ГЛАВА 15
— Сначала тебе нужно позавтракать, — голосом строгого родителя произнес Киллиан Ристон, и в столовую тут же прошмыгнула Илна. Горничная выглядела бледной и нервно теребила фартук. Али заподозрила, что та подслушивала под дверью, и девушка простодушно подтвердила догадку, выдав себя.
— Ох, а если убийца маньяк и бедняжка — не последняя жертва? А к шахтам ближе всего особняк! Я как раз недавно читала…
— Не говори глупостей, — одернул ее хозяин дома. — И брось почитывать бульварные романчики! Принеси завтрак, да поскорее.
— Слушаюсь! — Илна попятилась к двери. — Простите, я не хотела…
— Я заходила на кухню, но никого там не нашла, — сказала ей Алита. — Хотела поблагодарить тебя за поссет. Очень вкусно получилось.
— Не за что! Повариха отпросилась до обеда, а я развешивала белье на заднем дворе. Кстати, ваше тоже могу постирать.
— Нет нужды, сама справлюсь, скажи только, где взять утюг и крахмал.
Али замолчала, осознав, что это не самая подходящая тема для обсуждения в присутствии мужчин. Их такое не должно касаться. Ристон небось думает, что белые и хрустящие, как свежевыпавший снег, рубашки сами собой в его шкафу появляются.
Когда Илна скрылась за дверью, альд Нодор бросил взгляд на новую подчиненную.
— Вы уверены, что хотите туда пойти? Тело девушки уже убрали, но дух там мрачный. Даже я, не маг, почуял.
— Конечно, хочу! Скажите, а как именно… как ее убили? И не надругались ли над ней перед этим… или после? — Алита сглотнула поднявшуюся к горлу едкую желчь. Она принимала участие в расследовании убийств и раньше, но ни одну из жертв не видела при жизни, а нынешний случай оказался совершенно другим. Хотела спросить насчет некроманта, но напомнила себе, что они и в столице-то наперечет, к тому же избалованы высокими гонорарами. Едва ли кто-то из них согласился бы поехать в провинцию, чтобы помочь в расследовании.
— Ее задушили, — пробормотал собеседник, так сильно сжав свой уже изрядно потрепанный платок, что побелели костяшки пальцев. — Но одежда целая и без следов крови, да и непохоже, чтобы девушка сопротивлялась. Я послал за доктором Глоу. Тот ведь в столице учился, где и жил прежде, а там, говорят, мертвецов в специальных местах показывают. Должен соображать побольше прочих наших врачей, — добавил он со вздохом. — До сих пор в голове не укладывается. Я ведь не первый год знаком с альдом Лекутом, и мне — мне лично! — пришлось говорить этому человеку, что его дочь никогда не вернется домой целой и невредимой.
Али отвела глаза. Она знала о нелегкой ноше, возложенной на работников Службы Правопорядка. Быть вестниками несчастья, приносить безутешным людям горе, сообщая им о том, что с их близкими произошло что-то плохое. Привыкнуть к такому невозможно, и даже не в первый раз необходимость произносить печальные фразы накладывает на человека незримый, но яркий отпечаток. Именно поэтому ей и показалось знакомым поведение начальника еще до того, как она услышала его слова. К тому же говорить с Ристоном ему, похоже, не только тяжело после случившегося, но и весьма неловко. Не каждый день приносишь градоправителю новость о том, что его младший кузен, еще студент, обвиняется в убийстве.
— Постойте, а где сейчас сам Томиан? — задала резонный вопрос Алита. — Вы его уже арестовали? Что он говорит?
— Мы пока не нашли парня, — признался альд Нодор. — Тот самый приятель, что мается похмельем, утверждает, будто с вечера его не видел. Лошади молодого человека в городской конюшне тоже нет. Разве не подозрительное обстоятельство? Если он невиновен, зачем ему скрываться?
— Услышал, что его разыскивают, и испугался? — предположила она. Перед внутренним взором появилось смуглое улыбчивое лицо Томиана. Мог ли он сотворить такое с влюбленной в него девушкой?
— Все может быть, — согласился собеседник. — Но его это ничуть не обеляет, а совсем наоборот. Вы уж простите, альд Ристон.
Киллиан ничего не ответил. Казалось, словно он ушел в себя, полностью погрузившись в свои мысли. Али невольно вспомнила сон, в котором его глаза принимали выражение, еще ни разу не виденное ею в реальности. Там мужчина выглядел моложе, точно сбросил с себя груз тех забот о городе, семействе и владениях, что ему приходилось нести изо дня в день. Или просто позабыл о нем.
Илна вернулась в столовую с подносом, споро расставила все на столе и тут же исчезла, очевидно, не желая напоминать хозяину о своих попытках поделиться собственной версией произошедшего. Поскольку за столом не было Джайны, Алите пришлось взять на себя роль хозяйки. Приподняв тяжелый кофейник, она разлила по чашкам крепкий напиток с дразнящим обоняние ароматом и спросила, сколько положить сахара. Альд Нодор попросил три кусочка. Киллиан Ристон в ответ лишь мотнул головой и сделал большой глоток, не обращая внимания на поднимающийся над чашкой густой пар.
Али долго размешивала сахарные крупинки, пока они не растворились полностью, однако сладкого вкуса почти не почувствовала. Во рту ощущалась странная горечь. Девушка с трудом заставила себя съесть бутерброд с прохладным свежим сливочным маслом, но больше не сумела проглотить ни кусочка. Еще в академии Алита заметила, что некоторые люди от волнения и тоски бездумно поглощают пищу, а другие совершенно теряют аппетит. Она относилась ко второй категории.
После завтрака, во время которого никто из сидящих за столом не проронил ни слова, они покинули особняк и сели в довольно скромную карету альда Нодора. Али даже шляпу не захватила, но сейчас приличия ее заботили мало. Равнодушная к человеческим невзгодам и радостям природа, не ведая о постигшей жителей Бранстейна беде, щедро одаривала людей теплом и светом. О ночном ненастье напоминала лишь мокрая земля, которая стремительно высыхала под жарким солнцем. Морские волны походили на ласковых овечек, беззаботно играющих у берега.
Шахта оказалась не слишком далеко. По дороге Киллиан успел коротко рассказать, что в настоящее время выработка ведется на других, а эту закрыли уже несколько лет назад, потому что она перестала приносить прибыль. С тех пор время от времени приходилось гонять из нее детей и туристов, но, поскольку опасности обрушения не имелось, на их визиты смотрели сквозь пальцы.
— Если Карин Лекут кто-то назначил там свидание… — размышлял вслух альд Нодор. — Если допустить, что назначил, то как она туда добралась? Неужели пешком? Впрочем, почему нет? Или ей предложили прогуляться поблизости, а затем пошел дождь, и они выбрали пустующую шахту, так похожую на уютную пещеру, в качестве укрытия.
— Боюсь, после сегодняшнего дня это место уже никому в городе не покажется уютным, — ответил ему Ристон и устало потер лоб. Должно быть, волновался за кузена. Алита попыталась пробудить в себе сочувствие к Киллиану, но какая-то часть ее души оказалась категорически против, точно считала, что поделом ему. Не уберег жену и ребенка, а теперь вот тревожится из-за смерти юной горожанки. А если Томиану предъявят обвинение…
— Альд Нодор! — решительно позвала начальника Али, чтобы обратить на себя его внимание. — Я должна вам кое-что сказать. Я видела Карин Лекут вчера вечером. Сразу после того, как вышла из конторы. Вернее, мы видели, — добавила она, бросив взгляд на сидящего напротив Ристона.
— Она приходила познакомиться? — уточнил альд Нодор.
— Нет, мы встречались раньше, в поезде. Вместе с ней и ее семьей ехали в Бранстейн. — Алита запнулась, вспоминая, каким радостным нетерпением была переполнена Карин, как звенел ее смех, как она описывала наряды, которые ей уже никогда не суждено надеть. — Они пригласили меня к себе еще до всех остальных.
— И вы рассказали им, кто вы, во время долгой дороги?
— Нет, я сообщила лишь о том, что собираюсь работать в Службе Правопорядка.
— Значит, о Ристонах вы совсем не говорили?
— Говорили, — твердо ответила начальнику Али. — Ничего плохого мои новые знакомые о них не сказали, — добавила она, холодно взглянув на Киллиана. — Однако я сделала вывод, что Томиан очень нравился Карин.
— Как и доброй половине городских девиц, если не каждой, — саркастически отозвался Ристон. — Что не секрет ни для кого. В общем, ничего нового.
— Постойте! — снова вступил в беседу альд Нодор. — Вы сказали, что вчера вечером видели Карин Лекут. В одиночестве?
— С гувернанткой! — хором ответили Алита и Киллиан, после чего хмуро переглянулись и замолчали.
— Что ж, выходит, девушка каким-то образом умудрилась сбежать от надзора. Увы, допросить гувернантку я пока не могу. Женщина пребывает в полубессознательном состоянии и накачана успокоительными каплями. Похоже, до смерти напугана тем, что ее могут счесть отчасти виноватой в случившемся. Я ее понимаю, — пробормотал глава местной Службы Правопорядка, и Али снова подумалось, что на своем посту ему нечасто приходилось сталкиваться с насильственными смертями. О столичных его коллегах такого не скажешь. В подведомственных им районах порой происходили по-настоящему жуткие вещи.
— Совсем близко подъехать не получится, придется немного пройтись, — сообщил Киллиан Ристон.
Они вышли из кареты. Под палящими лучами солнца отсутствие шляпки быстро напомнило о себе, но Алита не жаловалась. К тому же сама дорога, уже успевшая подсохнуть после дождя, оказалась вполне ровной, без ухабов. Когда-то работники возили по ней грузы с шахты, но сейчас сюда достаточно редко наведывались люди, особенно в плохую погоду. Чем убийца и воспользовался.
— Вот и шахта, — утомленно проговорил альд Нодор. — Я сегодня уже во второй раз сюда прихожу. Надеюсь, последний.
Довольно широкий вход в шахту действительно походил на путь в загадочную пещеру. Али сделала шаг, преодолевая границу между весенней жарой и почти зимней прохладой, что безраздельно властвовала под невысокими сводами. Чтобы войти, Киллиану пришлось пригнуться.
— Вот здесь ее и нашли, — произнес за ее спиной начальник. — Лежала вон там, где обведено мелом. Со сложенными на груди руками.
— Так, словно ее приготовили к похоронам? — уточнил Ристон.
— Не совсем. Перед погребением глаза всегда прикрывают, а у нее оказались открыты. Я сразу заметил.
— Вы видели у нее на шее следы пальцев? — спросила Алита.
— Нет. Думаю, ее душили в перчатках. Но, может, медик лучше рассмотрит.
Промелькнуло воспоминание о приснившемся ночью. Киллиан Ристон стягивает перчатку из черной кожи. Не грубую, как у работяг, а дорогую, сшитую точно по руке.
Али сказала себе, что то являлось всего лишь сном. Однако зерна сомнения уже были посеяны в душе, и навязчивая мысль ни в какую не желала отступать. Могло ли все происходить наяву?
Но если допустить, что ей не приснилось, то и остальное тоже становилось реальностью. Балкон. Капли дождя на губах. Прикосновение твердой ладони. Ночной разговор, больше похожий на флирт. Что она наделала?!
