это образное выражение?
«Да откуда же ему знать? – опять робко подал голос мой рассудок. – Вряд ли в этом мире есть такие же сказки и легенды, как в твоем».
– Я не позволю себя убивать! – продолжила я буйствовать. – Я протестую! Учти, я буду сопротивляться!
Пылая яростью, откинула одеяло и вскочила на ноги. Сжала кулаки, как будто приготовилась принять свой последний бой.
Челюсть Вэйланда медленно отвисла. Ага, не ожидал от меня такого напора! Ну, он еще узнает, почем фунт лиха…
– Прикрылась бы ты, деточка, – отечески посоветовал мне кто-то, и с пола медленно и печально взмыло полотенце, которое упало с меня не так давно.
Только сейчас я осознала, что стою перед верховным магом в чем мать родила. То есть абсолютно голая. И тот, совершенно не стесняясь, смотрит на меня во все глаза.
Что мне оставалось делать? Только завизжать в полную мощь своих легких.
Ох, какой вопль вырвался из самых недр моей души! Такой громкий, отчаянный, преисполненный негодования, что оконные стекла в унисон задребезжали.
Полотенце опять рухнуло на пол, так и не долетев до меня. Должно быть, тот невидимый, кто пытался подать мне его, поторопился прикрыть уши руками.
Вэйланд, вздрогнув, очнулся от своего ступора. Понятливо зажмурился, ради надежности даже приложив обе ладони к лицу.
– Я не смотрю! – крикнул он, пытаясь перекрыть мой истошный визг. – Анна, во имя Единого – прекрати! У меня сейчас мозг через уши вытечет.
Я одним прыжком преодолела расстояние, отделяющее меня от спасительного полотенца. Торопливо закуталась в него. Затем обернулась к Вэйланду и обвинительно ткнула в него указательным пальцем.
– Это все ты виноват! – чуть не плача, заявила я. – Если бы не ты, то…
Я замялась, не найдя с ходу, что предъявить Вэйланду.
По сути, он был виноват абсолютно во всем! Если бы он не нацепил на меня тот дурацкий браслет, то я не угодила бы в эту комнату и не нашла бы этот загадочный дневник. Следовательно, не узнала бы, что он женат…
– Так, милочка, сбавь обороты, – неожиданно сурово проговорил уже знакомый мне скрипучий голос. – Больно ты шустра и бестолкова, как я погляжу. Сначала врываешься в мои покои. Затем роешься в моих вещах. А напоследок обвиняешь моего сына не пойми в чем.
И воздух около меня принялся на глазах густеть, преобразуясь в некое подобие вязкого киселя.
Я попятилась, не отводя взгляда от сего чуда природы. Ой, что это?
– Призрак, – пискнула я, словно придушенная мышь, когда лицезрела полупрозрачную фигуру седого сгорбленного старичка в длинном темном сюртуке и потертых штанах. – Это же призрак!
– Только визжать не надо! – сморщившись, взмолилось привидение. – Пожалуйста, девочка моя. У меня голова уже раскалывается от того шума, что ты производишь.
Я озадаченно хмыкнула. А разве призраки умеют испытывать боль? Честно говоря, я считала, что это невозможно.
– Даже не думала, – гордо обронила я.
– Я уже могу смотреть? – в этот момент осторожно осведомился Вэйланд, который так и сидел, крепко прижав ладони к лицу.
– Смотри, сынок. – Старикашка премерзко хохотнул и добавил: – Да и вообще, что ты там не видел.
Я покраснела, вспомнив, что у верховного мага уже была масса возможностей в мельчайших подробностях изучить мое тело. Эх, пожалуй, стоит натянуть джинсы и свитер. Они хотя бы не спадают в самый неожиданный момент. Хотя вряд ли они уже высохли.
Вэйланд между тем боязливо растопырил пальцы, не торопясь отнимать ладони от лица. Бросил на меня быстрый взгляд и лишь затем, убедившись, что я прикрыла наготу, убрал ладони от лица.
– Ну и голосина у тебя, – с истинным восхищением вздохнул он. – Как сирена противогарпийной тревоги.
Противогарпийной? В этом мире есть гарпии? Очень интересно!
– А теперь скажи, с чего вдруг ты решила, будто я намерен тебя убить, – продолжил Вэйланд. – И почему у меня должна вырасти синяя борода?
После чего озадаченно потер свой подбородок, словно проверяя, не пробивается ли щетина.
– Синяя борода – это не борода, – пустилась я в долгие путаные объяснения, решив начать с самого легкого.
Правда, тут же замолчала, осознав, насколько нелепо это прозвучало.
– А что же это? – с иронией осведомился Вэйланд. – Даже боюсь предположить, что в вашем мире могут называть бородой. Разве это не волосы, растущие на лице?
– Понимаешь, есть у нас одна детская сказка, в которой рассказывается о герцоге Синей Бороде, – сделала я еще одну попытку. – Его так называли потому, что у него действительно росла синяя борода. А еще у него было шесть жен и все таинственно исчезли. Потом он женился на седьмой и отдал ей ключи от всех комнат в своем замке, правда, строго-настрого запретил заходить в одну из них. А сам уехал. Молодая жена не сумела сдержать любопытства, заглянула туда и обнаружила тела шести своих предшественниц, жестоко убитых.
По мере моего рассказа Вэйланд все выше и выше поднимал брови. Наконец, не выдержал и повелительно воздел указательный палец.
– Подожди, ты сказала, что это детская сказка, – перебил он меня.
– Ну… да, – подтвердила я, не совсем поняв, что именно ему не понравилось.
– И в детской сказке рассказывается про одержимого убийцу? – с сарказмом уточнил Вэйланд. – Любопытные в вашем мире традиции! Я надеюсь, сказка хотя бы без картинок была? А то прямо наглядное пособие получается для начинающих садистов.
– Вообще-то, это сказка является назиданием, – огрызнулась я.
Нет, в словах Вэйланда, безусловно, был свой резон. Но все равно. Не стоило ему насмехаться над моим миром. Подумаешь, сказка жестокой показалась. Между прочим, он еще не объяснил, куда дел свою предыдущую жену.
– Я боюсь показаться навязчивым, – в этот момент проговорил призрак, – но все-таки я не отказался бы услышать окончание истории. Потому что пока я не вижу в ней никакой морали. – Подумал немного и с сомнением добавил: – Ну, кроме той, что нельзя верить небритым незнакомцам. Особенно если они красят волосы.
– По-моему, мужчина, который красит бороду в синий цвет, вообще крайне подозрителен, – согласился с ним Вэйланд. – Сразу возникает вопрос: зачем ему это понадобилось? Неужели не нашел иных способов выделиться из толпы? Тем более герцог…
Если честно, я очень сомневалась, что герцог из сказки имел привычку окунать бороду в индиго. Но спорить не решилась. Ладно, пусть будет так. Пусть этот злополучный герцог каждое утро полощет свою растительность на лице в каком-нибудь красящем отваре из трав или каких-либо плодов. Вряд ли в Средневековье имелись другие средства.
– Испугавшись, молодая жена уронила ключ в лужу крови, – послушно продолжила я.
Но не успела завершить фразу, как призрак скрипуче рассмеялся, перебив меня.
– Детская сказка! – с восхищением выдохнул он после недолгого приступа веселья. – И лужи крови на полу! Отлично! Твой мир, деточка, нравится мне все больше и больше.
– Папа, – укоризненно протянул Вэйланд, хотя в глубине его ореховых глаз тоже запрыгали лукавые искорки, – не мешай Анне. Иначе она обидится, и мы не узнаем окончания этой захватывающей истории.
– Да все там нормально было, – пробурчала я, потеряв малейшее желание продолжать и предчувствуя новый вихрь насмешек.
– Но я просто сгораю от любопытства! – возмутился въедливый старикашка. – Итак, юная супруга уронила ключ в лужу крови. И что? В этот момент зашел ее супруг и жестоко расправился с несчастной? А откуда тогда люди узнали про убийства?
– Нет, все не так было, – хмуро сказала я. – Она подняла ключ и увидела, что испачкала его в крови. Пыталась оттереть пятно, но оно становилось все ярче и ярче. Ключ ведь волшебный.
В этот момент Вэйланд как-то подозрительно хрюкнул. Я кинула на него гневный взгляд, но маг уже совладал с приступом эмоций и сидел спокойно, усердно сохраняя на лице невозмутимое выражение.
– Девушка поняла, что муж догадается об ее проступке. Сообщила об этом своим братьям, – затараторила я, торопясь изложить окончание сказки прежде, чем меня в очередной раз перебьют. – Вернулся муж. Увидел пятно на ключе, догадался, что жена нарушила его запрет. Стал ее душить. Но тут ворвались братья несчастной и спасли ее. А герцога повесили на его бороде.
Призрак, покачивающийся возле меня в полупрозрачном виде, изумленно воздел руки кверху, как будто спрашивал небеса, за что ему такое наказание. Затем отлетел поближе к Вэйланду.
– Я боюсь стоять рядом с этой чудной девушкой, – пробормотал старикашка. – Если у них в мире детям рассказывают такие страсти, что страшно представить, что из них вырастает.
– Да ничего из нас не вырастает, – обиженно фыркнула я. – Я же говорю: это сказка с назиданием.
– Каким же? – нарочито спокойно осведомился Вэйланд, безуспешно пытаясь скрыть в уголках рта лукавую усмешку.
– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – ответила я известной присказкой.
Призрак провыл что-то невразумительное, но явно тоскливое. Отлетел еще дальше, спрятавшись за спину Вэйланда, который по-прежнему сидел на кровати. К слову, верховный маг самым наглым образом давился от сдерживаемого из последних сил смеха.
– Нет, я определенно боюсь стоять рядом с этой очаровательной девочкой, – повторил призрак, объясняя свой поступок. – Мало того что в ее мире принято рассказывать детям какие-то ужасы, так еще, оказывается, там калечат людей из-за невинного проявления настолько понятного человеческого качества, как любознательность!
– Да никого у нас не калечат! – возмутилась я наглой клеветой на мой мир. – Это просто поговорка.
– И что же она означает? – опасливо осведомился призрак, по-прежнему оставаясь за спиной верховного мага.
– Ну… – Я пожала плечами и неохотно ответила: – Не стоит лезть туда, куда тебя не просят. Здоровее будешь.
– О да, и ты свято следуешь этому совету! – оживился Вэйланд и с явным намеком посмотрел на валяющийся на полу дневник.
Я вспыхнула от смущения, без лишних проблем поняв, на что он намекает. Мол, сказки тут назидательные рассказываешь о вреде любопытства, а сама-то…
– Да Темные пустоши с этим дневником! – вмешался призрачный старикашка. – Давно надо было сжечь эту пыльную рухлядь. Все равно ничего интересного там не написано. Но подожди, сынок. Мне любопытно другое. А добрые сказки у тебя в мире есть?
– Есть! – уверенно заявила я. Затараторила, желая исправить негативное впечатление, сложившееся у призрака о моем мире: – У нас множество добрых сказок! Например… – Почесала кончик носа и выпалила первое пришедшее на ум: – Красная Шапочка, например.
– О, расскажи мне о ней! – оживился старик. – Звучит, по крайней мере, интересно.
– Мама отправила маленькую дочку проведать заболевшую бабушку, – начала я пересказ.
Призрак умиротворенно сложил на животе руки, явно довольный началом.
– Путь девочки пролегал через темный страшный лес, – чуть менее уверенно продолжила я.
Вэйланд кашлянул. Открыл было рот, но в последний момент удержался от каких-либо замечаний. А призрак в немом изумлении высоко поднял седые кустистые брови.
– Там ей повстречался волк, – еще тише проговорила я.
Говоря откровенно, сказка получалась так себе. Я уже предчувствовала те вопросы, которые непременно обрушит на меня въедливый старикан.
Мол, что это за мать такая, которая отправляет маленького ребенка одного через лес, в котором водятся дикие звери.
– Но все закончилось хорошо, – торопливо завершила я, мудро решив выкинуть всю середину сказки. Торжествующе выкрикнула: – Девочка и бабушка спаслись, а дровосеки вскрыли живот волку топорами!
Вэйланд подавился от неожиданности, да так, что закашлялся до слез.
– Я бы постучал тебя по спине, сынок, но уж извини, – виновато вздохнул призрак. Даже попробовал осуществить это, но его рука невесомо прошла через спину верховного мага.
– Пожалуй, хватит на этом детских сказок, – наконец сипло проговорил Вэйланд. – Что-то я сыт ими по горло. Знаешь что, Анна, укладывать наших детей спать буду я. Это решено раз и навсегда.
Я некрасиво раззявила рот. Что? Каких детей?
– Ты ведь моя будущая жена, – напомнил Вэйланд, глядя на меня с мягкой иронией.
– Вот еще! – взвилась я чуть ли не до потолка. Припомнила, с чего, собственно, начался наш несколько затянувшийся экскурс в историю сказок. Высокомерно произнесла: – Я замуж за многоженца не собираюсь!
– Ну, теперь я хотя бы не жестокий убийца, расправляющийся со своими женами. – Вэйланд лишь улыбнулся в ответ на мое замечание, ни капли не обидевшись. С нескрываемым интересом спросил: – А с чего, собственно, ты вообще решила, что у меня много жен?
– Ну… – пробормотала я и покосилась на дневник, мирно лежащий у стола.
Странно, что настолько очевидные вещи ему надлежит объяснять. Он мог бы догадаться, что я в курсе его темного прошлого, потому что прочитала записи.
Хотя…
Я буквально услышала, с каким ржавым натруженным скрипом в моей голове проворачиваются шестеренки. Призрак упорно именовал Вэйланда своим сыном. И он не раз упомянул о том, что дневник принадлежит ему. Это что же получается? На самом деле нет у Вэйланда никакой бывшей жены? Просто отца и сына назвали одним именем, как это зачастую бывает и в нашем мире. А я уж навоображала себе всяческих ужасов.
– А, кажется, я догадываюсь, – насмешливо протянул Вэйланд. Оглянулся на старичка, который мирно покачивался в воздухе за его спиной полупрозрачным облачком, и попросил: – Папа, представься, пожалуйста.
– Вообще-то, сын мой, это ты должен представлять меня сей барышне, – сварливо проговорил старик. – И вообще, смею сказать, что она крайне невоспитанная особа. Вломилась в мою комнату, хозяйничала тут, телесами своими голыми потрясала…
– Я не потрясала! – возмутилась я.
– Угу, как же, – фыркнул призрак. – А почему у тебя полотенце постоянно падало?
– Потому что падало! – Я пожала плечами. Немного подумав, решила все-таки дать исчерпывающие объяснения: – Просто у меня одежда была грязной. Вот я и подумала, что было бы неплохо ее застирать…
– Ага! – торжествующе вскричал старик, да так, что от неожиданности я подскочила на месте, вновь едва не потеряв злополучное полотенце. – Она еще и грязнуля! – Понизил голос и доверительно посоветовал Вэйланду: – Короче, сынок, гнал бы ты ее в три шеи.
– Прости, отец, но не могу. – Вэйланд покачал головой. – Она присутствовала при процессе перерождения короля. А ты знаешь, что это значит.
– Ах, вон оно как. – Старик скорчил настолько брезгливую физиономию, что мне немедленно стало очень обидно.
И вообще, почему он так кривится? Недоволен, что я по традициям этого мира должна стать женой его сына? Так я вроде и не стремлюсь особо.
– Тогда, сын мой, тебе придется только смириться, – таким печальным тоном протянул призрак, что у меня немедленно заныли зубы.
А еще мне стало очень обидно. Ишь, сочувствует он ему. Между прочим, я не навязывалась в невесты. И вообще, моего мнения как раз и забыли спросить.
– Ну ничего, тебе остается утешать себя мыслью, что твоя жертва будет не напрасна, а послужит во благо государству, – продолжил щедро сыпать соль на мою открытую душевную рану призрак.
Ну все, этого я стерпеть уже не смогла. А больше всего мне не нравилось то, что сам Вэйланд сохранял молчание и не торопился ничего сказать в мою защиту.
– Ах так? – мой голос зазвенел от сдерживаемого с трудом негодования. – То есть женитьба на мне – это великий подвиг во благо стране?
Меня аж затрясло от этой мысли. Нет, я не скрываю, что не являюсь идеалом женской красоты. Хозяйка из меня тоже аховая. Но я же не виновата! Это закономерный печальный итог жизни в семье, где есть мама, обожающая готовить, и старшая сестра, помешанная на уборке. Помнится, Влад всегда укорял меня тем, что я и яичницу не могу пожарить без приключений. Или сожгу ее, или пересолю так, что есть будет невозможно. Но опыт – ведь дело наживное!
Я никогда не думала, что меня может так обидеть высказывание постороннего, в сущности, человека. Но куда больше меня расстроило то, что Вэйланд не сделал ни малейшей попытки заступиться за меня. Лишь сидел на кровати и посмеивался, наблюдая за тем, как на моем лице поочередно отображаются самые разнообразные эмоции. А ведь я не напрашивалась ему в невесты, если рассуждать справедливо.
– Не очень-то и хотелось! – высокомерно фыркнула я, из последних сил сдерживая слезы. Подумала немного и исправилась: – Точнее, совсем не хотелось!
– Подожди, Анна, по-моему, ты слишком близко к сердцу восприняла слова моего отца, – наконец-то заволновался Вэйланд.
Улыбка сползла с его губ. Он вскочил с кровати, качнулся было ко мне…
Но было поздно. Я притопнула ногой, как никогда ранее желая оказаться как можно дальше от этого места и от этого невыносимого верховного мага…
Привычная тьма мгновенно окутала меня. Из какого-то невообразимого далека донесся заключительный встревоженный вопль Вэйланда:
– Анна!
И уютная комнатка исчезла во мраке небытия.
