Глава 10

При моём первом прикосновении Кайл вздрогнул. Подумав, что ему больно, я стала ещё осторожнее, еле касаясь кожи. Она была тёплого оттенка, и на ней проступили мурашки. Наверное, мазь холодная. Закончив с этой царапиной, перешла на предплечья. Там порезов было больше всего.

Когда я обработала одну руку, рыжий развернулся, подставляя другое плечо. К этому моменту я уже пришла в себя и действовала увереннее.

Правда, моя уверенность пошатнулась, когда Кайл указал, что я не намазала царапины на груди. Я оказалась между широко раздвинутых мужских колен и от такой близости неожиданно смутилась.

Ещё и смотрит пристально! Разозлившись на себя, я зачерпнула мазь и стала быстро наносить на царапины.

– Вот видишь, ты уже, как настоящая невеста, обрабатываешь мне раны, – серьёзно произнёс Кайл, накрыв мою ладонь своей и прижимая к тёплой груди.

От неожиданности я буквально отпрыгнула, уронив баночку. К моему облегчению, рыжий остался на месте и как ни в чём не бывало продолжил:

– Я тебе должен рубашку. На выходных съездим в город. Можем в кондитерскую зайти.

С ним?! Я отрицательно покачала головой.

– Лоран, это не обсуждается! С Дагом договорюсь. Во-первых, это касается нашего спора с Сарияром. Я признал свою неправоту, и дело чести выполнить обещание. Во-вторых, я действительно чувствую себя паршиво из-за того, что давил на тебя. Тебе не приходило в голову, что я хочу извиниться?

«Нет, это только он может извиняться таким образом, что я ещё должна ощущать вину из-за этого!» – ахнула про себя, прожигая наглеца взглядом.

Рыжий не проникся, взгляд проигнорировал и продолжил меня шокировать, ставя в известность о своих планах:

– Я напишу отцу. Объясню ситуацию и попрошу прислать наши фамильные обручальные браслеты.

Наверное, в этот момент я была слишком близка к убийству, раз он смягчился:

– Ладно, можешь пока не надевать, – уступил он, – но ты же понимаешь, что они должны быть под рукой на тот случай, если правда о тебе откроется?

Я ничего не желала понимать. Помолвка с ним, даже фиктивная, мне бы и в бреду не привиделась! Я была на грани того, чтобы приступить к членовредительству. В моей руке вновь появился кинжал, и я крепко сжала его.

– Знаешь, а вот это уже оскорбительно! – обиделся Кайл. – Я один из самых завидных женихов. О свадьбе раньше как-то не думал, но даже предположить не мог, что когда решу поступить благородно, спасая репутацию девушки, и предложу ей помолвку… пусть и фиктивную… она схватится за кинжал.

Ага, мою он репутацию спасает. Так я и поверила! В первую очередь думает, как будут они с Харном выглядеть, если что.

Неожиданно глаза Кайла блеснули, и он протянул, как будто это только что пришло ему в голову:

– Лорианна, так ты оскорбилась, что помолвка будет фиктивная?!

«Всё, я убью его!» – поняла я, как никогда готовая наброситься на него. Довёл до предела.

– Тихо-тихо! – неожиданно улыбнулся рыжий, поднимая руки вверх – сдаваясь. Наверняка почувствовал, что смерть его близка. – Лорианна, ты же не бросишься в объятия обнажённого парня?! – развёл он руками, демонстрируя голый торс.

Стараясь сдержаться и не прибить его, я прикрыла глаза, закусив губу. Стало ясно, что он специально меня доводит и провоцирует.

– Лорианна, – с особым удовольствием повторил Кайл моё имя, – поздно смущаться после того, как ты ко мне прикасалась.

Распахнув глаза, я возмущённо посмотрела на него. Решительно развернувшись, подошла к столу и, взяв блокнот, написала: «Довольно! Чего ты добиваешься?»

Оставив кинжал на столе, чтобы действительно случайно не прирезать нахала, искушение было, вырвала листок и, подойдя к рыжему, сунула ему под нос.

– Эх, такой план испортила, – вздохнул он и признался: – Ты бы меня несильно ранила, а потом бы, испытывая чувство вины, лечила и… перестала смущаться, вновь почувствовав себя в моём обществе свободно.

«Это когда же такое бывало?!» – удивилась я. Ещё поразила наивная вера в то, что ранила бы несильно.

– Лоран, – уже серьёзно заговорил он, не кривляясь, – ты забываешь, что Даг принц и мы не имеем права подрывать его авторитет. Все, кто здесь учатся, – цвет молодёжи нашей империи, и они не будут смеяться в спину того, кто в будущем будет отдавать им приказы. История с тобой способна наделать шума и запомнится на долгие годы. Если придётся, мы изобразим помолвку и сыграем свои роли. Я сделаю это потому, что Даг мой друг. Если ты его таковым не считаешь, то вспомни о долге каждого подданного.

Мой запал пропал, но сдаваться я не собиралась. Сходила к столу за блокнотом и написала: «Значит, нужно сделать так, чтобы никто не узнал. Не потерплю шуток на эту тему и на ФИКТИВНУЮ помолвку соглашусь в единственном случае – если не будет другого выхода».

– Ты меня без ножа режешь! – вновь становясь несерьёзным, воскликнул Кайл, смотря на меня с наигранным возмущением, но мы поняли друг друга. Удивительно, но злость прошла. Рыжий показал, что является хорошим другом, и можно было не сомневаться в его преданности принцу.

«Ты скажешь Харну?» – задала я главный вопрос.

Он задумался, и я сделала вывод, что ещё не решил, как принцу об этом сказать.

– Ты же понимаешь, что ему надо об этом знать? – спросил Кайл.

«А что это изменит?»

– Лора-а-ан?! – укоризненно протянул парень и с горячностью произнёс: – Это меняет всё! Мы бы тебя тренировали по-иному, относились… – На этом он чуть запнулся, но закончил: – По-иному!

Я готова была поспорить и взялась за блокнот:

«Сейчас я под опекой Харна, но какое будущее меня ждёт после моего совершеннолетия?»

– Как какое? – не понял рыжий, но я настойчиво на него смотрела, ожидая рассуждений на эту тему. – Закончишь Академию, – уверенно произнёс он и замолчал, видать, действительно задумавшись о перспективах моего будущего. Потом предположил: – Выйдешь замуж.

«Ну да, буду сидеть дома и вышивать крестиком. С моим-то даром! Ты действительно считаешь, что мне это позволят? Да и многие меня в жёны возьмут, не зная, кто я и откуда?»

– Лоран, у тебя действительно сильный дар, и многие захотят, чтобы ты вошла в их семью, закрыв глаза на твои тайны.

«Во-первых, я не хочу замуж, а во-вторых, не желаю быть племенной кобылой!» – в раздражении написала ему, отдала и стала писать дальше.

– Зачем ты так? Вот посетишь дворец, за тобой начнут ухаживать лучшие представители знати… – С каждым словом энтузиазм Кайла угасал, и закончил он не так оптимистично: – Влюбишься…

Мои глаза похолодели. Эту сторону жизни я для себя закрыла навсегда. Как можно принимать ухаживания, когда знаешь, чем всё заканчивается?! Это раньше я робко мечтала о своём будущем, представляя мужа, детишек… Встреча с тёмным перечеркнула наивные мечты и познакомила с правдой жизни, где за закрытыми дверями мужчина распоряжается твоим телом, принося боль и унижение. Никогда больше!

Странно, но и у самого Кайла его слова оптимизма не вызвали.

Справившись с собой, продолжила развивать мысль:

«С дипломом я могу получить должность мага и работать, сама распоряжаясь своей жизнью. Буду приносить пользу короне и людям. Вот и получается, что мне как раз необходимо стать настоящим боевым магом, без всяких скидок на мой пол».

Кайл прочитал и задумался, а я ждала его решения.

– Ладно, у Дага сейчас голова несколько иным занята, – наконец произнёс Кайл. Я вопросительно посмотрела, и он пояснил: – Он сиреной увлёкся. Миллисент убеждена, что ты ею тоже увлечён, и умоляла Дага сильно не афишировать их отношения, чтобы не нанести тебе травму.

При этих словах он хохотнул, оценив юмор ситуации, а потом вновь стал серьёзным:

– Знаешь, а так даже лучше! Ему сейчас о тебе лучше не говорить. Пусть скрывают свои отношения. Возможно, он наиграется и ещё одумается.

Вот если бы речь шла о другой девушке, я бы возмутилась и оскорбилась таким отношением к ней, но сирена… В кои-то веки с Кайлом я была полностью согласна, и, обменявшись взглядами, мы заключили молчаливый уговор.

У меня камень с души упал! Благодаря такому решению пока всё оставалось как прежде.

А может, даже к лучшему! Я искоса бросила на Кайла взгляд. Ведь теперь, когда он знает, что я девушка, буду избавлена от его скабрезных шуточек и агрессивного поведения.

Когда поздно вечером появился Харн, мы с Кайлом занимались учёбой. Впервые между нами царила спокойная и дружеская атмосфера. К моему облегчению, рыжий оставил расспросы, возможно, решив, что на сегодня откровений достаточно. Чему я была только рада, если честно.

Мы и поужинали с ним вдвоём. Даже Гасс отметил изменившееся поведение парня и бросал в его сторону удивлённые взгляды, не в силах понять причину таких разительных перемен. Да он чуть чайник не уронил, когда за столом Кайл завёл мирную светскую беседу!

– Занимаетесь? – спросил Харн, окинув нас довольным взглядом.

Принц пребывал в хорошем расположении духа, и мы с рыжим понимающе переглянулись. Увидев не убранный ещё со стола чай и плюшки, Харн сказал:

– Я бы выпил чего-нибудь. Гасс, принеси и мне чашку, – приказал брейду. Тот появился и забрал уже почти пустой чайник, чтобы заварить новый. – Пойду руки помою.

Прежде чем я успела спохватиться, Харн появился в дверях, держа в руках кувшин с цветами.

– Лоран, ты?! – удивлённо спросил он. – Там в оранжерее такой переполох подняли. Трясут всех первокурсников.

– А почему сразу первокурсников? – подал голос Кайл.

– Так только молодые идиоты могут сунуться туда за цветами. Они же не знают, что за каждый цветок профессор Вирея им голову оторвёт.

– Это если поймают, – проворчал рыжий.

– Лоран! – укоризненно произнёс Харн, качая головой, а я покраснела, бросив на Кайла убийственный взгляд. Вот почему я вечно из-за него страдаю?!

– Значит, так, – твёрдо произнёс мой опекун, – не знаю, кому ты их хотел подарить, но забудь! Смотри, чтобы цветы не покинули эту комнату. Засохнут – сжечь. Гасс, появись! – позвал он брейда и указал на букет. – Уничтожишь.

Тот ничего не понимал, но утвердительно кивнул. Сделал шаг, чтобы забрать цветы, но тут уж я подсуетилась, опередив его. Отобрала у Харна кувшин и демонстративно поставила на стол. Раскомандовался! Не ему подарены.

Опекун сдержался и мой демарш решил не комментировать.

– Ты меня с ума сведёшь! – лишь в сердцах произнёс он, и тут его взгляд упал на парадный камзол рыжего, что лежал на кушетке: – А ты чего вырядился?

– Встречался с одной невероятной девушкой. Хотел извиниться.

– Да? Что-то новенькое. Обычно ты жалуешься, что они тебе быстро приедаются и липнут.

– Даг, вот лучше заткнись! – рыкнул рыжий.

– Полегче! Неужели какой-то красотке удалось задурить тебе голову?

– Пусть моя голова тебя не тревожит. За своей лучше следи.

– Вы сегодня оба не в себе? – оскорбился Харн. – Пожалуй, чай я выпью у себя… или что-то покрепче, – сказал он себе под нос, направляясь на выход.

Останавливать его мы не стали.

– Прости, не думал, что тебя подставлю, – извинился Кайл.

«Ты сначала делаешь, а потом думаешь!» – так и хотелось сказать мне. Приход принца подпортил настроение. И всё же, бросив взгляд на цветы, я смягчилась, ведь такой шикарный букет получила впервые, а потом и вовсе стала давиться от смеха.

– Что?! – не понял рыжий резкой смены моего настроения.

Дойдя до блокнота, я написала: «Если Харн расскажет сирене, то готова поспорить – она решит, что это я ради неё старалась».

Кайл подошёл ко мне и заглянул через плечо. Повернув голову, я встретилась с ним взглядом. До рыжего дошла ирония ситуации, и через минуту мы оба уже смеялись.

Можно сказать, что я как в воду глядела. История с оранжереей наделала шуму. Все гадали, кто же это отличился. В столовой только и говорили о сорванных цветах. Сам же виновник происшествия с невозмутимым лицом слушал все предположения и выдвигал свои. Кстати, Кайл во время обеда сел за наш столик. Девушки были рады такому соседству, а вот Сандр бросал подозрительные взгляды на слишком уж доброжелательного рыжего.

Миллисент действительно восприняла всё на свой счёт. Они отобедали раньше, и девушка специально прошла мимо нашего столика.

– Лоран, вы такой смелый, – сказала она, чуть задержавшись возле меня, и послала нежный взгляд.

– И чего я не знаю? – насторожился Сандр. Мы же с Кайлом посмотрели друг на друга и начали давиться от смеха, не в силах объяснить причину веселья. Вот знала, что так получится! Самомнение некоторых не знает границ.

К сожалению, это мне вышло боком, и вскоре стало совсем не до смеха. Наверное, сирена не смогла придержать свой язычок, и слухи пошли по Академии. Мне всё же пришлось встретиться с профессором Виреей. Та подала жалобу ректору, и меня вызвали к нему.

– Лоран, по Академии ходят слухи, что вы виновник вчерашнего происшествия. – Ректор не стал тянуть и сразу же огласил причину моего вызова.

«Какого именно?» – тут же спросила его, протянув записку.

– Вандализм в оранжерее. Сломали и похитили цветы с редкого сорта розы, который с огромным трудом удалось вырастить в нашем климате. Профессор Вирея готовила доклад на эту тему и собиралась выступить на ежегодном собрании цветоводов, демонстрируя цветок.

Услышав такое, я внутренне содрогнулась и прокляла утончённый вкус рыжего, умудрившегося выкрасть самый ценный экземпляр. Тем не менее постаралась никак не показать своего состояния.

«Зачем мне это?» – задала вопрос ректору, всем своим видом демонстрируя изумление.

Он кашлянул в кулак. Видимо, доложили о вандализме недавно, и тотчас вызвал меня к себе, а вот теперь вспомнил о моём поле и понял, что поспешил с выводами.

В приёмной раздался шум, и в кабинет ректора ворвалась взъерошенная женщина в очках, прижимающая к себе увесистый горшок, из которого сиротливо торчал обломанный стебель.

– Я хочу видеть мерзавца, который сделал это! – воинственно воскликнула она, поставив горшок на стол ректора.

– Профессор Вирея, возьмите себя в руки! Вы что себе позволяете?! – Ректор с тоской посмотрел на сукно, обсыпанное землёй из горшка.

– Три года!!! Три года я экспериментировала с удобрениями, ночей недосыпала, выводя нужную формулу…

– Профессор…

– Ты? Это ты сделал?! – обратила она внимание на меня.

– Адепт Лоран ничего не делал, – тут же встал на мою защиту ректор.

– Не верю! – Она полезла в карман мантии и, достав пузатую бутылочку, со стуком поставила её на стол. – Вот!

– Что это?

– Зелье правды. Я не уйду отсюда, пока вы не найдёте виновного!

– Профессор, мы не будем проводить экспериментов над адептами! К тому же без разрешения своего опекуна адепт Лоран ничего принимать не будет.

– Значит, вызывайте!

– Профессор, в этом кабинете только я решаю, что мне делать, – с нажимом произнёс ректор, теряя терпение.

Пока они не поругались и желая снять с себя обвинения, я подошла к столу и взяла бутылочку, глазами спрашивая, что с ней делать.

– Вы согласны принять его? – удивился ректор, и я кивнула. – Но вы же не можете говорить.

– Неважно, – махнула рукой Вирея, доставая платок и протирая запотевшие очки, – соврать не сможет.

– Сколько нужно выпить?

– Десять капель на стакан воды.

Ректор подошёл к графину и налил в стакан воды. Профессор взяла пузатую бутылочку, отсчитала десять капель, потом посмотрела на меня и добавила ещё две, после чего протянула мне стакан. Я взяла недрогнувшей рукой. После того как дегустировала яд у отца Кайла, уже ничего не страшно. К тому же гаярда беспокойства не проявляла. Смело выпила до дна и посмотрела на присутствующих.

– Через сколько действует? – спросил профессора ректор.

– Сразу, только действие кратковременное. Не больше пары минут.

– Лоран, ты сломал эту розу? – обратился ко мне ректор.

Я отрицательно покачала головой.

– А если он был не один? – тут же встряла Вирея.

«Я ещё ни разу не была в оранжерее», – написала я ректору. Тот прочитал и сжал листок в руке.

– Что там? – насторожилась женщина.

– Лоран даже в оранжерее ещё ни разу не был, а вы напали на него, – с осуждением произнёс ректор, глядя на профессора.

– Это не ты? – посмотрела Вирея на меня.

Я отрицательно покачала головой, а она неожиданно расплакалась.

– Профессор Вирея… – растерялся ректор и плеснул уже ей в стакан воды.

– Три года… – твердила она, вытирая слёзы.

У меня сердце сжалось от такого неподдельного горя. Профессор отчаянно рыдала, ректор побледнел и пребывал в растерянности, не зная, как её успокоить, я же испытывала муки совести и мысленно костерила рыжего.

Подойдя к горшку, погладила стебель розы, прося у него прощения. Неожиданно почувствовала покалывание на кончиках пальцев и, движимая интуицией, позвала силу земли. Получила слабый отклик. В земле, которая была в горшке, совсем не чувствовалось силы. И я начала вливать свою, ощущая, как она, питая корни, перетекает в растение.

Силы оказалось слишком много для такого горшка. Тесно. Стебель начал на глазах расти ввысь, а корни пробили горшок и устремились к полу.

– Лоран! – кинулся ко мне ректор, оттаскивая от горшка. Но растение успело расцвести, и по кабинету поплыл насыщенный запах розы.

– Кристалл… – очнулась от оцепенения профессор и спешно зашарила по карманам. Найдя, сунула кристалл мне в руки. Почти сразу тот раскалился, и я бросила его на сукно, схватившись за край столешницы. Раздался треск. Стол задрожал. Его ножки на глазах стали расширяться и прорастать корнями в пол.

– Мой паркет! – в отчаянии воскликнул ректор, и это меня отрезвило. Сила схлынула, оставив после себя слабость, и я привалилась к столу.

Вирея бросилась к горшку с таким счастливым лицом, как будто сегодня сбылись все её мечты. Погладив широкий стебель в руку толщиной, она перевела взгляд на кристалл и взяла его в руки.

– Он влил в кристалл годовой запас?..

– Скажите лучше, как вы будете корни из моего стола извлекать? – с расстроенным видом покачал головой ректор, осматривая повреждения. И действительно, корни розы пробили горшок и столешницу и тоже ушли в пол.

– Я требую перевести этого адепта на наш факультет! – поправив на носу очки, решительно произнесла профессор.

– Поздно. Этот адепт уже зачислен на факультет боевой магии.

– Почему моего подопечного опять вызывают к вам, не уведомив меня?! – в довершение всеобщего беспорядка в кабинет ворвался Харн, да так и застыл на месте, осёкшись.

– Уводите своего подопечного с глаз моих! – воскликнул ректор.

Мне не нужно было повторять дважды. Обретя второе дыхание, я выпрямилась и решительно зашагала на выход.

Стоило покинуть приёмную, как вся моя благодарность к опекуну за то, что помог выйти из неловкого положения, растаяла. У дверей стояла Миллисент, сияя, как летнее солнце.

– Лоран, вы как? – с тревогой спросила она, только я отшатнулась и бросила недобрый взгляд на Харна.

«Говорят, что у мужчин при виде красивых женщин отказывают мозги и развязывается язык. Жаль, что и принцы подвержены этой слабости!»

Вырвав листок из блокнота, я впечатала его в грудь Харна и, ни на кого не глядя, пошла от них.

– Лоран?! – воскликнула мне вслед сирена.

– Милли, зачем ты здесь? – спросил её Харн.

– Ведь по моей вине… хотела поддержать… – залепетала девушка. И я, свернув за угол, побежала, чтобы не слышать сладкого голоса, который вызывал отвращение.