Варвара поняла: на сей раз Новый год придет вместе с какой-то непонятной погодой и затяжной депрессией. Снега и душевного просветления ждать уже не приходилось. А значит, поднять себе настроение можно только собственными силами. Вот балерина и заявилась тридцатого декабря на прием к доктору Константину Беляеву.

– Так рад! Так рад! Даже не ожидал! Девушка Габриэля ко мне на прием! Я просто счастлив – такое огромное доверие ко мне! – как-то очень уж бурно приветствовал тот ее. – И ты можешь быть полностью уверена: все, что ты сейчас скажешь, останется между нами.

– Я тоже очень рада видеть тебя, – кокетливо улыбнулась Варвара, закидывая одну стройную ножку на другую.

– Какие же вы, балерины, красивые! – потер руки Константин. – Эх, я бы разгулялся…

– Тебе досталась самая красивая и молодая из нас, – отметила она.

– Я тоже так думаю! – Константин просто светился от счастья. Румяные щеки, сверкающие глаза, пафосные жесты… – Варвара, я сам не свой. Алла – она такая, такая… Ее черные глазищи, ее улыбка, телодвижения в сексе… Ох, извини.

– Ничего-ничего, я тоже человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Тем более что мне достался Габриэль.

– Да! Вот! Мой дружище Габриэль, как говорили женщины, с которыми мы гуляли, самый сексуальный человек на свете. Тебе тоже повезло! Несомненно!

– Ого! Хорошая оценка! – присвистнула Варвара.

– А вот интересно, что вы, женщины, в нем находите такого, чего у других нет, а? Ну да, колдовские глаза, обаятельная улыбка, мускулистое тело… Только тело-то у него все в пробоинах, как он сам шутит. Вас это не смущает? Или и правда шрамы украшают мужчину?

– Они придают ему загадочности и сексуальности, – ответила Варвара, явно пребывавшая в прекрасном настроении. – Но мы говорили об Алле.

– Алла приворожила меня, и это факт! Впервые за много лет я околдован женщиной. Я все время думаю о ней, хочу быть только с ней и с ума схожу, когда слышу ее легкомысленный смех. А вдруг она меня бросит и так же легко уйдет к другому мужчине?

– Не уйдет. Или ты не уверен в себе? – хихикнула Варвара.

– Ну, когда рядом такие, как Габриэль… – вздохнул Костя. – Да шучу я, шучу! Будем рады видеть тебя с Габриэлем на Новый год у себя…

– Мы не сможем, – ответила Варвара, – мы с Габи завтра летим на необитаемый остров.

– Чего?

– Мы с Габриэлем летим на остров в океане. Я сама не знаю – куда, он готовит мне сюрприз. Небольшой отель, и только мы вдвоем. Я и Габриэль в теплом раю… Это будет самый экзотический Новый год в моей жизни.

– Вот здорово! Габриэль – он такой романтик! Да, иногда он дарил своим дамам что-то в таком духе, – Константин почесал затылок.

– Прекрати мне рассказывать, что Габриэль делал для других женщин. По-моему, это не совсем этично, да и неинтересно мне, – поджала губы Варвара.

– Извини, не подумал. Действительно, сейчас вы вместе, вот что главное. Габриэль очень трепетно относится к тебе, я сразу заметил. Такое чудо под Новый год! Похоже, мы с ним нашли свою любовь одновременно и в одном театре! – всплеснул руками Константин. – Но я опять отвлекся. Ты по делу ко мне? Не зря же… Постой! Дай угадаю!

Доктор Беляев сделал полный оборот в своем кресле и сложил палец к пальцу, словно паук щупальца в ожидании жертвы.

– Попробуй! – подначила его Варя.

Костя хитро посмотрел на неожиданную посетительницу.

– Если вы завтра улетаете в романтическое путешествие вдвоем и останетесь там наедине… Понятно, чем вы там займетесь. Ты хочешь выглядеть великолепно? Угадал?

– Думаю, что нетрудно было догадаться, – смутилась Варя и прошептала ему на ухо: – Сделай что-нибудь, а? Я понимаю, что я хороша, но чтобы еще лучше стала?!

Костя нацепил на нос очки и, внимательно посмотрев на Варю, заговорил «докторским» голосом:

– Что я могу сказать вам, душа моя. Вы очень красивы…

– Спасибо, но мне уже тридцать.

– Ты так это говоришь, словно тебе под восемьдесят. Ты выглядишь прекрасно.

– Костя, я пришла не комплименты слушать. Я довольна своей фигурой, но мне бы чуть-чуть лицо омолодить.

– Ну хорошо! Хотя лично я не вижу причин для вмешательства. Молодцы вы, женщины! Вечно у вас так: «Я завтра улетаю, сделай меня сегодня красивой!» А что сделать-то? Пластическую операцию? Реабилитация пара месяцев. Лазерную шлифовку? Реабилитация полтора месяца. Гликолевый пилинг – пара недель. Вот что прикажешь? Давай просто расслабим твое тело и сделаем кожу нежной и вкусно пахнущей. Я скажу девочкам, и они проведут сеанс с учетом травмы позвоночника: пилинг, легкий массаж, ароматерапия и шоколадное обертывание.

– Звучит впечатляюще. А лицо? – не сдавалась настырная пациентка.

– Упрямая ты, Варя.

– Есть такое дело.

– Ну-ка, улыбнись, – попросил Константин. – Ага, ага… У тебя нет глубоких, явно выраженных морщин, ботокс закалывать некуда, то есть нет показаний. Убирать носогубные складки тоже нет смысла.

– Почему? – поинтересовалась Варвара.

– Потому что их просто нет. Конечно, кое-какая помощь лицу может быть – в витаминных, быстро рассасывающихся уколах. Цвет кожи станет лучше, тургор опять же, сиять, одним словом, будет лицо…

– Вот-вот! – обрадовалась Варвара, добившаяся наконец-таки своей цели. – Это мне подойдет! Но я хочу, чтобы процедуру провел мне именно ты.

– Я и сделаю. После пилинга и шоколадного обертывания, – пообещал Костя.

– У меня, если честно, на тело нет времени, чемоданы еще не собраны, – возразила Варя. – Давай сразу с лицом разберемся.

Константин улыбнулся еще шире.

– Какая ты! Ну что же, хорошо. Пойдем в процедурную.

– Я только тебе доверяю!

– Не бойся, такую красоту я никому не доверю, буду портить сам. Шутка! – засмеялся доктор Беляев.

Они пошли по светлому переходу в другой корпус. Костя остановился у одной двери и открыл ее, пропуская даму вперед.

– Заходи! Аллергии нет? – спросил мимоходом.

– На лекарства не отмечала, – честно ответила Варвара.

– Ладно, ложись вот в это удобное кресло и постарайся ни о чем плохом не думать.

– Я и не думаю о плохом, а только о хорошем – как мы с Габриэлем будем одни на лодке или катере в лазурном океане, – сладострастно потянулась она.

– Ну и замечательно!

Константин повернулся к ней спиной, надел перчатки и обработал их спиртом. Затем стал вытаскивать из разных коробок ампулы и поочередно из каждой набирать в шприц по чуть-чуть, тихонько приговаривая:

– Будешь самая красивая… Это мое изобретение, только мое… Многолетний опыт работы с женщинами и их красотой подсказал мне алгоритм действия…

Витамин С – для сосудиков и свежести лица, витамин А – для эластичности… никотинка, группа B, но не все, а часть из этой группы и еще пара интересных, эксклюзивных добавок… Как тебе дорогущая вытяжка из цветов белого лотоса? Звучит? А уж заиграет на лице…

– Обязательно вытяжку! – вдруг с надрывом в голосе произнесла Варя.

Беляев растерянно обернулся к ней:

– Что такое? Что случилось? Королева плачет? Девочка моя, ты боишься уколов? Сущая ерунда, уверяю тебя! Я возьму самую тоненькую иголочку и сделаю все очень аккуратненько. Если где и попаду в сосудик, так кремом тональным замажешь. Не люблю работать прямо перед каким-то важным мероприятием, но я буду стараться! Для тебя и Габриэля – все что угодно!

– Я не уколов боюсь, – глухо ответила Варвара.

– А чего тогда так расстроилась? – Доктор вновь повернулся к ней спиной и занялся приготовлениями.

– Понимаешь, я видела, как Габриэль смотрит на Аллу, и мне стало страшно. Она моложе меня! И такая открытая, сексуальная! Без обид, Костя, но она ведь очень легко вступает в отношения с мужчинами. Что, если она уведет у меня Габриэля? Того, кого я ждала всю жизнь? Я этого не переживу! Я теперь не танцую и уже не молода… А в Алле просто кипит жизнь! Вот я и хочу омолодиться и сделать с ним все, что только возможно, на острове, чтобы он стал моим навсегда! Я только потому и пришла, если честно!

По напряженной спине Константина стало понятно, что он глубоко задумался. Мужчина просто остолбенел. Несколько секунд он выждал, а затем продолжил свои действия – смешивание коктейля красоты, который в каком-то смысле, наверное, напоминал шаманское.

– Ничего-ничего, все будет хорошо, никуда твой Габриэль не денется. Аллочку я ему не отдам. Хватит уже! Только не ее… Ну, все, ложись, красавица. Сейчас протрем личико антисептиком и начнем…

Варвара устроилась в кресле фактически в лежачем положении и доверилась его опытным рукам профессионала высокого класса. Константин нежно протер ее лицо чем-то приятно пахнущим и занес над ним шприц.

– Закрой глаза, если боишься.

Но вместо этого Варвара, наоборот, широко открыв глаза, посмотрела прямо ему в лицо и спросила:

– Неужели и правда ради женщины можно было пойти на все?

– В смысле? – не понял доктор Беляев и замер.

– Даже на убийство своего друга? – уточнила балерина.

И тут в процедурный кабинет ворвались люди, которые мгновенно заломили руку Константина за спину вместе с зажатым шприцем.

– Стоять! Не двигаться! Понятые, вы видите в руке этого человека шприц? Сейчас при вас его отнесут в лабораторию, и вы побудете там, пока будут исследовать его содержимое, а потом подтвердите под присягой, что никакой подмены не было. Ну а с вами, господин Беляев, мы тут поговорим…

Константина грубо усадили на медицинский стул, предварительно защелкнув наручники на запястьях. А Варвара все возлежала на операционном кресле, как на троне. В процедурном находились Николай Носов, Габриэль, Михаил и еще пара сотрудников, работающих под руководством майора Носова.

– Что все это значит? – обвел присутствующих тяжелым взглядом Константин.

Дверь приоткрылась, в помещение заглянула Аллочка.

– Простите, немного опоздала, – залепетала она, мило улыбаясь. – Вернее, специально выждала, пока закончится ваша операция, то есть захват. Не люблю я перестрелки, погони… Надеюсь, обошлось без крови? Ой, милый, ты так трогательно выглядишь в этом белом халатике. Именно так и выглядят изощренные отравители, убийцы-маньяки?

– Что ты говоришь, дорогая? – затрясся Костя.

– Я на тебя даже не сержусь! Мне мужчины для коллекции нужны, а маньяков у меня пока еще не было! Теперь и здесь галочку поставить можно. Вообще-то как мужик ты так себе, ничего особенного. Видимо, всю свою изощренность пускал на преступления, до постели не доносил.

– Алла, что ты несешь? Да я ради тебя…

– Я знаю, что ты сделал ради меня, – фыркнула молодая балерина.

Варвара удобно подвернула под себя ноги и вступила в разговор:

– Мне в голову неожиданно пришла одна мысль: Лена, фанатка нашего театра, а затем Александр, ведущий танцор труппы, оба, с небольшим интервалом, вдруг покончили жизнь самоубийством. Что-то было в этом противоестественное. Самоубийство – всегда ненормальная вещь, а тут еще и люди, пусть косвенно, но как-то связаны. И если бы еще сначала Александр что-то с собой сделал, а потом убитая горем поклонница свела счеты с жизнью, то есть повторила путь своего кумира, была бы хоть какая-то логика. Но чтобы наоборот… Вряд ли Александр поспешил соединиться с Леной на небесах. Вот такая мысль и не давала мне покоя. Понятно, что между этими смертями была связь. Но какая?

– И еще! – встрял Михаил. – И Лена перед самоубийством очень изменилась – она стала нервной, агрессивной, истеричной… И с Александром что-то случилось: сначала бросил с высоты Варвару, свою партнершу, так что та чуть не сломала позвоночник, затем замкнулся в себе, словно с ума сошел… И у обоих – один конец – самоубийство.

– Да! – подтвердил Габриэль. – И это не могло быть эпидемией. Иначе мы встали бы на пороге открытия нового вируса – сумасшествия.

– Вообще-то данный вирус давно открыт, – возразила Варя, – и называется он любовью. В случае Константина, в его нездоровом понимании, патологическая и ненормальная, но все равно именно любовь – причина всего.

– Что вы вообще понимаете! – прошипел Константин, ерзая на стуле.

– Я действительно ничего не понимала до поры до времени, только чувствовала: что-то тут не так, – согласилась Варвара. – А на днях я пришла в театр, чтобы разобрать вещи Александра, и совершенно случайно нашла визитку твоей клиники. Значит, Саша имел какое-то отношение к тебе, так же, как и Лена. И оба, как мы теперь знаем, плохо кончили. Это меня заинтересовало очень и очень сильно. Просто до нешуточных размеров.

Габриэль прислонился к шкафу с медикаментами и подхватил нить повествования:

– А я, пока Варя возилась в театре, встретился с Мишей, который мне кое в чем признался. Оказывается, когда мы, украв из твоей клиники тело его гражданской жены, ехали к нему в морг, он взял из ее тканей, не будем перечислять откуда, образцы. Чего ему это стоило – одному богу известно. Поэтому он и напился до беспамятства. Но Миша – мужественный человек, он сделал это ради Лены, чтобы найти ее убийц. А в том, что имело место именно убийство, Михаил не сомневался. Потом все протрезвели, тело вернули, мы еле избежали наказания, но Миша все-таки взялся за исследование образцов.

– Вот кто маньяк, так это ваш Миша! – не сдержался Константин.

Но его никто не слушал, и Габриэль продолжил:

– Параллельно шло два исследования причин смерти Лены – в твоей суперсовременной клинике и в маленьком, скромном морге. И – о ужас! – у вас получились совершенно разные результаты. У тебя в лаборатории в трупе Лены не нашли ничего подозрительного, якобы проведя все исследования. А вот Михаил и его лаборант нашли изменения в коре головного мозга, а также следы мощнейшего психотропного препарата в тканях тела Елены. Что скажешь, док? Ну и где женщина могла так им накачаться?

– А я почем знаю? Не знал я никакой Елены! Почему вы с этими вопросами идете ко мне? – возмутился Костя, хотя было уже видно, что он теряет самообладание.

– Лена ходила к тебе на уколы! Я – свидетель! – закричал Михаил, еле сдерживавший себя.

– И это не голословное заявление, – поддержал его Габриэль. – Визиты Лены в клинику подтвердили твои сотрудники, камеры наблюдения. И именно ты делал ей инъекции, причем несколько раз.

– Дело было не так! – снова подала голос Аллочка. – Я встречалась с Константином. Ну, в смысле на ночь. Я выступала в стриптиз-клубах, причем всегда была в разных образах, и представляете, этот идиот даже не понял, что снимает одну и ту же женщину, то есть из множества танцовщиц выбирает опять меня. Это просто рок какой-то! И каждый раз он давал мне свои визитки. Наверное, пытался совместить приятное с полезным – знакомясь с девушками, расширял круг потенциальных пациентов. Или хотел получить назад деньги, заплаченные за секс, ну, что я верну их за омолаживающие процедуры. Точно идиот! – фыркнула Алла. – Одну из визиток я отдала Саше. Он как-то размышлял при мне, что ему уже двадцать семь лет, и хоть тело совершенно еще, но с лицом, может, и пора сделать что-то, какую-нибудь коррекцию, ботокс или другое омолаживающее средство. А я так хотела завоевать расположение Лаврова! Вот и подсуетилась – мол, у меня есть знакомый косметолог, работающий в хорошей клинике. Я только недавно вспомнила, что Саша при мне звонил туда и записался на консультацию на неделю вперед.

– И что? Что тут такого? – вскинулся доктор Беляев. – Я даже не помню вашего балеруна, приходил тот или нет! Ко мне ходит куча народа!

– А тебе, гад, и не надо помнить, мы уже все проверили, – ответил ему Михаил. – В тот день, на который к тебе, сволочь, записался Александр, Лавров не пришел, вместо него явилась Лена, и принимала ее медсестра Тамара. С ней мы тоже поговорили. По словам сотрудницы клиники, доктор Беляев очень нервничал перед назначенным часом, сказал, что должен прийти человек из театра. Ему надо уколоть что-то там омолаживающее, и он лично приготовил заранее шприц с препаратом. А потом вдруг заявил: у него, мол, возникли какие-то срочные дела. И убежал. А Тамара осталась. Вскоре пришла женщина и объяснила, что она от Лаврова, из театра. Медсестра и вколола ей в лицо то, что оставил шеф. Через какое-то время вернулся доктор и стал живо интересоваться, как все прошло. Медсестра ответила, что у женщины были все показания к омоложению лица. И вот тут и началось самое интересное. В босса, со слов Тамары, словно бес вселился. Он кричал: «Какая женщина?! Почему женщина?! Должен был быть мужчина!» Тамара не на шутку перепугалась такой реакции шефа, оправдывалась: тот ведь ей не говорил, кто придет, мужчина или женщина, просто сказал «человек из театра», и пациентка представилась – она из театра… А доктор Беляев, отметила Тамара, все причитал, что лекарство было предназначено конкретно мужчине, и был просто сам не свой. Медсестра пыталась его успокоить, мол, какая разница, кому витамины под кожу вколоть, мужчине или женщине, даже пошутила: «У вас такой вид, словно вопрос жизни и смерти!» А вопрос-то именно так и стоял! Тамара же не знала, что вколола вовсе не витамины, а психотропный препарат, да еще не тому человеку. Вот как все было! Убийца!

– Что же ты сам, Костя, не рискнул? Испугался? Подготовил все и решил совершить преступление руками другого человека? – спросил бывшего друга Габриэль, но не дождался ответа.

Беляев выглядел очень подавленным, почти раздавленным.

– Это я виновата! – воскликнула Алла. – Я ненавидела Варвару, завидовала ей и не раз, когда мы уже жили с Константином вместе, говорила с болью, что прима талантливее, удачливее меня и вообще стоит у меня на дороге. И он как-то спросил: «А что, если она упадет и сломает себе что-нибудь? Вот приключится такая неприятность… Тогда ты станешь примой?» Я сказала, что да, наверное. Но тут же отметила, что у Абрикосовой такой партнер, который никогда не отпустит ее. А я мечтаю о том, чтобы он был моим партнером. Саша вообще-то гей, но просто великолепен, мол, Костя может в этом убедиться, потому что Лавров записался к нему на консультацию. Господи, если бы я знала! Я сама виновата во всем! Сама и во всем!

– Но судить тебя не будут, – холодно посмотрел на молодую балерину Габриэль. – Твой поступок эмоционально-аморален, но не подсуден.

– Да я и так наказана!

– Алла, что ты говоришь? Я же тебя полюбил! Я все делал ради тебя! Я же и наколол-то его, чтобы он уронил твою ненавистную соперницу! – выкрикнул Константин.

– Идиот! Ты убил его!

– Я не знал, что процесс помутнения рассудка не остановить… Но все равно, Алла, ты же теперь прима!

– Мразь! – Темные глаза Перовой наполнились слезами. – Ты убил его! Зачем мне сцена, если я никогда не станцую с Лавровым?! Сволочь, ты убил мою мечту!

В процедурную зашел человек с непроницаемым лицом и доложил:

– В шприце очень сильный психотропный препарат вкупе с витаминами и еще чем-то. Это пока предварительный результат, надо будет разбираться.

– Разберемся, – кивнул Габриэль и повернулся к Константину: – Ну и как та добавка называется? «Убить друга»? «Яд подлеца»? «Ревнивый идиот»? «Ослепленный любовью болван»? Мда… история… К сожалению, просто выдвинуть против тебя обвинения было нельзя. Ты бы выкрутился, и мы решили рискнуть – что называется, развели тебя. Алла вечерком напела тебе в ушко, что ей нравится твой друг, то есть я. А Варя сейчас намеренно подтвердила возникшие у тебя опасения. И ты добавил в шприц для нее смертельный компонент, которым уже дважды воспользовался. Что он вызывает? Страшные галлюцинации? Что мерещится людям – уроды, мертвецы, черти? Поэтому Саша швырнул Варю буквально в пропасть, а потом свел счеты и с собой? Душегуб ты, Костя… Вон что задумал! Мы с Варей уедем на остров в океане, будем одни. А у нее вдруг возникнут глюки, и она – раз веслом по темечку Габриэлю, и раз – его тело за борт… А потом и сама следом… И все чисто! Аллочка – твоя. Так ты думал?!

Константин поднял на него тяжелый взгляд:

– Чего ты хочешь от меня? Сам все и сказал.

– Гадина! – закричала Алла и кинулась на него, но была перехвачена Михаилом.

А вот Варя, сидевшая рядом, что есть силы залепила доктору-убийце пощечину.

Слова «Это все для тебя, любимая!» так и застряли у Константина в глотке.

Варя же разразилась речью не совсем цензурной:

– Ой, твою мать… я руку сломала!